— Ой-ой… Скорей!.. Ларик захлебнулся… Не дышит уже… Ой, скорее, скорее!.. С большим трудом доктор, прибежавший из соседнего дома отдыха, вернул Ларику дыхание и жизнь. Прошло немного времени, и наконец Ларик открыл глаза. — Ну, мальчуган, — сказал уставший, но довольный доктор, — приди твой приятель на минутку позже, уже поздно было бы… Как же это ты так нырнул? — Меня дядя Коля, дядя Коля… Зеленый сачок… Черный жучок!.. — закричал вдруг Ларик, трясясь, но, взглянув на Вадьку, замолк. Но тут перепуганная тетка хватилась ключа. Увидели, что кабинет инженера открыт, чертежи разбросаны… окно настежь. В ванне продолжал плавать большой жук-плавунец. Он греб мохнатыми лапами, тукался в борт ванны, пытался вскарабкаться, но срывался со скользкой эмали. — Это мой жук, — узнал Вадька, — я его вчера дяде Коле поймал. Разве дядька тут был?.. Да будет уж секретничать… Зеленый сачок, черный жучок… Так все выяснилось. Мальчики раскрыли тайну, рассказали о своем знакомстве со странным дачником. Описали его наружность. Через час мухолов был задержан на станции. У него отобрали украденные чертежи. И оказалось, что дядя Коля был на самом деле совсем не Николаем и не Сидоровым. У него было совсем другое имя. Он был иностранец. Он пробрался к нам из-за границы. Он был фашистский шпион. Отец Ларика держал у себя на даче важные секретные чертежи, хотя по правилам такие чертежи надо хранить в специальном месте. Шпион узнал, где живет на даче инженер Б.Ф. Он поселился по соседству, прикинулся натуралистом-мухоловом, нарочно заинтересовал своим таинственным поведением мальчиков, подружился с ними. Потом он узнал от Вадьки, что отец Ларика уехал в город. Шпион выследил, когда тетка ушла и Ларик остался один. Чтоб Ларик потом не смог выдать его, мухолов решил убить мальчика, тихо, без шума… В воде Ларик не мог кричать. — Вот какая история была в тихой нашей местности, — сказал в заключение капитан К., — вы бы написали об этом. Такие вещи не мешает знать и большим и маленьким, — повторил он. Самуил Яковлевич Маршак Пограничник Гудит на границе манчжурская вьюга, По свежим сугробам шагают два друга. Идут вдоль границы в метель и мороз Герой-пограничник и друг его — пес. Винтовку с плеча пограничник снимает, Холодным прикладом к плечу прижимает, Шагах в двадцати здоровенный бандит, Как белый медведь, за сугробом сидит. — Сдавайся, — кричит пограничник шпиону. Оружье бросай — и тебя я не трону. Тебя на заставу доставлю живьем! — Но выстрел в ответ прокатился, как гром… Упал пограничник. В груди его рана. Пред ним опустилась завеса тумана. Он ловит затвор ослабевшей рукой, Разносится выстрел — один и другой. Бандит заметался, подстреленный в ногу, Но тут ему пес перерезал дорогу. Врага он за горло схватить норовит… Качнулся — и рухнул подбитый бандит. Бандиту — конец. Пограничнику — слава. Героя с почетом встречала застава. Владимир Сергеевич Курочкин Морской чёрт 1 Как только Тишка спрыгнул с крыльца, Валенца и Петька Бондя подскочили к нему и схватили за руки. Он рванулся вперед, но мальчишки крепко держали его за кисти рук. Они загнули их ему за спину и стали медленно пригибать к земле. — Сдаешься? — Черта с два! — Сдаешься, Тихон? — Нет! — А теперь сдаешься? — Ой, больно!.. Сдаюсь! Они отпустили его и отбежали в сторону. Тишка выпрямился и расправил онемевшие руки. Вот не повезло-то! Совсем ведь забыл, что кто с утра сдается, так тому весь день под чужой властью ходить. — Ну, а теперь что? — спросил Тишка угрюмо. — Перво-наперво купаться пойдем, — сказал Валенца и подтолкнул локтем Петьку Бондю. Ишь черти! Значит, нырять заставят. Они всегда к нему пристают и мучают, показывая всем, как какое-нибудь чудо-юдо морское. Вот и сегодня какого-то «сачка» с собой привели. Тоже стоит тут и глаза, как рак, вылупил. — Мы хотим к Морскому Черту идти, — сказал Валенца. — Я не пойду. Туда два часа тащиться. От жары сдохнешь. — Захотим — сдохнешь, а захотим — живой останешься. Ты нам сдался, и всё. Вот он тоже нам сдался. Он теперь с нами до вечера ходить будет. — А кто это такой? — Это Петькин братень двоюродный. Он погостить сюда прикатил. Эй, Гришук, иди-ка сюда! Ну-ка, скажи ему, где ты жил. Белобрысый мальчишка с длинными красными руками, стоявший в стороне и молчаливо наблюдавший за Тишкой, подошел ближе. Стесняясь своих рук, он спрятал их за спину. А глаза отвел в сторону: Тишка слишком вызывающе смотрел на него. — Я издалека. Мы в Хумми живем. Это на Амур-реке находится. — Нет, — сказал Тишка, — это всё враки. Нет на свете такого названия. Что это такое за Хумми?.. Это только у нас так птахи ночью кричат: хум-ми! хумми! Последние слова он прокричал тоненьким, жалобным голоском. Валенца захохотал. Петька Бондя вышел вперед и, выставив плечо, сказал Тишке: — Ты что его задираешь? — А он меня не задерет, — остановил его Гришук. — Я правду говорю. У нас там и озеро есть. Оно тоже Хумми называется.