Альфонсо воззрился на меня с таким удивлением, что я поняла – и в бытность человеком не учили. А надо. Вот как я – Токаревича! Мигом поумнеют! – Не ты ли собираешься меня поучить, девчонка? Судя по интонации – насмешливо-раздраженной меня не принимали всерьез. Как случайно залетевшую в окно осу. Но я ведь и кусаться могу! – У меня и имя есть… дедуся! Внутри поднималась волна ярости. Так же я в свое время хамила Андрэ. Не боясь и не думая о последствиях. Мечислав схватил меня за плечо. – Юля, прекрати! Остановить меня не смог бы и БТР. Поздно. Все было поздно. Меня уже подхватило и несло, как по течению к Ниагарскому водопаду. И свернуть в сторону было невозможно. Но – пускай. Для кого-то падение, для кого-то полет! – Не раньше, чем этот тип принесет тебе свои извинения! Явился – и начал хамить с порога?! Да где его воспитывали? В одном загоне с быками для корриды?! Альфонсо буквально взлетел с кресла. И я увидела, что он действительно парит в нескольких сантиметрах над полом, не касаясь его подошвами. Лицо его исказилось, идеальные пропорции сломались, и то, что было красивым, стало страшным и откровенно мерзким, выдвинулись длинные клыки, кожа туго обтянула кости, словно под ней не было ни грамма мышц, глаза, и без того черные, потемнели еще сильнее, словно деготь залил и белок и радужку… Волосы вампира раздувал невидимый ветер. Я бы испугалась. Раньше. А сейчас, под налетом ярости, мне было просто смешно. – На колени, тварь! И моли о прощении, пока я тебя не размазал по стене ровным слоем! Вышло это настолько театрально, что я фыркнула. И звонко рассмеялась на весь зал. Вампиры и оборотни застыли словно пораженные молнией. А мне все было безразлично. Слишком уж театрально прозвучала фраза. – А в грехах каяться не надо? Альфонсо занес руку. Я внутренне собралась. Но удар он нанести не успел. Занесенную руку перехватил… Славка?! – Не смей … твою …!!! Альфонсо, казалось, ничего не сделал. Только дернул рукой. Легко и небрежно, как будто ошметок грязи стряхивал. Но Славка резко отлетел в сторону и врезался в стену. Послышался мерзкий хруст. И тело… жив ли он еще… сползло, как тряпичное, на пол. Из ноздрей брата хлынула кровь… Взревел зверь в глубине моей души. Ему тоже не нравился Славка. Но это был ЕГО брат! Альфонсо расхохотался. Почему так побледнел Валентин? Почему дрожат оборотни? Почему пятятся вампиры? Им страшно? Но почему не страшно мне? Почему я вообще ничего не чувствую? Такое ощущение, что я плыву под водой. Как во сне или в кино. Я – всесильна и ничего не боюсь. Только вот удастся ли проснуться?! Почему я не могу даже испугаться?! Почему злорадно хохочет в глубине души женщина с глазами дикого зверя?! И почему мне кажется, что точка невозвращения все ближе и ближе?! – Вы смеете мне возражать? Да я любого из вас сотру в порошок! Вот так! Этот козел ткнул пальцем в сторону какой-то оборотнихи, которую я даже не знала, и громко заявил: – Умри медленно! Это было как черный вихрь. Вырвавшийся из руки Альфонсо, коснувшийся девушки – и тут же разросшийся во что-то вроде паутины, опутавший ее с ног до головы, накрывающий и… убивающий. Девушка взвизгнула, схватилась за сердце и начала оседать на пол. И я не выдержала. Я и так с трудом держалась, но – терпение кончилось. Внутри натянулась до предела и лопнула невидимая струна. Взревел, полосуя когтями воздух, зверь с человеческими глазами. Разлетелось на кусочки невидимое зеркало, звеня осколками. И я коротко рассмеялась. То есть уже – не я. Уже – Он. Зверь смотрел на мир моими глазами. Двигался в моем теле. И хищно скалил зубы на окружающих. Кого порвать на части?! Кого уничтожить первым?! Но сначала – девчонка. Я прищурилась. Я отлично видела приказ – проклятие, лежащее на ней. Протянуть руку, скомкать его и сдернуть, как грязную тряпку труда не составило. Всё. Этого хватит. Она оправится. А Славка? Но разве я смогу сейчас лечить? Нереально. Только убивать. Вот этим и займемся. И я повернулась к Альфонсо. – Ты хотел убить моего брата. Почему от меня шарахнулся в сторону Вадим? Почему побледнел еще сильнее Валентин? Но меня это уже не волновало. Что может волновать зверя – кроме смерти врага? Медленной смерти! Мучительной! Восхитительно пряной и острой, чуть горчащей на языке и покалывающей губы. Я шла на Альфонсо незнакомой мне свободной походкой. Все тело было расслаблено – и в то же время каждый нерв пел, как виолончель, готовый в любую секунду дать единственную команду – убить! Альфонсо расхохотался мне в лицо. – Ты, шлюха, что ты можешь сделать?! Я мило улыбнулась в ответ. И взмахнула рукой как хлыстом. На миг мне показалось, что из моих пальцев растут длинные и острые невидимые когти. – Ты поднял руку на моих людей! Альфонсо отнесло к стене и впечатало в нее с таким хрустом, что с потолка посыпалась штукатурка. Я скользнула следом – и остановилась на расстоянии – вытянутая рука плюс шаг. Альфонсо не мог достать меня. Я его тоже. Руками или ногами. Но вот когти, хотя и невидимые – они вполне доставали. Я улыбнулась. Все пять когтей правой руки сомкнулись на горле вампира – и чуть сжались. Не убить. Придержать. Пока… Как ни странно, коготки оказались вполне осязаемы. Для Альфонсо. Он замер под моей рукой – и не двигался. И правильно. Я сильно подозревала, что когти, хоть и невидимые, отточены лучше опасной бритвы. Я поиграла когтями по ауре вампира. Тело они не покалечат. А вот ауру распахать способны только так. А ведь это – как два сообщающихся сосуда. Сделаешь дырку в одном – и из другого вода тоже вытечет. И Альфонсо понимал это. И страх в черных глазах подстегнул меня – и опьянил, как дорогое вино. Зверь, глядящий моими глазами, чувствовал его, раскатывал на языке, наслаждался… – Ты убил моего брата. Альфонсо захрипел. – А теперь я буду убивать тебя. Медленно. Ты ведь любишь – медленно? Я издевательски рассмеялась. – Юля, нет! Между мной и Мечиславом словно натянулась нить. Зазвенела громко и требовательно. Пропела слова подчинения. Это еще что?! На меня пытаются воздействовать по нашей связи?! Может, часом раньше это подействовало бы. Но не сейчас. Сейчас я была в том состоянии, в котором наши солдаты во время Великой Отечественной бросались с гранатой под танк. Я умру, но и вас, гадов, со мной зароют! Видит Бог! Я отвела левую руку чуть в сторону – и погрозила Мечиславу когтем. – Обрезать? Я могу. И ударит это – по тебе. Мечислав тут же отпустил струну. – Юля, не убивай его! – Приведи хоть одну причину! – За меня отомстят! Вас с земли сотрут, – прохрипел Альфонсо. Я погрозила и ему пальчиком левой руки. – Альфонсик, молчи, пока я еще сильнее не разозлилась. У меня нет твоей квалификации, но на пару дней я твои мучения растяну. – Твой брат жив, – отчаянно крикнул Валентин. – И Мила жива! Я перевела взгляд на него. Валентин стоял на коленях рядом со Славкой и был бледен, как смерть. – Ты мне не врешь? То ли человеческий голос, то ли рык… – Юля! И возмущение в его голосе убедило меня. Он не лгал. Но зверь требовал крови. «Не убивай, – шепнула женщина со звериными глазами. – Просто порви. Что ему важнее шкурки?» Я коротко рассмеялась. Взвизгнув, на меня бросилась Глорианна. Зря. Зверь, управлявший моим телом, был необыкновенно быстр. Я взмахнула рукой раньше, чем она долетела до меня. Я понимала, что мои когти почти полностью нематериальны, они могут воздействовать только на ауру вампира, но… По комнате пронесся дикий вой. Когти перечеркнули лицо вампирши – и я увидела, как буквально за несколько секунд ее лицо покрывается чем-то похожим на волдыри. Я покалечила ауру напротив ее лица и, по-моему, сильно повредила чакру. Женщина отлетела в сторону – и ее перехватил Вадим. Умничка. Владимир скользнул к Годвину и поднял пистолет, заряженный святой водой.