Вдоль пристани тянулись целые штабеля больших железных контейнеров, ящиков, бочек, в воздухе привычно пахло соляркой и машинным маслом. Но теперь еще прибавился новый запах – гнили, сырости, вскрытого склепа, – который шел от старого корабля. После падения платформы этот запах заметно усилился. Николай Комиссаров вдруг подумал, что простоявший где-то столько лет «Арканум» обрел наконец долгожданную свободу, но теперь разлагается прямо на глазах, будто само время стремится наверстать упущенное. Это судно, которое давно должно было сгинуть, продолжало существование вопреки всем законам логики и природы. – Окажите помощь пострадавшим, – сказал Комиссаров, глядя на «Арканум». – Думаю, на сегодня достаточно. Завтра с утра возобновите исследования. Людей вам хватит? – Об этом не беспокойтесь, – ответил профессор Курчевский. Корабль медленно разворачивало боком, стал виден ряд бойниц – назвать эти узкие прорези иллюминаторами язык не поворачивался. Николаю Вадимовичу вдруг показалось, что в одной из бойниц мелькнуло лицо. Кто-то смотрел на него из каюты старинного судна. Внутри у Комиссарова вдруг все сжалось от страха, но он продолжил всматриваться… Нет, показалось, это была лишь игра лучей заходящего солнца. – Черт, – тихо выдохнул он. – Померещится же такое… – Что именно? – нахмурившись, переспросил Курчевский. – Ничего, – поспешно произнес Комиссаров. – Просто мысли вслух… А насчет этих растений… В этот момент в поле их зрения появился небольшой обшарпанный катер. Никто не заметил его приближения, он преспокойно миновал ограждение и подошел вплотную к кораблю. Катером управлял тощий парень с угреватым лицом, щеголявший в полинявших красных шортах и растянутой футболке грязно-серого цвета. Он курил сигарету и разглядывал «Арканум» так, будто собирался его приобрести, хотя, судя по его виду, вряд ли у него водились деньги. – Это и есть посудина, которая так всех переполошила? – громко крикнул он. – Вот черт! А она внушает… – Это еще кто такой? – злобно осведомился Комиссаров. – Шпатель, – тихо ответила Галина. – Шпатель? Что за уголовная кличка? – поинтересовался профессор Курчевский. – Он и есть уголовник. Жулик и бездельник, обворовывает беспечных туристов. Ходячая неприятность для себя и окружающих. – Вор? – воскликнул Курчевский. – Только воров нам тут и не хватало! Тем временем Шпатель подвел катер вплотную к кораблю и заглушил мотор. Затем подобрался к борту «Арканума» и потрогал рукой шероховатую поверхность обшивки. – Эй, ты! – злобно крикнул ему профессор. – Убери-ка свои руки от исторической находки и проваливай. Это частная пристань! – Да ладно вам, – отмахнулся Шпатель – Море большое, места всем хватит! Расскажите лучше, что нашли на корабле? – А твое какое дело? – Интересно просто. Вдруг там сокровища… – Плебеи, – поморщился профессор Курчевский. – Если корабль старый, значит, обязательно сокровища! Этих бездельников только легкая нажива интересует. Шпатель выпустил облако сигаретного дыма и надрывно закашлялся. – Можно подумать, у вас другие интересы, – сказал он. – Историки, ученые! Я же знаю, что для вас это только прикрытие. А на самом деле всем только деньги и нужны. – Каков фрукт! – рассмеялся Николай Вадимович. Но профессор его веселья не разделял. – Что?! – возмутился он. – А как же историческая ценность? А интересные археологические находки?! – Да ладно вам, хватит мне лапшу на уши вешать, – махнул загорелой рукой парень. – Так нашли золото или нет? – Не суй свой нос, куда не следует, – рявкнул Курчевский. – И проваливай отсюда, пока я не приказал своим людям протаранить твою ржавую посудину! Шпатель хитро улыбнулся и кивнул. Затем снова принялся бесцеремонно разглядывать возвышающийся над ним корабль. – Пару лет назад после сильного шторма один дайвер тут неподалеку нашел затонувший немецкий корабль времен Великой Отечественной войны, – сообщил он. – Течением размыло дно, вот кораблик и показался на поверхности. Водолазы его тогда исследовали вдоль и поперек… Нашли внутри разные статуи и утварь. Вроде бы обычное, ничем не примечательное барахло, а ушло с аукциона почти за несколько миллионов! Оказалось, редкие экспонаты, украденные из разных музеев. Так, может, и эта развалюха таит в себе несметные богатства? – Это все ложь и слухи, распускаемые местными болванами! – отрезал Курчевский. – А теперь убирайся! И чтобы я тебя тут больше не видел. Шпатель пожал плечами, запустил в корабль недокуренной сигаретой и завел двигатель своего катера. – Бывайте! – помахал он им напоследок и направил катер прочь от пристани. – Не нравится мне этот тип, – хмуро сказал профессор Галине. – Таких, как он, нужно держать отсюда подальше. Скажи охране, чтобы приглядывали за кораблем этой ночью. Нельзя, чтобы тут ошивался кто-то посторонний. – Хорошо, – кивнула Галина. – Во сколько завтра начнем работу? – Как солнце встанет, так и начнем! Я обязательно буду. Галина тихо вздохнула. Солнце сейчас вставало очень рано. Значит, опять она не выспится. Девушка с тоской покосилась на корабль, вспоминая жуткие растения, и вздрогнула – она готова была поклясться, что только что видела несколько черных теней, метнувшихся под водой от корабля. Дельфины? Но дельфины очень редко подплывали настолько близко к берегу. К тому же Галине показалось, что тени выскользнули из пробоины в борту «Арканума». Определенно, это были не дельфины, а что-то другое. Неужели оно находилось в трюме жуткого корабля, когда в него спустились ученые? Глава девятнадцатая Гора черных камней После дайвинга Лера со Светкой позагорали еще немного, а затем Щербакова отправилась к воротам пляжа, где уже начала собираться ее экскурсионная группа. Лере стало интересно, как именно Светка проводит свои экскурсии, и она отправилась с ней. По пути Лера немного отстала, чтобы купить себе вареной кукурузы. Когда она догнала Светку, та уже с важным видом вещала что-то перед группой окружавших ее туристок в ярких цветных нарядах. Тихонько подойдя ближе, Лера прислушалась. – Для начала взгляните на это. – Светка указала на ржавый, слегка покосившийся столб, на котором висел старинный кованый фонарь. – Под этим фонарем Александр Сергеевич Пушкин назначал свидания своей тайной возлюбленной! Лера застыла с кукурузой в зубах, пораженная наглостью подруги, а разноцветные дамочки восторженно заохали и тут же принялись фотографировать друг друга на фоне фонаря. Лишь у одной из них хватило ума спросить: – А Пушкин разве бывал в этих краях? – Конечно! – глазом не моргнула Светка. – И очень часто! – Что-то я об этом нигде не читала, – недоверчиво прищурилась туристка. – Он ездил тайно от жены и от всех. У него здесь жила его знакомая, с которой он и встречался под этим самым фонарем! – А вам тогда откуда об этом известно? – Эта история передается из уст в уста в моей семье на протяжении многих поколений! – заявила Светка. Лера едва сдержала смех. Туристка задумалась, но тоже начала фотографировать фонарь с разных ракурсов. – Ну ты даешь, мать, – тихонько шепнула Лера подруге. – Так врать и не краснеть… Это ведь еще научиться надо. – Туристам хочется разных интересностей. А где их взять? Вот и приходится выкручиваться, – шепнула Светка. – Но ты меня не смущай, а то при знакомых я стесняюсь. Возвращайся на пляж, через полчасика я к тебе присоединюсь, – пообещала подруга и громко хлопнула в ладоши. – Дамы! Сейчас мы отправимся в местный парк, и я покажу вам скамейку, на которой знаменитый поэт Сергей Есенин сочинял свою поэму «Анна Снегина». Туристки заохали еще громче, и только скептически настроенная снова нахмурилась. – У вас и Есенин бывал? – спросила она. – А как же! Гулял однажды по парку после сытного ужина, присел отдохнуть на скамеечку, тут-то его и накрыло вдохновение! Пойдемте, я все вам покажу! И Светка бодро зашагала в сторону парка, находящегося неподалеку от пляжа, а туристки пестрой стайкой двинулись за ней. Они напомнили Лере выводок несмышленых утят, которые топают за своей мудрой мамой-уткой. Журавлева вернулась к морю и медленно пошла вдоль линии прибоя, грызя кукурузу. Загорать ей не хотелось, да и негде было, отдыхающие давно заняли все места, и на пляже яблоку негде было упасть. Зато можно было просто прогуляться, подумать, полюбоваться местными красотами. Вдали на волнах качались белоснежные яхты, над головой носились чайки, в вышине изредка пролетали парашюты, которые на длинных тросах тащили за собой прогулочные катера. Лера осторожно ступала по камням, вспоминала свои ночные кошмары, думала об «Аркануме». И о найденном дневнике. Что это вообще такое? Чей-то рассказ, так и не увидевший света? Описание реально происходивших событий? Скорее, все-таки первое. Хм… Разлука с любимым, строгие родители, визит к ведьме… Лера когда-то тоже пыталась писать стихи и рассказы, и записки неизвестной хозяйки старого дневника чем-то неуловимо напомнили ей собственные опусы. Подняв голову, девушка увидела вдали высокий утес, поросший густым лесом. Он стоял за скалой, на которой располагались здания института, будто нависая над ней. Лера еще не заходила так далеко одна, без Светки, и до сих пор не замечала утес. Там, над верхушками деревьев, возвышалось темное здание. Прищурившись, Лера разглядела, что у него стеклянный купол. Стеклянный купол? Журавлева мгновенно вспомнила записи в старинном дневнике. Девушка из прошлого писала, что ее дом виден издалека благодаря высокому стеклянному куполу оранжереи. Возможно ли, что это тот самый дом? Лера огляделась по сторонам, и ее охватило легкое волнение. Дом на утесе, пляж прямо под ним… Хозяйка дневника писала о насыпи из больших черных камней, за которыми скрывался ее возлюбленный. Если Лера сейчас на том самом месте… Впереди пляж перегораживала высокая сетчатая ограда, за которой начиналась территория океанологического института, а сразу за ней виднелась груда огромных черных валунов высотой почти в три метра. За камнями начиналась пристань института, а там, вдали, на волнах покачивался «Арканум», но девушка смотрела лишь на черные камни. Естественно, сто шестьдесят лет назад никакого института здесь и в помине не было, а вот гора камней вполне могла быть. Значит, она сейчас прогуливалась на том самом месте, которое описывала в своем дневнике несчастная влюбленная! Лера снова посмотрела на дальний утес. Вряд ли в здании над лесом сейчас кто-то жил, но ей вдруг захотелось взглянуть на него вблизи и, кроме того, прочесть дневник до конца. Вдруг там описаны и другие места, где ей уже приходилось бывать? Но с того места, где стояла Лера, пройти к утесу не представлялось возможным. Пришлось бы огибать всю территорию института, которая была очень велика, причем металлическая сетка огораживала не только берег, но и уходила далеко в море, и по ее верхней кромке вились кольца колючей проволоки. Помимо горы из камней, Лера увидела за оградой длинные причалы и несколько белоснежных кораблей, на которых работали люди в белой униформе. Корабли окружали «Арканум», выглядевший на фоне современных судов гадким утенком. Да, это был тот самый корабль – Лера не сомневалась, что видела во сне именно его, а потом еще один, похожий на него как две капли воды. Сейчас, в лучах заходящего солнца, судно казалось не таким страшным, как в ее ночном кошмаре.