— И к тому же, я пришла попрощаться. Сегодня я уезжаю в Фержес на свою виллу, — вновь заговорила Шарлотта. — И у меня кое-что есть для этого случая. Она порылась в сумочке и достала небольшую бутылку вина. Я же всё это время сидела с глазами по пять копеек: от истеричной дамочки, наоравшей на меня в нашу первую встречу, не осталось и следа! Будто бы совсем другой человек. И неужели лекарства за день могли превратить её в полностью спокойную и контролирующую себя девушку? Я, конечно, ничего не понимаю в лекарствах, тем более такого рода, но уж больно странным кажется такое быстрое действие. Шарлотта тем временем разлила вино по бокалам, которые достал Фавиан, и протянула мне один. — Спасибо, — я чуть приподнялась и взяла бокал с насыщенно-бордовой жидкостью. — За дружбу, — произнесла тост девушка, и мы выпили. Происходящее уже казалось мне каким-то странным и нереальным. Шарлотта мило смеялась, рассказывая нам какой-то смешной случай после того, как лекарь впервые осмотрел её, а потом, будто что-то вспомнив, снова залезла в сумку и вытащила небольшую баночку. — Что это? — Фавиан внимательно проследил за её движением. — Мои успокоительные капсулы. Я принимаю их три раза в день, — пояснила девушка и закинула одну в рот, запив её глотком вина. Через пару минут мне знатно поплохело. Голова закружилась, а перед глазами всё поплыло. Я хотела сказать Фавиану, но не смогла: язык словно онемел, налился тяжестью и разбух. Но он заметил это сам, подскочил ко мне и потряс, схватившись за плечи. Однако это не помогло. — Вино! — услышала я его яростный крик сквозь пелену шума. — Оно отравлено, да?! Послышался сдавленный крик Шарлотты и лязг разбивающегося бокала, но увидеть происходящее я уже не могла: тяжёлые веки опустились, и перед глазами наступил мрак. — В твоих капсулах противоядие?! — мне всё ещё слышался громкий голос Дроута. Затем всё вроде затихло и я чуть не провалилась в ядовитую тьму. Но не тут-то было. Меня приподняли, усаживая, запихнули в рот продолговатую таблетку и залили её водой, вынуждая сглотнуть. Это меня немного взбодрило. Закашлявшись и выплёвывая половину жидкости, что вылили мне в рот, я открыла глаза. Мутная пелена ещё не спала, и я видела лишь силуэт Фавиана. Кажется, он тоже пил… А Шарлотта стояла рядом, противно рыдая. От этих звуков мне захотелось обратно во тьму небытия, но я всеми усилиями воли заставляла оставаться в сознании. Прошло ещё некоторое время прежде чем мне стало лучше. Шарлотта уже давно перестала плакать — лишь всхлипывала, сидя на краю кровати спиной ко мне. Фавиан же находился рядом, и ему, очевидно, было тоже плохо. Он держался руками за голову и был весь напряжён. Я осторожно коснулась его плеча, на что мужчина вздрогнул и обернулся. В его взгляде проскользнуло облегчение. — Очнулась, наконец, — хриплый из-за долгого молчания шёпот окончательно вывел меня из состояния овоща. — Ты сам как? — я с волнением оглядела его: было видно, что Фавиан побледнел, и на его висках выступил пот. Тем не менее он ответил, поднимаясь: — Сносно, бывало и хуже. Теперь надо разобраться с тобой, Шарлотта Туокс. Очевидно, услышав нотки угрозы в его голосе, девушка вздрогнула и замерла, затем поднялась и вскинула на мужчину заплаканный взгляд, будто готовая принять своё наказание. — Выкладывай, зачем ты пыталась нас отравить и кто подбил тебя на это, — Дроут сложил руки на груди, ожидая ответа. — Хорошо, — обречённым голосом начала она. — Я расскажу. После нашего последнего разговора… я встретила мужчину, который пообещал мне помочь, если я помогу ему. Не знаю, откуда он знал про мои к тебе чувства, но тогда я об этом не думала. Он рассказал мне свой план, дал это вино, сказал прийти к тебе и напоить тебя и… её, — она сверкнула взглядом в мою сторону. — Погоди-погоди, — встряла я, прокашливаясь. — Как этот человек выглядел? — Ну… худощавый такой, невзрачный, в капюшоне, — припомнила Шарлотта, несколько удивившись. — Он… У него такой неприятный голос, будто бы наждачный скрежет… — Седрик, — заключила я, глядя на Фавиана. — Вы его знаете? — девушка перевела взгляд на моего мужчину. Он тяжело вздохнул: — Да, к несчастью. Продолжай. Что за план он тебе рассказал? — Н-ну… — её голос задрожал. — Он сказал сообщить, что я пришла попрощаться, выпить вино, а потом и капсулу под предлогом успокоительного лекарства. И на самом деле в вине быстродействующий снотворный яд. Когда бы вы уснули, я должна была подозвать своих слуг, которые вынесли бы Глориану в мою карету и увезли бы ко мне домой… И оставить тебе, Фавиан, записку. Боже… Я так надеялась, что это поможет тебя вернуть… — Отдай мне записку, Шарлотта, — с каждым её словом Фавиан хмурился всё сильнее и сильнее. Девушка покорно передала конверт, а я уставилась на неё. Да, здесь явно какая-то нездоровая не то что уже любовь — одержимость. Ради того, чтобы вернуть возлюбленного, отравить его и его новую девушку чтобы её похитить… Если честно, я не думала, что эта дама способна на такое. Фавиан разорвал конверт и начал читать письмо. По мере прочтения его лицо становилось всё краснее и краснее от гнева, а глаза налились злобой. Он быстро протянул мне записку, и я, наконец, увидела, что же в ней было такого написано: "Твоя шлюха у меня, Дроут. И её ждёт много весёлых развлечений со мной и моими друзьями, так что потрепает её знатно. Но не думай, что я забыл про тебя, козлина. Если хочешь, чтобы эта девка осталась жива, тайно уходи в лес за поместьем болвана Тревера завтра ночью. И не смей никому сообщать, иначе твоя шаболда пострадает. Может быть, перед смертью я тебе дам с ней увидеться, но не надейся, что она будет этому рада, псина." После прочтения меня передёрнуло. Как же это мерзко… Мне стало страшно от осознания, что не окажись Фавиан таким стойким к этому яду, я бы сейчас уже очнулась, раздетая, в какой-нибудь пыточной камере… Б-р-р-р!!! — Дело серьёзное, Шарлотта, — проговорил Дроут. — Ты встретила человека, который охотится на меня и мечтает убить. Если бы у тебя всё получилось, он бы похитил Глориану и шантажом заманил бы меня в лес, где бы и застрелил. Волна рыданий вновь захлестнула девушку. Мне даже стало её жаль… — Ты провалила дело, и теперь он будет охотиться и за тобой, — невозмутимо и твёрдо продолжил Фавиан. — Уезжай, Шарлотта, срочно. Никому ничего не говори. Садись прямо сейчас в карету и уезжай так далеко, как только сможешь. Ты поняла меня, Шарлотта? Всхлипнув, она кивнула: — Прости меня, Фавиан… Моя любовь чуть не убила тебя… Да, я уеду. И постараюсь сделать так, чтобы ты больше никогда меня не увидел. Прощай, Фавиан Дроут. Глава 29. Зов мести Нога постепенно заживала: мышцы и сухожилия срастались под действием лекарства. Всё это время Фавиан был со мной. Заботился, сам приносил еду, помогал вставать и ходить. Моё сердце окончательно растаяло перед этим человеком… то есть, драконом. Всё больше заботило меня наше будущее: что станет после того, как Лис будет пойман и раскрыт? Сможем ли мы с Дроутом быть вместе? Я не знала и боялась этой неизвестности впереди. Сам же Фавиан не давал определённых ответов, но было видно, что этот вопрос заботит его не меньше. Часто перед сном мы разговаривали о наших отношениях. Вспоминали, как всё зародилось, и тогда Дроут признался, что был очарован моим, пусть и ненастоящим, образом. В конце концов, под ним он смог разглядеть мою душу, обнажить её и приручить. Наверное, именно драконьи чувства помогали ему быть столь чутким. А я… А я просто хотела быть с ним, и больше мне не нужно ничего в этой жизни. Все эти дни из поместья мы не выходили. Фавиан довёл защиту дома до абсолюта: теперь вся округа в радиусе ста метров отслеживалась его магией и периметр поместья регулярно патрулировался подчинённой герцогу стражей. Главный же дозорный пункт устроился на крыше, откуда открывался неплохой обзор. С такой защитой ни Седрик, ни сам Лис не смогли бы проникнуть в поместье незамеченными. Но они всё равно были там, за линией безопасности. Поджидали нас в тени, готовые напасть в любой момент. Мы с Дроутом прекрасно понимали, что отсидеться в поместье было невозможно: рано или поздно они бы прорвали осаду, да и в принципе мы бы сами не продержались в этих стенах и пары месяцев. Так что оставалось ждать полного заживления моей ноги и думать над планом поимки Лиса. По правде сказать, новых зацепок не появилось. Бумага письма, которое должна была оставить Шарлотта, была та же, что поставлялась Треверу, другой почерк ничего не давал. Моё не случившееся похищение тоже было хорошо продумано: сначала Шарлотта должна была отвезти меня в свой дом, а уже оттуда Седрик забрал бы меня неизвестно куда. А теперь, когда Тревер мёртв, мы лишились единственного посвящённого в дела Лиса, которого возможно допросить. Это был обычный пасмурный день. Я лежала в кровати, наблюдая за капельками дождя, стекающими по оконному стеклу, и думала о том, какими уютными раньше казались мне дождливые дни, когда я сидела в своей маленькой квартирке и не знала забот. Но тут заявился Фавиан. По его обеспокоенному лицу я поняла, что что-то случилось. Приподнявшись на локтях, я села и осторожно спросила: — Что произошло? Он подошёл ближе и сел рядом. В его руках оказался конверт с печатью. — Это письмо от Рейнсли, — наконец проговорил мужчина, распечатывая конверт. — Его принесли только что и сразу передали мне. — Ты уверен, что от Рейнсли? — я остановила его руку, схватившись за неё. Фавиан покосился на меня: — Да. Это его печать, её нельзя подделать. — Тогда… открывай, — я нехотя убрала руку. Фавиан осторожно достал аккуратно сложенную пополам бумажку, развернул и начал читать: — "Мой дорогой друг! Мы не виделись с того самого дня, как ты с мисс Альгар'Дан был у нас дома. Странные вещи начали твориться после этого: ты пропал, мисс Варрия исчезла, а потом к нам заявились из отдела расследований и расспрашивали про неё, якобы она может быть связана с убийством барона Тревера. А потом до меня доходят страшные слухи о том, что ты закрылся на сто замков и не покидаешь своё поместье. Я надеюсь, моё письмо дойдёт до тебя. Я хочу знать, что происходит, Дроут. Ты скрываешься от нашей северной баронессы или от кого похуже? В любом случае, я надеюсь, ты окажешь нам с Сильваной честь и сходишь вместе в Ист-Дерроу. Послезавтра вечером там будет постановка пьесы Вильяма Шэдоупирра "Принц и изгнанник". Я очень надеюсь, что ты придёшь. Твой друг, Эм. Рейнсли" — Ист-Дерроу… — мои глаза расширились от осознания того, о чём мы с Дроутом совершенно забыли. Фавиан точно так же глядел на меня молча, и письмо выпало из его руки. — Где эта бумажка? — пробормотала я, всё ещё глядя ему в глаза. Дроут поднялся: — Она… должна быть где-то в кармане… Чёрт, я ведь уже давно отдал эту одежду прачке! Сомневаюсь, что бумажка сохранилась… — и он, сжав зубы, встряхнул руками, будто стараясь преодолеть злость. — Не надо, Фав, — я протянула руку к нему. — Я помню, там было, вроде как, написано "Ист-Дерроу, вторая колонна". — Да? — мужчина оглянулся на меня, припоминая, затем утвердительно повторил: — Да. Точно. — У этого здания есть колонны? — уточнила я, хотя вопрос и прозвучал несколько глупо. — Есть. Мне кажется, это логово Лиса, — проговорил Фавиан, глядя в окно. — Глориана, это наш шанс. На постановку придёт весь высший свет, так что мы легко смешаемся с толпой. Да и убийца не осмелится стрелять при свидетелях. Зато после постановки мы проберёмся в их логово и наконец раскроем этого Лиса… — Ты прав, — я хмуро кивнула. — Но что, если это ловушка? Если Лис заставил Рейнсли пригласить тебя, надеясь выманить? — Я думаю, он бы мне открыто пригрозил, — Фавиан подошёл ко мне и взял за руку. — Этот человек пугает меня. В нём столько ненависти, злобы… Я в уме перебрал всех, кому я мог бы причинить такое зло, что он бы так мстил мне, но таких случаев просто нет. — Ох, Фавиан, — я осторожно погладила его ладонь, вспоминая о своей прошлой работе. — Ты живёшь и даже не догадываешься, сколько людей могут тебя ненавидеть. Мой последний заказ, перед тобой, был именно таким. Один мужчина искренне завидовал другому и ненавидел его, каждый день приходил к нему, скрываясь за маской друга, но, видимо, у него рука не поднялась на убийство. И он заказал его нам, мне. И сколько таких случаев было… Дроут тяжело вздохнул: — В такие моменты завидуешь величайшим волшебникам, которые постигли искусство чтения мыслей. Такой бедлам начался бы, если бы им вдруг овладели все аристократы. — Это точно, — я вспомнила Парвину и её притворство перед Рейнсли, Туоксами и ещё бог знает кем. — Ладно, вернёмся в наш мир и наши проблемы. В образе служанки ты пойти со мной не сможешь, в образе Альгар'Дан тоже, — мужчина задумался. — Остаётся только одно. Опять маскарад, — я поморщилась. Мне хватило притворяться несуществующей баронессой-северянкой и при этом ни разу не бывать на севере, но ещё один вечер полного притворства, тем более ради такого дела, погоды явно не сделает. — Хм, — Фавиан окинул меня взглядом. — Взять тот блондинистый длинный парик, закрасить тебе лицо белилами и "нарисовать" новое, надеть пышное платье — и в принципе может сработать. Тем более, Рейнсли тебя пару раз всего видел. И надо решить что-то с голосом. — Может, сказать, что у меня горло охрипло? — выдвинула я идею. — Да. И замотать его хорошенько. И ещё каблуки, чтобы ты казалась выше. — В них потом неудобно будет бегать, — проворчала я. — А ты под платье рубашку и брюки наденешь, а ботинки твои спрячем неподалёку, переоденешься и переобуешься потом, — кажется, Фавиан загорелся этой идеей. — Ну и кем ты меня представишь? — я сложила руки на груди, недовольная тем, что сие притворство принесёт с собой такие побочные эффекты. — Так. Скажем, ко мне приехала погостить кузина Лилиан со своей подругой… Изабель. Но к несчастью Лилиан подхватила простуду, а вот у Бель пострадало только горло. Поэтому она пошла со мной, без кузины, — довольно быстро придумал Дроут. Я прищурилась: — Они точно в это поверят? — Если сказать быстро и сразу перевести тему, то, думаю, да, — Фав потёр пальцами переносицу. — Так, постановка послезавтра, да? Идём, портные снимут с тебя мерки и начнут работать над платьем.