– О, день, в который удается увидеть такую талантливую женщину, не может быть злым! Я безумно рад нашей встрече, Юля! Меня зовут Геннадий. Это мой сын – Геннадий Геннадьевич. – А фамилия у вас – Крокодилов? – уточнила я. Уж больно они были похожи на парочку – крокодил Гена и Чебурашка. Лицо мужчины даже слегка уплющилось, словно он носом в стену въехал. – Э-э… вообще-то Крокодилёнок. А как вы узнали? М-да. Если бы я стояла на своих ногах, я бы точно рухнула на пол. От хохота. Интересно, чем думали его предки? Но я таки сдержалась. Мужик не виноват, что его родители были дураками. – Наша фамилия очень древняя, – вещал надувшийся экстрасенс. – Знаете в свое время километрах в трехстах от нашего города жил помещик Яковлев. И он решил разводить крокодилов в прудах. Выписал для этой цели крокодилов из Африки, поставил моего далекого предка, кстати, своего родственника, присматривать за этим делом… Они этих крокодилов разводили лет двадцать, до смерти Антона Спиридоновича Яковлева. – А на зиму? – уточнила я. Очень хотелось повертеть пальцем у виска, но я видела, что товарищ более чем серьезен. – На зиму для крокодилов оборудовалось специальное помещение… – И с тех пор вы Крокодиленки? – уточнила я. – Правильно будет говорить Крокодилёнки, – поправил меня мужик. – Это очень древняя фамилия, почти как Орловы. Может, даже древнее. Угу. И прославились Орловы больше. И не крокодилами. Я бы точно что-нибудь ляпнула. Спас Петька, вернувшийся со святой водой в ведерке. – Саша, подержи, пожалуйста, – попросила я. Шарль перехватил одной рукой меня, а другой ведерко. Я поглядела на руки. А что, сойдет. Кровь на них засохла буроватыми пятнами. Немного, но нам много и не надо. Я сунула в ведерко крестик, потом сунула туда руки, тщательно отмыла их – и улыбнулась. Злорадно. Вот сейчас я устрою одной нечисти… Кровь начисто растворилась в воде. Я зачерпнула горстями воду – и от души плеснула ее туда, где находилась сетка. – Осторожно, тело! – вскрикнул Рокин. Но я была осторожна. Тело и даже рисунок на полу оставались целы и невредимы. А вот сетку корежило, как будто ее подключили к линии высокого напряжения. И я наблюдала за этим с плохо скрытым удовольствием. По ушам ударило что-то вроде злобного шипения. Невидимая натянутая струна, которую я ощущала с момента своего появления в ангаре, порвалась. И что было сил хлестнула по своему хозяину с той стороны цепи! И – видит небо – мне послышался злобный вопль где-то там, вдалеке! Никто ничего не понимал. А я уже заливала святой водой, смешанной со своей кровью, весь полог, щедро черпая ее горстями из ведра. Корчились и растворялись кляксы. Схлопывались остатки ловушки. А потом, в один миг она просто стала совсем прозрачной и исчезла без следа. Я выплеснула остатки – так, на всякий случай – и ухмыльнулась. – Готово! Можете спокойно обследовать тело. Константин Сергеевич, ваш крест. Рокин почти благоговейно принял крестик из моих рук. На миг мне показалось, что он сейчас задерет палец вверх и произнесет торжественным голосом: «Вот что крест животворящий делает!» Обошлось. Ну и то хлеб. Я повисла на Шарле. – Саша, пойдем отсюда, а? Дракоша послушно поволок меня из ангара. Кстати, а где тут хозблок? Штаны мне стирать не надо – и то хлеб. Но вот умыться и чуть застирать майку… кровь и туда попала… Да и подумать о жизни не мешает. В уединенном месте. Чего уж там, перетрусила я страшно. Особенно когда эта дрянь на меня попала. Шарль выволок меня на скамейку у входа. Солнце плеснуло мне лучами в глаза, щедро делясь теплом и витамином D. И тут меня настиг отходняк. Меня всю затрясло так, что не зубы – зубы мелочь, – коленки друг об друга застучали! Состояние было – нестояния, по-другому и не скажешь. Ноги подгибались, меня колотило и лихорадило, я то ощущала мерзкий липкий пот в подмышках, то по спине бежал острый, словно миллионы иголочек, морозец. Потом добавилась отвратительная дрожь и легкая дурнота – и меня-таки «повело». Я бы точно ознакомила свою пятую точку опоры с землей, шлепнувшись со скамейки, но Шарль опять подоспел вовремя. Сильные руки обняли меня, крепко прижали к широкой груди и тихий голос шепнул: – Юленька, ты в порядке? Оно могло меня поймать! Я всхлипнула – и позволила себе обвиснуть на руках Шарля. Таких надежных… – Нет! – Что случилось?! – А ты не видел? – Нет. Мои способности… утрачены. Ты знаешь. – Чего я только не знаю…. – Юля? – Это уже появился Рокин. Я вздохнула и попыталась опереться на Шарля. Все тело просто превратилось в кисель. Оно могло меня поймать! – Да. – Вы в порядке? – Нет. Я попыталась вытереть пот со лба. Куда там! Пальцы обнаружили, что все давно высохло. Осталось только отвратительное ощущение на коже. Я глубоко вдохнула и выдохнула. – Рокин, вам безумно повезло, что у вас такие бездарные экстрасенсы. – То есть? – насторожился Константин Сергеевич. – Будь они чуть посильнее, вот как я… – И?! – Это была ловушка. На тех, кто достаточно сильный и… и вкусный! – Даже так? – Что значит достаточно сильный?! – перебил меня возмущенный голос. – Да ты недоучка несчастная! И смеешь утверждать, что… Что я там смею утверждать, экстрасенсорша так и не произнесла. Потому что Шарль сделал шаг вперед. Вроде бы не выпуская меня из рук, не проявляя никакой агрессии, ничего не делая. Только один шаг. Но дама шарахнулась в сторону и заткнулась. Танечка, Танюша, пустоцвет, от тебя, Танюша, жизни нет. В омут головою, лишь бы не с тобою… Танечка, Танюша, эх, душа… до чего же ты нехороша… Глупая свинюшка, Танечка-Танюшка… —