– Что? – Проклятье – это нарушение ауры. Разрыв. Своего рода – травма. Если у человека есть сила, он сам рано или поздно это исправит. Если попытаться это исправить со стороны – это будет, как вязать разорванное макраме из стальных нитей. Тяжело, больно, пальцы в кровь изрежешь. А ты просто видишь беду, просто вливаешь свою силу, и у тебя это получается естественно, как дыхание. И твоя сила сама находит лучшие пути для реализации. – Допустим. А остальное? Клара? Диего? – Если ты можешь снять проклятие с других, ты можешь и защитить себя. Это – нормально. В магии, как ни странно, сапожник не бывает без сапог! Тем более такой маг, как ты. – Такой как я? Слушай, – я тихо закипала, – так что же у меня за способности?! Шарль широко улыбнулся. – Достаточно редкие. И я удивлен, что ты сама еще этого не поняла. Есть маги стихий. Есть маги смерти. Но есть и маги жизни. И ты – именно что маг жизни. Именно поэтому ты так сильна. Ты любишь этот мир – и он любит тебя. И щедро делится своей силой. Именно поэтому ты можешь снимать проклятия. Ни одно проклятие не устоит перед силой жизни. Именно поэтому ты видишь ауры – как же ты можешь не понимать того, чем управляешь? Это вполне естественный процесс. Именно поэтому… – …у меня едет крыша, – кротко согласилась я. – А как в эту систему укладываются когти, которыми я чуть не побрила Альфонсо? И щит, закрывший нас от клякс на площади? – Примитивно. Я удивлен, что ты сама не догадалась. Маг жизни должен и уметь защитить эту самую жизнь. Твои когти – это всего лишь инструмент, позволяющий манипулировать аурами живого. Скажи, скальпелем врача – что можно делать? – Лечить. – А если кто-то захочет отрезать им соседу ухо? Я фыркнула. Но суть была ясна. Мои когти просто оказались сродни тому самому скальпелю. И – в руках идиотки. А Шарль, заметив понимание на моем лице, продолжил: – Поэтому ни одно проклятье на тебе не осядет, и ты смогла закрыть и себя и других. Поэтому та тварь испугалась твоей крови. – А не святой воды? Шарль фыркнул. – Юля, какая польза или вред может быть от этой воды?! Пойми, вода не станет святее от того, что в нее макнули крест и прошептали пару никому не важных слов. – Вот как? А почему тогда ее боятся вампиры? – Потому что вы, люди, до ужаса невежественные существа! Подумай сама, чего именно они боятся? – Серебра. – Его боятся многие паранормы. – И ты? – Я – нет. Но серебра боятся многие. – Осины. Чеснока. – Не без того. А еще? – Священных предметов. – Вот! Ты сама сказала! Священных предметов! А вот к какому культу они относятся… – То есть ты хочешь сказать… – Именно! Пойми! Останавливает зло, или там нечисть, нежить, не крест! Не святая вода! И не дурацкий молитвенный лепет! Останавливает ВЕРА! Если ты ВЕРУЕШЬ, ты будешь сильнее любой нечисти. Между прочим, ладно еще, вы забыли то, во что верили раньше! Но ты ведь и нынешние священные тексты прочитать наверняка не удосужилась! – Неправда! – обиделась я. – Между прочим, я даже Лавея прочитала! Антон Лавей был автором «Сатанинской библии». И между нами, читала я всю эту религиозную литературу просто в порядке самообразования. Как учебник ОБЖ. А что делать? Почему-то нигде нет грамотных советов по обращению с паранормами. Нет, на лотках до фига всякой «ценной» литературы типа: «Практическая магия», «Привороты, отвороты, завороты», «Чистка ауры и кармы» и прочие прелести. Вот только веры им… Остается ползать по классике в тихой надежде, что ТОГДА – годами так пятьюстами раньше, знали хоть немного больше. Или врали убедительнее. – А вот всерьез… что такое, по-твоему, Библия? – Сборник еврейских народных сказок в римской обработке. Шарль от души расхохотался. Смеялся он так заразительно, что я не выдержала и присоединилась к нему. Потом я разыкалась – и дракон притащил мне из кухни стакан воды. – Между прочим, там сказано – это я дословно помню: «если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: <перейди отсюда туда>, и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас». – И что? – И то. Вот скажи мне, где в этой фразе упомянут Бог? Аллах? Будда? – Где б тебе в Библии упоминали Будду? – Но дьявола-то там упоминают? А чем другие культы лучше или хуже? Но не в этом дело! Юля, понимаешь, в этой фразе просто говорится, что надо – верить. Но не упоминается, во что! В кого?! Зачем?! Просто – верить. И останавливает тех же вампиров и обжигает их не крест! А вера, которую вкладывает человек в свои поступки! ВЕРА! Не в Бога! И не в Аллаха! А просто – вера в то, что завтра будет завтра. Завтра взойдет солнышко. Завтра обязательно будет лучше, чем сегодня. Завтра жизнь будет продолжаться даже без нас. – И послезавтра тоже, – чуть убавила я патетики. – Да хоть когда! Ты же сама отлично понимаешь – главное – это не священные предметы, а вера в жизнь! В любовь! Вот чтобы ты знала – Бог есть Любовь, а Любовь есть Жизнь! И именно это спасает людей! И именно эту силу люди вкладывают в свою веру! Просто они ужасно боятся любить – любить до безумия и эту жизнь и весь окружающий мир. И верить – в них. И в себя! Вот и прячутся за Бога! Их можно понять – не у всех хватает сил! Но у тебя-то их хватает! Так что привыкай! Привыкай верить в жизнь… Я потерла лоб. Сейчас меня волновало другое. – Погоди-ка. То есть ты хочешь сказать, что можно пугать вампиров, например, символом Осириса, а не крестом? – А почему нет? Чем он хуже? Кстати говоря, в Египте так и поступали. А в Греции вампиры шарахались от служителей Гелиоса и Зевса. А у вас на Руси любой волхв мог перемотать вампира на клубочек из шерстяных ниточек и связать носки. – Ага! Ясно. Слушай, а тогда… а вампирам моя сила не вредна? Если я тянусь к магии жизни, а они все-таки померши… – А это уж как ты сама пожелаешь, – весьма ехидно заметил Шарль. – Как с когтями. Можешь полечить, можешь покалечить. Я вздохнула. – Слушай, ты не хочешь еще посидеть за компьютером? А я пока все уложу в мозгах. А то… кошмар какой-то! – Да ничего тут кошмарного нету. Я вообще удивлен, что ты этого раньше не знала! Ага, откуда б мне это знать? От Мечислава я шарахалась, как черт от ладана, другим вампирам он меня просвещать сам запретил, ИПФовцы, хоть и предлагают свои услуги, но толку от них… Нет уж, лучше без таких добрых советчиков. Вот и получилось, что хоть я и умею что-то полезное, но совершенно не знаю, что я умею. Ох. А я, оказывается, уже скоро год как маг жизни? Хм-м… Прикольно. Ладно. Считаем на пальцах? Маг воды? Гидромант. Маг смерти? Некромант? А маг жизни? Витамаг? Витамант? М-да. Лучше уж сразу – Витамин! Я захрюкала и поползла вниз по дивану. Отпоив меня водой и выяснив, что меня насмешило, засмеялся и Шарль. А досмеявшись, заметил, что сравнение-то правильное. Маг жизни – это витаминка для окружающего мира. Вкусно, полезно, к месту и в тему. Интересно, а как этот окружающий мир намерен меня употреблять? Как-то вот не тянет быть съеденной! О! Кстати о съедении! Я вытащила рисунок Даниэля – тот самый, со Зверем, и показала Шарлю. – Что это? – Такой меня видел один вампир. Как, по-твоему, это согласуется с магией жизни? С моей точки зрения – это животное ничего кроме смерти не несет. Шарль внимательно разглядывал рисунок. – Юля, а что у тебя было с этим вампиром? Я покачала головой. – Не расспрашивай. Больно. – Он тебя любил, – просто произнес полудракон. Я отвернулась, моргнула ресницами, чтобы не разреветься. Даниэль…