Мистер Грей добродушно добавил: – Прости, что напугал. Генри внимательно наблюдал за происходящим. – Вы выполняли свой долг. Я выполнял свой. Это была правда. В то время как Блу росла, изучая принципы внутренней энергии и слушая сказки на ночь, Генри Чень рос, размышляя, как далеко ему придется зайти, чтобы под угрозой расправы защитить секреты своей матери. Мысль о том, что они принимают в этом участие, смутила Блу, и она сказала: – А теперь давайте перестанем выполнять долг и начнем принимать решения. Мы можем обсудить, кто и зачем едет сюда? Разве не это наша цель? Кто-то куда-то зачем-то едет, и все перепугались. Генри сказал: – А ты не любишь лишних слов. Я понимаю, почему Р. Ганси ввел тебя в свой кабинет. Следуйте за мной, президент. И они пошли за ним. Они миновали отдел с хлопьями, отдел с выпечкой, отдел консервов. По пути Генри рассказал о том, что ему было известно о предстоящей сделке – рассказал с энтузиазмом примерного ученика, делающего доклад о стихийном бедствии. Встречу граждан, продающих магические артефакты, назначили на следующий день после акции для сбора средств – таким образом можно было без труда замаскировать появление в Генриетте странных машин и людей. Неизвестное число сторон приедет, чтобы осмотреть выставляемый на продажу объект – магическое существо, – чтобы потенциальные покупатели могли лично убедиться в его сверхъестественности. Затем последует аукцион. Оплата и передача артефакта, как всегда, произойдут в уединенном месте, без любопытных глаз; никто не хочет, чтобы, образно выражаясь, коллега-покупатель перехватил добычу. Возможно, на продажу будут выставлены новые предметы, спрашивайте у продавца, и так далее. – Магическое существо? – одновременно переспросили Блу и Ганси, а Серый Человек уточнил: – Новые предметы? – Магическое существо. В описании больше ничего не сказано. Предполагается, что это большой секрет. Он стоит поездки. Так говорят. – Генри обвел пальцем улыбающееся лицо на коробке с полуфабрикатными макаронами. Логотипом был крошечный медведь с огромным количеством зубов – то ли он улыбался, то ли корчил рожу. – Мне велели прилежно учиться и не брать конфетки у незнакомых людей. – Магическое существо. Может, это Ронан? – с тревогой спросил Ганси. – Мы только что видели Ронана. Вряд ли кто-то попытался бы его продать, не имея у себя, ведь так? Может быть, имеется в виду демон? – предположила Блу. Ганси нахмурился. – Кто попытается продать демона? – Ломоньер, например, – заметил мистер Грей без особого тепла в голосе. – Мне не нравятся эти «новые предметы». Особенно если это Ломоньер. – А почему не нравятся? – спросил Ганси. – Потому что это грабеж, – ответил вместо мистера Грея Генри. – А в каком смысле Ронан магическое существо? Он и есть демон? Если так, то всё понятно… Ни Блу, ни Ганси не спешили с ответом; правда о Ронане представляла собой такую огромную и опасную тайну, что никто не желал с ней шутить, даже в присутствии человека, который им обоим нравился. – Не совсем, – наконец сказал Ганси. – Мистер Грей, что вы думаете обо всех этих людях, которые приедут сюда? Диклан, кажется, встревожен. – Эти люди – не самая невинная публика, – ответил Серый Человек. – Они занимаются самыми разными делами, и единственное, что их объединяет – это определенный оппортунизм и гибкость моральных устоев. Они и поодиночке достаточно непредсказуемы, но если собрать их вместе и показать вещь, которую они реально хотят… трудно предвидеть, что случится. Вот почему им велено не привозить с собой денег. А если Гринмантл вновь поднимет голову, чтобы сцепиться с Ломоньером? Между всеми ними и Линчами – пролитая кровь. – Колин Гринмантл мертв, – уверенно сказал Генри. – Ни в какое обозримое время он головы не поднимет, а если поднимет – это будет проблема посерьезнее, чем всё остальное… – Мертв? – резко спросил Серый Человек. – Откуда ты… Подожди. Он вдруг посмотрел наверх. Блу не сразу поняла, что мистер Грей смотрит в выпуклое зеркало, установленное для того, чтобы избежать магазинных краж. Он увидел там нечто, немедленно сделавшее его немногословным и властным. – Блу, – сказал он негромко, – у тебя с собой нож? Ее пульс начал постепенно набирать скорость, она ощутила его биение в швах над глазом. – Да. – Уходи вместе с ребятами в соседний отдел. Не в эту сторону. Вон туда. Тихо. Не помню, там ли вход в подсобку, но если да, выйдите через нее. Не открывайте никаких дверей, которые могут запустить сигнализацию. Что бы он ни увидел в зеркале, оно уже исчезло, но медлить они не стали. Блу первой быстро зашагала по отделу консервов, добралась до конца, посмотрела в обе стороны и повернула. Бытовая химия. Сотни коробок агрессивной расцветки. С другой стороны возвышался огромный холодильник с маслом и яйцами. Никакого запасного выхода. Входная дверь магазина казалась такой далекой. Из-за полок до них донесся голос Серого Человека, негромкий, ровный и опасный. Он звучал холоднее, чем минуту назад. Ему ответил другой голос, и Генри вдруг замер. Коснувшись пальцами края одной из полок – «на 3,99 доллара дешевле!» – он повернул голову и прислушался. – Это… – шепнул он. – Это Ломоньер. Ломоньер. Имя, которое содержало не столько факты, сколько эмоции. Блу слышала, как его произносили шепотом, говоря о Гринмантле. Ломоньер. Опасность. Они услышали, как Ломоньер с акцентом произнес: – Как странно встретить тебя здесь, в Генриетте. Где твой хозяин, верный пес? – Полагаю, мы оба знаем ответ на этот вопрос, – сказал мистер Грей совершенно спокойно: невозможно было догадаться, что он сам буквально только что узнал про смерть Колина Гринмантла. – Во всяком случае, с лета я ни на кого не работаю. Я думал, это хорошо известно. Для меня гораздо более странно встретить в Генриетте вас. – Что ж, город теперь не принадлежит никому, – ответил Ломоньер, – так что это, как говорится, свободная территория. – Не такая уж свободная, – сказал Серый Человек. – Я знаю, что вы хотите здесь что-то продать. Я бы предпочел, чтобы сразу после этого вы уехали. Генриетта теперь – мой дом, и я небольшой любитель гостей, которые задерживаются надолго. В голосе Ломоньера послышалось веселье. – Кажется, здесь я должен сказать «или что»? Похоже на то… На некоторое время оба понизили голос – очевидно, разговор переставал быть любезным, – и Ганси начал лихорадочно набирать сообщение. Он показал экран мобильника Блу и Ганси. «Он тянет время чтобы мы успели выбраться. Генри робопи может найти дверь?» Генри взял телефон и написал: «Нельзя чтобы ее увидели потому что они всегда ее хотели отчасти из-за нее меня и похитили». Блу выхватила у него телефон и тоже принялась писать – медленно, от недостатка практики: «Кого мистер Грей пытается защитить от них? Всех нас или только генри». Генри слегка прикоснулся к груди. Блу написала: «Уходите как только сможете я догоню». Она вернула Ганси телефон, быстро сняла с полок несколько ценников, так что получилась небольшая пачка, и вышла из-за полок. Девушка с испугом обнаружила, что мистер Грей беседовал не с одним человеком, а с двумя. Лишь через несколько секунд Блу поняла, что странное ощущение, которое возникло у нее, пока она смотрела на незнакомцев, объяснялось тем, что они сверхъестественно походили друг на друга. Братья. Очевидно, близнецы. И у обоих было выражение лица, которое Блу, работая в «Нино», научилась презирать. Клиенты, которые не желают слышать «нет». С ними тяжело иметь дело, и они всегда добиваются пересмотра счета. Вдобавок такие люди отличались медлительной угрожающей манерой поведения, которая почему-то наводила на мысль о повторяющейся травме тупым предметом. Они выглядели слегка пугающе. Мистер Грей неопределенно моргнул при виде Блу. На его лице не отразилось никакого узнавания. Другие двое сначала окинули взглядом ее куртку, не похожую на рабочий костюм, потом пригоршню ценников. Блу со скучающим и небрежным видом провела по бумажкам большим пальцем и сказала: – Сэр? И вы тоже. Извините за неудобства, но не могли бы вы, пожалуйста, переставить машины? – Простите, а почему? – поинтересовался первый. Теперь, когда его было лучше слышно, акцент звучал явственнее. Француз? Возможно. – Мы же приехали за покупками, – с легким удивлением сказал второй. Блу включила местный акцент; она давно поняла, что для чужаков он превращает ее в безобидную невидимку. – Я знаю. Извините. Но скоро должен прийти уборщик, чтобы подмести парковку. И он хочет, чтобы она была свободна. Он очень разозлится, если придет и увидит, что там еще стоят машины. Мистер Грей принялся демонстративно доставать ключи таким образом, что штанина слегка задралась и стал виден пистолет на лодыжке. Ломоньер что-то буркнул и переглянулся. – Еще раз извините, – сказала Блу. – Просто переставьтесь на парковку к прачечной, если вы пока не закончили. – Уборщик, – произнес Ломоньер, как будто только что услышал ее слова. – Дирекция нас гоняет, чтобы не потерять льготы, – ответила Блу. – Такие правила. – Давайте решим это цивилизованным путем, – предложил мистер Грей, с тонкой улыбкой глядя на собеседников. На Блу он не смотрел. А та по-прежнему стояла со скучающим и раздосадованным видом, проводя пальцем по стопке ценников всякий раз, когда чувствовала, как у нее замирает сердце. – Я свяжусь с вами потом, – сказал мистер Грей. Все трое направились к дверям в виде неловкой, расширяющейся фигуры, как отталкивающиеся друг от друга магниты. Когда они ушли, Блу торопливо побежала по проходу между полками, миновала подсобку, замызганные служебные душевые, склад, заставленный коробками и банками, и выскочила на улицу за магазином, где возле мусорных баков, набитых картоном, стояли Ганси и Генри. Сначала их настигла ее тень, отбрасываемая фонарями на задней стене магазина, и оба вздрогнули, а потом расслабились, когда поняли, кому она принадлежит. – Ты просто чудо, – сказал Ганси и обнял Блу за голову, так что у той почти все волосы выбились из-под заколок. Оба дрожали от холода. Всё под этим черным небом казалось фальшивым и застывшим, и в памяти у Блу по-прежнему маячили два лица Ломоньера. Она услышала, как хлопнули дверцы машины – возможно, на парковке. Ночью все звуки казались одновременно далекими и близкими. – Это было гениально, – сказал Генри и поднял руку над головой, ладонью к небу.