– Потому что эта боль – напоминание и предостережение. О том, что я не собираюсь забывать. Я оборвала связь. К горлу подступила тошнота. – Она… она погибла из-за Вознесшихся? – Все плохое в моей жизни связано с Вознесшимися, – ответил он, и его рука вернулась на мое бедро. – Я связана с Вознесшимися, – вырвалось у меня, прежде чем я остановилась, прежде чем смогла отмахнуться от странного жалящего укола. Кастил не ответил. Ничего не сказал. Бежали секунды, превращаясь в минуты, а мне словно тисками сдавили грудь. Уставившись прямо перед собой, я провела многие часы, думая о том, как он может вообще находиться рядом со мной – быть так близко к человеку, связанному с Вознесшимися. Они забрали его брата. Они забрали его любимую. Они забрали его свободу. Что еще они могут у него забрать? Жизнь? Я похолодела и, выпрямившись, вцепилась в седло. Мысль о том, что Кастил умрет, что больше не будет его раздражающих ухмылок и дразнящих взглядов, остроумных ответов и этих проклятых бесящих ямочек? Я об этом даже помыслить не могу. Он слишком живой, слишком яркий, чтобы думать о том, что его больше не будет. Но однажды он исчезнет. Когда все это закончится и наши пути разойдутся, он уйдет из моей жизни. Именно этого я хочу, это я планирую. Тогда почему мне вдруг захотелось плакать? * * * Спустя несколько часов после захода солнца мы разбили лагерь у дороги. Было холодно, но не настолько, как в Кровавом лесу. Кастил говорил мало, только предлагал мне поесть или спрашивал, не нуждаюсь ли я в привале, но когда я улеглась под беззвездным небом, он пришел и растянулся за моей спиной. Я проснулась в его объятиях. Следующие три дня были такими же, как и первый. Кастил почти не говорил. Я не открывала свой дар, но, какими бы ни были его чувства, они казались холоднее ночи. Я много раз хотела спросить, хотела сказать, что знаю о Ши. Что сочувствую его утрате. Хотела расспросить о ней – о них. Хотела, чтобы он сделал то, что, по словам Аластира, никогда не делал. Хотела, чтобы он заговорил, потому что его молчание только подпитывает страдание. Тем не менее я ничего не сказала, убедив себя, что это не мое дело. Чем меньше я знаю, тем лучше. Но он приходил ко мне по ночам и был рядом, когда являлись кошмары, и будил меня прежде, чем я начну кричать. Он молча держал меня и гладил по спине, пока я не засыпала. Кошмары… они стали другими. Вместо того, чтобы, как раньше, следовать событиями той ночи, они были обрывочными, будто я погружалась в них и тут же выскакивала. И они не имели никакого смысла. Ни раны моей матери, ни крики или удушающий дым. Ни этот гадкий голос, шепчущий о кровоточащих цветочках. Как будто кошмары больше не были реальными. Об этом я думала, когда мы двинулись в путь на четвертый день путешествия в Предел Спессы. Не знаю, как долго мы ехали, когда я увидела что-то слева на деревьях. Я не смогла разглядеть, что это, но только подумала, что мне померещилось, однако заметила это снова, через несколько деревьев впереди. Оно висело на сосновой ветке, с которой стряхнули снег и ободрали иголки. Веревка, свитая в кольцо в виде какого-то символа. Я повернулась в седле, но не смогла ничего найти среди массы деревьев. Рука крепче сжала мою талию – это была первая реакция от Кастила за несколько дней. Осматривая лес, я чувствовала, как он напрягся. Очертания веревки пробудили что-то из глубин моей памяти. Я уже видела нечто подобное. Она показалась справа, на другой голой ветке – коричневая веревка, свитая почти как петля, но из ее центра торчала какая-то палка. Я видела нечто похожее в Кровавом лесу. Разве что там символ был не из веревки, а сложен из камней и напоминал королевский герб. Но теперь, разглядев символ более отчетливо, я поняла, что он только напоминал герб. Палка не была направлена как стрела, пронзающая под углом центр круга, а наклонена в противоположную сторону. И… и к веревке привязана вовсе не палка, а предмет пепельного цвета, с утолщенными концами. О боги. Это кость. Сетти замедлил шаг, и Кастил убрал руку с моей талии. Я осторожно подняла взгляд, и меня охватила тревога. На деревьях висят десятки веревок, все разные, на головокружительной высоте. – Кастил? – тихо позвала я. – Видишь это на деревьях? – Да. – Я видела такие же символы в Кровавом лесу. – Кас? – голос Киерана был тихим, едва слышным. – Знаю, – ответил он, и я услышала негромкий хлопок или щелчок. Он опять обвил меня рукой и положил мне на колени тот странный лук. Вблизи я рассмотрела, что взведенная стрела толще обычной, и хотя я видела, какой вред может причинить такой болт, оружие по-прежнему казалось непостижимым. Я уставилась на лук и стрелу с наконечником из кровокамня. – Это Жаждущие? – спросила я. Камни в Кровавом лесу я увидела как раз перед появлением Жаждущих. Я посмотрела на землю, но не заметила тумана. – Принцесса, не думаю, что Жаждущие станут украшать деревья поделками, – ответил он, и мое сердце глупо подпрыгнуло. Кастил впервые за несколько дней назвал меня так. Он сунул мне рукоятку лука. – Эти милые украшения – дело рук клана Мертвых Костей. – Кто это? – Я повернула к нему голову. – Когда-то они жили по всему Солису, особенно там, где сейчас растет Кровавый лес, но в последние десятилетия переселились в эти леса и холмы. – Никогда о них не слышала. – Вознесшиеся о многом не рассказывают народу Солиса. В том числе о людях, которые живут и выживают без защиты Вала. – Как? Многие деревни, окруженные небольшими Валами, часто подвергались набегам Жаждущих. – Они идут на все, чтобы выжить. Этот клан, например, убивает любого, в ком видит угрозу. Считается, что они едят убитых и делают из их плоти маски, а кости… ну, ты уже видела, на что у них идут кости. Как они говорят, не пропадать же добру. Я разинула рот. – Я… – Да, принцесса, и правда слов нет. Мы стараемся их избегать, когда едем этой дорогой. Обычно проблем не возникает. Но на всякий случай нужно приготовиться. – Он положил руку поверх моей. – Чувствуешь вот эту металлическую часть? Это спусковой механизм. Целишься этим луком, как обычным, но вместо того, чтобы натягивать стрелу, нажимаешь сюда, и стрела вылетает сама. У меня была куча вопросов, но я обхватила пальцами деревянную рукоятку, ощутив ее вес. Инстинкт подсказывал, что сейчас самое главное – сосредоточиться на пояснениях Кастила. – Хорошо. – Стрела заложена точно так же, только удерживается на месте. Тебе лишь нужно прицелиться и нажать на спусковой рычаг. Кровокамень убивает и смертных тоже, – объяснял он. – Ты знаешь, что делать, если у нас возникнут проблемы с местными. Береги себя. Я начала отвечать, но тут Киеран закричал. Не промешкав ни секунды, Кастил дернул меня к себе. Рукоятка лука вжалась в живот, а в нескольких дюймах от лица что-то просвистело. Я резко повернула голову направо, а в этот момент с другой стороны дороги разломилась надвое ветка, притянутая вниз… – На деревьях! – закричал Нейлл. – Слева! Кастил развернул Сетти кругом, чтобы я оказалась лицом к правой стороне дороги, и сместился в седле, всем телом прижимая меня вниз так, что я… Просвистел еще один выстрел, а потом Кастил упал со спины Сетти на землю. Глава 21 – Кастил! – закричала я. Сердце бешено колотилось о ребра. Схватив лук, я развернулась в седле и посмотрела вниз. Кастил, откатившись подальше от копыт Сетти, поднялся на колени. У меня упало сердце при виде стрел, торчащих из его спины. Одна попала в левое плечо. Другая чуть правее середины спины. Черный плащ уже потемнел от крови. – Мерзавцы из Солиса! – прокричал кто-то с деревьев. – Сегодня вы умрете! Мимо моего лица пролетела еще стрела, промахнувшись лишь на несколько дюймов. Меня охватила паника, а испуганный Сетти поднялся на дыбы и закружился. С ним все хорошо, твердила я себе, вцепившись в луку седла свободной рукой. Он атлантианец. Двумя стрелами его не убить. С ним все хорошо. Я ударила его кинжалом прямо в сердце, и все обошлось. С ним все хорошо… Сетти попятился. Моя рука соскальзывала с седла. Я не умею управлять лошадью, и если я разожму руку, чтобы взять поводья, я упаду. Я не могу сравниться с Кастилом в быстроте. Я окинула диким взором густые деревья. Нейлл выругался, получив стрелу в ногу. Сетти рухнул на передние копыта, встряхнув меня до самых костей. Я выпустила седло и соскользнула. Небо накренилось… Меня окутал аромат пряных специй, цитруса и свежего снега. Кастил сдернул меня вниз, а рядом внезапно возник Делано. Схватив поводья Сетти, он присел на корточках в седле и перепрыгнул на спину коня, держа в другой руке поводья своей лошади. Усевшись, он вонзил каблуки в бока Сетти и вместе со своей лошадью направился в лес справа от дороги. Мимо нас размытой полосой пронесся в лес палевый мех. Киеран. Спустя несколько мгновений раздался вопль и пронзительный крик, а Кастил практически понес меня в заросли направо. – Проклятый вольвен! – воскликнул мужской голос. Его восторг и следующая фраза были очень странными. – Ребята, у нас сегодня удачный день! Боги милостивы!