— Все играешь в игры, Стаут? Это уже не игра, ставки растут. Ты покидаешь лигу, в которой за плохое поведение только пороли по сраке. — Блин, сэр, вам не надо было так издалека заходить, если вы хотели поиграть с моей задницей. Всегда можно было просто попросить! — Ты принимаешь доброту за слабость, Стаут. Это не приведет тебя ни к чему хорошему. Мередит смотрела ему вслед, пока он не скрылся за углом. После этого она позволила себе улыбку. ГОСПОДИ! ЕБАНЫЙ! ИИСУСЕ! Эта игра в хорошего копа была таким страшным позорищем! Серьезно, старик, куда делась твоя хватка? Нет, с такими задвигами тебе определенно пора на отдых. Мередит понимала, с какой целью он это делает. Это было его прямой обязанностью — выявлять и устранять угрозы корпе. Идиотское нападение Травмы на дом Мередит, конечно же, вызывало в нем подозрения. Он не мог знать, что точно произошло, но он знал, что это может так или иначе повлиять на корпу. А вдруг Травма все-таки что-то сделала с Мередит? Ее могли сделать трояном, спрятав в ней скрипт, либо каким-то другим способом получить рычаг давления на нее для последующего шантажа. Но то, КАК он пытался это делать, не вызывало у Мередит ничего кроме презрительной улыбки. Нет, в самом деле, он буквально говорил мне: не соизволишь ли, Стаут, сделать так, чтобы тебя грохнули, а мне накинули повышение? Умора. С другой стороны, думала Мередит, ясно, что он нихрена не знает, иначе пошел бы не ко мне, а к боссу. Если собираешься бить, то ты не сообщаешь противнику об этом. В любом случае, скажем старичку спасибо за то, что дал понять, что ему пора умирать. Все становилось еще более рискованно. Мередит прошла через комнату ожидания. На этот раз адвокаты попытались подкатить к ней, заранее договорившись — «мисс Стаут, мисс Стаут». Возможно, надеялись уломать ее дешевыми услугами или сунуть взятку. Она не обратила на них внимания. Ее интересовал теперь только генеральный. Она вошла без стука. Это не потревожило его, он уже даже заждался. Вежливо выставил адвоката и пригласил Мередит входить. Дик Уильямс, мужчина, что называется, в расцвете сил, не Марс, но Юпитер. Не юноша, но отец. Наш любимый папочка. Он занимал должность уже восемь лет. Восемь лет процветания для Милитеха. Он был высок и широк своей комплекцией. В идеально сидящем черном в полоску костюме. Архетип традиционного американского атланта. — Мисс Стаут, — произнес он дурманящим сознание баритоном. — Так бывает редко, но мы с вами уже знакомы. Прошу вас. Он указал на кресло. Мередит осталась на месте. — Не желаю сидеть там после этого вонючего пидораса из Травмы. Уильямс несколько мгновений молчал. Пробовал на ней силу своей тишины. Мередит была к этому готова. Силу своей тишины она знала тоже, а в произошедших обстоятельствах считала, что ей можно немного постоять в позе. Уильямс усмехнулся. — Понимаю вашу антипатию к Травме. Но я рассчитывал на гораздо менее формальный разговор. Вы правда хотите стоять передо мной? — Не хотелось бы, сэр. — Тогда почему бы вам не присесть? — Как скажете. Мередит присела на край его стола. Уильямс молчал снова. Оценивал дерзость ее поступка. Это игра, в которую играют вдвоем, и в ней нет запрещенных приемов, только твоя смелость и воля. Мередит не сомневалась, сотни гораздо более смазливых телок, и в более коротких юбках, чем она, сидели на том же месте. Но игра давно шла ва-банк. Он приказал мне сесть, и я села. Так, как мне показалось уместным. Он запросто мог приказать сесть иначе. Но хотел ли он? В любой момент он мог приказать ей упасть к своим ботинкам и лизать их, пока не отсохнет язык. Его, может, немного позлило то, что эта девка не подчинилась ему так, как сотни других прежде. Но это же самое чувство и интриговало. — Мисс Стаут. Вы очень близки к границам. — Просто исполняю приказы, босс. Но вообще-то я тут, чтобы уничтожить Травму. Молчание Уильямса она сочла за позволение продолжать. — Я и моя племянница Дэнни были атакованы в своем доме Травмой. Мы не являлись ее клиентами, не имели там страховки, никогда не платили им ни эдди. Они вторглись на чужую территорию. На территорию корпорации Милитех, не имея на то никакого законного права, штурмом взяли мой дом, меня и мою племянницу. За такую хуйню Травма лишится лицензии в Найт-Сити. Уильямс долго смотрел в стол. Опять пытка тишиной. Затем поднял глаза. — Мисс Стаут. Я хочу, чтобы вы понимали очень ясно, я не собираюсь устраивать войну из-за вас или вашей племянницы. При всем уважении… «При всем уважении» — это означает на корпоративном «пошла нахуй». Ну и ладно. Мередит на самом деле не надеялась так легко вырвать победу. — Что, боитесь, Арасака в спину ударит? Она все равно ударит. А Травма могла бы быть уже вашей. Бля, почему?! Мы могли бы… — Мисс Стаут… Держите себя в руках. Ни я, ни кто-либо еще в компании не в восторге от этого нападения Травмы на ваш дом. Но мы получим гораздо больше, не устраивая скандалов. В настоящий момент стоимость вашего инцидента оценивается в десять миллиардов евродолларов. И это не конец торгов. Вы, разумеется, получите дивиденды с этой сделки. — Вы что, покупаете меня? — Ни в коем случае. Я в принципе не заинтересован в том, чтобы мои коллеги продавались. А вот это уже интересный выбор слов. «Мои коллеги» — так не говорят обо всех подряд. Уильямс поставил локти на стол и сложил пальцы в замок, пристально глядя на Мередит. — Не буду ходить вокруг да около, я пригласил вас ради несколько иного разговора. В Милитехе произошли перестановки, благодаря, между прочим, вам, Мередит. Я реорганизую некоторые ветви корпорации, и у меня возникла необходимость в новом заме. Директор по взаимодействию с органами государственной власти. Как думаете, вы подходите на эту должность? Мередит молчала. Было не так уж много моментов в ее жизни, когда она не могла ответить десятью словами на одно. И уж совсем не припоминалось ей таких, когда не получалось выдавить хотя бы пару. — Сэр, вы хотите, чтобы я стала вашим замом? — Это не приглашение в постель, Мередит. Я правда думаю, что ваши таланты мне необходимы. Когда вы готовы приступить к новым обязанностям? — Прямо сейчас, сэр. — Тогда больше никаких сэров. Зовите меня просто Ричард. Вы с этого момента находитесь в высшей лиге. И тут у нас, ну, вы знаете… — Как на Олимпе? — Возможно. Позвольте, я буду первым, кто поздравит вас с назначением, Мередит. Что ж, Зевс, позволь и я тебя поздравлю, — подумала Мередит, отвечая на рукопожатие. Ты только что нанял Фурию. 5. Звонок Особняк семьи Раск заметно изменился с последнего визита Мередит. Да и обитателей серьезно прибавилось. Возле ворот, и внутри, в парке, тусовалось совершенно неприличное для такого места количество коротко стриженных людей в кожаных куртках. Эндрю стянул сюда всю свою русскую братву, не иначе. Русские. Насквозь лживые коммунистические пидорасы-хуесосы. Я имею в виду, вы же красные, да? Ленину кланяетесь, хотите равенства, братства, всеобщей любви, дружбомагии, всем по особняку и дальше по списку несбыточной чепухи. Вы, вроде бы, даже деньги отменить хотели… Тогда почему в Москве прямо напротив Кремля стоит самый крупный офис Милитеха по ту сторону океана? Как у них в голове умещается такое количество взаимоисключающих параграфов? Эти существа не обладают человеческой логикой, им чужд здравый ход мыслей. Они даже поселились на территории, где климат — собачий пиздец, девять месяцев в году зима, а по улицам ходят медведи. А ведь теперь придется мотаться и в эту жопу мира… Мередит допускала, что уж в Москву-то медведей, скорее всего, не пускают, и там более-менее безопасно. Может быть, немного похуже, чем в Найт-Сити. Но все равно мысль о визите в СССР вгоняла Мередит в уныние. История переезда Эндрю Раска, тогда еще Андрея Раскалова, в Найт-Сити, чудная, будто из трешового фильма. В восемнадцать Раскалов вступил в советскую армию и сразу поехал в Колумбию, воевать на стороне Трудового Фронта Патагонии. Это была организация масштаба среднего наркокартеля, которая воевала с дюжиной других шаек и сумела захватить титановые рудники в Андах, которые сразу же предложила СССР взамен на военную помощь. Какое-то время русский пацан лазил по джунглям и отстреливал латиносов. Потом ему самому прострелили копыто, местные коновалы, долгих консилиумов не собирая, ампутировали сразу по колено, — в жарком и сыром климате раны быстро гноятся. Отправили грузовым кораблем в Найт-Сити с кучкой других раненных русских. Советская родина заплатила местной клинике за протезы и… забыла о своих солдатах. Эндрю сначала даже сам пытался связаться хоть с кем-то в СССР, и ему отвечали, говорили «да, скоро заберем, ожидай, товарищ». Это было то самое «скоро», которое самая долгая вещь на свете. Ну а дальше история прозаична. Первыми членами банды стали другие его раненные товарищи. Немного удачи, начало получаться, появились деньги, потом однозвездочный ресторан на отшибе, и вскоре Эндрю стал владельцем довольно скромной, но зубастой сети ресторанов уличной говнопищи, которая, между прочим, и прибыль приносила. Эндрю оказался достаточно умен, чтобы не связываться с наркотой, мексы порешили бы сразу. Зато итальянцев вырезал под корень. За это ему можно даже простить то, что он трахает мою сестру. Выглядел Эндрю как… Как русский, наверное. Высокий, худой, скуластый, стрижен коротко, не улыбается, молчит. Качается, одевается неброско, ездит на черной машине.