— Первый вариант понравился мне больше, — рассудительно решила Патриция. — Вот и я подумала, что ты выберешь меньшее из двух зол, — Зелигена одобрительно хлопнула крыльями. Волны у берега оказались не привычно синими, а черными, как деготь. Казалось, что маленький остов целиком состоит из скал. Причем скалы здесь были необычными, черными и заостренными к верху, будто копья. Вокруг скал витали черные духи. Их тут насчитывалась целая рать. — Не обращай на них внимания! — посоветовала Зелигена. — Они не имеют права тебя тронуть, пока ты не попытаешься выкрасть с острова мощи их госпожи. Зато если попытаешься, они накинутся целой стаей и закусают тебя до смерти. Черные духи действительно демонстрировали острые зубы, напоминавшие черные иголочки. Упаси боги ощутить на себе укусы этих зубов. — Ты же сказала, что Аделаида выжила, — упрекнула Патриция рассказчицу. — Это было столетия назад. С тех пор ее тело обратилось в мощи, которым приносят дары искатели приключений. Аделаида местная темная святая. Она может помочь, а может погубить. Ее дух витает над островом и продолжает крутить роман с теми же духами моря, с которыми она вступила в сговор при жизни. — Это же остров той самой колдуньи, из-за которой затонула целая страна! — сокрушалась Патриция с тех пор, как корабль пристал к берегу. — А что было бы лучше, чтобы это самая страна убийц осталась целой и продолжала приносить в жертву морю новых невинных девушек? — парировала Зелигена. — Даже не знаю! Это равновесие добра и зла слишком зыбко. Я бы не рискнула перевесить чаши весов в чью-то пользу. Обе стороны виноваты, но жертва лишь защищалась. Она не обязана была приносить себя в жертву даже ради всего человечества. Наверное, я поступила бы также, договорилась с духами моря. К тому же русалкам я нравлюсь. Патриция не хотела отходить далеко от корабля. Ее грызло недоброе предчувствие. «Кровосос» тоже издавал странные скрипы, похожие на стоны и недовольное ворчание. Он намеревался пройти мимо берега, но что-то магнитом тянуло корабль на скалы. Естественно, «Кровосос» недоволен. На острове не видно ни одного человека. Кораблю-вампиру тут некем питаться. Канаты, прежде тянувшиеся за жертвами, вяло повисли на мачтах. — Я проверю, есть ли на острове питьевая вода, — Патриция поймала рукоять сабли, витавшей недалеко от корабля. С волшебной саблей ей даже остров ведьмы не страшен. — Пока не обойдем остров по часовой стрелке, дух Аделаиды нас отсюда не выпустит, — повторила Зелигена. — Так что вперед! — А если обойдем его против часовой стрелки? — Тогда вообще навсегда застрянем здесь. Патриция недовольно фыркнула, а пурра, сидевшая на ее плече, заинтересовалась камушками, валявшимися у берега. — Пусть не поднимает, иначе к нам привяжутся духи острова! — предупредила Зелигена. Но разве пурру было удержать. Она спрыгнула на берег и подняла камушек. Черный дух тут же возник рядом и не отставал. — Куда спешите, прекрасные дамы? — голос духа напоминал эхо в каминной трубе, но тон у него был заискивающим. — Как давно на наш берег не ступали феи! Ваш визит такой сюрприз! Темный дух алчно потирал черные ладони. Его когти пугали. Патриция понадеялась, что они состоят из черного эфира, как и само тело духа, зависшее в метре над прибрежным песком. Песок местами тоже был черным. Это дьявольский остров! — Моя госпожа очень любит фей, — продолжал ликовать дух. — А с чего ты решил, что я фея? — Патриция выставила вперед саблю. — Неужели крылья за моей спиной увидел? Дух воровато присмотрелся к ее спине, даже облетел вокруг Патриции. — Действительно, крыльев нет, — он озадаченно почесал когтем в лысом темном затылке. — Как же так? Я чую внутри тебя фею. Дух наклонился и принюхался к Патриции. — В твоей ауре перемешались запахи мертвой человеческой плоти и аромат магии фей, — пояснил дух. Наверное, это от того, что она часто убивала моряков. Она же пиратка! Как пирату обойтись без кровопролития? Запахи крови и мертвечины пристали к ее кораблю и к ней самой. А аромат магии фей мог присутствовать рядом из-за того, что она водит дружбу с феями. Вот и разгадка слов духа. Его всего лишь ввели в заблуждение. Тем не менее, дух был уверен, что Патриция настоящая фея, которая зачем-то прячет крылья и притворяется обычной девушкой. Приставучий дух заискивал и делал комплименты, но знакомство с ним чуть не закончилось трагедией. Он попытался заманить Патрицию в ту сторону острова, где обойти его можно было только против часовой стрелки. Если бы Патриция поддалась на уговоры духа, то застряла бы на острове навсегда. — Ты лети подальше от нас, — попросила духа Патриция. — Мы хотим посекретничать в одиночестве. — Госпожа острова подслушает все ваши секреты! — торжествующе возразил дух. Он не собирался отставать, пока Патриция не отняла камушек у пурры и не швырнула его подальше. Вот тут-то духу пришлось с воем улететь. Очевидно, дух был привязан к камню. Место тут было мрачным. Патриция поежилась от мысли, что здесь можно застрять на всю жизнь. У пещер и гротов валялись кости, явно оставшиеся от человеческих скелетов. Под ноги попался даже один череп сверхъестественного существа. Его черепная коробка напоминала раковину. Патриция подняла его, чтобы получше рассмотреть. — Смотри, какая диковинка мне попалась! — окликнула она отставшую Зелигену. — Как по-твоему. Сколько денег дадут за такой череп на рынке в Аркадах? Обычно в Аркадах сбывали разные чудесные вещица для местных лавок чудес, которые потом перепродавали, как ценный товар коллекционерам магических предметов. Череп волшебного существа вполне подходил под категорию волшебных вещей. Жаль, что он всего один! Вот бы найти на острове побольше волшебных косточек и черепов, тогда их можно продавать в ассортименте. — Брось его! Скорее! — вдруг завопила Зелигена и взволнованно захлопала крыльями. — Но почему? Он выглядит красивым, как большая раковина. — Это череп водяницы! — Что? — Патриция покрутила череп в руках. Неужели из него сейчас выползет крупный краб или скорпион? А может внутри обитает крошечное морское чудище? На черепе вдруг расцвел синий подводный цветок. В пустых глазницах вспыхнул синий свет. — Ты невеста морского царя? — донесся голос изнутри черепа. — Или нареченная морского принца? — Нет, — честно ответила Патриция. — Тогда почему ты обратилась ко мне? Я не обязана тебе помогать! Я уже сотню лет лежу на этом берегу и даю советы лишь тем, кого разыскивают возлюбленные со дна морского. — Простите, я взяла вас по ошибке, — Патриция хотела положить череп назад к подножию грота, но он будто прилип к рукам. — А волосы у тебя, как пламя! — похвалил череп. — Водяным нравятся рыжие девушки. Для водяного получить невесту с огненными волосами это то же самое, что завладеть огнем. Хочешь, я сосватаю тебя кому-нибудь из моря, к примеру, тритону или морагу? А если ты благородной крови, то можно предложить тебя в невесты министрам морского царя или даже морским принцам. Сам царь Сеал женат, но у него есть несколько холостых сыновей. — Кто ты такая? — Патриция заинтересовалась больше черепом, чем его странными предложениями. Голос из черепа точно исходил женский. — Ты русалка или морская фея? От кого мог остаться этот необычный череп в виде раковины? — Я водяная нимфа. Точнее, была ею, — череп удивленно оглядел мрачный остров. — Отнеси меня к воде! Быстрее, пока владычица острова не проснулась. Голос черепа стал требовательным. — Не вздумай! — предостерегла Зелигена. Патриция размышляла, что делать. Отнести череп водяного создания и положить назад в волны, было бы благородным поступком. Место водяниц в воде. Волшебный череп может даже как-то отблагодарить ее, если она вернет его назад. Но что если духи острова ее за это покарают? В конце концов, она тут гостья и не имеет права делать всё, что ей вздумается. Патриция собралась уже положить череп назад в тень грота, где он и лежал раньше, но чьи-то бледные руки его перехватили. Они были холодными, как смерть. От их прикосновения череп тут же окутал знакомый туман. — Беатриче! — Патриция уже знала, кого увидит, когда подняла глаза наверх. Над нею парила бледная фея, окутанная сизым туманом. Ее глаза были пусты и отсвечивали, как две луны, заточенные в веки. Костяные крылья, похожие на рыбьи жабры, нервно взмахивали. Беатриче не произнесла ни слова, но потянула череп водяницы на себя. Она оказалась очень сильной. Патриция пыталась перехватить ее руки, но это оказалось невозможно. Кожа Беатриче обжигала холодом. Между ее пальчиками наросло что-то вроде кружевных перепонок. От одного прикосновения к ним на ладонях Патриции остались глубокие раны. Как тонкая ажурная кожица может ранить сильнее ножа? Пока Патриция удивлялась, Беатриче выхватила череп водяницы и мгновенно улетела за скалы. Туман, повсюду следовавший за ней, скрыл ее фигуру. — Ты помогла ей найти череп водяной пророчицы! Теперь она отнесет его к своему повелителю! — Зелигена испугалась. — Все знают, что водяницы становятся пророчицами, если погибают на суше. Их первым пророчеством обычно бывают стихийные бедствия, например, потоп, который за них отомстит всем землянам. Зато спустя столетие они добреют и начинают давать различные предсказания: не только плохие, но и хорошие. — Этот череп пытался сосватать меня водяным! — Патриция поморщилась. — Водяница считала, что я не побрезгую даже таким женихом, как мораг. Ты ведь знаешь, что мораги это морские драконы! — А вы предпочитаете только небесных драконов? Патриция хотела ответить что-то резкое, но прикусила язык. Один небесный дракон ей действительно очень понравился. Единственная проблема состояла в том, что в отличие от водяного дракона он мог обжечь ее огнем. Нетопырина предпочла не сходить на мрачный остов, хотя при ее-то крыльях ступать по черному песку ей бы не пришлось. Вероятно, даже полет над этим островом на многих магических созданиях сказывается плохо. Чем ближе Патриция подходила к центру острова, тем чаще Зелигена жаловалась, что у нее болит голова. — Этот остров будто выпивает из меня все силы, — призналась она. Когда они подошли к громадной пещере в центре острова, Зелигене стало совсем плохо. Пещера напоминала вход во дворец. По ее краям сверкали золотистые руны. Знаки напоминали орнамент. Внутри пещеры вместо сталактитов и сталагмитов высились груды странных сверкающих каменьев. — Это дары водяных духов, — объяснила Зелигена и опасливо покосилась на вороватую пурру, восседавшую на плече капитана. — Не вздумайте их трогать! Она зря беспокоилась. Каменья украсть оказалось невозможно. Они приросли к стенам, полу и потолку пещеры. Из-за них пещера напоминала драгоценный ларец, который, впрочем, оказался гробницей. — Кажется, это склеп! — Патриция заметила плоский камень, напоминающий надгробие. На нем лежал скелет в роскошном церемониальном платье. Парча наряда оказалась выткана такими же руническими знаками, как те, что начерчены у входа в пещеру. — Это и есть Аделаида? — Тише, не произноси ее имя, иначе она проснется, — предостерегла Зелигена, но было поздно. Рука скелета, унизанная перстнями, шевельнулась и обхватила запястье Патриции. — После трагедии в ее королевстве у нее осталась лишь часть имени. Теперь ее зовут Ида! — торжествующе прогоготал какой-то дух, витавший под потолком пещеры. Рука скелета неожиданно выпустила запястье Патриции и опустилась на камень. В глазницах скелета на миг вспыхнул красный огонь и тут же потух. Вместо скелета на камне лежала красивая темноволосая девушка. Она была мертвой, судя по всему, утонувшей. Типичное посинение кожи сообщало о том, что она утопленница. — Почему вы так смотрите на нее? — удивилась Зелигена. — Если уж она дала вам сигнал, то можете ее о чем-то попросить. Пусть она затопит Опал, который вы так не любите. — Я не люблю лишь короля Опала, сам Опал моя родина. Как я могу затопить собственную родину?