– Сегодняшний разговор ты нам должна сорвать. Хоть догола разденься, но… – Размечтался. – Мне даже и помечтать нельзя? Мечислав послал мне нежную улыбку. – Пушистик, я тебя обожаю. Мы можем ругаться сколько угодно, но когда нам грозит опасность извне, ты мгновенно забываешь все свои принципы и обиды. И готова сделать все, чтобы защитить своих людей или свою территорию. – Это самое мое ценное качество. – А твое потрясающее обаяние? Я захлопала глазами. – Славочка, ты мне так нахально льстишь! Я про-о-сто не могу… ой! А что, собственно, я не могу? – Вот так и продолжай, – кивнул вампир. – Сейчас я попрошу доставить тебе подходящий костюм. И навестим нашего гостя. – Ой! А я сегодня даже не накрашена! Какой кошмар! Мечислав поморщился от моего взвизга, но вышибать меня из роли не стал. – Я могу лично поработать твоим визажистом, Кудряшка. – И маникюршей тоже? Хи-хи… Смешок вышел особенно противным. Вампир поморщился и поднял трубку телефона. – Таня? Лиза? Попроси Татьяну зайти ко мне с костюмом для Юлии. И пусть захватит какую-нибудь косметику. Косметика лишней не будет. Особенно если учесть, что я приехала растрепой. Ну, не особенно, но синие джинсы и красная майка с короткими рукавами и вырезом, который не открывает даже ключиц – не тот стиль, который нужен для высочайшего визита. И волосы, собранные в конский хвост, хорошо бы распустить. И глаза подкрасить. А то мне летом капитально лень краситься. Прыщи нажить очень не хочется. Почему прыщи? А потому. Вот вскочил у девушки на лице прыщ. Она его тут же выдавила – или просто замазала кремом, сверху тоном, да еще и пудрой присыпала. Конечно, кислород к коже не поступает – и вместо обычного прыщика, который прошел бы сам, прижги его изначально одеколоном, мы получаем натуральную язвочку. И некрасивый след на лице. А летом это еще усугубляется пылью и потом. Стук в дверь оборвал мои размышления. И в кабинет проскользнула Таня. Через руку у нее был перекинут чехол для переноски платьев, в другой руке была здоровущая косметичка. – Привет, – помахала я ей рукой. С оборотнихой мы познакомились только этим летом. Но подружиться уже успели. Таня была ничуть не хуже, чем Надя. Такая же язва и ехидна. Даже если за свой длинный язык она рисковала шкуркой, это ее не останавливало. Меня тоже. – Привет хвостатым! – Ага и тебе того же! Тебя одеть или раздеть? – Думаешь, Мечислав сам не справился бы с раздеванием? Таня смерила Князя Города откровенно веселым взглядом. – Думаю, в конкурсе на скоростное раздевание женщин наш шеф взял бы первое место. – Всегда предпочитал медленное раздевание и под музыку, – не остался в долгу вампир. – Включить вам что-нибудь классическое? – «Битлов». И выйдите вон, – решила я. Мечислав подмигнул мне. – А что я получу за это? – Мою полную поддержку на сегодняшних переговорах. Мало? – Мало. – А больше все равно не будет. – Кудряшка, ты стала ужасно жестокой! – Почему только стала? Она и была заразой, – удивилась Таня. – С кем поведешься, – подвела я итог. – Так мы здесь общаемся – или переодеваемся? – Стриптиз устраиваем, – огрызнулся Мечислав. Потом он подошел к компьютеру, щелкнул мышкой – и по комнате разлилась знаменитая битловская «Yesterday». Я шлепнулась на диван и принялась расстегивать босоножки. Мечислав направился к двери, но на пороге обернулся. – Пушистик, раздевайся медленно. И постарайся повернуться лицом к моему столу – у меня там закреплена камера. Я тут же запустила в него обувью. Промахнулась. – Осечка, – прокомментировала Таня. – Думаешь, шеф не соврал насчет камеры? – А кто его клыкастую душу знает. Мог и не соврать. Ладно, показывай. Таня вытащила платье из чехла и чуть встряхнула, расправляя еле заметные складки. – Обалдеть! Платье было из тех, которые обычно называют «вечерними». Светло-сиреневое, с вплетенными в ткань в сложном рисунке серебристыми нитями. Как и все, что выбирал Мечислав – короткое и облегающее. С открытыми плечами и практически без рукавов. Только с узкой полоской чуть присобранного кружева того же оттенка. Оно сидело на мне как влитое, идеально показывая выпирающие ребра и торчащие ключицы. Увы. В жизни не хотела иметь модельную фигуру. Но после болезни поправиться мне так и не удалось. Невроз, психоз, да как ни назови мои заскоки – все будет верно. И это поставило окончательный крест на моих попытках походить на нормальную женщину, а не на скелет. Нормальные женщины в минуты душевных терзаний бросаются к холодильнику. Меня же безудержно рвало. Ладно, не будем о печальном. К платью полагалась сумочка из той же ткани. И серебристые босоножки на прозрачных акриловых каблуках такой высоты, что с них можно было спрыгнуть с парашютом. Сантиметров пятнадцать, не меньше. Ну почему Мечислав высокого роста? Будь он пониже, мне было бы полегче. Таня пихнула меня на диван и занялась моим несчастным лицом. – Сделай что поглупее, типа куклы Барби, – попросила я. Оборотиха согласно кивнула. – Это из-за Рудольфо Агвилара? – Да. Кстати, ты с ним еще не знакома? – И не тянет. С ним в основном твоя старая подруга тусуется. – Кто? – Та самая, из-за которой ты ввязалась в драку с Дюшкой. – Катя? То есть… – Анна. – Она еще жива? – Почему бы нет? – Очень жаль. Никаких добрых чувств я к бывшей подруге не испытывала. Ну да, тебя сделали вампиром. Но я-то в чем виновата?! В том, что мне повезло больше? Вот уж нет. Это – лотерея. У кого-то голубые глаза, у кого-то карие. Кто-то блондин, кто-то брюнет. Кто-то при рождении получил определенную силу, а кто-то обломился по полной программе. И что? Лотерея. Катьку я старалась вытащить честно. До последней минуты. И не моя вина, что этого не получилось. Что Дюшка убил ее раньше, чем я смогла помочь. Но Даниэля я ей в жизни не прощу. Сдохну, а не прощу. А лучше – пусть она сдохнет. Похоже, Таня что-то прочитала по моему лицу, потому что замолчала – и дальше гримировала меня молча. Потом взялась за щипцы для завивки. Воткнула пару шпилек. Отступила на шаг, критически оглядела меня со всех сторон – и улыбнулась. – Ага, готово. Полюбуешься? – Поужасаюсь.