— Выпусти меня! — повторила я, уже имея совсем другое, — Альтаир! Чёрные глаза посмотрели на меня с явным смешком и вернулись к дороге. — Я за рулем, — смеясь произнес он, — мне нельзя отвлекаться. Хотя… если ты попросишь достаточно сильно… я подумаю. Я психанула: — Ты будешь шататься с кем попало и где попало, а я должна тебя умолять?! Мужчина усмехнулся. — «С кем попало»? Передам твои слова Бете. Я опешила и оправдалась: — Я про девушку. Он тяжело вздохнул и стал серьезным. — Ты — моя пара, Джули. Прекращай попытки побега и подумай своей прекрасной очаровательной волчьей головкой: ну как и, главное, когда я бы тебе изменял? И вообще, зачем бы я тогда на тебе женился? Я задумалась. — К тому же, сделай я что-то подобное, и меня вся стая будет убивать, — он повернул руль, — ты сразу почувствуешь чужой запах на мне — вот тогда точно разозлишься. Вокруг все потемнело, мы заехали в гараж. — А…Альтаир! — закричала бежавшая следом за машиной Адель, — Джули, она… Её крик прервался в тот самый момент, когда я открыла дверцу и смогла выкарабкаться наружу, даже без чьей-либо помощи. — Я тебя потеряла, — выдохнула свободно она, — а ты просто пошла навстречу. Я захлопнула дверь, взяла из рук подошедшего Муаммара собственный рюкзак и проскользнула под закрывающимися воротами гаража, успев услышать слова Аделины к брату: — Она увидела сообщение от Арины, — кажется, кто-то успел заглянуть в телефон Альтаира, когда искал меня, — и тебя ждёт скандал, потому что Ариша уже в городе. Дальше за спиной послышался стук опустившихся автоматических ворот, и дальнейшего разговора мне услышать было не суждено. Ноги сами понесли меня обратно в дом мамы. В котором мне не выделили даже чёртовой комнаты! Теперь я шла ещё медленнее, будто бы противореча самой себе и всем сердцем желая, чтобы меня нагнали. Но вокруг не было ни души — за всеми этими событиями я не успела заметить наступление вечера. Солнышко медленно заходило за горизонт, всё ещё паля своим светом по морально уставшей мне, а я, наконец, добрела до домика, прошла до пустой гостиной и упала на диван, даже не зажигая свет. Сумка плюхнулась куда-то рядом, не забыв напомнить мне, как всё хреново. На втором этаже кричал телевизор, слышались голоса мамы и бабушки, однако я даже вставать не хотела, не то чтобы подниматься наверх. — Уже иду! — послышался спуск мамы по лестнице. Она сунула телефон в карман штанов, прошла до кухни и взяла со стола заранее приготовленную сумку, после чего развернулась лицом ко мне и вздрогнула. — О мой бог, Джей! Что ты здесь делаешь? Давно ты здесь лежишь? — вопросила она. Я тяжело вздохнула. — Я здесь живу, мам, — буркнула я, — на этом самом диване, раз вы не оставили мне другого места. Она сквасилась, подошла ближе и хмыкнула: — Ты живешь в другом доме, — милая улыбка, — со своим мужем, кстати. Так что поднимайся, собирай вещи и пойдем, я как раз собиралась идти вас кормить. Я сердито на неё взглянула и отрицательно мотнула головой. — То, что вы меня выселили, не значит, что я буду ночевать с ним! — я легла на бок и уставилась в окно напротив, — можешь передать ему, что он говнюк. Мама закатила глаза и молча пошла в главное здание, оставив меня одну. — Как хочешь, — кинула она, перед тем как исчезнуть из моего поля зрения. — Спасибо, что хоть тут ты это поняла, — буркнула я ей вслед. А уже через пятнадцать минут на пороге обозначился Альтаир, которому, кажется, передали всё что нужно. Он приблизился, сноровисто подвинул меня, как обычно никого не спрашивая, лёг рядом, а после и совсем обнаглел, подняв меня на свою грудь. И только завершив все эти манипуляции, он произнес: — Сама говнюк. Я хмыкнула. Но промолчала. — А я голодный, — начал давить на меня Аир, — а ещё уставший и на тебя обиженный. Я подняла голову и возмущенно его оглядела. — Ты, знаешь ли, меня обидела своими подозрениями, — его голос был ехиден и в равной степени возмущал меня. И это делало его самим собой — вредным, позёрским и… очень милым. Особенно сейчас, когда с его влажных растрепанных волос стекали мелкие капли воды, на губах играла завораживающая улыбка, а тёплые ласковые ладони гладили меня по спине. — Как насчёт ресторана? — заявил он, видя мой влюбленный взгляд на нём, и, очевидно, желая этим загладить свою вину. Но я была настроена совсем по-другому. — Это твоя бывшая? — я внимательно в него вгляделась, отслеживая его эмоции. Он кивнул. Я тоже. — Как давно вы расстались? — я села прямо на нём, не желая держать голову и одновременно стремясь смотреть ему в глаза. Уголки его губ нервно дёрнулись. Я напряглась. — Месяц назад, — огорошил меня он. Я почти задохнулась. — Месяц?! — выдавила я, — мы встречаемся с тобой… три недели! За неделю до того, как ты начал… приставать ко мне?! Он криво улыбнулся, будто и не понимая всего, что происходит. — Я уезжал из России, а она оставалась там. Мы расстались. Сейчас она решила сделать мне «сюрприз» и переехала вслед за мной. Я ей всё объяснил, и она ушла. Проблемы не было. Я хмыкнула. — То есть, она приняла, что ты не успел порвать с ней, как женился на мне? — Я всегда был нарасхват, — напыщенно выдал он. За что мне захотелось его ударить. Второй раз в жизни. Где там мой пистолет? — И… сколько вы встречались? — попыталась успокоиться я. Он ожидаемо задумчиво нахмурился, кажется, считая в уме. — Месяц или два, — неуверенный ответ. Я удивилась. — И она поехала за тобой в другую страну? После двух месяцев отношений?! Он кивнул, вроде «ничего странного — постоянно такое вижу». — Разный менталитет, — хмыкнул мужчина, — русские более импульсивны. А ещё упрямы и жертвенны. Не уверена, что виной всему был менталитет, однако я была согласна только с упрямством — в самом Муаммаре его было хоть отбавляй. — Я прощён? — ехидно спросил он, — можешь удостовериться в моей невиновности проверив телефон — я даже не писал ей. — Не стоит, — буркнула я и попыталась с него слезть. Но мне не позволили даже сдвинуться с места, удержав за бедра властным жестом. — Ты не ответила на мой вопрос, — более суровое и очень внимательное от него. Я кивнула, не в силах произнести даже слово. — Пойдём тогда домой, — он накрыл своей рукой мою дрогнувшую и сплёл наши пальцы, — я тебя вкусно покормлю, помою, а потом мы ляжем спать в тёплую кроватку. Вместе.