Уйти в отставку – вещь ужасная, даже если на должность ты назначил себя сам. Пока все остальные с облегчением решили, что стриптизерские состязания в отеле «Голиаф», а также огромное количество последовавших за ними смертей, остались позади, я все еще пребываю в расстроенных чувствах. Возможно, несвойственная мне тревога вызвана отъездом Божественной Иветты, хотя это так не похоже на меня – вешать усы из-за дамы, неважно насколько прекрасной, абсолютно не в моем стиле. Говоря же о Девайне, я более, чем кто-либо еще, беспокоюсь о нашем, так сказать, соседе. Бард из Страдфорда-на-Эйвоне почти так же известен за свои двустишья, как и мой приятель Нострадамус. Сразу вспоминается что-то вроде: У меня заныли кости. Значит, жди дурного гостя. Сейчас мне нечего сказать по этому поводу, хотя я и понимаю, что в некоторых случаях слова просто необходимы. Тем не менее, у меня есть крайне, так сказать, нестабильная… часть моего тела, которую начинает ломить в преддверии чего-то дурного. Конечно же, речь идет о кости у основания хвоста, том нежном месте, до которого я, вне зависимости от своей прирожденной гибкости, никак не могу добраться. А я ведь, вообще-то, настоящий акробат. Основание хвоста последние два дня находилось в крайне возбужденном состоянии. Что-то подсказывало мне: мистер Мэтт Девайн в очень скором времени будет нуждаться в услугах Луи. Проводив его до места работы, я обнаружил, что смотреть там особо не на что, хотя мисс Темпл Барр мою точку зрения не разделяет, полагая, что у мистера Мэтта Девайна определенно есть на что посмотреть. Придется поверить ей на слово, потому как для меня все мужские особи ее вида на одно лицо и только в очень крайнем случае подпадают под определенные, узнаваемые мною породы. Это – моя маленькая игра. Мисс Темпл Барр, например, напоминает мне миленькую сомалийку Корицу. Ее порода, к слову, произошла от длинношерстных абиссинцев – по крайней мере, выглядят они также, правда обладают мехом рыжего цвета, шикарным хвостом и повадками заправской лисы. Мистер Мэтт Девайн вполне мог бы быть вашим домашним котом кремового окраса: обычный питомец с изрядной долей показухи, но не более того. Однако что-то о мистере Мэтте Девайне пока остается в тени, и это меня озадачивает. Вот Фокусник Макс никогда не был для меня загадкой, хотя я ни разу и не встречал этого парня, разве что видел на постере, который мисс Темпл Барр повесила на внутреннюю сторону дверцы своего шкафа. Тот, без сомнений, бурм, самая таинственная порода, с лоснящейся шерстью темно-шоколадного цвета и гипнотическим взглядом зеленых глаз, точно как у меня. Что же касается вашего покорного слуги, то я не иначе как полное собрание самых замечательных качеств всех кошачьих пород. И лучшее доказательство идеальности моей, скажем прямо, случайной породы – это превосходно развитое чувство любознательности. Ведь даже сейчас во мне свирепствует жажда знаний. Прямо информационное голодание, да такое, что к утру нового дня у меня голова идет кругом. Я сижу на горячем цементе возле бассейна «Серкл-ритц» – нереальный шок для известных причинных мест – и таращу глаза на самую восхитительную достопримечательность нашей местности: изогнутое здание, столь милое моему сердцу, или, вернее сказать, желудку. В поле моего зрения – балкон мисс Темпл Барр, где сквозь черную ковку высовывают зеленые пальчики своих листьев комнатные олеандры. Они неслышно шевелят ими, прямо как домовладелица мисс Электра Ларк, когда прощается. Думая о последней, я поднимаю взгляд, где на два этажа выше моей скромной обители расположился пентхаус мисс Электры Ларк с абсолютно таким же (хотя и большего размера) балконом. С тех пор, как два месяца назад я стал соседствовать с мисс Темпл, из помещений домовладелицы постоянно исходят какие-то мистические звуки. Днем насладиться этим шумом может каждый, я же слышу его изредка и по ночам, что, к чести мисс Электры Ларк, исключает как минимум одну мою теорию. По крайней мере, существует как минимум одна загадка, найти ответ на которую можно уже сейчас. Я устремляюсь к старой пальме, чей длинный изогнутый ствол горделиво возвышается над «Серкл-ритц». Ствол очень похож на арку, что оказывается для меня очень кстати. Движение вперед, как говорят футбольные комментаторы, подбрасывает мое тело на своеобразный «мост», покрытый очень жесткой корой, но все это ерунда: мои когти были созданы именно для скалолазания. Дурацкая инерция откидывает меня на мягкие ветви. В какой-то момент я опасно балансирую слишком высоко над землей, так, что даже прием легендарного приземления на все четыре лапы не спас бы меня. Затем я бросаюсь в пустоту и уверенно опускаюсь на крышу «Серкл-ритц», всего в пяти этажах от «полного крушения». Я немного передохнул, почистил шерстку языком, переводя дух, а потом лениво полез на террасу мисс Электры Ларк. Это самая опасная часть авантюры. Ее терраса переполнена кустами, вырезанными в форме разных узнаваемых объектов. Несомненно, эти фигурные вырезы были созданы под воздействием какой-то чудовищной непреодолимой силы и с помощью большой коллекции маникюрных ножниц. Я брезгливо присел рядом с одним из кустов, напоминающим ободранного пуделя. Хотя у меня и не было времени критиковать фигурную стрижку кустов. Я заметил, что французские двери придерживала метла, видимо, чтобы не захлопнулись. Тихое дребезжание тонких струнок моей души, не говоря уже о восьми с половиной килограммах, подсказывают, что удача мне улыбается. Вытягиваю вперед лапу. Да, я – длинный парень, такой же длинный, как годы, за которые я основательно набрался опыта. Моя передняя лапа изгибается. Потом я изо всей силы дергаю. Благодаря моим усилиями дверь приоткрывается. Я – настоящий эксперт. Сую морду в щель и заглядываю в комнату, заполненную мраком, где все без исключения жалюзи закрыты плотнее, чем кошелек самого жадного скряги. Затем просачиваюсь в мягкую, прохладную темноту, убаюканную дуновением вентилятора, что напомнило мне мою дорогую покойную маму. Из-за приоткрытой двери позади меня бьет яркий луч света. Он преломляется на нагромождении причудливой мебели (несомненно, это барахло осчастливило бы своим присутствием любой блошиный рынок). Кругом покоятся клубы пыли, а ножки дивана и даже вазы – такие мерзкие, что их и в тюрьме стыдно поставить. Вдруг я заметил, что из-под дивана у противоположной стены на меня смотрел чей-то огненно-зеленый глаз. До того, как я успел что-либо предпринять, мой чуткий слух уловил звук открывающейся где-то в глубине квартиры двери. В замке поворачивали ключ. Глава 5 Собираем всех котов — Подожди здесь у входа, дорогая. Я найду листовку через минуту. — А свет вам не нужен? — спросила Темпл вслед исчезающей фигуре Электры, остановив палец на выключателе справа от двойных дверей. Здесь от лениво крутящегося потолочного вентилятора чуть дребезжали мерцающие алюминиевые жалюзи. В тусклом свете на тонком листе вибрировал портрет – изображение самой хозяйки. — Нет, — послышался из темных глубин пентхауса слащавый голос Электры. — Он прямо здесь. Темпл все равно было любопытно. Комнаты Электры постоянно держались в полумраке, и вряд ли кто вообще когда-либо их видел. Один щелчок пальцем, и ее любопытство будет удовлетворено, по крайней мере, что касается ближайшего поля обозрения. Ведь она всегда может притвориться, что не расслышала ответ. Темпл рискнула. Но ничего не произошло. Какой бы свет ни включался раньше этим тумблером, теперь он отсутствует, и на месте люстры красуется вентилятор, управление которым расположено на противоположной стене. Темпл подняла голову вверх – никаких следов осветительных приборов. Проклятье! Так она и стояла в вежливом ожидании, стараясь изображать невинность, переживая, не включила ли она вместо света что-то еще – кофе-машину, например, или утюг. Какая была бы «удача»! И когда через минуту они с Электрой выйдут из квартиры, из-за случайно запущенного устройства может начаться пожар, который уничтожит весь «Серкл-ритц». Чувство вины – вещь ужасная. Может, когда Электра вернется, стоит рассказать о содеянном и повиниться? Темпл попятилась к стене и вернула переключатель на место как раз, когда по паркетным полам зашаркали обутые в сандалии ноги Электры. Вдруг прихожую залил ослепительный луч света, узкий и сияющий, точно прожектор на фоне ночного неба. — Ой! Простите! — воскликнула Темпл. Как мог включиться свет, если она всего лишь вернула выключатель в изначальное положение? — Боже, — недовольно выдавила Электра и торопливо засеменила к ней в своем гавайском балахоне, почти таком же ярком, как и включившийся свет. Она щелкнула тумблер, и луч покорно растворился, почти так же, как одна из волшебных вещиц Фокусника Макса. — Это для драматического эффекта ночью. — Откуда он взялся? — всматривалась Темпл в темноту. А через секунду ее глаза проследовали за указательным пальцем Электры, которым она показывала на напольную лампу. Внутри комнаты, в узкой щели между жалюзи что-то мелькнуло: круглое и огненно-зеленое, как лазерный луч. Темпл услышала глухой шум, и в ту же секунду Электра подхватила ее своей крепкой пятерней под руку и потащила к выходу. Хотя коридоры в сорокалетнем здании «Серкл-ритц» не были ярко освещены, свет канделябров на стенах казался совсем дневным, по сравнению с загадочной, погруженной в тень берлогой Электры. — Мне кажется, я видела… — начала Темпл. — Ох, люди всегда думают, что видят что-то у меня дома. Это всего лишь старье, которое я коллекционирую. — Думаю, я слышала… — Это старое здание, дорогая, а пальмовые листья постоянно касаются крыши… А вот и флайер. Полагаю, ты что-нибудь придумаешь. — Не уверена, — Темпл поднесла розовую листовку к тусклому канделябру. Но прежде чем суметь прочитать слишком мелкий шрифт, ей надо было вытащить очки из своей сумки с длинным ремнем через плечо. — Шоу кошек так же обычны, как блохи, Электра. Такие проходят в каждом городе чуть ли не раз в месяц. И в итоге наибольшим достижением будет фото смешного котика в газете. Всякий любитель может сделать такое. Кроме того, за что они будут мне платить? За кошачий наполнитель для туалетов? Луи почти никогда не делает свои дела дома. — Это вовсе не такое шоу. Оно необычное, — настаивала Электра, а потом подошла, чтобы ткнуть своим пухлым пальцем в информационные блоки. Теперь у Темпл был шанс восхититься ее темным лаком. Маникюр Электры украшали россыпи серебряных звезд. — Смотри, — продолжала Электра, — это ведь прародитель всех кошачьих шоу. Будут представлены абсолютно все известные породы. И еще будет костюмированное шоу, стоящее первых новостных полос. — Кошки в одежде? Это же глупо, Электра! И скорее всего, у общества защиты животных найдется пара крепких словечек, чтобы высказаться в нашу сторону. — Даже не мяукнут. Эти разводчики просто повернуты на заботе о кошках. Они не причинят им никакого вреда, поверь! Хотя может статься и наоборот. — Что вы имеете в виду? — Ох… — Электра жестом просила вернуть ей флайер, чтобы прямо сейчас посмотреть на дату и время проведения мероприятия. — Моя подруга, Клео Килпатрик, у которой мэнская кошка, говорит, что клуб «Фэнси фелин клаб», организация-спонсор этого шоу, получает очень странные звонки. — Странные звонки? Звучит, как какое-то тайное общество. Какие еще странные звонки может получать клуб любителей кошек? — Какие-то люди звонят и… шипят. Или, может быть, это настоящие змеи? Они не могут сказать точно. — Кто-то звонит в клуб любителей кошек и подсовывает в трубку взбудораженных змей? — Очаровательно, не правда ли? Я думала, тебя это заинтригует. — Заинтригует? С какой стати вы решили вовлечь меня в этот сумасшедший дом? — В «Фэнси фелин клаб» состоят несколько моих друзей, и они воспринимают подобные звонки куда серьезнее. Многие ненавидят кошек, по разным причинам, а эти породистые коты, к тому же, еще и стоят кучу денег. Кошатники сильно обеспокоены. В ответ на это Темпл снова полезла в свою сумку. Наконец-то она вытащила тонкую визитницу, из которой ловко извлекла бледно-лиловую карточку. Теперь пришел ее черед блистать маникюром: на фоне визитки ее средней длины ногти с розоватым, словно морская пена, лаком заиграли просто фантастически. — Вот, прочтите мою визитку. Тут написано «Темпл Барр, пиар-менеджер», а не «Темпл Барр, частный детектив». Электра демонстративно пожала плечами (в этом гавайском балахоне ее плечи раскачивались активнее, чем у обычных людей): — Ну, может, расширить круг своей профессиональной деятельности не такая уж и плохая идея. В конце концов, ты же периодически сталкиваешься с убийцами. — Вы говорите как Мэтт. — Говоря о мистере Девайне, я видела вас вдвоем, когда вы играли у бассейна… — Упражнялись. Мэтт обучает меня основам самозащиты. — Как вы двое ладите? — Это вам надо становиться частным детективом, Электра. Нормально мы ладим. Как ученик и учитель. Он показал мне, как выворачивать запястье, чтобы высвободиться от захвата, и старался заставить меня думать о том, каким способом лучше выбить нападающему глаз. — Фу! — серые глаза Электры (единственное, что у нее было натуральное, — это глаза) сузились. — Этот приятный молодой человек знает такие отвратительные вещи? — Очевидно, что таким приятным женщинам, как мы, тоже необходимо быть в курсе, если мы хотим чувствовать себя на улице в безопасности. Как вы думаете? Я пообещала Линде, что зайду взглянуть на переоборудованный клуб «Китти сити». Хотите со мной? Электра помахала розовым листочком: