– Гляди, гляди, – прошептал Велько. Знать бы ему, что из-под воды на Славушу глядели совсем другие глаза, полные тоски по ней и по жизни… Знакомые глаза… «Это же тот молодой вождь, что нес меня на руках! Тогда, в Велесовой роще!» Славушу бросило в жар. Она частенько вспоминала того воина, и всякий раз сердце сжималось от жалости. Тогда, на капище, она растерялась и испугалась. Потом уж Велько вкратце объяснил ей, с кем они столкнулись. Но Славуша думать о мертвом нурмане не перестала. Не мог он, такой заботливый, благородный и красивый, заслужить подобную участь! Его надо было не прочь гнать, а спасать… По лицу под водой пошла рябь, губы зашевелились. Славуша затаила дыхание, и скорее угадала, чем поняла, что он хотел ей сказать. «Бегите!» – Вот уж нет, – громко ответила она вслух. В прошлый раз она позволила ему уйти под воду. Хватит! – Ты о чем… Стой! – закричал Велько. – Берегись! Он не успел остановить ее. Славуша погрузила руку в воду – и сразу же угодила в капкан. Ее потащилио вниз. Велько подскочил, схватил ее в охапку, пытаясь отбросить от источника. Славуша вскрикнула от боли. Еще рывок – и вода бросилась ей в лицо. Окатило холодом… и все исчезло. Остался лишь густой голубоватый туман – и они с Велько. Тот все так же держал ее за плечо, напряженно озираясь по сторонам. – Что ты наделала, глупая?! – Где мы? – дрогнувшим голосом спросила Славуша. – Понятия не имею! Велько попытался отыскать взглядом колодец, но ничего подобного не увидел. Он подумал, что их затащили внутрь, и теперь они, скорее всего, где-то на дне. Но где же тот, кто заманил Славушу? Рука Велько потянулась к рукояти ножа. – Здесь кто-то есть! – воскликнула Славуша. Туман заколыхался, поплыл в стороны. И словно раздвигая одну за другой облачные завесы, из него появилась прекрасная синеглазая женщина. Велько мгновенно узнал ее. И не слишком удивился. Ведьма из Черного островняка между тем на него и вовсе не смотрела. Все ее внимание было обращено на Славушу. – Слугу моего хотела себе забрать, глупая девка? – насмешливо спросила она. – На что тебе мертвяк? – Он не мертвый, – возразила Славуша. – У него глаза живые. Отдай его мне, синюшка! Призрачная женщина расхохоталась. – Это же ты себя вместо старухи Лесному Хозяину предлагала?. За тех, кого любишь, не жалко и жизнь отдать, верно? – Верно! – Славуша взглянула на нее с недоумением: – Как же иначе-то? – Ах, разумница! Долго я такую искала… – Не слушай ведьму, Славуша! – резко сказал Велько. Он все озирался, пытаясь понять, куда их затащила синеглазая чародейка. Нойда когда-то сказал ему, что эта нечисть повелевает водой, но не в чужом же святилище! Значит, не оставила в покое Нежату. Следит за ним, следит за тем, что творится в Новом городе… Может, и рунопевца она подослала? «Если так сильна, что устроила ловушку прямо в вещем источнике, кто она такая?!» – Отстань от девки, – приказал Велько. – Убирайся! Это не твое капище. – Так и не твое, – бросила окутанная туманом женщина и вновь перевела взгляд на Славушу. – Хочешь забрать Арнгрима? Поторгуемся? – Его зовут Арнгрим… – прошептала Славуша, горячо кивая. Велько вдруг вспомнил, что у него есть гусли. Он потянулся за спину, скинул с плеча короб, открыл его, и клыки Великого Хауги блеснули в призрачном свете… – На заре времён глядело Небо в Океан-море. В добрый час из вод зелёный остров встал, Белым чистым камушком увенчанный, А над камнем – Древо первородное. В те поры ясны очи ты открыл, У корней могучих, Велес-батюшка. Потянулся к Древу, сделал гусельки, Вещей песней Небо начал радовать, Звоном струн, словами огнистыми… – Замолчи! – послышался визгливый окрик, в котором слышались и гнев, и страх. Туман сделался ледяным, стало сводить пальцы. Велько, превозмогая, выплетал заговор. – Отозвалось Древо многошумное, Разбросало семена дерев и трав, Расправляли крылья птицы певчие, Разбегались звери рыскучие, Пробуждались люди изначальные — Род свой длить, Богам сыновствовать, Хвалит ныне всяк Тебя по-своему, Как велит обычай прародительский… Только сейчас Велько сам понял, что именно рождалось под его руками. Не так часто он обращался напрямую к богам. Разве что прошлой зимой, в святилище Велеса, ему пришлось воззвать к божественной силе – и Велько тогда получил ответ, который едва не убил его… Но сейчас у него не было другого выбора. Он призывал Отца на помощь. – Но когда туман ползёт под елями, Родники болотиной задушены И пропали звёзды путеводные, Всякий сын отца зовёт на выручку. Помоги же, огнекрылый Велесе! Помоги развеять мглу исподнюю, Выйти вновь под ласковое солнышко! Туман начал клубиться и темнеть, напоминая дым. Облик прекрасной женщины затянуло будто серой гарью. Славуша, потеряв ее из виду, оглянулась на Велько и ахнула, словно чего-то испугавшись. Но Велько продолжал петь, и остановить его было уже невозможно. Марево вокруг было уже не голубоватым, а рыжим, словно подсвеченным огнем. Славуша слышала треск костра, видела языки пламени. Ей казалось, что она стоит внутри огромного костра. Нет – это не пламя, это огненные крылья хлещут воздух, прогоняя мглу! Лицо Велько светилось внутренним жаром, глаза горели слепящим пламенем. Он пел и горел, и все горело вокруг него. – Велько! – закричала она в отчаянии. Огненный певец услышал ее, опустил гусли. За его спиной распахнулись косматые огненные крылья. Велько взмахнул ими и взвился в небо. Крыша святилища вспыхнула, внизу раздались крики ужаса. А Велько рвался все выше, раскидывая огненные перья до края земли. Когда пламя утихло, и арбуй осмелился войти в сгоревшее святилище, он увидел, что камень с трехпалым отпечатком оплавился, а источник выкипел до дна. В прогоревшей крыше осталась огромная дыра с дымящимися краями. На земле рядом с камнем лежала сомлевшая Славуша, целая и невредимая. Велько же исчез бесследно исчез.