– Договорились. – Иди, Бордак. Михайло встал с топчана, вышел в коридор. Там его ждал Курбан. – Все? – Да. – Поехали, провожу. – Сам доберусь, отдыхай. – Нет, мурза наказал проводить тебя. – Ну, коли так, то поехали. По дороге назад Бордак рассказал Курбану о Тугае. Помощник мурзы выслушал его и кивнул. – Да, сделаю, Михайло. Осип меня через Ризвана найдет? – Через Ризвана, его сына либо племянника. – Хорошо. Курбан проводил Бордака, развернулся и погнал коня по пустой улице. Михайло же спустя малое время уже спал в комнате пристройки. Задание он выполнил. Теперь ему предстоял долгий и небезопасный путь домой. Наутро Бордак начал сборы. Он дал денег Ризвану, тот послал племянника на рынок за провизией. Парень набрал две сумы. Ближе к полудню царский посланник попросил Алима выйти к подворью русского посольства. В городе молодой человек пробыл недолго, вскоре вернулся и доложил: – Я все сделал, Михайло. Твой друг видел меня. Даже рукой махнул. – Значит, вечером должен подъехать. Ты встретишь его? – За садом? – Да. – Конечно, встречу. Мне нетрудно. – Хорошо. Я отблагодарю тебя. – Опять! – заявил племянник хозяина дома. – Я ведь уже не раз говорил об этом. – Не противься, иди, занимайся своими делами. После вечерней молитвы вместе пойдем в сад. – Ты дяде только скажи, что я с тобой буду. – Скажу. После заката солнца Бордак поужинал вместе с Ризваном, ушел с Алимом в сад и ждал на топчане. С наступлением темноты он услышал за спиной голос Тугая: – Приветствую тебя, Михайло. – И я тебя. – Я постою в стороне, погляжу, чтобы никто сюда не влез, – сказал Алим. – Да, – ответил Бордак и спросил у друга: – Ты уверен, что за тобой не увязались люди наместника? – Уверен. Не задавай, Михайло, таких вопросов. Я не первый год здесь. – Это так, но и Кафа теперь не та, что была год назад. – Я пришел один, без сопровождения. Удастся ли так же незаметно вернуться, не знаю, но это уже будет не столь важно. У меня есть чем объяснить свое отсутствие на посольском подворье. – Хорошо. Тогда садись и слушай. Тугай присел. Бордак довел до него, о чем договорился с Азатом. Осип выслушал его, кивнул и сказал: – Добро, сделаю, если до того меня самого не отправят на Москву или не закроют в подземелье вместе со всем посольством. – Нет, до окончания похода Девлет посольство не тронет. – Тогда Москва получит нужные данные. Но я должен буду заплатить мурзе Азату. – Я оставлю Ризвану то серебро, которое получил от тебя. Его и отдашь. – Не много ли будет? – Судьба нашей земли стоит гораздо дороже. – Да. Я все понял, Михайло. Ты завтра уезжаешь? – На рассвете. Так что больше не высматривай на улице племянника Ризвана. – Уразумел. Счастливого тебе пути. – А тебе и всем нашим удачи и терпения здесь. Они обнялись, и Тугай ушел. На утренней заре, как только забрезжило на востоке, боярин и воевода Михайло Алексеевич Бордак попрощался с дружелюбными людьми, приютившими его, и отправился обратно домой. Он держал в голове то, что узнал в Крыму, полностью исполнил задание царя. Теперь ему оставалось всего лишь добраться до Москвы. Глава 4 В конце сентября Бордак наконец-то добрался до русской столицы и удивился ее преображению. Он понимал, что государь должен был быстро восстановить Москву, но терзался сомнениями. Получится ли? Эти мысли порождала чума, захлестнувшая многие земли России, засуха, а более всего – подавленное состояние людей, выживших, но потерявших многих своих родных и близких. Однако вся Москва стала одной строительной площадкой. Повсюду бревна, камень, песок, ватаги работников. К одной из них и подъехал Бордак. Старший строителей увидел его, оторвался от своего дела, вымыл руки в кадке, стоявшей поблизости, отряхнулся. – Приветствую тебя, добрый человек, – сказал ему Бордак. – И тебя приветствую. Чего подъехал? – Да вот не было меня в городе почитай полтора месяца. Вижу, как быстро строится Москва. – Как же ей не строиться-то? Не лежать же столице в руинах. – По говору заметно, что не местный ты. – Не местный, – подтвердил старший ватаги. – Вологодские мы. – Слышу, окаешь.