— Они тебя убьют, — прошептала барменша Дженни. Тень теперь сидел подле нее на склоне холма в лунном свете. — Зачем им меня убивать? — спросил он. — Я же никто. — Они всегда так поступают с монстрами, — объяснила она. — Они должны так делать. Они всегда это делали. Он протянул руку, чтобы коснуться ее щеки, но она отвернулась. Сзади Дженни была пустой и полой. Она опять повернулась к нему лицом. — Уходи оттуда, — прошептала она. — Ты можешь ко мне прийти, — возразил он. — Не могу, — сказала она. — На моем пути препятствия. Путь туда труден, и его охраняют. Но ты можешь позвать. Если ты позовешь, я приду. Тут наступил рассвет, а вместе с ним из болота у подножия холма выбрался рой карликов. Дженни махнула на них хвостом, но без толку. Они накинулись на Тень, как пчелиный рой, пока он не начал вдыхать карликов, пока его нос и рот не заполнились крошечными ползучими, жалящими существами, и он не начал задыхаться в темноте… Он рывком втянул себя в кровать, в свое тело и свою жизнь, в мир бодрствующих. Сердце колотилось у него в груди, он хватал ртом воздух. Глава седьмая На завтрак были копченая сельдь, помидоры с гриля, яичница, тосты, коротенькие и толстые сардельки и куски чего-то круглого, темного и плоского, чего Тень не опознал. — Что это? — спросил он. — Кровяная колбаса, — отозвался сидящий рядом с ним мужчина. Это был один из охранников, который за едой читал вчерашнюю «Сан». — Из крови и пряных трав. — Наложив вилкой на тост яичницу, он откусил кусок. — Не знаю. Так мне, во всяком случае, сказали. Говорят, никогда нельзя смотреть, как готовят колбасу и пишут законы? Что-то в таком духе. Тень съел все, но кровяную колбасу оставил на тарелке. На столе стоял кофейник с настоящим, заваренным кофе, и он выпил большую кружку горячего напитка без молока и сахара, надеясь, что это поможет ему проснуться и прочистит мозги. Вошел Смит. — А вот и наша тень, — пошутил он. — Можно вас на пять минут? — Вы же платите, — сказал Тень. Они вышли в коридор. — Это мистер Элис, — объяснил Смит. — Хочет вас на два слова. Оставив позади известковую побелку крыла для слуг, они вышли в обшитые мореным дубом залы старого дома. По гигантской деревянной лестнице поднялись в просторную библиотеку. Там никого не было. — Он будет через минуту — пообещал Смит. — Пойду скажу ему, что вы ждете. Книги в библиотеке были укрыты от мышей, пыли и людей за запертыми стеклянными дверями с проволочной сеткой. На стене висела картина с изображением оленя, и Тень подошел, чтобы рассмотреть его поближе. Олень смотрел надменно и гордо, будто чувствовал свое превосходство, в долине у него за спиной клубился туман. — «Повелитель долины», — сказал мистер Элис, который вошел медленно, опираясь на трость. — Наиболее часто копируемая картина викторианских времен. Это не оригинал, но все равно работа Лэндсира, он написал ее в конце восьмидесятых, воспроизвел собственную картину. Я к ней очень привязан, хотя знаю, что не следует. Это тот самый Лэндсир, который изготовил львов для Трафальгарской площади. Он подошел к эркеру. Тень сделал несколько шагов следом. Во внутреннем дворе внизу слуги расставляли столы и стулья. У пруда в середине еще несколько человек — гости, насколько мог видеть Тень, — складывали бревна и сучья для костров. — Почему они не пошлют сложить костры слуг? — спросил Тень. — А почему слуги должны получать удовольствие? — вопросом на вопрос ответил мистер Элис. — Это все равно что отправить слугу после обеда пострелять фазанов. Когда сам притаскиваешь сучья и складываешь их на нужное место в определенном порядке, в костре есть нечто особенное. Так, во всяком случае, мне говорили. Сам я такого не делал. — Он отвернулся от окна. — Садитесь. У меня шея затекает на вас смотреть. Тень сел. — Я много о вас слышал, — продолжал мистер Элис. — Уже давно хотел с вами познакомиться. Говорят, вы смышленый молодой человек, да еще с большим будущим. Вот что про вас говорят. — Значит, вы не просто туриста наняли, чтобы он не подпускал к вашей вечеринке соседей? — И да, и нет. У нас, сами понимаете, было несколько других кандидатов. Просто вы нам больше всего подходите. А когда я догадался, кто вы… Ну, вы просто дар богов, так ведь? — Не знаю. Действительно дар? — Несомненно. Понимаете, эти вечеринки устраивают уже очень давно. Почти тысячу лет без перерыва. Ни одного года не пропустили. И каждый год устраивается поединок между их человеком и нашим человеком. И наш человек побеждает. В этом году наш человек — вы. — Кто… — начал Тень. — Кто такие «они»? И кто такие «вы»? — Я ваш хозяин, — сказал мистер Элис. — Полагаю… — На мгновение замолчав, он постучал тростью в деревянный пол. — «Они» — те, кто проиграл, впрочем, это было давным-давно. Но мы победили. Мы были рыцарями, а они — драконами, мы — убийцами великанов, а они — ограми. Мы были людьми, а они монстрами. И мы победили! Теперь они знают свое место. Сегодняшний бой — для того, чтобы не дать им забыть. Сегодня вечером вы будете сражаться за человечество. Нельзя дать им одержать верх. Даже в малости. Мы против них. — Доктор Гаскелл назвал меня монстром, — сказал Тень. — Доктор Гаскелл? — переспросил мистер Элис. — Это ваш друг? — Нет, — ответил Тень. — Он работает на вас. Или на людей, которые работают на вас. Кажется, он убивает детей и делает фотографии трупов. Мистер Элис уронил свою трость и неловко за ней наклонился. — Я вас, Тень, монстром не считаю, — сказал он наконец. — Я считаю вас героем. «Нет, — подумал Тень. — Вы считаете меня монстром. Но вы думаете, что я ваш монстр». — Так вот, — продолжал мистер Элис, — сегодня вечером вы себя покажете и, уверен, хорошо покажете, а тогда можете назвать свою цену. Вы никогда не задумывались, почему некоторые люди становятся кинозвездами, знаменитостями или миллиардерами? Готов поспорить, что задумывались. «У него же нет таланта? Что такого есть у него, чего нет у меня?» Что ж, иногда ответ очень прост: на его стороне такой человек, как я. — Вы бог? — спросил Тень. Тут мистер Элис раскатисто, от души рассмеялся: — Отличная шутка, мистер Лун. Вовсе нет. Я просто малый из Стритхэма, который пробил себе дорогу в жизни. — И с кем же я буду бороться? — поинтересовался Тень. — Сегодня вечером вы с ним встретитесь, — сказал мистер Элис. — А пока нужно кое-что достать с чердака. Почему бы вам не пособить нашему Смити? Для такого здоровяка, как вы, — раз плюнуть. Аудиенция закончилась, и, словно по сигналу, вошел Смит. — Я как раз говорил, — сказал мистер Элис, — что наш друг поможет тебе спустить кое-что с чердака. — Отлично, — отозвался Смит. — Пошли, Тень. Проложим себе путь наверх. И они пошли наверх: по темной неосвещенной деревянной лестнице, к запертой на висячий замок двери, которую Смит открыл. Пыльный деревянный чердак был доверху заставлен чем-то, напоминающим… — Барабаны? — удивился Тень. — Барабаны, — подтвердил Смит. Они были изготовлены из дерева и звериных шкур. И все разного размера. — Ладно. Давай стащим их вниз. И они потащили. Смит сносил по одному за раз, держа барабан так, словно он был большой ценностью. Тень носил по два. — А что, собственно, сегодня произойдет? — спросил Тень на их третий, а может, четвертый заход. — Ну, — протянул Смит. Они поставили барабаны у подножия лестницы в большом зале. У очага негромко беседовали несколько человек. Когда они вернулись на лестницу и были уже вне пределов слышимости гостей, Смит сказал: — Мистер Элис под вечер нас оставит. А я еще немного тут покручусь, но потом тоже уеду. — Мистер Элис уезжает? Разве он не примет участия в вечеринке? Вид у Смита сделался оскорбленный. — Он же хозяин. Но. — Тут он остановился. Тень все понял: такие, как Смит, своих нанимателей не обсуждают. Они снесли вниз остальные барабаны, а после вернулись за тяжелыми кожаными мешками. — Что в них? — спросил Тень. — Палочки, — ответил Смит и, помолчав, добавил: — Они — древних родов. Я про тех, что внизу. Очень старые деньги. Они знают, кто босс, но это еще не делает его одним из них, Понимаете? Они — единственные, кто будет присутствовать на сегодняшнем празднике. Мистера Элиса они бы там видеть не хотели. Понимаете? Тень действительно понял и пожалел, что Смит вообще согласился говорить про мистера Элиса. Он почему-то сомневался, что Смит хоть словом обмолвился бы тому, кто, на его взгляд, проживет достаточно долго, чтобы это слово повторить. Но сказал Тень только: — Тяжелые у вас барабанные палочки. Глава восьмая