ГЛАВА 5. Тревога А в это же самое время, в Одеоне происходили внеочередные посиделки, которые созвал Аполодор. Появились все, кроме Пипера, только никто не знал причины его неявки, но всем было понятно, что братец просто не смог явиться, в его квартире проживали шесть человек, и двое из них – пожилые люди, а значит – всякое могло произойти. Выступал Аполодор: – Братцы, я сейчас объясню, почему так срочно собрал эти посиделки. После того, как я попрощался с нашим гонцом, то всю ночь не мог сомкнуть глаз, хотя у моих домашних всё в порядке. А причина моего беспокойства вот какая – думаю, Липа в большой опасности. – Почему ты так решил? – спросил его Кучик. – А ты попробуй представить себя светлым днём в городе, где без конца ходят люди, и туда-сюда ездят огромные автомобили, которые тебя совершенно не видят. А ты – один. И ещё до города надо добраться по дороге вдоль реки. Местность там болотистая, и там могут быть враждебные нам дикари – кормыши-водяные. И ещё могут шарахаться кладомары, да шишиги. А они никогда поодиночке не ходят. Вот попробуй представить себе такой поход, и тогда поймёшь, что мы отправили Липу на смерть! В репетиционной повисла тишина. Слышно было только противное жужжание мухи, бьющейся в давно немытое окно. Собрание обдумывало услышанное. После долгого общего молчания поднялся Гек: – Нам надо обязательно что-то сделать! Я сейчас ещё подумаю, и всем сообщу. Аполодор не стал дожидаться его раздумий, и в тот же момент, когда Гек сел на своё место, подскочил, и выступил: – А тут нечего думать! Время ещё есть! Нужно догонять его, и чем скорее, тем лучше! Если вы поможете с моими домашними, я готов выкатываться хоть сейчас! Пакус поднял руку-лапу: – Давайте поспокойнее. Это я виноват. Не подумал. Сердился на него из-за правил. Надо исправлять. Слушайте – если кому и идти, то лучше всего Кенде с Власом. У них дома жильцов меньше, чем у всех остальных, это – раз. Во-вторых – они оба живут к Липе ближе всего, а значит, им его следок виднее будет, чем кому другому – день ещё не закончился. И в-третьих – одному уходить глупо. Это опять то же самое – послать в одиночку ещё одного братца неведомо куда. Пусть идут вдвоём, если, конечно, они сами не против. Влас с Кендей вскочили одновременно: – Ну что, мы тогда покатились? – Придумайте тут без нас, как за нашими домашними посмотреть, хорошо? Все присутствующие разом затопали ногами: «Бегите, братцы, мы тут всё организуем, не сомневайтесь!» И Влас с Кендей скорей покатились в подвал. Через центральный подземный переход добежали до «пятёрки», где проживал Липа, поднялись до квартиры, постояли, изо всех своих маленьких сил настроились на его след, представили образ братца в мыслях, и заспешили вниз. Чтобы получше вспомнить его следок, решили начать сразу идти по его пути. По переходу добрались до «четвёрки», перешли в седьмой дом. На ходу Влас окликнул своего товарища: – Кендя, стой! – Что такое? – Липа здесь не шёл. – Точно? – Ну ты сам оглядись. Кендя закрыл глаза, замер. Постояв немного, взглянул на собеседника, кивнул: – Ты прав – сегодня он тут не проходил, пойдём назад, попробуем до «восьмёрки» добежать, там осмотримся. Развернувшись, кормыши быстрым ходом двинулись назад. Добравшись до большого зала с колоннами под «шестёркой», остановились. Теперь замерли оба, слегка поворачивая голову, прислушались. Опять первым отреагировал Влас: – Ну вот это другое дело – тут Липа точно совсем недавно топал. Теперь мы на верном пути. Чувствуешь? – Да, Власик, ты снова прав – его следок, пойдём дальше. И они покатились через переход в «одиннадцатый», добежали до крайнего подъезда, и вышли на улицу. – По-моему, он тут за дом и зашёл, видать, где-то рядом по склону спускался, побежали дальше, – предложил Кендя. – Да, давай. ***** Отдохнув немного, Липа поднялся, и осмотрел парк. В двух шагах от него начинался мощёный фигурной плиткой тротуар, вдоль которого через равные расстояния стояли лавочки, на которых сидели отдыхавшие люди. Дальше, к середине парка было видно огромную цветочную клумбу, около которой резвились маленькие дети под надзором своих пап и мам. По идущему параллельно, с другой стороны, пешеходному участку развлекались велосипедисты и скейтмены. «Нет, мне лучше тут топать надо. На тротуар не пойду – сшибут. Пойду вот тут, по краю травки», – подумал кормыш, и двинулся вперёд. По пути попадались брошенные пустые бутылки, засохшие и уже давно окаменевшие окурки, пустые пакетики от чипсов, и пару раз мелькнули выпавшие у кого-то из кармана мелкие монеты. – «Вот рядом же урны стоят, ну чего же кидать ненужное куда попало-то?», – ворчал себе под нос Липа, приближаясь к дороге. Подойдя к окончанию тротуара, кормыш оказался перед автодорогой, и тут ему стало по-настоящему страшно – прямо перед ним проносились огромные кареты на колёсах, которые при движении издавали жуткий рык, выдыхая при этом совершенно невыносимую вонь. – «Что ж они едят-то такое, машины эти, отраву какую, что ли?», думал кормыш, стоя на краю тротуара, и зажимая ладошкой нос, – «Ну как мне теперь дальше идти? Они едут и едут без конца». Вдруг движение прекратилось, Все машины встали, а люди, которые стояли недалеко от кормыша, стали переходить дорогу. – «Могу успеть со всеми», – мелькнула мысль, и Липа изо всех сил покатился рядом с пешеходами. Почувствовав, что он уже не на твёрдом асфальте, остановился. Остановка получилась в центре цветочной клумбы, а напротив проходила ещё одна дорога, за которой высился двухэтажный кирпичный дом старинной постройки. – «Вот Люмик молодец, всю дорогу точно описал, теперь добраться бы ещё до него», – подумал кормыш, и начал выбираться из зарослей анютиных глазок и огоньков. Подойдя к проезжей части, посмотрел в левую сторону – машины шли нескончаемым потоком. Решил ждать – других вариантов не было. Через некоторое время движение ослабло, и вскоре прекратилось совсем. – «Наверное, их там, в начале что-то остановило», – подумал Липа, но переходить пока не стал, – «Надо ещё понаблюдать». Долго стоял маленький путешественник на краю бордюра, наблюдая за перемещениями страшных карет на колёсах, насчитал с десяток моментов в их поведении, когда на дороге было пустынно, в которые он мог успеть перекатиться до кирпичного дома, и, наконец, решился. Уже почти задыхаясь от невыносимого смрада, который издавали эти двигающиеся перед ним монстры, кормыш увидел вновь появившееся на дороге чистое пространство, и, оттолкнувшись расставленными в разные стороны руками, покатился на противоположную сторону. Остановился, только когда стукнулся о кирпичную стену. От пережитого напряжения силы совсем оставили его, и Липа привалился на неё, закрыв глаза. Очнулся кормыш, почувствовав, упавшие на него капли. – «Похоже дождик начинается, надо вставать, осталось немного», – подумал он, и затопал к следующему переходу. Перед этим участком дорога раздваивалась, и часть машин уходила в сторону. Общее движение в этом месте было не таким, как предыдущее. Теперь смотреть нужно было вправо. Тут перекатиться оказалось намного проще. Уже остановившись, Липа увидел, что он находится на углу здания, куда люди заносили картонные коробки. – «Почта, так Люмик это место называл. А я когда тут давно обитал, и не знал. Да и ладно. Так, теперь вперёд и вперёд, до места с Пикелом недалеко остаётся. Надо только ближе к домам держаться, не то затопчут», – подумал кормыш, и покатился дальше. Следующий поворот был напротив старого, бревенчатого двухэтажного дома, потемневшего от долгих лет жизни. На фасаде были закреплены два больших креста. Этот дом Липа помнил хорошо, – «Сюда люди приходят, когда кто-нибудь из них уже больше не нуждается в кормышах. Ну, значит, уже почти дошёл, осталась эту дорогу перейти, и я почти на месте», – вздохнул он, и стал смотреть на проезжающие кареты. Увидев, что люди стали переходить, не глядя на остановившиеся машины, путешественник вспомнил, как перебрался через первую дорогу возле моста, и покатился вместе со всеми пешеходами, держась немного в стороне. Оказавшись на тротуаре, Липа перешёл через травяной газон ближе к идущим вдоль дороги домам, и стал пробираться к дому, где, как он надеялся, ещё обитал Пикел. ***** Влад и Кендя стояли у дощатого забора, и совещались. Спустившись по склону до первых домов, им стало понятно, что Липа перелез через этот забор, но вот вернулся ли он назад, по его следкам было непонятно. Ясно только, что, кроме этого, он бегал по местным улочкам, пытаясь найти выход отсюда. Братцы уже обошли близлежащие закоулки, и убедились, что все они заканчиваются тупиками. По их предположениям выходило, что он пошёл искать дорогу через этот двор за дощатой оградой, но Кендя ещё сомневался. Влас же предлагал перебираться, и искать следки Липы там. Кендя заспорил: – Власик, подумай сам – ну перелезем мы туда, осмотрим весь двор, а он весь будет затоптан, и не понятно, где он выход нашёл. Слишком много времени потеряем. Давай ещё раз пройдем по его дорожкам здесь, в переулках, может Липа сыскал какой выходок, и прошмыгнул. Он ещё раз прошёл вдоль всего ограждения, и позвал товарища поближе: – Смотри, а ведь он в двух местах наследил, вот тут наверх забирался, а вот тут, – и Кендя отошёл немного в сторону, – видать спустился. – Да нет, это он, скорее всего искал, где ловчее залезать, – стоял на своём Влас, – ну если ты так уверен, то сходи поищи в тупиках, а я поднимусь наверх, огляжу двор. – Давай. И Кендя снова покатился вдоль заборов. Влас уцепился когтями, и стал подниматься по ограде. Оказавшись наверху, оглядел двор. Ничего примечательного – маленький домик, рядом совсем небольшой сарайчик, и рядом – уличный туалет. Решил спуститься вниз, оглядеться там. В этот момент издалека послышался призыв от его товарища – пришлось быстрее спуститься вниз. На улице возле ограды стоял Кендя, и показывал рукой вниз: – Мы просмотрели, он сюда ушёл! Подойдя ближе, Влас увидел узкую щель между двумя оградами. Следки Липы ещё хорошо ощущались – они уходили как раз в это место. – Ух ты, как хорошо, что ты заметил, братец, лезем туда побыстрее, до темноты ещё есть время, надо спешить. Выбравшись на соседнюю улицу, кормыши заспешили вниз, и обнаружили в самом низу склона прокопанную людьми длинную канаву, а следки уходили по ней в левую сторону. Переглянувшись, они распушили шёрстку, и покатились в этом направлении. ***** Липа стоял возле двухэтажного кирпичного дома, щёлкая когтями рук по три раза подряд, затем после небольшой паузы замирал, и начинал звать: – Пикел, Пикел, Пикел! Потом повторял всё сначала. Мимо шли люди, занятые своими бесконечными заботами и делами, солнце начинало клониться ближе к горизонту, а маленький кормыш продолжал свой призыв снова, и снова. Постепенно вокруг всё утихло – исчезли машины с дороги, мимо дома уже никто не проходил – вечер заявил свои права. На призывы Липы никто не отвечал. Кормыш присел на тротуар, опершись спиной о ещё тёплую кирпичную стену, и загоревал: – «Ну вот и зря я столько мучился, Пикел, наверное, не живёт уже тут. Я уж и позабыл, когда сам тут обитал. Куда я сейчас двину? Всё вокруг новое, никого я тут не знаю, и даже не представляю, как ночь провести. Раньше братцев тут было много. Вот на втором этаже этого дома, что через дорогу стоит, жил Серемар. Втроём с ним и Пикелом сколько раз болтали там, на той крыше». И Липа посмотрел вверх. Вдруг ему показалось, что за гребнем черепицы мелькнула какая-то тёмная фигура, и сразу же скрылась. – «А это ещё что, или кто?» – на его спине зашевелилась шёрстка, кормыш подобрался в комочек, и ему сделалось невыносимо страшно, – «Эх, пропаду я тут один, это какая-то дрянь там лазает, за мной следит, эх пропаду, и сделать-то ничего не сумел – всех своих братцев подвёл, так сильно подвёл», – и Липа окончательно отчаялся. Тут за спиной послышался негромкий стук по оконному стеклу, он обернулся, и увидел Пикела, который подавал ему знаки, показывая пальцем вверх. Глянув туда, Липа увидел чуть приоткрытую форточку, и в один миг выпустив когти, забрался внутрь. А там его старый приятель прикладывал палец к губам, – «Тихо, ни звука», – и потянул его за руку. Кормыши, соблюдая полную тишину, пошли, стараясь аккуратно обойти сидящих за столом людей, вышли из квартиры, поднялись на второй этаж, и по прикреплённой к стене лестнице забрались на чердак. Там уже можно было спокойно разговаривать. Пикел легонько погладил его по руке: – Липа! Это ты! Вечность тебя не встречал. Совсем не изменился! Как добрался до меня? Дорогу вспомнил? Липа тоже притронулся к нему, и почти плача, заговорил: – Братец ты мой дорогой, как же я рад тебя видеть, ты не представляешь. Маршрут сюда совсем изменился, хорошо братец Люмик мне встретился, не то я пропал бы где-нибудь, даже не сомневаюсь. По пути его встретил, познакомились, а раньше не встречались. Сильно он мне помог с объяснениями. А шёл я именно к тебе. Возникли обстоятельства. Необходимо кое-что обсудить. По дороге чуть не умер от страха несколько раз. Если бы не срочность в этой встрече, я бы спланировал путь получше, и конечно, безопаснее, но мне это в голову до сих пор не приходило – очень много забот. Давно уже хотел тебя увидеть, вспоминаю о нашей дружбе постоянно. Пикел перебил его: – Липочка, да ты успокойся, можешь тут обитать сколько хочешь, место есть, об этом не переживай, пожалуйста. Скажи, что заставило тебя совершить этот поход? – Сейчас всё услышишь, – и Липа поведал ему во всех подробностях, не упуская мелочей, о событиях последних дней – начал с рассказа Кучика о камере, рассказал про план, составленный братцами на тех посиделках, о том, как он вспомнил ночью об их с Пикелом секрете, и как прошли следующие посиделки кормышей из Одеона, после которых он и совершил это очень рискованное путешествие.