Старый колдун развлекался научно-магическими исследованиями, и кое в чем сильно преуспел. Рыжий колдун развлекается…да всякими гадостями он развлекается! Начиная с сексуальных извращений, и заканчивая кознями незадачливому начинающему колдуну. Мне, несчастному. Тоже, кстати, веселое занятие. Не одобряю, но понять могу. Ну и что теперь делать? Когда этот придурок приведет своего Косого? Кстати, ведь он что-то пил все это время? Значит, у него должна быть вода! А где она должна быть? Там, где он сидел! Под деревом. Это была не вода. Это оказалось какой-то кислой дрянью, что-то вроде жидкого кислого молока. Каковым, скорее всего и являлось. Заключена эта дрянь была в сосуд, сделанный по всем канонам прошлых веков — если не ошибаюсь, именно эту хрень называют в Африке «калебас». И в Америке тоже. В Южной Америке. Делается он из засушенной тыквы, из которой убирают всю мякоть. Высушили, проделав в сосуде дырку, потом эту дырку потом заткнули пробкой — вот тебе и хранилище для всякой жидкой дряни, которую так приятно пить на африканской жаре. Да, приятно! Хотя и дрянь несусветная! И хорошо бы, чтобы меня после этой пакости не пронесло. Очень уж специфичная штука. Уже когда попил, вдруг подумал: а может это что-то вроде нигаманчи? Напитка индейцев Южной Америки! Они там ведь что делают — бабы этих индейцев садятся в кружок, ставят в центре пустую емкость, типа корыто, рядом с собой — корзинки с плодами юкки (это типа нашей картошки), берут юкку, жуют, и сплевывают в корыто! Все, толпой! А как наплюют полную емкость — ставят ее в тепленькое место, чтобы хорошенько побродило. И вот — готов сладостный напиток нигаманча! Куды там чешскому или баварскому пиву — тут все натуральное! Только юкка и слюни! Вкуснота, наверное… Чуть не вырвало, ага. Через полчаса я получил возможность развеять два своих глубочайших сомнения. Я на Земле, это раз. И это современность — два. «Косой», которого притащил пастух, тоже был голым и раскрашенным белой краской, видимо служившей и одеждой и одновременно косметикой. Но в руках он держал легендарную вещь, которая имелась даже на гербах нескольких стран: автомат Калашникова. «Косой» дико вопил, потрясал своим «веслом» (деревянный приклад, самый что ни на есть 7.62 калаш) Я не реагировал на вопли этого бесноватого, тогда он, видимо набравшись храбрости, двинулся вперед, тыча в мою сторону стволом поднятого выше головы и положенного на бок автомата. Вот что это за привычка у всех черных класть оружие на бок и задирать его выше головы?! И ведь не только в дурных голливудских боевиках! Я видел это в совершенно реальных, не постановочных роликах! Видимо у чернокожих на генетическом уровне заложена привычка к манипуляциям с копьями и палками, а ствол у них ассоциируется с этим самым копьем. То есть ему кажется, что если поднять автомат над головой — это будет выглядеть гораздо страшнее и круче, чем если просто прижать оружие прикладом к плечу! Опять же — над головой виднее. А значит, больше жути! То, что скорее всего при выстреле автомат вылетит у него из рук — кого это волнует? Я встал и пошел к этому утырку, подняв руки вверх и расставив ладони, как сдающийся фриц под Сталинградом. Всем своим видом показываю: их бин не стреляль! Их бин санитар! Но утырок не принял мою сдачу, более того, похоже, что он воспринял мои действия как попытку нападения — страшно ведь, здоровенный белый идет на него подняв руки вверх! Сразу двумя ладонями хочет припечатать, гадина эдакая белокожая! Кстати, и правда — слишком бледный. Лето уже, солнце, а я как бледная поганка! Из дома — в машину! Из машины — в дом! Надо загорать, черт подери! Здоровый загорелый вид принять! В общем — автомат жахнул, и как следствие вылетел из рук придурка. Придурок воспринял данный факт с выражением досады и совершеннейшего ужаса (как так, автомат сам по себе вылетает из рук?!), прыгнул к раритету оружейного мира и схватив его, выпустил в меня целую россыпь остроконечных пуль, держа автомат у живота, как пьяный солдат вермахта. Он не мог промахнуться, даже если бы захотел. От меня до него было метров семь, не больше — направь ствол, и смети врага метлой калибра 7.62. Но все пули прошли мимо, ударившись в землю или прожужжав где-то возле уха. Я не знаю, как именно амулет отводит летящие в меня снаряды, почему не все в землю, или не все в воздух, но знаю точно — не менее трех пуль сидели бы в моем теле — если бы не заранее приготовленный амулет. И еще — честно сказать, я вмиг отложил здоровенную кучу кирпичей. Но этого не стыжусь. Когда в тебя садят в упор из автомата, если ты не совсем безбашенный отморозок, то…ну, здесь все понятно. Но дальше я отреагировал так, как сам от себя не ожидал. Мгновенная вспышка ярости, заместившая такую же вспышку ужаса, и вот я уже бегу к ушлепку и с разгону сую ему кулаком в морду. Кулак у меня довольно-таки большой, вес тоже приличный, да и годы занятий боксом не прошли даром. В общем — я ему похоже что-то сломал. Или выбил. Ушлепок полетел в куст травы так, как если бы его лягнул взрослый жираф. Автомат само собой в полете он потерял, и тот остался сиротливо лежать на желто-красной африканской почве. Кстати, земля стала пожелтее, чем в самом начале моего пути по саванне. Не знаю, с чем это связано. Из куста ушлепок уже не выбрался. Когда я уцепил автомат и проверил наличие патронов в магазине и в патроннике — в траве что-то прошуршало, как если бы сквозь заросли пронесся небольшой кабан, и больше ни одного звука оттуда не поступило. Магазин был можно сказать наполовину полон. Или наполовину пуст? Все-таки наполовину пуст, согласно моему хреновому настроению. Ну что же… «Теперь у меня есть автомат! Хо-хо-хо!» — как написал Брюс Уиллис в «Крепком орешке». По крайней мере теперь я не умру с голода. Хмм…нет, это выражение ко мне не подходит. Я и без еды не умру с голода, но вот упасть от недостатка сил, дожидаясь, когда меня сожрет чертова гиена — это запросто. Теперь же — какую-нибудь тварь я все-таки подстрелю. Хмм…а чем разделывать? Ножа-то нет! Зубами рвать? Мда…цивилизованный человек и не представляет, сколько совершенно необходимых для жизни вещей его окружает! Например — нож и соль. Где ты возьмешь их в дикой природе? Как ты разделаешь добычу, если каким-то чудом ее добудешь? Рвать от куска кровавое мясо, как дикие звери? С нашими-то бесполезными человеческими зубами, годными только для разжевывания зефира и биг-мака. Мне даже захотелось бросить эту бесполезную железяку — чего, какого черта его тащить? Он мне все равно не нужен. Еще обвинят в краже, а мне не хочется портить отношение с местными каннибалами. Кстати — реально могут быть каннибалы! Я где-то в сети видел фотки, как во время войны между племенами в Центральной Африке эти типусы реально жарили на кострах человечину, нанизанную на шампуры! Какой-то то ли француз, то ли англичанин снимал. Брр…отвратительная картина! Но не бросил. Все-таки я бывший военный, а потом и мент — не могу бросить оружие, да и все тут! Исправный ствол, да еще и с патронами — и швырнуть в пыль? В общем, забросил я его на плечо (почему ремня нет, сволочи вы эдакие?!), и потащился туда, откуда недавно прибыл поверженный мной противник. Скорее всего там и находится искомая деревня. Кстати, отсюда уже вела хорошо заметная, выбитая в глине узкая тропа со следами копыт и босых человеческих ног. Скоро! Скоро я выберусь к людям! Ура! Выбрался я к людям примерно через час. Эти самые люди стояли передо мной, все в белой раскраске (от жары спасаются, что ли?! Или чтобы гаже выглядеть?), и держали в руках автоматы, нацелив их прямиком на меня. Человек двадцать, не меньше. Еще мгновение — и ушлепки начнут стрелять! Я медленно, очень медленно снял с плеча калаш, так же медленно положил его на землю, и сел рядом, не боясь испачкать свои защищенные персональной магией светлые штаны (спасибо кикимора за подарок!). Всем своим видом я изображал миролюбие и даже покорство. И что дальше? Раскрашенные загалдели, завопили, а потом тот, кого я «отоварил» не так давно выскочил из ряда своих сотоварищей, и с разбегу, как футболист, ударил меня ногой в лицо! Ах ты ж мразь! Ты что, не видишь — белый человек сдался?! Гнида ты нетолерантная! Он конечно же не попал, пролетел дальше и кувыркнулся, проехав по земле не меньше метра, но вообще-то это был прецедент. Такое спускать нельзя! Эдак каждый вдруг решит, что можно дать мне зуботычину! Никаких амулетов на то не напасешься! Я встал, подошел к ошеломленному падением агрессору и в свою очередь врезал ему ногой по морде — только красные брызги полетели! А не будешь дурью маяться! На кого батон крошишь, гад?! Потом схватил его за башку, и сильнейшим посылом впечатал мысль о том, что причинять мне вред суть преступление, за которое он будет шибко наказан. Мне для того надо секунду, не больше — натренировался! Единственно — необходимо касаться объекта внушения. Без этого не получается. И лучше всего касаться головы, хотя можно ограничиться и любой другой частью тела. Позади меня снова загалдели, завопили, я повернулся — эти демоны африканские трясли автоматами и вопили что-то непонятно-угрожающее, и эти их дикие танцы мне живо напомнили обычаи маори. Там встречая не очень добрых знакомых, перед началом битвы маори распевают жуткие песни, которые должны вогнать противника в состояние перманентного ужаса. В песнях живописуются кары, которые обрушатся на жалкого и трусливого гада, посмевшего заступить дорогу самому великому воину островов. А кроме песен — маори еще и строят рожи, чтобы запугать и вывести из равновесия трусливого супостата — высовывают язык как можно дальше, выпучивают глаза, принимают угрожающие позы и страшно топают и хлопают, видимо воздействуя на психику соперника еще и губительным инфразвуком. В данном случае скорее всего в ходу был ультразвук, потому что визжали эти твари почище целого стада поганых бандерлогов. Мне надоело смотреть на придурков, и я зашагал прямиком к ним, выбрав своей целью худого мужика повыше других, который стоял в центре этой компании и судя по всему задавал тон этому бесчинству. Видимо он здесь был старшим. И опять мои намерения были признаныугрожающими, а сам я похоже, что выглядел существом, способным наброситься на эту толпу с целью нанести им несовместимые с жизнью покусы. Ничем другим я не могу объяснить дальнейшие действия этой переходной ветви от обезьяны к человеку. Высокий завизжал дурным голосом (у меня даже уши заложило от его визга), и все автоматы что здесь имелись (числом десять, остальные с копьями!) начали выплевывать в мою сторону кусочки горячего металла. И прежде чем ушлепки поняли, что происходит что-то странное, и прежде надо подумать — магазины их пистолетов-пулеметов, в просторечии автоматов — полностью опустели. После чего придурки громко завопили и бросились бежать вниз по тропе, туда, где я примерно в километре от себя, в излучине реки, увидел россыпь каких-то небольших строений, очень напоминавших хижины африканских дикарей. Коим они служили верой и правдой на протяжении последних ста тысяч лет. Нет, не именно эти строения — подобные им. Потому что такие курятники из говна и палок может сложить даже самая тупая обезьяна. Главное — чтобы прикрывали от солнца, дождя и ветра. Ведь как ни странно — в сезон дождей температура в саванне опускается чуть ли не до осенних температур средней полосы России. Чем ближе оказывалась деревня, тем больше становилась различима суета, которая творилась в этом скопище глиняных хижин. Я даже отсюда слышал крики и визг, которые исходили от этого живого муравейника. И очень жалел, что не понимаю языка аборигенов. Чего они еще задумали?! На удивление агрессивные твари! Какого черта набрасываться на безобидного, невооруженного человека? Неужели не видно, что у меня нет даже плохонького ножа, не говоря уж о пистолете или автомате! И сразу вспомнились жители Сентинел, которые убивали любого, кто даже случайно оказывался на их острове, и не вступали ни в какие контакты с жителями внешнего мира. Кстати, довольно-таки действенная тактика в борьбе с иноземными захватчиками. Если убивать всех продавцов харлеев и айфонов — не будет никакого тлетворного влияния на умы граждан родного государства. Есть в этом что-то правильное, логичное! Похоже, что в деревне собиралось ополчение. Враг идет! Вставайте люди африканские, на славный бой, на смертный бой! Интересно, они там сейчас пулемет устанавливают, или пушку выкатят? Я не удивлюсь, ежели из-за хижины вдруг покажется ствол Т-34-85, эти танки до сих пор воюют на просторах Африки, и очень даже недурно себя чувствуют. Простые в управлении — посади обезьяну, и она сумеет разобраться. Процессия вышла мне навстречу, и я увидел — во главе этого боевого порядка был кто-то во всем белом — белая юбка, и белое тело, ровным словом покрашенное то ли мелом, то ли известкой. И когда подошел на расстояние пятнадцати метров от ополчения, наконец-то сумел рассмотреть этого предводителя во всех что ни на есть подробных подробностях. И первое, что бросилось в глаза — накрашенные белым вялые мешочки грудей, болтающиеся чуть не у пупка. Женщина! Это — женщина! Старуха! А потом я увидел сияние. Яркое такое сияние, его было видно даже под лучами солнца! И я такого сияние не видел нигде, кроме как…над рыжим колдуном. Ни баба Нюра, ни черная колдунья не сияли с такой интенсивностью. Это или сильная ведьма, или…колдунья! Похоже, что она тоже разглядела мою ауру, потому что остановилась и замерла, напряженно вглядываясь в мое лицо. А когда толпа загалдела, колдунья повелительно махнула рукой и так завизжала, что все ринулись от нее назад, в деревню, отбежав не менее чем на пятьдесят метров. Мы остались вдвоем, стоя друг напротив друга. Старуха смотрела на меня, обшаривая взглядом с головы до ног и обратно, и вдруг взорвалась фонтаном действий: начала подвывать, выписывая руками сложные вензеля — явно колдовала — а в конце своего рэп-выступления сделала жест, как будто что-то в меня бросала. Что именно — визуально не было видно, хотя…нет, все-таки видно. С ее рук сорвался сгусток черноты, эдакое грязное облачко. В облачке, как я успел заметить, чередовались, крутились красные и черные линии, и я откуда-то знал, что эти линии очень нехороши, и что они ни в коем случае не должны коснуться моей кожи. Эдакое предзнание — от старого колдуна, что ли? Как я успел разглядеть? Да просто. Облачко, когда сорвалось с рук колдуньи на мгновение застыло перед ее лицом, и только потом отправилось меня искоренять. Ну а память-то у меня…не стандартная. Один взгляд — и я все запомнил. Облачко метнулось ко мне, и я вдруг ощутил его жадный интерес, его голод, его желание пожирать и уродовать! Проклятье — а это было именно оно — казалось живым, разумным. И оно было очень опасным. Если бы не мой амулет защиты… Я снова рассердился. В последнее время приступы ярости начали настигать меня все чаще и чаще. Видимо, так действует полоса неудач. Раньше я был гораздо спокойнее и увереннее в себе — даже тогда, когда не имел магических способностей. Нет, не так: именно тогда, когда я не имел магических способностей и жил как все, жизнью простого провинциального участкового, я был многократно спокойнее. Я знал свою жизнь наперед на годы и десятилетия. Ну что со мной могло случиться? Вряд ли я бы погиб в борьбе с кровавыми бандитами (какие, к черту, бандиты в забытой богом деревне Кучкино?!), вряд ли меня бы уволили за пьянку и хулиганство — я почти не пью, и по воронам из табельного пистолета стрелять не собирался. Скорее всего через некоторое время я бы женился на местной женщине, мы бы нарожали детей, и выйдя на пенсию майором — я бы так и остался жить в этом самом Кучкино, упокоившись в конце концов на местном тихом кладбище. Грустная история? Да ничего подобного! Так живут миллионы и миллионы людей! Только меняй «участкового» на «тракториста», «водителя», «учителя» или «фермера», вот и будет тебе обычная спокойная жизнь. На таких людях мир и держится, а не на черных и белых колдунах, непонятно как задержавшихся в этом мире, напрочь отринувшем веру в магию. Я меняюсь. Хотя и подсознательно сопротивляюсь этим переменам. Я уже не тот Василий Каганов, что приехал в Кучкино, чтобы вести там спокойную, растительную жизнь участкового. И надо с этим смириться. Надо быть хитрым, умным, коварным! Надо думать больше о себе, а не о людях! Не о том, как им помочь! Всем не поможешь… Иначе я не смогу победить колдуна, и он растопчет всю мою жизнь. Ну а пока — надо выжить. И не какой-то там раскрашенной известкой обезьяне эту самую жизнь прекратить! — Да будь ты проклята, старая сука! — воплю яростно, и делаю рукой такой жест — будто бросаю в старуху волейбольный мяч. И с удивлением, и даже оторопью вижу, что с руки и в самом деле срывается сгусток черно-красного нечто, которое повисев передо мной одну, маленькую дольку секунды как снаряд из пушки летит вперед и врезается в старую колдунью! Колдунья охает, секунду ее не видно из-за возникшего вокруг нее серого кокона. Но через три секунды кокон исчезает, и я вижу, что, старушенция опять что-то гоношит — подрыгивает, распевает боевые мантры и машет руками. И тогда, не дожидаясь очередного «выстрела» я снова воплю: — Сдохни! — и выпускаю проклятие. А следом еще одно, еще! — Сдохни! Сдохни! Сдохни! Теперь кокон вокруг старухи стал совсем черным, и не опускался секунд тридцать, не меньше. Я даже устал ждать. Когда чернота развеялась, стало видно — колдунья сидит на земле, опершись на нее левой рукой чуть позади себя, в позе эдакой Васнецовской Аленушки — голова набок, глаза закатились. Но еще жива! Я было хотел добавить жару, добить проклятущую злыдню, но старуха вдруг встрепенулась, бухнулась на колени и вытянув вперед руки склонилась предо мной в известной любому человеку на Земле позе покорности. Ну вот это другое дело! Давно бы так! Разве не видите — белый человек пришел, типа господин? Бвана! Хе хе… Пока из пушки по ним не постреляешь — никак не хотят уважать! Нет, я не не какой-то там нацист, просто менталитет такой у некоторых наций — пока им пистюлей не отвесишь, тебя уважать не будут. Это реальная жизнь, чего уж там… Я подошел к старухе, сделал жест рукой — мол, поднимайся! Она встала, вытаращилась на меня своими черными, с желтоватыми белками глазами. Я на пару секунд задумался — что же ей такое сказать? Ну вот что можно сказать человеку, который не поймет ни слова из того, что ты собираешься ему сказать? И тогда просто показал на деревню — пойдем? Колдунья что-то забормотала, потом вдруг обернулась на толпу, собравшуюся за подобием загородки (И зачем тут загородка? Скот загоняют, что ли?), и снова завопила — истошно, яростно, указывая на меня. Представляла, что ли? Не знаю, о чем она там вопила, но только народ как-то сразу рассосался по сторонам, разбежались и попрятались. Ну а старуха сделала приглашающий жест — пойдем! И я пошел. И первое, что бросилось в глаза, когда вошел в деревню — уродство большинства женщин! Тарелки! У них в нижней губе тарелки! И в голове у меня будто щелкнуло. Я даже вздохнул облегченно — все встало на свои места. Я знал, где сейчас нахожусь. В какой стране, в какой местности. И что это за река в ста шагах от меня. Когда сидишь на дежурстве в РОВД, или расслабляешься дома между дежурствами, и вообще, в свободное время — что ты делаешь? Правильно. Лазишь в сети. Читаешь любую хрень, которая тебя заинтересует. А что интересует человека, который никогда не был за границей, и который мечтает путешествовать по миру? (а я всегда мечтал!) Описания чужих народов и народностей. И самое интересное в этом — странные племена в далеких-предалеких странах, в которых ты точно никогда в своей жизни не побываешь. И я читал об этом народе. Я много о нем читал! Все, что можно было прочитать. Потому что мурси меня заинтересовали. А это именно они, мурси. Потому что только женщины мурси вставляют себе в нижнюю губу здоровенную тарелку, свисающую ниже подбородка. Девочки 12–13 лет проделывают в губе дырку, вставляют туда маленькую «пробочку», которая со временем будет увеличиваться и увеличиваться в размере, пока не достигнет размера…до тридцати сантиметров в диаметре. И чем больше эта тарелка, тем красивее и желаннее считается девушка на выданье. Хочешь быстро и выгодно выйти замуж — вставляй себе тарелку! И женихи в очередь выстроятся, чтобы тебя заиметь. И поиметь. Но читал, что уже не все девушки вставляют себе тарелки. Уходит, понимаешь ли, самобытность! Такие бунтарки ограничиваются дисками только в ушах. Что тоже на мой взгляд не очень-то красиво, но по крайней мере и не такое уродство, как тарелка в нижней губе — для чего девушке еще и выбивают передние нижние зубы. Ну…чтобы тарелка помещалась. Вообще, у мурси все обычаи совершенно дикие, потому вероятно они и привлекают к себе такое внимание цивилизованного мира. Верования у них жуткие — они открыто поклоняются демону смерти…хмм…да, это мне тоже пришло в голову. Чернобог? Мурси беспрерывно воюют с соседними племенами — то мурси у соседей умыкнут скот, то те у мурси. Больше — наоборот, чаще мурси на всех нападают, потому что с этими уродцами мало кто решается связываться, уж слишком они безумны и воинственны. Привяжутся — потом не отвяжутся. Стреляют по ним при случае, но нападать на стада, принадлежащие мурси не решаются. Ну что еще вспоминается из их обычаев…девушек они уродуют не только тарелками — мурси им еще и клитор вырезают. Чтобы не хулиганили с чужими мужиками и думали только о служении богине смерти и демонам. Которые заключены в их мужчинах. Да, у них такие верования — демоны смерти (не главный, мелкие бесы), заключены в мужчинах мурси. А как только мужчину убивают — демоны возвращаются домой, на тот свет. Чтобы потом вернуться и снова вселиться — в младенца. Еще — мурси шрамируются. То есть — наносят на тело узоры из шрамов, якобы указывающие на то, сколько врагов убил этот мужчина или эта женщина. Да, автоматы у них носят не только мужчины, но и женщины, и палят из них почем зря. Кстати, сразу же объясняется тот факт, что вместо переговоров эти ушлепки сразу начали палить: эта земля принадлежит мурси, и любого чужака, настигнутого на их земле, они просто-напросто убивают, используя потом его тело как источник всяческих благ. Не знаю, жрут ли они его (некоторые источники говорят, что все-таки жрут), но косточки пальцев, например, они используют для изготовления ожерелий. Вытопленным из трупа жиром смазывают тело. То-то они все воняют — чувствуется запах за десяток метров. Протухшим салом и мочой. Похоже, что с гигиеной у них большая проблема. Я много читал о мурси, так что теперь оказался вполне так подготовлен к общению с этими уродцами. Нет, ну а как их еще назвать? Низкорослые, с отвисшим рахитичным животом, кривоногие, с приплюснутыми носами — уродцы, да и только! Это тебе не масаи — высоченные, мускулистые, считающиеся одним из самых красивых народов Африки. Эти — какая-то переходная ветвь от обезьяны к человеку. Полулюди, полуживотные. И кстати — мурси считаются одним из самых богатых народов Африки, так как владеют большими стадами скота. Скот — это валюта Африки. Впрочем — насколько я вижу, сведения об абсолютном уродстве мурси слегка преувеличены. Ну да, низкорослые (почти все), но были и вполне гармонично сложенные. Особенно молодые девчонки. Уж не знаю, сколько им лет, но сиськи у них торчат очень даже задорно, а физиономии миловидные, а у некоторых даже красивые — с поправкой на негроидные черты. Да и про жир, вытапливаемый из путников у меня большие сомнения — мало ли что напишут в интернете? В сети есть ценная информация, а есть и мусорки вроде «народных» порталов, где каждый желающий выкладывает свои говностатьи, воруя контент у таких же как он выдумщиков и добавляя к нему свои измышления.