– Мы заблудились, – сказал Мартин. – Нам нужно найти кого-нибудь, облеченного властью. – Я управляю этим магазином, – сказала женщина, широко улыбнувшись и указывая легкими взмахами рук на полки. – Меня зовут мадам Роуч. Чем могу быть полезна? Кэрол шагнула к ней. Женщина пристально посмотрела на нее. – Бедняжка, – сказала она, и улыбка на ее лице сменилась сочувствием. – Совсем недавно у тебя были крупные неприятности, да? Что случилось, моя дорогая? – Женщина подняла секцию прилавка, освобождая проход, и вышла из-за него, качая головой и цокая языком. – На тебя напали, – сказала она. Затем коснулась псевдокостюма Кэрол. Костюм исчез, Кэрол осталась в появившемся на ней чуть раньше белом платье. Спереди на платье алели пятна крови. – На тебя напало нечто дикое. – Она повернулась к Мартину: – Ты привел сюда эту несчастную девушку. Почему ты ее не защитил? Мартин не нашелся, что ответить. – Мы угодили в кошмар, – сказала Кэрол голосом маленькой девочки. – Никто из нас не мог ничего сделать. – Если вы не знаете здешних мест, то зачем вообще пришли сюда, – сказала старуха с глубоким неодобрением. – Район испортился. Раньше здесь было чудесно. Люди то и дело заглядывали за покупками. Теперь остался только поток рабочих из пригорода, которые утром спешат в центр, на работу, а к ночи умирают, им нечего тратить и не нужна мадам Роуч. Зачем вы здесь? – Мы ищем кого-нибудь, облеченного властью, – повторил Мартин. – Может, я смогу помочь? – Не знаю. – Во всяком случае, я готова ответить на ваши вопросы. – Она хихикнула, подмигнув Кэрол. – Он действительно что-то понимает? – спросила она ее как бы по секрету, прикрыв рот ладонью. – Возможно, нет, – сказала Кэрол все еще девчоночьим голосом. – Пойдем со мной в заднюю часть магазина, я приведу тебя в порядок, – сказала старуха. – А вы, молодой человек, можете просто осмотреться. Все, что вам нужно, вы найдете на полках. Но ни в коем случае не открывайте эту банку на столе. Мартин повернулся и на низком крепком деревянном столе перед прилавком увидел большую стеклянную банку. В банке в зеленоватой мутной жидкости плавал труп с морщинистой кожей цвета зеленой оливки. Слепые глаза смотрели на Мартина обвиняюще. Он подошел поближе, присмотреться, не похож ли труп на Эмануэля Голдсмита или на Сэра, мужчину из сна; но нет, тот выглядел совсем иначе, даже если принять во внимание, что его нос и щека целую вечность прижимались к гладкой внутренней поверхности банки. Труп был лысым и щекастым, с широким лицом. Он подмигнул Мартину и слегка пошевелился; банка вздрогнула. Мартин попятился. Старуха обняла Кэрол за плечи и повела через проем в прилавке в глубину магазина. – Не забывайте, что я сказала, – напомнила она. Мартин отвернулся от банки и внимательно оглядел плотно заставленные полки. Как он и предполагал, содержимое полок не было постоянным; оно менялось, если он отворачивался или отводил взгляд. Но стоило сосредоточить внимание на различных банках, баночках и прочих предметах, и те казались такими же реальными, как в настоящей жизни, а возможно, и более. Он наклонился, чтобы осмотреть нижнюю полку, заставленную глиняными кувшинами, завернутыми в ткань и запечатанными воском. За кувшинами были сложены черепа. Они казались вполне убедительными и реальными, но ни у одного из них не было того добродушного оскала, что свойственен человеческим черепам. Все они казались безутешными. Плененный таким повторением темы – грустные черепа, – он потянулся, чтобы взять один из них и рассмотреть поближе. Однако от его прикосновения череп распался в пыль. На левой стене магазина на черной проволоке висели деревянные барабаны всевозможных размеров. Самый большой был с Мартина. Он стоял рядом с этим барабаном, изучая украшавшие его по краю резные фигурки. И снова эти фигурки изменились, едва он отвернулся. Тем не менее в целом общая тема сохранилась – улицы города, заполненные машинами и схематичными человечками, в обрамлении примитивных блеклых цветов, усаженных крупными, ярко окрашенными насекомыми. Он постучал одним пальцем по тугой коже барабана. Барабан сказал: – Тот, кого ты ищешь, ушел. Мартин отдернул руку и отшатнулся. Собрав все мужество, он снова приблизился к барабану и слегка постучал по нему. – Нет солнца на этой земле. Он ушел. Старушечий голос за спиной произнес: – Ассотор – очень могущественный барабан. Не балуйтесь с ним. Он вызывает духов, и те злятся на вас, если у вас нет важного дела. – У меня есть важное дело, – сказал Мартин. Из-за занавески вышла Кэрол в пестром кафтане. Длинные светлые волосы рассыпались по ее плечам, и она улыбнулась ему, но он больше не ощущал ее эмоций. – Невежественный человек приходит сюда с важным делом, – сказала старуха. – Это предвещает опасность. Мартин снова легонько постучал по барабану. – Иди с мадам Роуч, – сказал тот. Старушка засмеялась, запрокинув голову. – Вы пойдете со мной. Теперь я лошадь. Кэрол подошла к Мартину и вместе с ним стала смотреть, как старуха накидывает на плечи белый халат и ленты. Она высыпала себе на волосы содержимое нескольких баночек и стала втирать – воздух наполнился запахом аммиака, едких трав и раскаленного металла, – а затем пастой из тарелки на прилавке нарисовала себе на лбу черное колесо. После этого она пристально посмотрела на Мартина. Ее голос изменился, стал низким мужским рыком. – Зачем меня призвали сюда? Кто позвал занятого лоа, занятого важной работой? – Нам нужно… встретиться с кем-то, кто контролирует ситуацию, – сказал Мартин. – Чтобы получить ответы на вопросы. – Я говорю устами мадам Роуч. Своих слов у нее нет. Она наша лошадь. Задавайте свои вопросы. – Мне нужно знать, кто ты. Что ты такое. – Я танцую на могилах. Каждую ночь я накрываю солнце одеялом. Я пою для костей в земле. – Как тебя зовут? – спросил Мартин. – Мы все наездники. – Мне нужно знать твое имя. Мадам Роуч резко вздрогнула, выпрямила спину и вытянула руки. Другой голос заговорил ее устами, голос ребенка с певучими нотками. – Мы собирались отдохнуть и упокоиться. Зачем вы нарушили наш покой? Мы в трауре. Сегодня похороны. – Чьи похороны? – Похороны короля. – Затем голос забубнил тарабарщину. Мадам Роуч легко затанцевала между проходами, задевая полки и опрокидывая товары на пол. Глиняные горшки разбивались, и от них поднимались пары, зловонные и приторные. Она резко развернулась и, споткнувшись, встала рядом с Кэрол и Мартином и взяла его за подбородок. Уставившись на него широко раскрытыми бесцветными глазами, она произнесла по-прежнему детским голоском: – Мы провожаем Короля в Страну-Под-Морем, sou dleau. А затем будем танцевать. – Что за король? – спросил Мартин. – Царь горы. Король дороги. – Тогда проводите нас на похороны, – сказал Мартин. – Они повсюду. Теперь. Лошадь устала говорить. – Она отскочила, сбив еще несколько полок. Затем налетела на большую банку с трупом. Банка покачнулась на своем низком основании, наклонилась и, упав на пол, разбилась вдребезги. Пахло от пролитой жидкости и распростертого трупа невероятно мерзко. Мартин и Кэрол отступили, зажимая руками носы, – но это ничуть не заглушило зловоние. – Простите, – произнес детский голос, когда мадам Роуч отпрянула, увидев разгром. Она снова задрожала, обхватила себя руками за шею, запрокинула голову и издала сдавленный звук. – Пойдем, – предложила Кэрол. – Сейчас же. Но труп в луже, среди осколков стекла, дернулся. Он медленно поднялся на руках, подтянул сморщенное колено и встал. На нем были рваные шорты и сандалии. Мадам Роуч застонала и взвизгнула. Труп что-то пробормотал, но не смог произнести ничего внятного. Он огляделся незрячими глазами и, пошатываясь, двинулся к стене с барабанами. Мартин и Кэрол быстро скользнули в другой проход, освобождая ему дорогу. Труп выбрал небольшой барабан и под треск лопающихся проводов вырвал его из стены. Затем опустился на колени и с силой ударил по коже мертвыми пальцами. При каждом ударе полки и стены магазина втягивались куда-то, открывая трещины и зияющие дыры. Через трещины и разрывы Мартин видел дымящуюся тьму. – Пойдем, прошу тебя, – сказала Кэрол. Он не чувствовал ее. Только собственную растерянность. Он понятия не имел, в какой взаимосвязи они сейчас со Страной Голдсмита и есть ли у них какой-то реальный контроль. Полка раскололась пополам, и на пол к его ногам посыпались сотни мелких стеклянных баночек. Верхние части этих баночек разбились, и по полу поползли насекомые, лепеча и напевая голосами крошечных детей. Настойчивый барабанный бой под пальцами трупа не прекращался. Мартин дотянулся до инструментария. Тот выглядел целым и готовым к использованию. Мартин дернул вытяжной тросик, и тот превратился в нож, большой охотничий нож с клинком, вымазанным кровью. Труп упал на барабан и со стоном свалился на пол. Что ты сделал? – спросила Кэрол. Не знаю! На шее трупа вздулся пузырь свежей, красной как роза крови величиной с кулак. Поверхность пузыря была редкостно прозрачной. Мартин уставился на этот шар крови, больше ничего не воспринимая и не думая ни о чем другом. Его взгляд приковала кровь Мартин… и вот он уже плыл в кровавом пузыре. Куда ни глянь, мерцала янтарно-красная поверхность сгустка. В носу стоял густой медный запах крови. Он задыхался и захлебывался ею. Индикаторы инструментария, висевшего в его восприятии слева вверху, показывали еще одно пространное путешествие по локусам, еще одно выпадение из Страны. Кэрол… Ни у кого из них контроля не было и в помине. Где бы ни была Кэрол, она, как и он сам, могла полагаться только на собственные силы. Кровавый туман рассеялся. Мартин ощутил тепло, внезапный контакт, глубокую близость с чем-то смущенным и испуганным, но ужасно мерзким. Марджери нервно морщилась. Ей не нравились показания приборов. Она снова подумала, не позвать ли Эрвина, но снова не решилась. Для опасений прошло еще недостаточно времени; ни один из тревожных маркеров не сработал. Если не считать перемещений и скачков через локусы, все выглядело нормально. Было тихо. Три спящих тела в операционной дышали почти в унисон, на лицах было только выражение, отличающее спящих от мертвых.