Вэн всё замечал. Они с мамой поддерживали друг друга. Но эти истории принадлежат только им и никому другому. – Она… – уже быстрее продолжал мистер Грей, – вбила в голову… это проклятие… её не переубедить. Она считает, что должна забрать тебя из города. Он окинул Вэна долгим, молчаливым взглядом. Вэн задумался: может быть, он пропустил вопрос? Или, может быть, из-за британского произношения мистера Грея этот вопрос прозвучал как утверждение? Он уставился на подбородок мистера Грея и стал ждать. Тишина сгущалась вокруг. Вэн очень жалел, что в комнате нет никакого животного, которое могло бы как-то разрядить напряжение. Ленивого кота, чтобы погладить. Собаки, которая, не стесняясь, каталась бы по ковру. Да хотя бы белки, которая на всё отвлекается. Но люди вроде мистера Грея никогда не держат домашних животных. Вэн потёр ладонями колени. Если мистер Грей поторопится, может быть, он всё-таки успеет сбегать до Коллекции и обратно до того, как вернётся мама. Но потом мистер Грей сказал что-то такое, что Вэн забыл вообще обо всём. – Она делает это для тебя, знаешь ли. Только для тебя. Вэн посмотрел прямо на мистера Грея. Мистер Грей посмотрел на него. – Для меня? – Это решение не скажется на карьере твоей мамы положительно. – Голос мистера Грея был, как всегда, осторожным и вежливым, но вместе с тем более непосредственным, словно мистер Грей наконец-то стал говорить не в сторону Вэна, а с ним. – Она впервые проведёт целый сезон, обучая других певцов, вместо того чтобы петь самой. После этого, возможно, ей будет уже не так легко вернуться на сцену. И уж точно твоей маме будет нелегко отказаться от первых ролей. – Мистер Грей немного помолчал. – Но она считает, что должна увезти тебя из города. Что в лесу тебе будет безопаснее. Может быть, она права, может быть, нет. Но я точно знаю, что она делает это только ради тебя. Не для себя. Слова мистера Грея проникли глубоко в тело Вэна. Он почувствовал, как они устроились в его сердце и тянут его вниз, словно стайка птиц на ветке. Мама делает это для него. Вэн потерял всех остальных. Лемми. Гальку. Коллекционеров. Мистера Фэлборга. Никому из них он больше не нужен. Да и тугой клубок проблем, накопившихся между ними, он никак не сможет разрешить в одиночку. Единственный человек в мире, которому он всё ещё нужен, – мама. Она никогда не бросала его. – Что мне сделать? – прошептал Вэн. – Для неё? – Приглядывай за ней, пожалуйста. – Голос мистера Грея был мягким, но ясным. – Я знаю, насколько хорошо это у тебя получается. И если тебе понадобится что-нибудь… что угодно… сообщи мне. Вэн кивнул. Мистер Грей пожал Вэну руку; его ладонь была куда более мягкой и прохладной, чем у Гвоздя. А потом Вэн поднялся с дивана, отвернулся от входной двери и медленно поднялся наверх, чтобы собрать вещи. 7 В «Лисьем логове» – Правда, здорово? Мама Вэна обернулась вокруг, разглядывая комнату. Их жилище располагалось в переоборудованной конюшне: каменные стены, полированные полы из твёрдого дерева, повсюду широкие окна. Разветвляющиеся тропинки вели от конюшни к особняку «Лисье логово», а через рощицы на территории – к сцене под открытым небом. Позади конюшни не было ничего, кроме леса. Мама облокотилась о подоконник открытого окна и глубоко, тоскливо вздохнула. – О, Джованни, мы будем здесь так счастливы! Внутри у Вэна было так пусто, что он не нашёлся с ответом. Словно сомнамбула, он подошёл к маме. Лес за окном выглядел сырым, густым и тёмным даже при свете дня. Вэну с мамой доводилось жить в десятках городов. Они переезжали так часто, что мама рассказывала всем, что у них чемоданов больше, чем тарелок, – и это в самом деле было правдой. Но Вэн никогда не жил в таком месте, где можно выглянуть из окна и не увидеть ничего – ни одного здания, ни одного окна, смотрящего на тебя. Пустота, заполнявшая его, тянула всё сильнее, словно пожирая его изнутри. – Я разве тебе не говорила? – пропела мама. – Здесь настоящий рай. Вэн лишь кивнул. Греи проводили их до вокзала рано утром. По пути Вэн смотрел в окно машины, надеясь в последний раз увидеть знакомый чёрный плащ или серебристую белку с пушистым хвостом. Но не увидел ничего. На вокзале мистер Грей и мама Вэна наклонились близко друг к другу и что-то бормотали, но их слова растворялись в общем шуме. Вэн и Питер стояли рядом и смотрели на них. На вокзале было настолько невозможно громко, а Вэн так пристально рассматривал мамины губы, что не замечал Питера, который пытался привлечь его внимание, пока Питер не закричал: «ЭЙ!» и не толкнул его под локоть. – …Жалко, что… с планом не получилось, – сказал Питер, когда Вэн повернулся к нему. – Дэт-метал, рыгание и всё такое. – О да. – Вэн попытался улыбнуться, но его лицо словно превратилось в цемент. – Было бы здорово. Мама взяла его за руку, и они забрались в поезд. В окне Вэн увидел мистера Грея и Питера, всё ещё стоявших на платформе. Вэн поймал взгляд Питера и сумел заставить себя поднять руку и показать «козу», как обычно делают металлисты. Питер широко улыбнулся. А через секунду поезд дёрнулся вперёд, и Греи быстро исчезли из виду. Теперь же, выглядывая из окна в лес, казавшийся бесконечным, Вэн едва ли не всем сердцем хотел вместо него посмотреть на Питера Грея. – Я схожу к руководителям труппы, немного поговорю, – сказала мама, возвращая Вэна обратно в настоящее. – Хочешь сходить со мной? Сидеть одному в этом месте, должно быть, просто ужасно. Но быть одному среди толпы незнакомых оперных певцов – и того хуже. – Я останусь тут, – ответил он. Мама понимающе улыбнулась. У Вэна заболело под рёбрами: он знал, что на самом деле она ничего не поняла. – Придётся к этому привыкнуть, каро мио. – Мама приобняла его одной рукой. – Понадобится время. Но я точно знаю, нам тут очень понравится. Она поцеловала Вэна в лоб, потом взяла трость и направилась к двери. – О, Джованни, – добавила она, обернувшись. – Не выходи на улицу, пока мы с тобой вместе не обойдём территорию. Я уверена, что мы в полной безопасности, но в лесу… никогда нельзя сказать в точности. – Она послала ему воздушный поцелуй. – À bientôt![5] А потом за ней захлопнулась дверь. Несколько вдохов Вэн простоял, вообще не шевелясь. Комната вокруг него осталась такой же неподвижной. Под полом ничего не рокотало, потому что рядом не было ни квартир, ни гостиничных номеров. Стены не дрожали от шума проезжавших машин, потому что машин не было. Собственно, даже улиц не было. Только деревья в тёмном лесу, тихо покачивавшиеся за окном. Вэн запер окно на щеколду. В комнате стало ещё тише. Он прошёл в новую спальню. На него смотрели голые стены и пустые полки. Покрывало на постели выглядело жёстким и потрескавшимся, и Вэн сразу понял, что оно вряд ли его согреет. Повернувшись к горе багажа, он расстегнул чемодан, в котором лежали миниатюрная сцена и ящик с коллекцией. В поезде его сокровища растрясло, но, похоже, ничего не сломалось. Вэн пробирался через игрушечные машинки и пластмассовые деревья, деревянную пешку, которую он однажды использовал в качестве замены Гальки, серую фарфоровую белку с изогнутым хвостом. Супер-Вэн провалился в самый дальний нижний угол. Вэн вытащил игровую куклу на свет. Сегодня Супер-Вэн почему-то казался меньше. Его блестящие чёрные сапоги потускнели, а плащ сбился набок. Вэн поставил Супер-Вэна в центр пустой чёрной сцены. Он долго рассматривал игрушку, выжидая. Но так и не придумал, что же должен сказать или сделать Супер-Вэн. Наконец он слегка подтолкнул фигурку. Она упала на пол сцены. Её пустые пластиковые глаза уставились в потолок. Вэн оставил её лежать. Глубоко вздохнув, он поднялся на ноги. Повернувшись к куче багажа, он заметил, как за окном что-то блеснуло. Вэн резко развернулся. На краю леса, среди теней и напа́давших листьев, что-то блеснуло серебром. Вэн шумно вдохнул. Неужели Барнавельт последовал за ним сюда? Коллекционеры по-прежнему следят за ним, чтобы он не попал в беду? Он по-прежнему… почти… один из них? Вэн стоял, не давая себе даже моргать, но на опушке леса больше не было ни движения. Даже листья перестали кружиться на ветру. Тени сгустились. Вспышек серебряного больше не было. На него не смотрели ни рассеянная белка, ни внимательный человек в чёрном плаще. Может быть, он увидел серебристую тыльную сторону листа? А может быть, ему вообще показалось. Он подождал ещё минутку на всякий случай. Ничего. Когда Вэн всё же окончательно отвернулся от окна, ему казалось, что кто-то следит за ним взглядом. Но он точно знал, что просто выдаёт желаемое за действительное.