В центре моей любимой поляны образовалась – здоровущая лужа. Хотя мне она вовсе не нравилась. – А можно ее убрать? В ответ на мой робкий вопрос ветер хлестнул уже по затылку, заставляя наклониться ниже. Ну, ниже так ниже. Если нужно, чтобы я смотрела в воду – я буду смотреть. Только надеюсь, там раков или крабов – или вообще анаконд в лучших традициях ужастиков там не водится? Еще откусят что-нибудь не лишнее? Но вместо плавучих и ползучих меня ждал сеанс ясновидения. Лужа на пару секунд подернулась темнотой, словно кто-то задернул покрывало, а потом фокусник сорвал его – и вуаля! Вода стала полупрозрачной, как будто это большое стекло. А я – смотрю сквозь него. И вижу комнату, в которой только что была. Мечислав, держащий меня на руках и что-то выговаривающий подчиненному. Ошалелый Вадим, пытающийся разжать мои сведенные пальцы. Я – в роли чувствительной трепетной барышни на руках галантного кавалера. И Лаврик в роли трупа. Из общей картины выпадает только сердце, в которое я вцепилась хваткой бульдога. И вся комната, все предметы в ней переливались разными тонами. Сама комната – и мебель в ней – светло-серым. И я поняла: это – не живое. Мебель из ДСП, пластмассы, еще какой-то химической пакости. То, что неживое, не даст живую ауру. Яркий красно-сине-зеленый ореол вокруг Мечислава мешался с очень похожим ореолом вокруг меня. Хотя оттенки и были немного другими. Вадим светился желтыми, оранжевыми, фиолетовыми и зелеными тонами. И на ауры обоих вампиров была наброшена тонкая черная сетка. Словно множество спаянных вместе черных снежинок. Они не мертвые, но и не живые. Но почему я раньше этого не видела? Не понимала? Видела ауры вокруг вампиров обычными, только с черным рисунком? Или ТАК можно видеть только здесь? Тишина. Нет? Можно и там, но у меня не хватит сил? Опять тишина. А чего тогда мне не хватает? Опыта? Легкий ветерок ласково погладил волосы. Деревья одобрительно зашумели. Ясно. Да без вопросов! Я не Николай Второй. Так что учиться – будем. Активно! Беда в том, что Мечислав практически ничему меня научить не мог. Магия вампира у меня просто не работала. Призыв животных, тех же тигров, удавался ему без труда. А мне… Когда я пыталась позвать даже самого обыкновенного кота – тот чихать на меня хотел. И в то же время манипуляции с аурой оборотней давались мне все легче и легче. И убрать какие-то повреждения, и закрыть способность к трансформации, и наоборот, усилить ее так, чтобы рисунок полыхнул – и оборотень перекинулся по моему желанию – это мне давалось легко. Но опять-таки, я должна была делать не то, чему меня учил Мечислав, а свое. То, что было правильным для меня. Соответственно, вампир этого делать не мог. И после пяти-шести скандалов мы решили ограничиться теорией. А практика? А что практика? Я немного поиздевалась над Валентином и Ленькой, поработала с Настей – и на этом остановилась. Резкий порыв ветра был похож на подзатыльник. Во всяком случае, он ощутимо толкнул меня к луже. Хватит думать, смотри давай! И я взглянула туда, куда вовсе не хотелось. На певца. И даже ахнула от удивления. – Что?! Лаврентий Ленинович Гулькин был абсолютно пуст. Вообще. Никакой ауры. Даже того серого ореола, который трое суток окружает умерших. Даже этого не было. Как будто его кто-то высосал досуха. Но как?! А сердце? Серый комок в моей руке был не просто пуст. Если так можно выразиться, он был просто с отрицательным знаком. Не пустота, а отсутствие даже пустоты. Как мумия в музее – если ЭТО и было когда-нибудь человеком, то сейчас это просто органика. Мы же не читаем ауру перегноя или торфа. Только ауру растений. Мать-перемать… растение ее об хвост… Так НЕ БЫВАЕТ!!! Это могло быть, если бы Лаврик умер лет пятьдесят назад. Или сто пятьдесят! А заодно успел разложиться и покормить червей. Но днем он был еще жив! И даже ночью. Как такое может быть? Деревья зашумели, и до меня дошло, что я говорю вслух. Этого еще не хватало! В этом месте, где силу имеет каждое слово… Доказывай потом через спиритическое блюдечко, что я не верблюд… Лужа воды опять на миг помутнела – и я увидела. Пустое пространство. В нем колышется шарик света, переливающийся разными цветами. И я понимаю, что это имитация ауры. На каком-то подсознательном уровне, как это бывает во сне. Потом рядом появляется этакий хрестоматийный маг – в черном балахоне и с волшебной палочкой. Он начинает размахивать палочкой, потом втыкает ее в ауру – и та начинает тускнеть, гаснуть, а потом и вовсе исчезает. Остается такая же пустая оболочка, как сердце Лаврентия. Зато палочка в руках мага сияет разными цветами. Он взмахивает ей – и с кончика срывается огромный огненный шар. Лужа гаснет. Я вздохнула – и вытянулась прямо рядом с лужей. – Спасибо за учебный показ для остолопов-недоучек. Деревья зашумели добродушно и чуть ехидно. Типа «не за что…». Я не удержалась: – А можно посмотреть, что происходит вокруг моей тушки? Любопытно же? И я перевернулась на живот, вытянув шею. Лужа послушно засветилась. Мечислав что-то выговаривал Вадиму. Тот оправдывался. Без изменений. – Я здесь так мало? Легкий ветерок взвихрил рябь на луже. И я опять увидела только серую поверхность воды. Встала, потянулась – и улыбнулась лесу. Вообще всему этому кусочку мира. Как хорошо, что это место – существует. – Спасибо вам. Мне пора? Ветер растрепал мне волосы, словно подмигнул. «Пора-пора. Но ты приходи еще, тебя будут ждать…» И в следующий миг я почувствовала… полет? Словно меня сбросили в мое тело на скоростном лифте. * * * Мечислав был в гневе. Хотя что значит – гнев? Как-то суховато и коротко. Вампир был в ярости. В бешенстве. И на шаг от отрывания головы своему помощнику. Вадим виновато опускал глаза и пытался разжать Юлины пальцы, намертво сомкнувшиеся вокруг серого мерзкого комка, когда-то бывшего сердцем популярного певца. И молчал. Оно и к лучшему. Мечислав и так едва удерживался, чтобы не перейти от устного разноса к физическому разрыву подчиненного на несколько сотен кусочков. Останавливало только беспомощное Юлино тело на руках. Хотя тушку можно и на диван пристроить… – Чем ты думал?! Головой?! Я искренне сомневаюсь, что твоя пустая тыква способна родить хоть одну здравую мысль! Зачем ты дал ей эту гадость?! Ты же знаешь, что ее сила непредсказуема! И сама Юля совершенно не может ее контролировать! Дать ей магический предмет – все равно, что бросить натрий в воду. И ждать, пока что-то произойдет! А уж тем более что-то настолько неизвестное!!! Болван!!! Вампира почти трясло. Сейчас было решительно не время для любых происшествий. Через пару часов прибывает Альфонсо да Силва. И как никогда им необходимо быть сильными. Быть единым отрядом. Все уже оговорено и отлажено до мелочей. Каждый знает свое место в предстоящем спектакле. И каждый понимает, что можно сказать, а о чем надо и умолчать. И вот его правая рука, его фамилиар, может просто выпасть из всего сценария. И почему?! По неосторожности его подчиненного! Мечислав и сам себе не признался бы, что под его гневом таится страх. Но не за срыв сценария. Да черт бы с ним! За семьсот лет жизни научишься импровизировать и изворачиваться – или просто не выживешь. За Юлю. Вампиру решительно не хотелось искать нового фамилиара. Да и где еще ТАКУЮ найдешь? * * * Не успела я открыть глаза, как Мечислав встряхнул меня со всей вампирской дури. Дури оказалось много – у меня только зубы лязгнули. – Ты что – сдурел?! – возмутилась я. – Нет! Это ты – сдурела! – вампир был просто в бешенстве. – Ты хоть представляешь, что могло с тобой случиться?! – Ничего. Ровным счетом, – отозвалась я. – И поставь меня на пол. Имей совесть! Мечислав выразился в том смысле, что имел он и меня, и ту совесть – в библейском смысле, но на пол меня опустил. – Попробуй – сама стоять сможешь? Он стремительно успокаивался. А я так же стремительно раздражалась. Стоять без подпорок получалось плохо. Вампир заметил это – и крепко обнял меня за талию. – Убери руки, – зашипела я. – Если я уберу руки – ты упадешь. А мне не нужен фамилиар с разбитым носом, тем более перед приездом Альфонсо да Силвы. – Черт! Вот про приезжающего клыкозавра я полностью забыла. – А не пора ли нам тогда пора? Сколько у нас времени до его приезда? Посмотреть – посмотрели, теперь надо бежать! – Пора, – решил Мечислав. – Ну-ка… В следующий миг я опять очутилась на руках у вампира. – Отпусти. Сама дойду. – Юля, нам некогда играть в эти игры, – цыкнул на меня вампир. – Не будь ребенком. Я обиженно замолчала. Ну и пожалуйста. И вообще – сам дурак! – Лучше расскажи пока – что ты видела или почувствовала. Ты ведь была не просто в обмороке…