– Майкл… – Пошла ты к черту, Рика, – перебивает он. Выпрямившись, Майкл концентрирует внимание на мне, и я напрягаюсь. – К черту твою власть, твой график, твоего ассистента. Твою гребаную свиту, повсюду следующую за тобой, твои планы, твои игры в шахматы. Я дал тебе слишком много власти. Я не в состоянии пошевелиться. Постепенно каждый момент нашей жизни, которую мы построили вместе кирпичик за кирпичиком, начинает расшатываться. Не знаю, что меня больше шокирует: его внезапное презрение или тот факт, что он действительно подумал, будто мы с Каем… – Знаешь, – продолжает он, – я хотел этого. Хотел, чтобы ты была хозяйкой положения. Мне не нужна была еще одна версия моей матери. Тихая, покорная, живущая отдельной жизнью от меня. Я хотел найти свою вторую половинку. – Он смотрит на меня. В его глазах я больше не вижу любви. Лишь боль. – И я нашел ее, – печально произносит Майкл. – Глядя в зеркало, я вижу только твое лицо. Я больше не замечаю разницы. – После короткой заминки он указывает рукой на Кая и Дэймона. – Мои мысли только о тебе, а ты?.. Ты разговариваешь с ними, но не со мной. – Ну, ты постоянно в разъездах, – подмечает Дэймон. На мгновение Майкл смотрит мне в глаза, потом замахивается и врезает Дэймону кулаком по лицу. – Майкл! – кричу я. Мой брат кряхтит, завалившись на диван, однако сразу же подскакивает на ноги и с яростным взглядом бросается на друга. Кай перехватывает его. Забыв о своей атаке, Майкл смотрит на меня. – После следующего сезона я завершу карьеру. Тогда ты заговоришь со мной? Завершит карьеру? Я качаю головой. – Тебе двадцать пять. У тебя в запасе еще несколько лет, если не получишь травму. – Пора сосредоточиться на других вещах. «Бухте», нашей семье… – Мы не можем заняться «Бухтой», пока Уилл не вернется домой, – требовательно заявляет Дэймон. – Уилл не воспрепятствует нашим планам. – Майкл опирается руками на стол. – Пришло время сровнять там все с землей и начинать строительство. – «Бухта»? – Миша шагает вперед. – Вы не снесете ее! Майкл ударяет кулаками по столешнице, заставив всех заткнуться. Мы стоим молча. Опустив голову, он смотрит на стол. Я медленно приближаюсь. В этом виновата я, не они. Наконец, Майкл поднимает взгляд на меня. – По сравнению с тобой я чувствую себя ничтожным. – Его голос звучит тише. – Словно… – Словно тебе больше нечему меня учить, – заканчиваю фразу за него. Он ничего не отвечает, и я понимаю, что права. Моя жизнь вращается не только вокруг Майкла, и его это пугает. – Я не твой питомец, – говорю ему. Когда-то была. Теперь все изменилось. – Почему? Почему? Он спрашивает, почему я не хочу быть его питомцем? Серьезно? Майкл выпрямляется и подходит ко мне. – Потому что… Потому что я должна быть значимой. Должна быть… полезной. – Почему? Хочется засмеяться, не от веселья, а от злости. Я не трофей. Не игрушка, которую можно запрограммировать. – Потому что мне нужно, чтобы ты видел, на что я способна. – Чтобы я видела. – Почему? – Он осторожно подступает ближе. Открываю рот, но не могу издать ни звука. Я знаю, что Майкл делает. Глаза наполняются слезами. Нужно просто сказать. – Потому что я не хочу, чтобы ты разочаровался во мне, – произношу едва слышно. – А ты будешь разочарован. Парень останавливается передо мной. Нас разделяют считаные сантиметры. – Почему? – Потому что я не могу… Я… – сбивчиво говорю, проглотив ком, застрявший в горле. – Не могу иметь детей. – Опустив веки, начинаю беззвучно плакать, едва эти слова слетают с моих губ. – Я не смогу дать нам семью. Он стоит неподвижно. Хоть сердце и разрывается при мысли о том, чего мы будем лишены, гора падает с моих плеч. Не хотелось говорить об этом при посторонних, ведь Майкл поведет себя по-джентльменски, заверит меня, что все в порядке. Мы усыновим ребенка. Наймем суррогатную мать. Все будет хорошо. Однако месяцы спустя он начнет осознавать – не все так просто. Такая жизнь станет ему ненавистна. Я же буду чувствовать, будто мешаю его счастью. – У меня всегда были длинные циклы, только… – продолжаю я, – овуляция происходит нерегулярно. Доктор говорит, что беременность маловероятна. – Но не невозможна, – уточняет Бэнкс, подойдя ко мне. – Ты консультировалась с другими врачами? – Да. Дэймон делает шаг вперед. – Что ж, когда ты перестанешь принимать противозачаточные… – Я их уже два года не принимаю. И у меня больше года не было месячных. – Год, – повторяет Майкл отстраненно. – Так долго ты держала это в себе, да? Однако его слова звучат как обвинение. Он смотрит на Кая. – Почему ты не удивлен? Тот лишь отводит взгляд. Он единственный, кто был в курсе, и я понимаю, что чувствует Майкл. Правда, я не откровенничала с ним. Кай узнал случайно. Мой отец всегда твердил, что шесть аристократических искусств не только бессмертны, но и полезны. Шахматы научат меня стратегии, фехтование познакомит с человеческой природой и научит самозащите, а танцы помогут познать свое собственное тело. Все эти навыки были необходимы всесторонне развитому человеку. «Испорченный» Он постоянно подбадривал меня. Майкл тебя любит. У вас есть разные возможности. Люди справляются с подобными проблемами изо дня в день. Огромное количество детей нуждается в хороших семьях. Только люди еще и расстаются из-за таких проблем. Изо дня в день. Они хотят собственных детей. Им хочется завести ребенка с любимым мужчиной или любимой женщиной. Я никогда не думала, что встречу подобное препятствие на своем пути, и мне страшно. Легко сказать, что я значима. И что Майкл любит меня такой, какая я есть. И если мое тело неспособно выносить ребенка, наверняка это не единственное, что ему нужно. Я ценна, даже если не смогу родить ему детей, верно? Это не моя вина. Я не потерпела неудачу. Только искренне верить в эти слова гораздо сложнее. Вдруг он попытается смириться, но потом решит, что это слишком тяжело. А если я сама никогда не приму тот факт, что не смогу подарить Майклу наследника? Не в силах посмотреть на него, шепчу: – У нас не будет совместных детей, Майкл. Точнее не скажешь. Он должен знать – вероятность ничтожно мала. Я жду, надеясь, что он не рассердится. Даст знак, что это не катастрофа, что он по-прежнему любит меня больше всего на свете, но… Майкл разворачивается и уходит. Он покидает комнату, оставив меня в слезах. Все мое тело болезненно ноет, я полностью опустошена. Майкл ненавидит меня. Боже, он меня ненавидит. Я не могу дышать. – Ты знал? – раздается голос Бэнкс. – Узнал совершенно случайно, – отвечает Кай. Я всхлипываю. Мои руки дрожат. О боже. Он ушел. Он просто ушел. Вновь закрываю глаза. – Мы убьем его, – рычит Дэймон, вероятно, обращаясь к Каю. – Сейчас же. Бэнкс, Райен и Алекс окружают меня, пытаются обнять, однако я аккуратно увиливаю. – Все нормально. Со мной все в порядке. – Вытерев слезы, шагаю вперед. – Прошу меня извинить, пожалуйста. – После чего поспешно выбегаю из помещения, накрыв рот ладонью, чтобы они не услышали мои рыдания.