– Я туда хочу, королева Сара, – сказал Борли, зевнув. – Поедем жить на Анниеру! Сара обняла мальчика: – Анниера далеко, за морем. А наш дом здесь, в Скри. – У нас больше нет дома, – покачал головой Борли, глядя на сирот, которые улеглись прямо на булыжниках рыночной площади. Спящие дети ковром покрывали мостовую. – Не грусти, – сказала Сара. – Когда война закончится, мы устроим себе дом здесь. – Анниера – это хорошо, – произнёс кто-то. В нескольких шагах от Сары и Борли сидела Гретталина. – Мама рассказывала мне про неё, когда я была маленькой. – Что рассказывала? – спросил чей-то тоненький голосок. Незнакомая девочка приподнялась, опираясь на локти. – То, что я рассказывал вам по пути сюда, Лола, – ответил Армулин. – Помнишь? – Помню, да, но хочу послушать ещё разок. – И я, – сказал Артам. Он посмотрел на огонь, пылающий на сторожевой башне, и вздохнул. – Анниера – прекрасное место для странника, потому что там вся земля кажется домом. Если ты возьмёшь с собой свистоарфу, Армулин, то никогда не будешь нуждаться в еде и ночлеге. Анниерцы как никто ценят музыку. – А замок Ризен? – спросил Армулин. Сара и Марали переглянулись и посмотрели на Артама, который по-прежнему не сводил глаз с огня. – Замок? – переспросил Артам и закрыл глаза. – Он прекрасен. Он словно растёт из каменного основания острова. Башни, флаги, развевающиеся на восточном ветру, дым из труб, смеющиеся во дворах дети. Это удивительное место. Как хне мочется снова его увидеть… Армулин удивлённо взглянул на Сару. – Давайте поговорим о чём-нибудь другом, – предложила та. Артам качнул головой туда-сюда и всплеснул руками. Когти зловеще стукнули друг о друга. – Король-король-король рудет бочень ад вас видеть, кукареку-у! – он улыбнулся и вытер слезу со щеки. – Король – мой брат. Сороль Кияющего Острова. Сороль, сороль, сороль! – Что с ним? – спросил Армулин. Несколько детей сели и со страхом посмотрел на Артама. – Шш, – сказала Марали, придвигаясь к Артаму и гладя его по плечу. – Успокойся. – Я его бросил, – всхлипнул Артам и опустил голову на колени девочке. – Он мёртв. Я был Хранителем трона… Сара помогла ему напиться: – Вы и теперь Хранитель трона. При этих словах Артам закрыл глаза и поморщился, беззвучно плача. Вода вытекла у него изо рта, скатилась по яркому оперению крыла, закапала наземь и исчезла в щели между булыжниками. Сара подумала: «Вот так же и мои слова утешения». Они проносились над Артамом, не касаясь его израненной души. Борли подполз ближе и взял человека-птицу за руку. Гретталина ласково коснулась ладонью его лба. Маленькая Лола опустила голову плачущему Артаму на плечо. Другие сироты тоже проснулись и окружили несчастного Хранителя. Десятки маленьких ручек гладили его, десятки голосов упрашивали: «Не плачьте, господин Артам, всё хорошо, не бойтесь». Артам лежал с закрытыми глазами, но плакать он перестал. И тут из темноты со стороны Торборо донёсся шум. Скрипели вёсла, лодки стукались друг о друга, ворчали и стонали тролли, шипели и рычали Клыки. И каркали вороны в небе, предвещая гибель. Марали встала и вынула из-за пояса ножи. Стоящие вокруг неё сироты дрожащими руками стиснули вилки. Бард Армулин перешагнул через лежащего Артама и двинулся вперёд со свистоарфой в руке. – Проснитесь, братья и сёстры! – крикнул Гаммон с причала. Он стоял с высоко поднятым мечом и смотрел на реку, а потом повернулся к людям, чтобы все увидели буквы «П» и «М», алеющие у него на груди. – Настал час отваги! Мы встретим врага не дрогнув, ибо рассвет побеждал тьму с тех пор, как Создатель сотворил этот мир. Ночь темна, но свет проникает и в самые глубокие ущелья. Докажем это своими мечами и кровью! Мужчины, женщины и дети, собравшиеся на рыночной площади, воздели оружие и издали боевой клич, в котором звучала насмешка над Клыками, Нагом Безымянным и всеми злобными тварями, когда-либо осквернявшими прекрасный Ануот. Их крики разнеслись над рекой, эхом отдались от стен Торского замка и словно порыв ветра полетели обратно. Когда крик затих, тысячи глаз впились в темноту, стараясь разглядеть передовые лодки Клыков. Плеск продолжался, рычание сделалось тише, и тогда Гаммон крикнул: – К бою! 42 Узрите рассвет Гаммон и скриане ждали, ждали, ждали… но Клыки всё не показывались. Восток озарился бледным светом, и появились слабые очертания Торского замка и домов на противоположном берегу, однако ни Клыков, ни троллей видно не было. Скриане начали удивлённо переговариваться. Они устали от бессонной ночи. Затем кто-то крикнул, что Клыков нет и за баррикадой. – В городе чисто? – спросил Гаммон у Эррола. – Да, командир. Ничего не понимаю. Мы не слышали, как они ушли. Я думал, это уловка. Но потом Ольмин пошёл на разведку и никого не обнаружил. Они все как сквозь землю провалились. Гаммон посмотрел на баррикады, потом на реку – и улыбнулся. Склонив голову, он произнёс благодарственную молитву. – Они ушли? – спросила Марали, взбегая на причал. – Драки не будет? – Пока нет. Узнаем больше, когда настанет день. – Он настал, – сказал Эррол, указывая на восток. Солнце ещё не вышло из-за горизонта, но небо уже сияло. Великолепные алые облака отражались в безмятежной водной глади. – Узрите рассвет! – крикнул Гаммон, воткнул меч в доски причала и, оставив его так торчать, взял Марали за руку и подошёл к воде. Люди на площади меж тем завопили от радости – ещё громче прежнего. Как выяснилось впоследствии, Клыки не слышали ликующего крика дагтаунцев. Эррол и ещё несколько воинов отважно переправились на лодке в Торборо и вернулись, улыбаясь до ушей. – Они ушли, – сказал Эррол и покачал головой, как будто сам не верил своим словам. Дагтаунцы, разобрав баррикады, отправились оценить ущерб, причинённый их домам и лавкам. Гаммон и Марали тем временем зашли в таверну «Трубка и пинта» и велели подать ягодного сидра. Эррол сел рядом и поблагодарил хозяина, который поставил перед ним дымящуюся кружку. – В городе ни единого Клыка, командир. Пыли тоже нет – значит, их не перебили. Мы нашли свежие следы на дороге, ведущей в форт Ламендрон. – Значит, драться будем там, – сказал Гаммон. Эррол помрачнел: – Зачем? – Наверняка Клыки собирают силы в старом форте. Если нападём быстро – может быть, застанем их врасплох, и тогда на нашей стороне будет некоторое преимущество. Скриан тысячи, но Клыков больше. Нам очень нужны преимущества… – Гаммон потёр подбородок. – Надо бы отправиться на разведку. Вдруг это ловушка. Прокрадёмся через Глибвуд в Ламендрон и посмотрим, что они затевают. – Я с вами, – заявила Марали. – Нет, детка, это опасно. Марали зло прищурилась: – Опасно? А кто дрался бок о бок с тобой на крыше? И кто много лет жил на Восточной излучине? Да я завалила шесть клыкастых коров, прежде чем мне стукнуло тринадцать! – Ладно, ладно, – со смехом ответил Гаммон. – Ты с нами. Честно говоря, надо быть дураком, чтоб тебя не взять. Эррол, если Клыки действительно в Ламендроне, бить нужно будет быстро и крепко. Перегони к нашему берегу все пустые лодки, чтобы мы могли выступить, когда придёт время. – Куда вы собираетесь? – спросила Сара, стоя на пороге. За ней маячил понурый Артам. Крылья у него висели, касаясь грязного пола. – Артам, – произнёс Гаммон. – Именно тебя я и хотел видеть. Мы с Марали собираемся на вражескую территорию. Ещё одна пара глаз – и пара крыльев – мне пригодится. Ты с нами? Артам склонил голову набок и жалобно улыбнулся, а потом кивнул. Глаза у него покраснели от слёз, руки были судорожно стиснуты на груди. – Только если мы возьмём с собой королеву Сару, – сказал он. – Я её не оставлю. Кто-то золжен её ищать-дащищать. Должен защищать. Да. Я золжен её дащищать. Сара с силой развела ему руки и объяснила: – Он должен кого-то защищать.