Интересно, а как себя чувствует Игорь? Совесть не мучает? Неужели ему сойдёт с рук моё убийство? Родственников у меня нет, даже дальних. По крайней мере, я о таких не знаю. А значит, всё отойдёт ему: квартира, бизнес. Всё! Никогда бы не подумала, что он окажется на такое способен. Игорь всегда был рядом. Особенно после смерти родителей. Помогал мне, тогда ещё убитой горем студентке, разбираться в делах компании, в любое время дня и ночи был на подхвате. Он стал моей правой рукой, моей поддержкой. А потом позвал замуж. Я приняла его предложение, потому что думала, что мне попался самый надёжный, самый лучший мужчина на свете. Такое сокровище не упускают. И вот этот самый надёжный и лучший мужчина, сокровище (которое не тонет), меня убил. Боюсь, даже согласись я на строительство казино, он бы всё равно толкнул меня в воду. От предательства мужа сердце словно придавило тяжёлой глыбой. Или правильней будет сказать — раздавило. Всмятку. Решив, что пожалеть себя я смогу и после, когда этот дурдом останется в прошлом, я подплыла к окну. Отодвинув «штору», почувствовала, как горькие мысли вытесняет чувство восторга. Передо мной, как на ладони, лежал самый настоящий русалочий город. Повсюду, куда ни глянь, вырастали строения-полусферы, подсвеченные всё тем же холодным голубоватым блеском. Они находились на разной высоте, соединённые длинными каменными жилами — подводным аналогом дорог. Многие строения оплетали водоросли и другие представители подводной флоры, добавляя окружающей картине красок, разбавляя серо-голубую палитру морского царства. Мой подоконник, например, как и бо́льшая часть стены (пришлось высунуться наружу, чтобы всё хорошенько рассмотреть), были облеплены бледно-розовыми цветами или чем-то очень на них похожим. Лепестки, напоминавшие нежные лебяжьи пёрышки, колыхались в воде, то смыкаясь, то снова раскрываясь, обнажая искрящуюся сердцевину. По соседней «полусфере» ползло кроваво-красное растение, а стоило задрать голову, как я увидела затянутое серебристыми цветами с лепестками-усиками огромное куполообразное здание. Оно сверкало так ярко, что, глядя на него, мне пришлось щуриться. Наверняка в нём обитает какая-нибудь местная знать. То тут, то там сновали стайки ярких рыбок, тех, что покрупнее, и совсем мелких; проплывали русалы и русалки, кто не спеша, а кто быстро, явно куда-то торопясь. Я даже повозку увидела! Запряжённую сказочной версией морских коньков, управляемых длинноволосым обнажённым по пояс типом с резко выделяющимися бицепсами и трицепсами. В общем, восторг! Если я всё-таки сошла с ума и вижу глюки, то вот конкретно сейчас мне совсем не хочется расставаться с этим своим безумием. Я залипла надолго и, наверное, продолжала бы любоваться диковинным миром до самого ужина (кстати, а чем тут меня собрались потчевать?), если бы не появление обещанных марой служанок. — Альда Марэя, нам было велено помочь вам подготовиться к праздничному вечеру, — хором заявили рыбодевы, ещё и глаза вместе опустили. Такое поведение рабочего персонала и тот факт, что Машку себе в жёны захотел аж целый владыка, намекало на то, что мне досталось мажорное тело. Княжны там какой-нибудь, а может даже принцессы. А ведь могла и вовсе стать медузой. Так что мне ещё грех жаловаться. Справлюсь! Тем более что знаю, в каком направлении двигаться дальше. В направлении суши и её правителя. — А моя сестра не сказала, когда вернётся? — надеясь наводящими вопросами выведать имя рыжеволосой, спросила я. Девушка с чёрной косой, перекинутой через плечо, подплыла ко мне ближе. — Альда Сельвея нам ничего не говорила. Ну вот, ещё одна крупица информации успешно добыта. Пока русалки укладывали мне волосы в сложную причёску, а потом зачем-то расписывали верхнюю часть туловища синей краской, которая (вот чудеса-то!) даже не думала смываться, мгновенно застывала на коже чернильным узором, мне удалось узнать ещё кое-что интересное. Во-первых, как и предполагала, Марэя была девицей знатного происхождения, второй дочерью местного правителя, с почтением носящего титул сейна Красного моря. Жаль не того, которое земное. Для себя я решила, что сейн — это кто-то вроде наместника, потому что морями-океанами в этом мире владел Невор. И Марька должна была стать владычицей морскою. Интересно, почему исчезла из своего тела? И как в нём оказалась я? Куда тогда попала Марэя? В меня? Не завидую девушке. Даже если бы она сумела выплыть, без плавника посреди океана ей не выжить. А всё эта пиранья! Вспомнив о муже, я вновь почувствовала прилив злости и попросила девушек скорее заканчивать с нательной росписью. И так уже вся в лютиках-цветочках, хорошо хоть до лица не добрались. Не успели они удалиться через занавешенную водорослями дырку-дверь (от окна она отличалась только размерами), как явилась другая служанка и, почтительно склонив голову, попросила плыть за ней к сейну Готхару и альде Изре, моей мачехе. Помимо них на ужине должны были присутствовать два моих как бы брата, Сельвея, а ещё куча младшеньких — потомство Изры и Готхара. Пока плыли к «серебряному шару» — резиденции сейна, я старалась делать вид, что мне совсем неинтересно окружающее великолепие, но взгляд невольно убегал то в одну, то в другую сторону. Оказавшись у входа в сейновские хоромы, охраняемые русалами с золотыми трезубцами, я пожелала себе удачи и отправилась на ужин к «любимому папеньке». Когда приплыла, всё многочисленное семейство уже было в сборе. Просторный зал был полон русалов и русалок с разноцветными хвостами. В основном это были дети и подростки, отчего помещение полнилось криками и взрывами хохота. И как они водой-то, открывая рот, не захлёбываются? И я, кстати, тоже. Готхар величаво восседал на троне, наблюдая за своими веселящимися отпрысками. Это был крепкий широкоплечий мар с длинными светлыми волосами и холодным взглядом. Теперь понятно, в кого пошла Машка — в папу. Такая же белобрысая, и цвет глаз тот же, а вот всё остальное она наверняка унаследовала от матери. Потому что в нежных чертах её лица не было ничего от этого сурового бугая. По левую руку от сейна расположилась красивая молодая рыбоженщина. Черноволосая и чернобровая, как и большинство крутившейся возле трона малышни. Изра. «Братьев» тоже узнала сразу. Двое статных юношей — один рыжий, другой блондин — находились справа от отца, как будто позировали для семейной фотографии. Не хватало только Сельвеи, что заставило меня немного занервничать. Хотя какое там немного! Я в другом мире, да ещё и подводном, в обществе совершенно незнакомых мне людей. Точнее нелюдей. Даже смутно не представляю, как они ко мне отнесутся, узнай, что я самозванка. Они ведь в принципе земных не переваривают, и не переваривают — ещё мягко сказано! А я как раз земная, к тому же иномирянка. Владеющая телом альды Марэи. — А вот и наша невеста! — весело воскликнул рыжий, привлекая ко мне внимание остальных потомков Готхара. Отметила, что чернильная роспись была только у меня. Разве что у светловолосого братца на плече переливался жемчужным сиянием какой-то символ, а у рыжего родственничка одно ухо было проколото и в нём поблёскивала серёжка. Модные. Вспорхнув с трона, под перешёптывания малышни ко мне подплыла Изра и громко с пафосом проговорила: — Сегодня мы будем потчевать и поздравлять ту единственную, что удостоилась чести стать избранницей нашего всемогущего владыки! Я очень за тебя рада, моя девочка, — едва не прослезилась мара. Подалась ко мне, чтобы обнять, и вдруг зло прошипела: — Хоть слово скажешь отцу — пожалеешь! Я тебя предупредила, Марэя. О чём это она? — Не тошнит от собственного яда? — я нежно улыбнулась мачехе. — Смотрите, как бы не случилось интоксикации. Русалка скрежетнула зубами, а я мысленно обрушила себе на голову гигантских размеров медузу, что заменяла в зале люстру. Напомнив себе об установке «молчим и слушаем», поплыла к братьям. Поприветствовала отца, сразу поинтересовавшегося: — Марэя, а где подарок Всемогущего? — Спрятала понадёжнее. Пусть до свадьбы хранится в укромном месте, чтобы никто со злым умыслом не позарился на перстень, — выдала скороговоркой и сложила по швам руки, настолько грозно на меня смотрели. Наверное, это был его обычный взгляд, потому что уже в следующую секунду Готхар удовлетворённо кивнул и, велев младшеньким перестать носиться по залу, поплыл к фуршетному столу, а за ним, смеясь и визжа, поспешила вся детвора. — А тебе даже идут брачные узоры, — весело заявил брат номер один, который блондин. Его имени мне пока так и не удалось выяснить. — А ведь все были уверены, что Невор выберет Сельвею, — хмыкнул брат номер два, косясь на моё предсвадебное «тату». — И тут такой сюрприз! Вот значит как! Интересно… Ещё интересней, как выбор владыки восприняла сама Сельвея. Она сейчас действительно помогает неразумной сестре или… Чёрт! Ну хоть бы фотку какую или портрет Невора показали. Потому что если он красавчик, да ещё и при власти, сестру может не устроить такой расклад. А если он старый и ужасный, такой расклад не устроит меня. Я тут же себе напомнила, что не собираюсь за него замуж, ни при каком раскладе, а значит, мне должно быть по барабану, что он из себя представляет. Активно орудуя плавником, поплыла к столам. Есть хотелось неимоверно, вот только выбор блюд вызывал некоторые опасения. Одного взгляда на ракушки, заменявшие обитателям моря тарелки, я поняла, что все они сыроеды. Нет, я, конечно, люблю суши, но запихивать в себя целую рыбу (тем более что весь день на таких же живых и плавающих любовалась) мне как-то не улыбалось. Схватив первую попавшуюся ракушку с какими-то водорослями, отплыла от стола, опасаясь, что мне сейчас станет плохо. Вот и ещё одна проблема на мою голову — как не помереть в этой Лайсонии с голоду. — Я обо всём договорилась. Как только все уснут, отправимся к Эльберге. — Сельвея коснулась моего локтя, и я от неожиданности вздрогнула. — Она даст мне ноги? — уточнила шёпотом, мучимая дилеммой: пихать в себя водоросли или не пихать. — Даст. И подскажет, к кому обратиться на суше. В Аскании на берегу тебя будут ждать. Хвала морю! На радостях, а также понимая, что силы мне ещё понадобятся, я подцепила пальцами водоросли и отправила их в рот. Принялась быстро-быстро жевать, кривясь от горечи. Да и запах у деликатеса был тот ещё. Явно на любителя, к коим я себя не относила. — Марэя! — «Сестра» удивлённо вскинула брови. — Зачем ты ешь украшения для блюд? С трудом заставила себя проглотить то самое украшение, которое уже вовсю просилось наружу. — Это я от волнения. Сама не знаю, что творю, — выдавила вместе с улыбкой и, чтобы сменить тему, спросила: — А что ведьма потребовала за свою… хм, работу? Сразу предупреждаю, голос не отдам! Он мне ещё пригодится на суше. Для общения с рыжиком. Сельвея удивилась ещё больше: — Зачем ей твой голос? Я другим расплатилась. — Чем? Русалка отвела взгляд и пробормотала: