Вот как он так быстро и бесшумно двигается? Не успела я ударить Охотника локтем, как мои руки завели за спину. Тихий щелчок и мои руки оказались в плену стальных наручников. Меня стремительно развернули лицом к себе и, предотвращая очередной удар в пах, Охотник просунул коленку между моих ног. — А вот теперь мы поговорим, — рык на последнем слове не обещал мне ничего хорошего. Его лицо приблизилось к моему до неприличия близко. — Не смей так больше делать! — рыкнули мне в лицо. И тут мне окончательно снесло башню. — А не то что? Ты уже который раз пытаешься меня убить. И каждый раз заканчивается провалом — я до сих пор дышу, — не говорю, кричу. — Не умеешь — не берись. Но я не позволю тебе убить предводителя повстанцев. Он их последний шанс освободить от гнета тирана. В то время как их "истинный" правитель тратит время на жалкие потуги прикончить одну землянку, — и с вызовом смотрю Охотнику в глаза. ​Буря эмоций захлестнула его. От шока до растущего гнева. А в глазах неутолимая жажда убийства. Довела называется. Как в замедленной съёмке я вижу, как Охотник достаёт из кобуры пистолет. Холодное дуло упирается мне в висок. Было ли страшно? Конечно! Я чувствовала, как все внутри трясётся от страха. Как сердце готово выпрыгнуть из груди. А душа давно ухнула в пятки. Но я продолжала смотреть в глаза своему убийце. А он все не нажимал на курок. Чего-то ждал. Съязвить возможности не было — от страха во рту все пересохло и язык прилип к небу. Предательство (6) Со звонким свистом огромная фигура разрезала воздух недалеко от нас. Не успела я моргнуть глазом, как эта фигура смела Охотника с ног, наваливаясь своим немалым весом. Отойдя от шока, я обернулась узнать, кем является мой спаситель и взгляд наткнулся на упитанную попу своей эйлы. — " Не упитанную, а пушистую!" — раздалось злое в моей голове. — " Ты будешь мне помогать или продолжишь изображать деревце?" — Как ты себе это представляешь? — возмутилась я. — У меня руки в оковах. — "Вечно с тобой одни проблемы." — проворчали в моей голове. — "А ноги тебе на что? Не только же для того, чтобы светить перед известным нам пернатым." Казалось, что сильнее возмущаться было уже некуда. Но обладательница самой большой попы в ангаре Воительниц каждый раз доказывала обратное. А смысла отпираться, юлить, недоговаривать я не видела. Нокт мне нравился. С ним мне было легко. Когда он рядом, я чувствую себя споконее. Хоть нам редко и мало удавалось поговорить, но мне этого хватало, чтобы забыть о плохих событиях. Один его голос чего стоил — ласковый и бархатный, но в тоже время властный и громкий. А улыбка, которую он изредка дарил мне — я готова была растаять. Если Охотник до него доберется и исполнит свой контракт… Даже мысль об этом резанула по сердцу острым ножом, а холодная рука сдавливала горло, перекрывая доступ к кислороду. — "Это конечно все здорово, но от помощи я бы не отказалась!" Пока я стояла и бледнела возле дерева, эйла с Охотником изрядно потрепали друг друга. Весь снег вокруг был заляпан кровью, клочками одежды и шерсти. А я стояда и продолжала думать о своем. Нана была права — эту вершину мне не взять. У Нокта есть невеста, он правитель целой планеты. А я… Просто землянка без работы и особых заслуг. От хода собственных мыслей мои губы невольно растянулись в кривой улыбке. Моя жизнь скатывается к банальной детской сказке о простушке и принце. Из горла вылетел нервный смешок. Потом еще один. В конечном итоге я, надрывая горло от смеха, сползла на снег. В том сугробе я еще продолжала смеяться, когда на проявление моей истерики ото всюду повылезали повстанцы. Дальше произошедшее обрывками отложилось в моей голове. Первым к нам вылетел Нокт. Он же со всего маху налетел на Охотника, сбивая того с ног. Не сумев сгруппироваться во время падения, Охотник полетел лицом в снег. Лежал он там не долго — встав рывком, он с ненавистью смотрел на нового противника, отплевываясь от снега. Эта картина вызвала новую волну смеха, сильнее прежнего. С минуту мужчины таращились на меня, а Нана мысленно крутила пальцем у виска. Вспомнив о своем здесь нахождении, Охотник потянулся за пистолетом. Но оружие находилось в кобуре, которое, в пылу схватки с эйлой, оторвалось от пояса и валялось в двадцати метрах от владельца. Поэтому дальнейшая схватка продолжалась в рукопашную. Которая закончилась прилетевшей из-за дерева пулей. Видимо, у драчунов был удачный день ведь пуля пролетела между их головами, с громких хрустом встретившись с деревом. Выругались оба. Охотник с облегчением. Нокт с упоминанием косоглазия снайпера. А потом… Снова мой безудержный хохот, который я была не в силах остановить. На сей раз Охотник крутил пальцем у виска, Нокт лишь дернул рукой. Понятно, что он хотел сделать то же самое, но воспитание не позволило. Дальше около десяти мужчин выбежали из леса и скрутили. Охотник особо и не сопротивлялся. Только сломал одному все ребра, двум другим сломал челюсти. Дальнейший обзор заслонило встревоженное лицо Нокта, пытавшегося выяснить причину моего гомерического хохота. Когда несопротивляющегося Охотника уводили, кем-то мне незнакомым было принято решение вколоть мне снотворное. Но из-за постоянно трясущегося тела вколоть углу в вену сразу не удалось. Конец иглы зацепил нерв и на мгновение смех сменился криком боли. Но потом опять накатилась волна смеха вперемешку со слезами. Усилиями врача и Нокта, державшего меня, жидкость все же ввели. И я медленно засыпала в теплых объятиях Нокта, продолжая тихо хихикать. Мда… Нервишки шалят. Предательство (7) Проснулась я от громкого чиха. Своего. Все проведенное в бессознательности время мой нос щекотало что-то мягкое, из-за чего я пребывала в состоянии дремы нежели сна. Как только я смогла продрать глаза, которые были против открываться и встречать заката двух солнц, лучи которых пробивались через узкую щелочку палатки, от слепящих лучей и головной боли к горлу поступило чувство тошноты. Вероятно, последствия снотворного. Палатка оказалась знакомой, что не могло не радовать. Я проснулась в теплом спальном мешке, пропитанном знакомым запахом. И что самое интересное — проснулась я не одна. Укрывая нас своими крыльями как одеялом, Нокт спал рядом со мной. Именно, что спал — своим громким "Апчхи" я разбудила не только себя. И сейчас его по-небесному голубые глаза смотрели ясно, как будто он сейчас и не спал. Но его взгляд был другим — мягкость сменилась холодной отрешонностью, а радужку постепенно заполнял арктический лед. — Рад, что ты проснулась так скоро, — льда в его голосе было не меньше. Аккуратно складывая крылья за спину, он поднялся со спального места и старался не смотреть на меня. Предчувствуя неладное, я тоже поднялась с мешка, попутно натягивая штаны, так как проснулась я в одной лишь рубашке до колен. Нокт был заметно напряжен. — Что-то случилось? — от предчувствия чего то нехорошо сердце билось, как бешенное. Тишина длилась долго. И чем дольше она длилась, тем страшнее мне становилось. Мне показалось, что меня не услышали. Или не захотели слышать. — Я не могу поверить, что ты предала нас, — тихий лаконичный ответ. Вот это… заявление. Пребывая в шоке, я стояла и просто открывала рот, не в силах произнести ни звука. Все мысли улетели из головы после его слов. Глаза были готовы выпрыгнуть из орбит. — Почему ты так смотришь на меня? — на меня все таки соизволили взглять из-за плеча. Странный вопрос. Сегодня по календарю день странностей? — А как должен смотреть человек, которого обвиняют в том, чего он не совершал? Вполне логичный вопрос, но от него в глазах Нокта пробежала искра недоверия. Сдерживая свои внутренние порывы, он вцепился пальцами за края амарайтового стола (От автора: Амарайт — самый прочный металл на Коории). Нокт тяжело дышал, видимо, сказываются тяжелые раны после схватки с Охотником. Я не удивлюсь, если в ходе той схватки Охотник не пырнул его какой-нибудь отравленной иглой и у Нокта сейчас галлюцинации… Я очень на это надеюсь. — Объясни, откуда взялись такие выводы? Очередной закономерный вопрос вызвал волну гнева у мужчины — противный скрип прочного металла почти оглушил. Что же произошло пока я спала, что мои простые вопросы доводят до погнутых краев стола? — Не прикидывайся дурой, Анастасия, — по голосу, по напряженному телу видно, что Нокт едва сдерживается, чтобы не накричать. — Охотник все нам рассказал. А о чем таком он может рассказать? В голове я мысленно перебирала варианты, но ничего не приходило на ум о моем предательстве. Я ни о чем ему не рассказывала: ни о численности повстанцах, ни о местоположении лагеря, то есть ни о чем, что могло навредить нашим союзникам. — Ничего не хочешь сказать в свое оправдание? — Нокт всячески не хотел оборачиваться, поэтому я лицезрела лишь его напряженную, как струна, спину. — Во-первых, себя оскорблять я не позволю, могу и в челюсть дать! — да, я тоже уже начинала злиться. — И во-вторых, у тебя кукушка не поехала? Края стола все таки не выжили. Нокт стремительно оборачивается, сжимая в кулаках куски оторванного метала, как какую-нибудь бумагу. А страх исчез. Его сменили гнев и негодование. Как он мог поверить своему врагу и стоять сейчас и слепо обвинять меня в предательстве, которого, по сути-то, и нет? — Знай свое место, дикарка! — куски железа полетели мне за спину. Мое возмущение потонуло в очередном лже-обвинении: — Охотник добровольно поделился о том, как вы плодотворно провели эту ночь! Ага, со слезами на глазах, мокрым носом и мокрыми пятнами на его рубашке. — В тот день я направлялась к вам в лагерь… — Чтобы шпионить? — Чтобы с бывшим парнем поговорить! — Ну-ну, — видимо, мне не верят. — Произошел взрыв на льду и я угодила в воду. Очнулась в плену у Охотника. В ходе длительного разговора он решил меня отпустить. — Просто так? — с недовольным выражением лица Нокт скрестил руки на груди. — Я не знаю. Когда я проснулась, его уже не было. Он ничего не сказал, а мысли читать не умею, — немного подумав, добавила. — Он спас мне жизнь и сегодня потребовал вернуть ему долг — помочь убить тебя, но я отказалась. Ты стал мне дорог. — Достаточно! Порывшись в хламе на столе, из которого Нокт извлек маленькую, с ноготок, штучку с красной мигающей кнопочкой. Если я правильно поняла, это "жучек". — Я нашел это у тебя в волосах. Ты привела его к нам! — Нокт сорвался на крик. — А если он здесь — значит Владыка скоро узнает о нашем местоположении! Если бы ты сразу сказала, что Охотник взял тебя в плен, мы бы переместили лагерь! А твое молчание — признак предательства! Еще вопросы есть? Или тебе фактов недостаточно?! Действительно, что мне мешало раньше рассказать о произошедшем? Может, я поверила в то, что Охотник, рассказав мне своё прошлое, не станет убивать Нокта и остальных. Что он не так жесток каким хочет казаться. А оказалось, все наоборот. — Молчишь. А что мне ещё сказать.? Для него " факты" весомее моих слов. Он заботится о своих товарищах, о их благополучии. Ему, как лидеру, нужно думать о всех возможных развитиях событий. И для него я — прямая угроза. На душе так горько и противно стало. Как в тот день, когда меня и уволили, и бросили. — Мне больше нечего тебе рассказать. Тогда я думала, что это неважно. — Неважно? — эхом повторил Нокт. — Ты ДОЛЖНА была об этом рассказать. От его крика сердце болезненно сжалось и ухнуло вниз, где от страха уже все крутилось, как на центрифуге. С оглушительным грохотом остатки стола свалились на землю, не выдержав удар кулаком. Выпуская пар, Нокт ещё попинал куски сломанного стола. Успокоился. Сразу опустились его напряжённые плечи, немного сгорбилась спина, лицо приобрело спокойно-отрешенное выражение. С таким же спокойным тоном мне сообщили: — Сонед был прав насчет тебя. Просто слова. Но по ощущениям — окатил ледяной водой. Сохраняя отрешенный вид, Нокт вышел их палатки. А я опять осталась одна. Чёрт! Когда я обнаружила Мишку с другой мне было все равно. Почему же сейчас все внутри разрывается? Почему слёзы текут по щекам? Когда за Ноктом запахнулись края палатки, стало холоднее, не смотря на то, что работали обогреватели. В этот момент все обрушилось: его доверие, мои надежды на что-то хорошее.