Вскоре съёмочная группа загремела стульями, вставая с мест. Вместе с ними поднялся и Антти. Лили и Мики подскочили, когда он проходил мимо них. – Извините, господин Всезнайнен, – робко начал Мики, но Антти прошёл мимо, не услышав его. – Простите, господин! – Лили повысила голос. Съёмочная группа и Антти остановились на пороге кафе. – Нельзя ли попросить вас об интервью… – начала девочка, но не успела закончить фразу, как к ней подскочил мэр Вонни. – Ну вот опять! Видите ли, меня постоянно просят об интервью, – сказал он, притворно смущаясь. – Дети, вы получите своё интервью, но сегодня у меня очень много дел. Меня пригласили на телевидение, – объяснил он Лили и Мики. – Мы можем и подождать, – крикнула от двери красноволосая девушка. – Всё лучшее – детям! Мату рассмеялся: – Не страшно, я найду время. Я ведь понимаю, насколько важна для народа моя персона. Давайте завтра в одиннадцать утра? У нас, взрослых, много дел. – Но мы хотели поговорить не с вами… – попыталась объяснить Лили, но напрасно. – Да-да, не волнуйтесь! Стоит мне куда-то зайти, сразу же налетают охотники за автографами! И эти бесконечные интервью… – Мату рассмеялся, взъерошил волосы на голове девочки и вышел из кафе в сопровождении съёмочной группы. Огорчённые Лили и Мики плюхнулись на свои места. Лили яростно трясла головой, как будто у неё в волосах вдруг завелись блохи. – Не волнуйтесь, я думаю, вы сможете взять интервью у Всезнайнена, – сказала бабушка Агата. – Но не пора ли нам посетить дом Ирмы? Глава 10 Путь лётчика проложен в небесах Дом Ирмы был красивый, старый, из жёлтого кирпича, с большим садом. С одной стороны располагалось небольшое крыльцо, а с другой – огромный застеклённый эркер до самой крыши. Над крыльцом нависал балкон второго этажа, а рядом с ним почти до земли спускалась водосточная труба. – Здравствуй, родной дом! Вот я и вернулась! – крикнула писательница, с улыбкой глядя на здание. Она быстро обошла дом вокруг и одобрительно похлопала по стене. – О тебе заботились очень-очень хорошо, – довольно сказала она. – И водосточную трубу поменяли на новую. Прекрасно! – Двери закрыты. Как же мы попадём внутрь? – спросила Лили. Вместо ответа Ирма Бряц ухватилась за трубу и ловко полезла по ней наверх, словно профессиональная альпинистка. Лили и Мики разинули рты. Похоже, что преклонный возраст совершенно не беспокоил Ирму Бряц. – За мной! – скомандовала сверху поэтесса. Лили схватилась за трубу и изо всех сил подтянулась. Получалось совсем не так ловко, как у Ирмы, но потихоньку девочка ползла вверх. Весёлый городской бродяга Ржаник, большой любитель ржаных корочек, как раз совершал дневной променад, когда заметил карабкающуюся по трубе компанию. – Вперёд, ребята! – закричал он и поднял вверх оба больших пальца. Ирма Бряц широко улыбнулась и в ответ тоже подняла большой палец. Она уже перелезла через балконные перила и оказалась перед окном. Тогда старушка достала из кошелька пластиковую карту, провела ею между окном и рамой, осторожно пошевелила туда-сюда, сделала ещё несколько странных движений – и окно вдруг открылось! – Какая удача, что они не поменяли окна! – хихикнула писательница и скользнула внутрь дома. В это время Лили плюхнулась на балкон, вскоре её догнал и вспотевший Мики. Вслед за ними карабкалась бабушка Агата с торчащим из рюкзака Педро. – Путь лётчика проложен в небесах! – голосил петух. – Тише, даже здесь кто-то может услышать, – шикнула на него хозяйка. – Жми на газ! – пропел снизу бродяга Ржаник. Комната, в которой они очутились, была раньше спальней писательницы. Вся обстановка осталась почти такой же, как тогда, когда Ирма покинула дом. – Хорошо, что они догадались убрать с пола мои старые носки, – заметила Бряц. Друзья вышли из спальни в коридор и оказались перед лестницей, ведущей на первый этаж. Её перила заросли такой пышной лианой, что на лестнице можно было спрятаться от глаз тех, кто находился внизу в просторной гостиной. – Ты великолепно ухаживала за растениями! – похвалила Ирма бабушку Агату, которая регулярно ходила поливать растения вплоть до недавнего времени, когда во время ремонта в доме сменили замки. Ирма начала спускаться по лестнице, но в этот момент у входной двери послышался шум. – Ну вот мы и на месте! Я знаю, вы скажете, что никогда не видели такого красивого дома! – раздался голос Мату Вонни. – Не хочу показаться нескромным, но эта реставрация – моя заслуга. Именно я инициировал работы и руководил ими! С гордым видом Мату вошёл в дом первым, за ним – съёмочная группа и Антти Всезнайнен. Ирма быстро вернулась на верхнюю площадку лестницы. Она и остальные пригнулись и спрятались за лианами. – Добро пожаловать в лучший музей нашего города! – провозгласил Мату. – С первого взгляда видно, что дом такой же скучный, как и творчество его бывшей обитательницы, – сухо сказал Антти. Мату обиженно рассмеялся. – Ну, интерьер сохранён в стиле прошлых лет, – пытался оправдаться он, пока съёмочная группа осматривала первый этаж. – С другой стороны, я начинаю кое-что понимать. Если черпать вдохновение для стихов приходилось в такой обстановке, то ясно, почему они такие никчёмные, – продолжал критик. – Тут всё устарело и нуждается в обновлении. Посмотрите на эту стену: она перегружена картинами, к тому же весьма уродливыми. – Но это ведь музей… – заметил Мату. – И что с того? – отмахнулся Антти. Лили и Мики нахмурились, а Ирма хихикнула. – Прямо вылитый дедушка, – повторила она. – Однако я подозреваю, что в этом доме можно найти и кое-что интересное! То, что страна ещё не знает про Ирму Бряц, – вдруг таинственным голосом сказал критик, слегка оживившись. – Правда? – удивился Мату. – Насколько я помню, в её стихотворении, том самом, из которого сейчас сделали гнусную песню для Евровидения, была одна хорошая рифма. Так вот, я сомневаюсь, что она принадлежит Бряц! – заявил Всезнайнен. Последние слова критика удивили даже Ирму. – Что он несёт? – прошептала она остальным, но все только пожали плечами. – Ну что вы! Ирма Бряц была очень-очень талантливой, – возразил мэр и добавил: – Если нужно рассказать подробнее об истории и реконструкции дома-музея, то я к вашим услугам! – Вряд ли, – ответил Антти, – но кое-что вы могли бы сделать. – Что угодно! – воодушевился Мату. – Я могу перечислить все стихотворения Ирмы в порядке их написания. Или могу показать её старые зубы, мы сохранили всё, что нашли! Мы также нашли кусочек ногтя, но пока не уверены, что он принадлежит именно ей. – Мне нужно ещё раз взглянуть на письма поэтессы, – сказал Антти. – Но ведь вы их уже просматривали! – удивился Мату. – Я точно помню, вы присылали сюда помощника по этому поводу. – Да-да, но я бы хотел сам ещё раз убедиться, что мы ничего не упустили, – миролюбиво сказал критик. Это убедило мэра. – Конечно! Доверять можно только собственным глазам, – согласился он. – Так вы дадите мне ключ, чтобы попасть в дом? – спросил Антти.