Маршалл кивнул на бутылку вина, прерывая мысли Сэм. – Не поделитесь, Ваше Высочество? Каким-то образом в его устах даже ее титул звучал насмешливо. – Ненавижу разочаровывать людей, но я забыла штопор. Маршалл протянул руку. Ошеломленная Сэм передала ему бутылку. По стеклу струились капельки влаги. – Смотри и учись. – Он выудил из кармана связку ключей и воткнул один из них в пробку. Затем быстро повертел импровизированным штопором, осторожно вытягивая из горлышка бутылки пробку, пока та не выскочила с неожиданным хлопком. Сэм пришлось признать, что она впечатлена. – Хороший трюк для вечеринок. – Научился в школе-интернате, – сухо заметил Маршалл и протянул ей «Совиньон блан». Сэм не принесла бокалов, поэтому просто глотнула прямо из бутылки. Терпкое вино оставило на языке приятное послевкусие. – Мне всегда было интересно, правдивы ли слухи о тебе. – Маршалл поймал ее взгляд и усмехнулся. – Пожалуй, что да. – Думаю, не более чем сплетни о тебе. – Твоя правда. – Он потянулся к бутылке и отсалютовал ею принцессе. Некоторое время они передавали бутылку друг другу. Вокруг них сгущалась тишина, свет струился с неба, а ночь окутывала столицу своим покрывалом. Сэм почувствовала, как ее мысли безжалостно возвращаются к Беатрис и Тедди. Она им покажет. Еще не знала, как именно, но обязательно отомстит – докажет, насколько мало они для нее значат. Рядом с ней Маршалл качнулся на пятках. Она поняла, что он все время двигается: переносит вес, опирается на перила, снова отстраняется. Возможно, как и Сэм, герцог не мог устоять на одном месте. – Почему ты здесь, вместо того чтобы наслаждаться приемом? – с любопытством спросила она. – Прячешься от навязчивой бывшей или вроде того? – Ну да. Келси там. – Когда Сэм не отреагировала на имя, Маршалл вздохнул. – Келси Брук. – Ты встречаешься с ней? Сэм сморщила нос. Келси была одной из тех старлеток, которые выглядели одинаково, как если бы их штамповали на фабрике, специализирующейся на оленьих глазках и большой груди. Рейтинг Келси взлетел до небес в этом году, когда она сыграла главную роль в новом сериале о ведьмах в кампусе колледжа, которые использовали свои силы во имя спасения мира, а затем вернулись назад во времени, принялись крутить романы со смертными. Вся идея казалась Сэм довольно глупой. – Я встречался с ней. Она рассталась со мной в прошлом месяце, – ответил Маршалл с равнодушием, которое, впрочем, не ввело Сэм в заблуждение. Он пошевелился, и угасающий свет блеснул на булавке, прикрепленной к его лацкану. Та напомнила Сэм булавку с американским флагом, которую всегда носил отец. Проследив за взглядом принцессы, Маршалл объяснил: – Это официальный символ штата Оранж. – На булавке был изображен оскалившийся медведь. – В Оранже есть гризли? – Больше нет, но они по-прежнему наш талисман. В Сэм пробудился старый знакомый инстинкт. Зная, что ведет себя провокационно и немного кокетливо, принцесса отстегнула булавку с лацкана. – Я ее забираю. Все равно на мне она лучше смотрится. Маршалл наблюдал, как она прицепила медведя к корсажу своего платья, опасно близко к декольте. Казалось, Дэвис разрывался между негодованием и весельем. – Вообще-то только герцоги Оранжские могут носить эту булавку. – И ты должен знать, что я имею право носить всё, что ты можешь надеть. Я выше тебя по рангу, – ответила Сэм, а затем моргнула, услышав собственные слова. В прошлом году она сказала Тедди почти то же самое: я выше тебя по рангу и приказываю тебе поцеловать меня. И он подчинился. – Не могу спорить с такой логикой, – посмеиваясь, ответил Маршалл. У Сэм участился пульс. Ее кровь, казалось, превратилась в реактивное топливо, все тело гудело. Боль от вида Тедди с Беатрис притихла благодаря новой острой эмоции. – Давай вернемся внутрь. Маршалл намеренно медленно поставил бутылку; Сэм заметила, что та почти опустела. – Сейчас? – спросил он. – Зачем? Потому что это было весело, потому что Саманта хотела создать проблемы, потому что ей нужно было что-то сделать или она вот-вот взорвется. – Подумай, как разозлится Келси, увидев нас вместе, – предложила она, но что-то в ее тоне, должно быть, выдало истинные намерения. Маршалл посмотрел на нее долгим, проницательным взглядом. – Кого из бывших ты пытаешься заставить ревновать? – Он не мой бывший, – ответила Сэм и тут же пожалела о своей несдержанности. – Я имею в виду фактически. – Понятно. – Со сводящим с ума спокойствием Маршалл кивнул, и это заставило Сэм начать защищаться. – Слушай, это не твое дело, ясно? – Конечно. Между ними воцарилась тишина, еще более напряженная, чем раньше. Сэм подумала, не раскрыла ли она слишком много. Но Маршалл просто протянул руку. – Что ж, Ваше Королевское Высочество, позвольте мне послужить вашим целям. Когда они вернулись на вечеринку, он небрежным собственническим движением обвил рукой ее талию. Сэм покачала головой и улыбнулась, наслаждаясь тихим гулом сплетен, которые вспыхивали, стоило людям увидеть их вместе. Она заставила себя смотреть на Маршалла, чтобы не искать Тедди в толпе. Ей не хотелось, чтобы он решил, будто она хоть на минутку о нем вспомнила. Если Сэм проведет остаток ночи с другим, Тедди увидит, насколько мало их разрыв причинил ей боли – что он никогда не имел для нее особого значения. 8 Нина Нина заерзала, переворачивая страницу лежавшей перед ней книги. Они с Рейчел находились во дворе Генри, на огромной лужайке, вокруг которой располагалось большинство общежитий первокурсников. Все, казалось, были полны решимости воспользоваться солнечным днем: растянуться на одеялах для пикника, слушать музыку из портативных динамиков. В нескольких ярдах поодаль Нина увидела группу студентов, которые ели пирожные прямо с противня. У нее возникло ощущение, что в лакомстве скрывался не только сахар. – Ты серьезно сейчас пытаешься читать? – спросила Рейчел, которая лежала рядом на пляжном полотенце. – Джейн Остин никуда не денется. Нина весело покачала головой, но отметила страницу и села. – Вообще-то, «Джейн Эйр». – Остин, Эйр, все они страдают от любви, и тебе это нравится. – Рейчел закусила губу, словно не знала, продолжать ли. – Кстати, я заметила, что вчера вечером ты не пошла в музей. Сама идея торжества – открытие новой выставки, посвященной королевским свадьбам, – показалась Нине странной. Как ни смешно жалеть Вашингтонов, ей было немного не по себе, что их жизни бессовестно коммерциализируются. Что вехи личной жизни этой семьи – дни рождения, свадьбы, похороны – никогда не бывают личными, а становятся поводом для ажиотажа в СМИ. Одежду и приглашения монархов выставляют в музеях на всеобщее обозрение, чтобы каждый в Америке мог приобщиться к жизни королевской семьи. – Не хотела идти. – Она могла и не добавлять: И снова встретиться с Джеффом. Нина не знала, как быть, когда увидела принца на гонках в прошлые выходные. С одной стороны, ей все еще хотелось влепить ему пощечину за то, как он защищал Дафну в ту ночь, а с другой – заключить Джеффа в объятия и пробормотать, как она сожалеет о его утрате. Конечно, ничего подобного Нина не решилась сделать. Единственный способ пережить разговор с бывшим парнем – провести встречу как можно более вежливо и быстро. Она отметила замешательство на лице Джеффа, когда поздоровалась с ним как с незнакомцем. Но Нине требовалась эта эмоциональная отстраненность для собственной же защиты. Она не была достаточно хорошей актрисой, чтобы снова притвориться, будто они с Джеффом – просто друзья. Вместо этого Нина начала формальный разговор ни о чем; она определенно в них достаточно попрактиковалась после всех этих лет в роли лучшей подруги Сэм. Когда Джефф поздоровался, Нина сделала реверанс, пробормотала соболезнования и вежливо поговорила о погоде и гонках, а затем извинилась и с облегчением ушла. Вся беседа заняла две, может, три минуты. Тем не менее она часами прокручивала ее в уме. Как бы решительно Нина ни говорила себе, что покончила с Джеффом, ее сердце еще не смирилось. Удары гонга эхом разнеслись по университетскому городку: это били часы на башне Рэндольфа. Они отмечали полдень и полночь тринадцатью курантами вместо двенадцати – в результате шутки старшекурсников, которую так никто и не удосужился исправить. – Мне пора. – Нина встала, стряхивая травинки с укороченных джинсов. – Уходишь? – удивилась Рейчел.