– Но если ничего чрезвычайного не случилось, то о чем же вы писали? – А разве обязательно нужно писать о каких-то чрезвычайных событиях, чтобы заинтересовать читателя? Нет, я всегда считал и считаю, что самые обычные будни на каком-нибудь заводе достаточно интересны сами по себе. Все время что-то происходит, нет, не чрезвычайное, а вполне обыденное, но тем не менее читателю весьма интересное. – Наверное, это вы такой мастер, что в обыденном видите занимательное. – Польщен, – пробормотал Ураганов, в самом деле покраснев от удовольствия. – Скажите, а как можно прочитать это ваше произведение? – «Нейтральные воды»? Увы. У меня его в настоящий момент нет. – Как же так? – Я отдал его Люде, а она отнесла своей сестре. Так что в настоящий момент книжка находится у нее. – У сестры Людмилы Аюповны? – Да. У нее. Либо у нее, либо у Люды. О господи! Какой ужас! Люда в больнице, мне нужно к ней бежать. – Уделите нам еще несколько минут. – Но я должен… – Вы даже не знаете, в какой больнице лежит Людмила Аюповна, – мягко возразила писателю Леся. – Мы вам это скажем, но ответьте еще на несколько наших вопросов. – Спрашивайте! Что вас интересует? Содержание «Нейтральных вод»? Подруги переглянулись и решили, что эту книжку нужно будет взять и прочитать самим. Явно что-то такое было на ее страницах, что заинтересовало как саму Людмилу Аюповну, так и ее сестру. – Значит, муж Юлии Аюповны служил в этом Гаджиеве? – Да! – И вы были с ним знакомы? – Шапочно. – А что это был за человек? – Вполне приятный мужчина. Работал в какой-то ревизионной комиссии, ездил с проверками по воинским частям. – А его жена?.. Она вас тоже помнила? Вы были с ней знакомы? – Не знаю. Сам я ее не помню совершенно. Но так сказала мне Людмила. И снова заломив руки, Ураганов воскликнул: – Бедная Люда! Поверить не могу, что она едва не погибла и, возможно, по моей вине! Простите, но я не могу разговаривать с вами сейчас! Скажите мне наконец, в какой больнице она лежит? Я обязательно хочу ее навестить! Где она? Подруги не видели причин, чтобы скрывать эту информацию от Ураганова. Во – первых, потому, что он все равно при определенном желании и напористости мог это узнать. А во-вторых, не был похож писатель на дурака. А только круглый дурак отправится убивать надоевшую ему бабу на своей собственной машине. Или тем более на машине своей горячо любимой дочери. Свою Оленьку писатель обожал. И ни за что на свете не захотел бы подставить любимую доченьку. Уж он бы придумал, как избавиться от тети Люды, не вмешивая в эту историю свою дочь. – Сегодня же поеду! – воскликнул Ураганов, узнав адрес больницы. – Прямо сейчас! Как думаете, меня пустят? – Пострадавшая находится в реанимации. Даже ближайших родственников к ней пускают неохотно. – А мне все равно! Я прорвусь! Ураганов явно оправдывал свою фамилию. Примчаться, взять натиском и быстро унестись прочь! – Скажите, а Ураганов – это ваша настоящая фамилия? – спросила у писателя на прощание Леся, когда тот уже направлялся к выходу из кафе. Ураганов ответил на ходу: – Это мой псевдоним. Но я ношу его уже больше полувека и сроднился с ним так, что иной фамилии для себя и не представляю. Псевдоним стал Ураганову дороже его настоящей фамилии. Он это не скрывал. Как не скрывал и того, что себя самого он сделал сам. Об этом Леся еще раньше смогла прочитать на сайте, где Ураганов так описывал свою автобиографию: «Я родился в маленькой деревне в Новгородской области. Даже в те годы там царила страшная бедность. Колхозы давали возможность крестьянам иметь свой кусок хлеба, но мой паспорт находился у председателя. И он выдал его мне лишь после того, как я отправился в Ленинград, чтобы поступить в институт. Мне предстояло стать агрономом, в котором остро нуждался мой родной колхоз. Но я обманул доверие председателя, забрал документы и поступил на литературное отделение. Скандал в колхозе был грандиозный! Моих родителей лишили премии. Но потом я напечатал книжку про мой родной колхоз, постарался выставить председателя в лучшем свете, и меня простили. Родители получили не только премию в двойном размере, но и возможность гордиться мной. А я получил возможность спокойно учиться дальше тому делу, которое нравилось мне самому». Талантливый человек пробьется везде. Он найдет ходы и лазейки, чтобы заниматься любимым делом. Он не отступит перед препятствиями, потому что знает, что стоит тех денег, которые ему платят. И делает свою работу с огоньком. А что касается тех заумных рассуждений, что, дескать, посредственность пробьется, а талант нуждается в поддержке, то это просто глупо. Если у человека не хватает напора, чтобы объявить всему свету о своем таланте, то нечего с ним и связываться. Все равно ничего путного из такого мямли не выйдет. Этот нюня так и будет комплексовать, психовать и ныть по любому поводу. Носиться с ним, исполнять его капризы и постоянно морально поддерживать и ободрять, себе дороже выйдет. Поэтому-то издатели, редакторы, а теперь и режиссеры так охотно работали с писателем Урагановым. Он был крепким крестьянским пареньком. И он понимал, что на него возложены определенные надежды других людей. И работал на износ, стараясь не подвести. Возможно, гением его и не назовут никогда, но ведь и такие рабочие лошадки тоже нужны. Без таких вот Урагановых нечего было бы посмотреть вечером по телевизору, когда не хочется ни о чем думать, а хочется просто расслабиться, посмотрев что-то увлекательное. Но после того как Ураганов унесся в больницу, поддержать Людмилу Аюповну, в каких бы сферах в данный момент ни находилось ее сознание, подруги задумались о своих проблемах. – Если Ураганов ни при чем, то кто же наехал на бедную женщину? И снова мысли подруг вернулись к тому, кого они заподозрили с самого начала. – Муж Оленьки! Серж! Он очень жаден до денег. И если он счел, что Людмила Аюповна отнимает у него кусок, он мог и устранить преграду. – На машине родной жены? – Серж совсем не умен. Он жаден и глуп. Вспомни, как он требовал деньги с писателя. Умом тут и не пахнет. Можно прощупать мужика. – И как? – Поедем к нему и поговорим. На сей раз подругам удалось застать Сержа дома одного. Оленька отправилась за покупками на возвращенной ей вчера машине. А Серж остался дома, чтобы поработать в тишине и спокойствии. Но подруги очень быстро смекнули, что никакой работой тут и не пахло. Серж элементарно валялся с пультом перед телевизором, о чем наглядно свидетельствовало смятое покрывало на широкой супружеской постели. – Снова вы! – отреагировал мужчина. – И что вам нужно на сей раз? Оля уже ответила на все вопросы следователя. Она объяснила, что и у меня, и у нее есть алиби на то время, когда была угнана наша машина. Что вам теперь от нас с женой нужно? – Правда. Нам нужна правда. – Мы с женой вам все рассказали еще вчера! – И все же… где вы были в момент совершения наезда? – У друзей! На даче! – В Ленинском? – Да. Там. – Это где-то возле Репино? – Под Зеленогорском. – Все равно, совсем недалеко от города. И транспорт – ное сообщение там прекрасное. – На что вы намекаете? – Ни на что. Но ведь вы же могли улучить пару часиков, когда ваша жена была занята другими делами, и улизнуть в город. – Зачем? – Чтобы взять машину жены и убить ту, кого вы считали опасной соперницей. – Соперницей? В чем? – Да бросьте вы! Отец вашей жены содержит и вас, и свою дочь. А что будет, если он женится? Жена начнет ставить вам палки в колеса, она не захочет, чтобы муж содержал двух взрослых паразитов. И потом вопрос с наследством… Ураганов уже не молод. Работает на износ. В любой момент с ним может приключиться инфаркт или инсульт. Кому тогда достанутся все денежки? Его жене! Вот вы и сделали упреждающий маневр. Устранили невесту и расчистили самому себе путь к будущему богатству. Но подруги напрасно настроились на легкую победу. Серж оказался не так прост. – Проваливайте! – неожиданно злобно рыкнул он на подруг. – Ничего вам тут не обломится, ясно? – Мы-то уйдем, но зато придут другие люди, совсем не такие милые. – У меня алиби! Вот вам! Выкусите! – И кто же его может подтвердить? – Двадцать человек, что были на свадьбе! В том числе жених и невеста! И их родители! И другие приглашенные!