— В Редвуд вернулся Муаммар, — оповестила меня уже пятая студентка, пока самая недовольная и не выспавшаяся я тащилась по кампусу. Точнее, говорили всё это не мне, а кучке девушек, что плелись сзади и радостно хихикали в ответ на новость. Я же каждый раз закатывала глаза, заранее зная, что они у меня ещё не раз туда попадут. Однако даже с плохим настроением и с осознанием того, что девушки нашего колледжа снова устроят забег за этим самым Муаммаром, я шла с улыбкой незаметной тени — помощницы секретаря и библиотекаря этого корпуса. Кроссовки легко прошуршали по каменным ступеням. Я пожалела, что не надела чего полегче, потому как уже сейчас чувствовалась падающая на Редвуд жара. Подходил к концу учебный семестр, и тёплая погода стояла в нашем городке уже вторую неделю. Зайдя в помещение, пройдя через широкий коридор и свернув к ресепшену мимо стойки, я заглянула в небольшой кабинет секретаря. — Ты рано, — не поднимая головы от бумаг в руках, произнесла Андреа, — слышала новость? Я сбросила на диванчик сумку, стянула с себя футболку и вытянула наружу рубашку. — Кто ещё о ней не слышал? — буркнула я, начав застегивать пуговицы. — Подпишешь её формуляр, — оповестили меня. Я подняла бровь и остановилась. — Её? В этот момент дверь открылась, запустив с собой волну ветра, визгливый крик и Амелию: — Ты должна это увидеть! — меня схватили под локоть и потянули обратно в коридор, не взирая на мой слегка неодетый вид, — смотри! Меня почти ткнули в оконное стекло носом, заставив посмотреть на причину беспокойства и восторга подруги, а также всего нашего чертового колледжа: на парковку въезжал большой, сверкающий ролс ройс, глядя на который, почему-то хотелось плакать и думать о справедливости. — Он собирается учиться в нашем колледже? — с сомнением вопросила я, переведя взгляд на мечтательное лицо девушки. — Нет, конечно же, — шёпот на высоких частотах, — ему двадцать шесть… В этот момент автомобиль плавно доехал почти до самого входа в наш корпус, подарив нам двоим возможность разглядеть водителя и пассажира: сперва мне в глаза бросилась хмурая мордаха девушки, надутым губам которой можно было позавидовать всем «силиконовым» студенткам нашего заведения, и только после мой взгляд поднялся к парню. На вид тому двадцать шесть дать было нельзя, максимум двадцать два, пара из которых приплюсовывалась из-за колючего взгляда чёрных глаз. — Мне казалось, что тебе нравятся девочки, — я попыталась успокоить подругу, всё ещё глядя на то, как выходит из машины девушка, — да и бороды у него нет, — усмехнулась, — я разочарована. У всех знакомых мне арабов «за пятнадцать» была хотя бы щетина, а этот новенький был больше похож на европейца, если не считать тёмных волос и глаз. К слову, девушка выглядела совсем обычно, даже отлив у волос был рыжий. Синие глаза Амелии наконец-то обратились ко мне. — Если он увезёт меня на своем ройсе в Эмираты и посадит рядом с горой золотых слитков, то я согласна запрыгнуть к ему на… Дверь в корпус открылась, заставив меня торопливо застегнуть последние пуговки и быстро метнуться к стойке регистрации. Я отряхнула рубашку, улыбнулась, взглянув в карие глаза девушки, и поприветствовала её, как делала это в дни поступления и открытых дверей: — Добрый день, мисс Муаммар, — я открыла крышку лэптопа и положила на верхнюю стойку пустой формуляр, — рады приветствовать вас в нашем колледже. Насколько мне известно, все документы заполнял ваш эм… — я открыла папку личного дела и приподняла бровь, — брат, а значит вам нужно лишь подписать некоторые соглашения, вроде разрешения на обработку данных и… — Можно обойтись и без этого, — хмыкнул парень, хмуря чёрные брови и максимально задумчиво разглядывая меня. Я качнула головой. — Это обязательная процедура, я, к сожалению, могу только помочь мисс… — тут я взглянула в личное дело вновь и впала в ступор на секунду, пытаясь прочитать имя, состоящее из пяти частей с приставками, — мисс Аделине? — мне кивнули в ответ, — помочь подписать соглашение. Я искренне пыталась улыбаться и не смотреть в невероятно недовольные глаза брата девушки. Я была близка к выработке косоглазия. — Вы меня не поняли, — холодное от мужчины, теперь стал заметен его возраст. И я было вскинула на него свой взгляд, желая высказать всё о несоблюдении правил, как из секретарской раздалось: — Джей, оставь всё как есть, — поспешное мне, — и отдай формуляр за второй год. Чёрная бровь старшего Муаммара поднялась ещё в тот момент, когда я взглянула в его глаза, и не опускалась всё это время. Потому я спокойно отвела свои, после чего напечатала нужный бланк и возвестила: — Можете подписать в течении учебного дня, и принести мне по окончанию. Аудитории я прописала, — я положила лист на стойку и ткнула ногтём по столбику цифр справа, — всего доброго, мисс Муаммуар, — я улыбнулась, — мистер Муаммуар. А после резко отдернула руку, потому как мужчина почти положил на неё свою, усмехнувшись и под конец сделав вид, что хотел забрать формуляр. В чёрных глазах мелькнуло разочарование, однако после он улыбнулся, поспешно развернулся и зашагал в сторону выхода. — Спасибо, Джей! — подала голос младшая сестрица, махнув мне рукой, — и вы вкусно пахните. Я приоткрыла было рот, но тут же его захлопнула, даже не желая понимать, с каким посылом она это сказала. Дверь за ними хлопнула, а я взглянула на хрюкнувшую подругу: — В жопу эту парочку! Я кивнула, слыша, как заурчал мотор ролс ройса за стеной. — Всё! Никаких странных мужиков, девушка точно не станет смотреть на тебя как этот жуткий тип! Очередной заторможенный кивок от меня, следящей за тем, как по парковке едет их автомобиль. — Ты сегодня как обычно? — Амелия облокотилась на стойку, нагнувшись нагнувшись ближе ко мне. — Да, — я с подозрением сощурилась, — но на вечеринку к Джейку я не пойду. И я говорила тебе об этом вчера. Девушка поджала губы и придвинулась ещё ближе, заставив сесть на стул — подальше от её наглых манипуляций, которые наверняка должны были последовать. — Я дам тебе свой синий сарафан, а ты защитишь меня от Беверли, — она похлопала ресничками в «милом» жесте. Я качнула головой. — Такая себе сделка, — я вновь открыла личное дело необычной девушки со странным братом, — знаешь, имя у этой Аделины ещё произносимое — только фамилия и имя, а вот у её брата, — я приподняла брови. Подруга с интересом свесила голову за стойку и попытала разглядеть хоть что-то, однако я успела увернуться и негромко прочитать: — Альтаир ибн Муаммар аль Истанбул. Мы взглянули друг на друга. — Мне казалось, что они оставляют только одну фамилию, или как это у них называется, — задумчиво буркнула я. Из динамика раздался первый «звонок», заставивший девушку выпрямиться и быстро высказаться: — У него машина стоит несколько миллионов, думаешь не было денег на такую поблажку? — она шагнула к двери и обернулась, — я заеду за тобой в девять, и мне плевать что ты скажешь! У меня последний год перед работой, а значит я должна тусить как никогда! Я закатила глаза. И кивнула ей, отчего она хлопнула в ладоши и унеслась в другой корпус. Я же осталась сидеть за стойкой, не желая идти за стопкой личных дел на подоконнике — все их нужно было вбить в базу на компьютере, которая ещё на прошлой неделе полетела с сервера нашего колледжа и канула в небытие. Из-за этого я успевала подниматься в библиотеку только по личной просьбе миссис Джонс, в тайне радуясь, что не сижу там целыми днями и не слушаю пересказы её любимых романов. На самом деле всё было не так плохо, как казалось, потому как я, которая ещё два года назад желала поступить сюда вмести с Амелией, смогла спокойно занимать сразу две должности, расставляя свои смены так, как мне было удобно. Ко всему прочему, привилегии, которые давал колледж своим работникам были восхитительными — я могла брать домой любую литературу, посещать некоторые курсы и пользоваться всем, чем пользовались студенты. *** Победной сереной над головой прозвенело завершение рабочего дня — сейчас было пять вечера, а значит у меня впереди есть целый час для неспешной прогулки до дома и приготовление ужина. А после скорее всего заедет Амели и будет втискивать меня в своё платье. Я улыбнулась секретарю, сменила рубашку на футболку и, закинув сумку на плечо, рванула из-под кондиционера в накаленный за день Калифорнийский воздух. В голове играла новая песня моей любимой группы, базу учеников мне предстояло восстанавливать ещё пару дней, и жизнь казалась поистине прекрасной. Через пару месяцев меня ждал долгожданный отпуск, во время которого я в кои-то веки буду спать до десяти, а не подниматься в семь, бежать на автобусную остановку за пару кварталов от дома, чтобы не опоздать туда, где меня ждала скука и попытки убедить себя в правильности моих же поступков. Из центра города мне нужно было попасть сперва в спальный район с его милыми двухэтажными домиками и зелёными газонами типичной Америки, пройти мимо чистеньких многоэтажек с яркими вывесками и магазинами на первом этаже и, наконец, зайти в простой, но совершенно непривлекательный уголок — кирпичные трёхэтажки, поставленные очень странным треугольником вызывали лишь желание выйти из этой «западни» и больше не приходить сюда никогда. Но я всё же привычно улыбнулась приближающемуся дому и бабушке, машущей мне из сетчатого грузового лифта, что был спущен на первый этаж, но не позволял женщине в коляске спуститься и выйти. Помимо того, что там была щеколда, которую она никогда не могла открыть, так ещё и меж прутьев висел замок. — Беатрис забыла открыть и, видимо, забрала с собой ключ, — обрадованно и обеспокоенно затрещала бабушка, — я звала Кевина, но его сегодня, кажется, нет дома, — она поджала тонкие губы, — так я ещё и пульт в квартире оставила! На последнем слове она всплеснула руками и сложила их на коленях. Я в ответ кивнула ей с улыбкой и, крикнув «Секунду!», унеслась ко входу в подъезд. Ещё пять лет назад бабушке поставили диагноз — рак. Через год она уже сидела на коляске, не могла передвигаться по квартире и делать обычные для неё вещи. В связи с этим мы продали наш милый домик в спальном районе и сняли квартиру здесь — это помогло нам оплатить лечение. Сейчас же мы с мамой копили на операцию, которая должна была облегчить её боли и выиграть еще несколько лет жизни. Я махнула по ступеням на второй этаж, дернула ручку двери прямо и скуксилась — мама и вправду забыла, что закрывать квартиру может только, когда я выхожу позже неё. Сегодня она пошла на собеседование и ушла позже, бессовестно оставив бабушку одну и не открыв ей даже наш личный грузовой лифт. Мой кулак стукнул несколько раз по двери справа, желая, чтобы догадки бабушки оказались ошибочны. К моему счастью дверь отворилась, явив мне растрепанную голову Кевина. Голубые глаза оглядели меня с ног до головы, и парень гаденько улыбнулся: — Чего тебе? — естественно он знал зачем я пришла, но каждый раз будет издеваться, как в первый. — Бабушка застряла, — прошмыгнула я в квартиру мимо него, — она тебя звала, между-прочим. Мой путь пролегал мимо стоящих по стеночке банок пива в коридоре и заваленного бумажками журнального столика посреди комнаты. — Я только проснулся, — Кевин упал на разложенный диван и хлопнул с собой рядом, подзывая меня, — а ты со своими вечными просьбами и приходами могла бы наконец и отблагодарить меня. Я хмыкнула и зашла на узкий балкон.