— Ты вчера пил моё пиво, если забыл, — рука отодвинула тяжелую запыленную створку. — Я не про это, — он поднялся, добрёл до меня устало-ленивой походкой и встал за спиной, едва касаясь меня грудью, — переспать со мной по старой дружбе будет лучшей благодарностью. Я не сдержала хрюка, закинула ногу на подоконник и ответила: — Определись уже: по старой дружбе или в благодарность, — приняв шаткое равновесие на подоконнике кевиновского балкона, я протянула руку к нашему — смежному с ним, после чего с трудом отодвинула створку со сломанным замком и шагнула на узкую доску, не забыв привычно бухнуться головой о крышу. — Тебе нужна причина? — Кевин высунулся из окна и попытался заглянуть к нам. Я спрыгнула на собственную кровать, зажатую меж стенами на балконе, и спустилась на пол. — Мы расстались, Кевин, — попыталась в очередной раз отвязаться от него я. — Точнее, ты меня бросила, Джей, — обиженно добавил он. Я качнула головой. — Мне пора, — я вошла в комнату, обрадованная тем, что этот разговор продлился не долго. Мои глаза молниеносно нашли броский пульт от лифта, выкрашенный яркой приметной синей краской, как раз из-за забывчивости бабушки. Но это никогда не помогало, а потому раз в несколько дней я стабильно вламывалась к нашему соседу, с которым встречалась в прошлом году. А стоило ему увидеть меня, как начинался разговор на тему «возвращайся, я передумал спать с той блондинкой на заправке». Поэтому я старалась делать всё максимально быстро и свою благодарность передавала через маму в виде пары банок пива вечером — на большее я была просто не способна. Я дошагала до стены в коридоре, со скрипом отодвинула крепкие механические створки и крикнула вниз, глядя на крышу грузового лифта: — Запускаю! В ответ мне было брошено краткое «Жду!», после которого я нажала на кнопку поднятия и отошла на несколько шагов, пока в проеме не показалась счастливая улыбка бабушки. — Я видела Беатрис, когда поднималась, — женщина выехала из своей бывшей ловушки и завернула в коридор, — она приехала на дорогой машине, и в её руках был торт. Я улыбнулась её простой радости и пошла вслед за ней встречать маму, кажется, получившую новую работу. Сперва вниз опустилась ручка входной двери, как бы говоря, что о подлянке, подставленной нам с бабулей, она догадалась только сейчас. Спустя секунду послышался шум открываемой соседской двери и голос Кевина заявил: — Передайте дочери, что лучше будет заказать мне пиццу. Дальше шёл мамин вопль, очевидно от испуга, а после удар по деревянной двери ладонью. — Кусок торта тоже сойдет, — уже более приглушенное. — Еще раз откроешь дверь так резко, и я сообщу в полицию, что ты куришь травку по ночам! — разразилась мама. В ответ ей была тишина, потому она уже спокойно нашла ключи в сумке, тяжело вздохнула и открыла дверь. Её раскрасневшееся от испуга лицо сияло обворожительной улыбкой радости, перекочевавшей и на наши с бабушкой лица. — Рассказывай, — я обошла бабулю и забрала сумку и коробку с тортом у мамы, — тебя даже до дома довезли? Колеса кресла скрипнули по полу за мной, знаменуя больший интерес старшей представительницы нашей семьи к торту, чем новой работе дочери. Я дошла до навесного кухонного шкафа, подала бабушке нож и блюдо, после чего вернулась в коридор. — Это новая, точнее вновь приехавшая семья, — мама вышла из ванной с полотенцем в руках, — живут за городом в коттедже, — она призадумалась, — или, вернее, в нескольких коттеджах. Там такая странная система — одна главная семья, в которой буду готовить только я, и больше двадцати других, живущих на одной большой территории. Я с интересом оглядела её резко вскинутые глаза. — Но платят они очень много, — она дошла до стола, села и придвинула себе стул. Я же пошла делать всем чай. — Я бы даже сказала очень много, — продолжила мама, — правда, находиться там нужно с восьми до девяти, зато у плиты стоять весь день не нужно — только приготовить на три приема, а все остальное время хоть по парку гуляй, хоть в гостиной телевизор смотри. Там совершенно не строгие правила, — она подалась ко мне корпусом и прошептала, будто её услышит кто-то лишний, — они к женщинам странно относятся, меня за весь день раз пять пытались посадить на диван отдохнуть, — она выпрямилась, — а ещё этот их глава настоял, чтобы я перездоровалась за руку со всеми мужчинами в этом коттеджном «поселке». Я оглядела её с улыбкой и поймала дежавю: меня сегодня так же хотел «пощупать» тот странный мужчина. — У меня сегодня похожая ситуация была, — я прошла до стола и поставила три чашки, — принимала на обучение девушку, а её старший брат попытался ухватиться за мою руку, — я хмыкнула, — а потом девушка добила фразой, вроде «Вы вкусно пахните». Мамины глаза остановились на моих с видом «да не может быть». — Муаммар? — почти одновременно произнесли мы и расхохотались. — Что за Муаммар? — подала голос уже съевшая свой кусок и поглядывающая на мой бабуля. Я пододвинула ей свое блюдце и притянула ближе чашку с чаем, после чего с интересом взглянула на маму. — Насколько я знаю, они приехали из России, — она поставила локоть на стол, — или вернулись в дом отца. Пять лет назад уехали, потому что у старшего из них были проблемы с законом, — её глаза сверкнули, — говорят, что он причастен к смерти отца, — она облизнула чайную ложечку и пожала плечами, — бредни скорее всего — он, конечно хорошим характером не отличается, но к сестре и «прислуге» относится хорошо. Я кивнула и уставилась в окно. — Не терпи ничего ради денег, как на прошлой работе, — глаза вернулись к маме, — я всегда могу найти что получше и пооплачиваемее. Она закатила глаза. — Тебе стоило поступить в этот колледж, а не устроиться в него работать, Джулия, — пророкотала бабуля, упрямо глядя на меня. Я поджала губы. — Я всё-равно не поступила бы, — в такие моменты я не могла смотреть на неё. — Кому ты пытаешься соврать? — осадила меня бабушка, — ты всегда была умнее нас двоих. Чего только стоит отсутствие у тебя ребенка! Мама махнула рукой и заворчала: — Ой, только не начинай! Я улыбнулась им двоим. Это было своеобразной не смешной шуткой у нас троих. Бабушка в пятнадцать родила маму, оставшись без жилья и денег к существованию. Когда маме исполнилось семнадцать, её увезли на машине скорой помощи на экстренные роды — о беременности она даже не подозревала. Я родилась на седьмом месяце, от мамы сбежал её бойфренд, а бабушка тянула на себе уже нас двоих. Теперь была наша очередь опекать её, и мы стараемся делать для этого всё. — Амелия собирается утянуть меня на вечеринку сегодня в девять, — объявила я, желая избежать прошлой темы. — Неужели, — мама хлебнула чаю, — тебе это будет полезно. Я улыбнулась ей. — Твоё затворничество после Кевина окончено? Полгода как-никак! — рассмеялась бабуля. Мама же вскочила на ноги и взяла из шкафа блюдце: — Пойду, отнесу ему его долю, — она положила кусок и направилась в коридор. Вскоре раздался стук в дверь, сменившийся сиюминутным её открыванием, будто парень сидел под дверью и ждал. — Спасибо, — его довольный голос. — Ты сидел под дверью? — усмешка мамы. — Нет, конечно же! — попытался оправдаться он. Очередной мамин смешок: — На тумбочке рядом с дверью? На это он не ответил ей ничего, однако дверь так и не закрылась. — Спрашивай уже, она слышит, — мамино. Бабушка сверкнула глазами в мою сторону. — Джей, ты к Джейкобу идешь? Я мог бы тебя подвезти, — собранное от Кевина. — Репетировал, — шёпотом пояснила мне бабушка. Я нахмурилась. И ответила: — Я с Амелией. — Тогда, встретимся там? — с ожиданием. Меня спасла мама, зашедшая в нашу квартиру и ответившая за меня: — Кевин, иди ешь торт! — после этого дверь была закрыта, а сама она вошла в комнату.