– Очки, – внезапно прошептала Леся. – Ну конечно! Это были очки! Господи, Кира, теперь я поняла! Это она убила Добрыню! – О ком ты говоришь? – О ней, о Светлане! Очки! Помнишь, стеклышко, которое я нашла перед лестничной площадкой в доме Георга? Ну, я еще подумала, что это какая-то драгоценность, потому что оно очень блестело на солнце! – Ну… Да. – А ты меня заругала и велела быть серьезней! – К чему ты это сейчас вспомнила? – Я только сейчас сообразила, что точно такие же стекла были в очках Светланы! И видя недоумевающий взгляд Киры, она воскликнула: – Да, да! И я тебе это сейчас докажу! С этими словами Леся порылась в своих карманах и вытащила из одного из них маленькое круглое стеклышко – линзу. – Видишь, какое оно толстое? Светлана носит очки с точно такими же стеклами. Вспомни! Кира кивнула. – Да. Очень похоже. – Это Светлана потеряла одно из своих стекол именно там, у дома Георга, – настаивала Леся. – А это значит, что она приезжала к Георгу. Возможно, была и в самом доме! А это значит, что она могла убить Добрыню! Кира молчала, раздумывая над словами подруги. Да, вроде бы многое указывало на виновность Светланы и ее причастность к произошедшему убийству. Ее экзальтированная натура не выдержала известия о том, что Добрыня женат. Видимо, впечатлительная женщина изрядно расстроилась и помчалась к Добрыне, чтобы поговорить с ним. Слово за слово, у них дошло дело до ссоры. Наверное, Добрыне надоело, что она всюду за ним таскается, следит, да еще приперлась за ним туда, где он занимается своим далеко не честным бизнесом. И он в порыве чувств высказал ей всю правду. Для Светланы, которая привыкла считать себя первой красавицей и обожаемой женщиной, это оказалось настоящим шоком. И она в порыве злости и отчаяния стукнула обманщика по голове. Стукнула изо всех сил, не рассчитав. И… и нечаянно убила его! Вот как все могло быть. Именно так и никак иначе! Глава 16 И все же что-то не давало Кире поверить в то, что Светлана и есть убийца. Она вспоминала глаза этой странной женщины за ее большими выпуклыми стеклами очков. Глаза были наивными, страдающими, но отнюдь не злыми. Смысл жизни Светланы был в том, чтобы любить и быть любимой. Настоящей или придуманной любовью – не важно. Роман с Добрыней, который существовал только в голове бедной женщины, отлично вписывался в модель ее поведения. А вот убийство возлюбленного – нет. – Если уж она нашла оправдание Добрыне, когда сама ушла от мужа, а Добрыня заявил, что не может с ней быть, то уж и теперь она могла что-нибудь придумать ему в оправдание. – Что? Наточка ведь назвала Добрыню своим мужем. И еще сказала, что они вместе живут. – Но ведь Добрыня и раньше говорил это Светлане. Помнишь, он мотивировал их разрыв тем, что он должен воспитать дочку, поставить ее на ноги и вывести в люди. – Одно дело – слышать, а другое – увидеть собственными глазами и соперницу, и ее ребенка. – Тогда было бы логичнее попытаться наброситься и уничтожить их самих, а не Добрыню. – Светлана не вполне адекватный человек. Как мы можем судить, что происходит в голове у ненормальной? Сами-то мы нормальные! Кира закашлялась. Честно говоря, у нее на счет последнего утверждения подруги все-таки были некоторые сомнения. Но она пока не решалась озвучить их. Но небольшой спор девушек был прерван телефонным звонком. – Где вы шатаетесь? – хмуро поинтересовалась у них Валерия. – Оставили меня тут одну, а у меня, между прочим, есть новости! Приезжайте! – Уже едем! Валерию они нашли в квартире Георга. Девушка по-хозяйски передвигалась по просторной кухне, выдвигала ящики и бесцеремонно перекладывала предметы с места на место, как ей казалось более удобным. Раньше Валерия всегда вела себя в доме Георга очень скромно и даже скованно. Но сегодня в ее поведении появились новые черты. – Надоело во всем подчиняться этой гадюке! Столкнулась сегодня на лестнице с Ольвией и такого про себя услышала, что решила больше с ней не церемониться, – пояснила причину своего изменившегося поведения девушка. – Ключи от квартиры мне Георг дал? Дал! Сам дал? Сам! Сказал приходить, когда мне вздумается? Сказал! Ну и какого черта я миндальничаю с этой стервой? Если она все равно считает меня наглой захватчицей, то я и буду вести себя соответственно. А если дело дойдет до рукопашной, то еще неизвестно, кто кого победит. Между прочим, я в детстве занималась в секции карате. У Ольвии столько же прав находиться в этой квартире, сколько и у меня! Мы с ней обе любим Георга. И он любит нас обеих! Валерия выглядела такой воинственной, что подруги даже не решились бы задать ей вопрос, что же так в словах Ольвии разозлило ее. К счастью, Валерия сама поторопилась удовлетворить их любопытство. – Нет, вы только подумайте, до чего злобная тварь эта его сестрица! Я все ноги себе стоптала, чтобы добыть улики и вызволить Георга из-за решетки, а эта особа мне заявляет, что я должна убраться из его жизни навсегда! Видите ли, Георг будет счастливее, если меня рядом с ним не будет! Это она так решила! И Валерия в сердцах стукнула по ни в чем не повинной скатерти в мелких цветочках клевера. Было видно, что слова сестры Георга ее очень больно задели. Да подруги и сами прекрасно помнили, какой высокомерной и заносчивой дрянью может быть его сестрица. – А сейчас она поехала на свидание к Георгу! И еще неизвестно, что она ему там наплетет про меня! – А ты почему вместе с ней не поехала? – Адвоката нанимала Ольвия. Он и организовал ей свидание. – А ты чем хуже? Ольвия ведь не на свои деньги адвоката нанимала! Своих у нее нет. Деньги она взяла у брата. Значит, этот адвокат должен работать на вас обеих! Но приступ негодования у Валерии уже прошел, сменившись депрессивным настроением. – Не знаю, – буквально упав на стул, прошептала она. – Может быть, Ольвия и права? Ведь если посмотреть в корень проблемы, то это именно я во всем виновата. – Почему это ты? – Но ведь не потеряй я ключ от квартиры Георга, сюда бы не проник этот мерзавец Добрыня, не подменил бы картины… И вообще, ничего бы не было! Конечно, в этом что-то было. Валерии следовало более бережно относиться к имуществу своего любимого мужчины. И если уж она потеряла ключ, то должна была уведомить об этой потере Георга. Он бы сменил замок, и ничего бы не случилось. Чтобы отвлечь девушку от ее мрачных мыслей, Кира спросила: – А какая у тебя новость? По телефону ты сказала, что у тебя есть для нас какая-то новость. – Ах да! Знаете, обходя соседей, я тут разговорилась с одной милой старушкой, которая живет на первом этаже соседнего подъезда. Так вот, окна ее квартиры выходят во двор. И так как погода нынче стоит плохая, то старушка на улицу не ходит, а целыми днями сидит у окна и смотрит, кто и чем занимается. Ну, вроде такое хобби у нее. – Ясно. Давай ближе к сути дела. – Ну так вот, и эта старушка вроде бы припомнила, что видела Светлану во дворе. – Вроде бы или точно? – Точно вспомнила. И Добрыню вместе с ней она тоже видела. Кира кинула на Лесю и Анжелику торжествующий взгляд. Видите, я же вам говорила, а вы мне не верили! Но Валерия продолжила свой рассказ. И триумфальное настроение Киры стало сдуваться, как продырявленный воздушный шарик. – И вот эта старушка говорит, что эти двое ничуть не ссорились. Они мирно поговорили, потом Добрыня поцеловал девушку в щеку, и она ушла. – Ну правильно! – воскликнула Кира, из последних сил цепляясь за свою замечательную теорию. – Светлана ушла, потом передумала, вернулась и подралась с Добрыней. Во время драки уронила свои очки, потеряла одно стекло, а потом еще и убила Добрыню. – Стекло мы нашли возле подъезда, – напомнила ей Леся. – А Добрыню убили в подвале. – Ну правильно! В подвале они подрались, стекло расшаталось, а выпало уже во дворе! – А я вот не понимаю, – вздохнула Леся, отчаявшись разубедить Киру, – что ему там вообще было делать в этом подвале? За каким лешим он туда полез? – Не знаю, – тоже вздохнула Валерия. – А еще старушка сказала, что, когда Светлана уже уходила, к Добрыне подошел какой-то мужчина. – Мужчина? Какой мужчина? – К сожалению, у свидетельницы в этот момент засвистел чайник, и она ушла со своего наблюдательного пункта, – призналась Валерия. – А когда напилась чаю и вернулась, то во дворе никого из интересующих нас граждан уже не было. Как неудачно! И надо же было чайнику засвистеть столь не вовремя! – А как выглядел этот мужчина, твоя свидетельница помнит? – Нет. Она только сказала, что это был очень крупный мужчина. Уже немолодой. Но его лица она не видела. – Но это был не Георг? – Нет.