— Волчонок, садись в машину, — мило заявил он, — я тебе сразу всё расскажу, а после ты мне всё расскажешь. Спокойно и обстоятельно. Я даже разрешаю себя стукнуть! Я поджала губы и кивнула. — Ты после моего «стука» не выживешь! — снова злое шипение от меня. Он дьявольски рассмеялся и почти сразу дёрнулся, потому как задняя дверца открылась, выпуская Аришку. Альтаир прорычал ей что-то вслед, однако она, порхая, облетела автомобиль, подбежала ко мне и села рядом, чтобы сунуть мне в руки свой телефон и добродушно оскалиться во все свои белоснежные тридцать два зуба. От близкого контакта я отсела и заметила, как к нам уже идет виновник неразберихи. — Читай! — с кошмарно жутким акцентом произнесла девушка, подсев ещё ближе и заставив меня почти прижаться к мужчине, севшему с другой стороны и успевающему читать текст с телефона в моих руках. — Она написала, как раз то, что я хотел тебе объяснить, — вольготно развалился рядом курт, затем хмыкнул, закинул ногу на ногу и добавил, — только сделала это через переводчик и криво. Может я? В его глазах скрывалась надежда и совершенно нетипичное для мужчины напряжение, которое он прятал за позёрским поведением. — Пошёл ты, — искренне выразилась я, — не мог рассказать мне всё заранее? Он закатил глаза. — Ты бы сбежала, — он отвёл взгляд к собственному бентли. — Вот именно, — кивнула я. Но подумала, что меня при любом раскладе никто не отпустит и: или заставят читать «послание», или нашепчут всё на ухо самостоятельно. Потому начала читать: «Прости! Я опоздала на самолёт и смогла переночевать в Сан-Франциско. Но мне ждать ещё целые двое суток на следующий рейс! И я прошу у тебя разрешения остаться у вас». Я вопросительно изогнула бровь и оглядела её косую улыбку, пытающуюся показаться мне милой, но являющуюся лишь нерешительной. — Она не знает, что такое мотель? — попыталась скрыть собственную токсичность я. Аир усмехнулся. — Она не за мной охотится, если ты к этому клонишь, — он по-хозяйски откинул мою прядь назад и заправил её за ухо, — они с сестрой — близкие подруги. Я закусила губу и отдала телефон владелице. — Какова вероятность того, что на следующий самолёт она тоже опоздает? — спросила и закинула ногу на ногу. Он перевёл этот вопрос девушке, и та нахмурилась, не забыв что-то пробормотать в ответ. — Говорит, что молит тебя о недельке, — совсем расплылся в улыбке мужчина. — Секунду назад было двое суток! — выдохнула я. Он пожал плечами, говоря тем самым, что к нему это вообще не относится, и довольно прикрыл веки, наслаждаясь ярким солнышком. Вновь бурчание на фоне моего негодования. — Перевожу: «Я даже на глаза тебе попадаться не буду! Честно-честно!» — Альтаир зевнул, пытаясь показать своё отношение к этому. В голове всплыло: — Ты говорил, что я почувствую твою измену с помощью… запаха. Он кивнул и пояснил: — Я буду пахнуть для тебя по-другому. Проще говоря, той несчастной, кого… никогда существовать не будет! — продолжил специально раздражать меня мужчина. Я закусила губу. — Если я в тебя выстрелю, то ты умрешь? — грозным тоном спросила я, вспоминая его мгновенное исцеление тогда на фудкорте. — Нет, но я тебя понял, всё уяснил, и больше никаких тупых шуток, — рассмеялся он. — Отдельный дом, — постановила я, раз уж мне далии такое право, — и в главном её быть не должно. Он перевёл. Девушка подскочила на ноги, обхватила мои щёки ладонями и припечатала громкий звонкий поцелуй на моём лбу. Я опешила, но попыталась остаться спокойной. — И так пусть больше не делает, — выдавила я. — Ничего ты не понимаешь в русской широте души, — усмехнулся Аир, — мы домой? Я медленно, всё ещё отходя, кивнула. — Уже научилась? — помог мне подняться, не забывая, конечно, иронизировать. Мы подошли к автомобилю. — Пыталась поймать тебя с поличным, — равно ему по интонации ответила я. Мне открыли дверь, дождались пока я сяду, и пристегнули, видимо, чтобы я совсем уж не перенапряглась — и так шла пешком, бедняжка. На заднее сидение мужчина бросил мои сумки, поместил рядом Аришку и направился к противоположной от меня двери. — Полагаю, что через годик ты станешь главным позером в нашей семье, — он сел на водительское место и рванул с места. Девушка на заднем сидении взвизгнула, едва удержавшись. — Что ты! — я внимательно оглядела её на повреждения, — куда мне до твоего невероятного выпендрежа! Он широко улыбнулся и свернул на дорогу к выезду из города. — У тебя есть свободное платье, желательно длинное? — неожиданно спросил он. Я мотнула головой, не очень понимая к чему вопрос. — Жаль, — он резко вывернул руль на сто восемьдесят градусов, разворачиваясь, — даже ночной рубашки в пол? — это было уже со смешком. Я закатила глаза. — Зачем мне такая? — задала вопрос и задумалась, — И главное, зачем она тебе? Он снисходительно оглядел меня на наличие ума и пояснил: — Мне незачем, это ты сегодня ночью будешь бегать по лесу. Замечу, что белья тоже не будет, — мечтательный взгляд. Я даже подавилась. — Ты… серьёзно? — руки сами собой сжались на ремне безопасности, когда этот гонщик набрал скорость, несясь так, что весь мир в окне смазывался. — Вполне, — резкий поворот и остановка, кажется, у ателье. В другом месте он бы точно такое не нашёл. Вот только я была против! — Я не пойду, — я скрестила на груди руки. Он пожал плечами. — Как хочешь, — ехидное, — выберу самую прозрачную ткань. Я вылетела из машины вперед него. Под его громкий смех и не менее громкие слова девушки. Ответом он её не удостоил, только махнул рукой, дав знак оставаться в машине, и закрыл свою дверь. Мне оставалось только рвануть за ним, когда он протянул мне свою руку и с улыбкой остановился дожидаться, когда я вложу в неё свою. *** Над головой сомкнулась тень деревьев. Альтаир соврал, когда сказал, что всё будет на территории стаи — мы находились за забором, пусть и очень близко к нему. Это было нужно для безопасности волчат, которые невероятно сильно рвались посмотреть на церемонию бракосочетания двух Альф. Однако, на неё не пустили никого, кроме нас двоих с женихом, который украдкой поглядывал на меня сверху вниз стабильно раз в десять секунд, очевидно отслеживая мои переживания и настороженность. А я боялась. Ещё бы! Он, между прочим, утаивал истинный посыл церемонии до моего первого шага в этот самый пролесок. Потому и был напряжён, ведь я отказалась наносить ту самую татуировку на руки. — Почему нет, Джули? Мы живём вместе, спим вместе, я признался, что люблю тебя. Что ещё нужно для брака? — насупленное от него. Я закатила глаза и переступила тонкую еловую веточку, чтобы не поранить ноги. И как только у этого… не человека вышло уговорить меня идти босиком и в одном легком платье по лесу? Ответ прост: меня опять не спрашивали. — О! Считай ничего, только самую малость, — иронично ответила я, — всего то: прекратить издеваться надо мной всевозможными способами, не привозить домой и не встречаться со своими бывшими, и конечно же — принимать решения совместно со мной, а не так, что я, — мои руки взмыли к небу в «взывающем к богу» жесте, — пуп земли, и мне плевать, что ты тоже имеешь своё мнение, Джули! Аир усмехнулся. И помог мне переступить очередную ветку. — Зачем вообще идти так далеко? — спросила я, ведомая куда-то непонятно куда. — Узнаешь, — смешок дьявола, — итак: я не издеваюсь над тобой, а если и да, то скрытно.