– Хочешь поиграть? – засмеялась чародейка, покрутилась вокруг своей оси и хлопнула в ладоши. – В салки! – Тебе надо идти дальше, – сказал конь. Василиса замерла и тупо уставилась на него. – Так ты говорящий? – прошептала она, прикрывая рот ладонями. – Нет, – качнул мордой конь. – Это просто у тебя беда с головой. Василиса моргнула и улыбнулась: – Я люблю говорящих лошадок! – Я же говорю! Я не говорящий! И тебе пора идти домой. Помнишь? Домой. Василиса снова схватила коня за морду и прильнула к ней разгорячённым лбом: – Глупенький, мне никуда не надо! Это и есть мой дом! – Лес? – Ну да! – Ясно. А ну, пошли. – Конь сцапал Василису за рукав и потащил за собой. Чародейка не упиралась, покорно шла за ним, немного покачиваясь и весело глядя по сторонам. Лес её восхищал. Деревья, травы, грибы, гигантские папоротники – всё было таким прекрасным и волшебным! – Ты такая красивая, лошадка! – Василиса прижалась щекой к конской шее. Шерсть была тёплой и мягкой, как пушок сотни маленьких птичек. – Эй! Держи себя в руках, шальная! – грозно ответил конь. Впрочем, речь получилась невнятной из-за зажатой в зубах рубахи, отчего прозвучала не так уж и грозно. – С ума сойти, настоящий говорящий конь! А ты что-то ещё умеешь? – Полагаю, объяснять тебе, что я лишь голос твоего разума, по безумной случайности воплотившийся в образе коня, бесполезно? – Абсолютно. – Я так и думал. Василиса брела, то и дело отвлекаясь на новую прекрасную бабочку, облачко светлячков или промелькнувшего в ветвях призрачного зайца, норовя свернуть с тропы. Но конь упорно возвращал её назад и продолжал вести сквозь заросли. Но когда Василиса увидела на дереве весело болтающего ногами Атли, даже конь не сумел её удержать. Глаз у Атли отчего-то было три, но чародейку это не остановило. Тем более что ослиные уши ему очень даже шли. – Капитан! – крикнула Василиса и бросилась к нему. – Я выполнила задание! Василиса споткнулась и рухнула в траву. Засмеявшись, подняла голову и встретилась взглядом с поросшим мхом человеческим черепом. Хихикнула и схватила его: – Атли, смотри, что нашла! Атли на дереве больше не было. Зато под деревом сидел позеленевший от времени скелет. Ничего не понимая, Василиса поднялась на ноги и попятилась. Под пяткой что-то хрустнуло. Рука ещё одного скелета – похоже, он полз к тропке, но умер, так и не добравшись. – Что? – Василиса нахмурилась. Сознание пыталось что-то ей подсказать, но мысли упорно расплывались, превращаясь в сладкий розовый кисель. – Это ты, – сказал конь. – Смотри. Василиса моргнула и вместо скелета под ногами увидела себя. Синюю, гниющую, облепленную розовыми светлячками. Мёртвую. – Нет… – Пока нет. – Это не я. Кто они? – Те, кто потерял цель и захотел провести в лесу целую вечность. Вот она – их вечность. Потерял цель? Она тоже потеряла цель? Она пришла сюда зачем-то, куда-то шла, хотела… Чего она хотела? Не этого. Она хотела не этого. Василиса выронила из рук череп и покачала головой. Лес. Он решил её сожрать, забрать, сделать своей. Он не хочет отпускать её домой. Дом! Чародейка ухватилась за эту мысль, не давая ей ускользнуть обратно в сиреневый туман дурмана. Грибы. Они делали «пуф» и так приятно пахли бузиной. Или вода? Вкусная и сладкая. А ещё там был олень. Василиса улыбнулась. Какой же красивый был олень! Шёрстка серебристая, гладкая, наверняка очень мягкая… – Соберись! – прикрикнул конь. Василиса снова перевела взгляд на скелет, а потом на свои руки. По синим, вспухшим пальцам ползали, вгрызаясь в гнилое мясо, черви. Василиса тяжело задышала, содрогнулась всем телом, желудок сжался. – Чубась, – успела выдавить она перед тем, как её вырвало. Василиса с трудом разогнулась, вытирая рот рукой. Голова гудела, а язык обволакивала липкая горечь тухлой бузины. – Что за чертовщина? – пробормотала она, оглядываясь на коня. Конь молчал. Он же не разговаривал? Или? – Ты… – начала было Василиса, но осеклась, почувствовав себя ужасно глупо. В голове потихоньку прояснялось. Она была одурманена – теперь это стало ясно. Если дело в воде, то хотелось надеяться, что желудок очистился. А если дело в грибах, то надо двигаться быстрее и добраться до Источника прежде, чем начнётся второй приступ. Тело отвоевала предательская слабость. Пальцы едва ли сжимались в кулаки, как это иногда бывает после сна, а ноги дрожали, словно после долгого бега. Тем не менее Василиса с трудом, но взобралась на коня, и он послушно понёс её дальше – в глубь чащи. То ли путь оказался недолгим, то ли моргала измученная дурманом Василиса слишком медленно, то и дело проваливаясь куда-то в темноту, но картина леса менялась рывками, словно она пропускала некоторые моменты путешествия. Так или иначе, вскоре конь вышел из чащи на широкую круглую поляну. Почти всю её занимал огромный дуб, ветви которого уходили так высоко в небо, что терялись в тумане. Это он? Источник? Вместо ответа конь подогнул ноги, приглашая её спешиться. Василиса послушалась, а когда оглянулась, коня уже не было. На земле лежал клубок красных ниток. Подпрыгнув, он покатился точно к дубу, остановившись у его корней. Из-за необъятного потрескавшегося ствола выглянул человек. Вернее, кто-то очень похожий на человека. Это была девушка с длинными сиреневыми волосами до самых пят и большими ушами с острыми вытянутыми кончиками. Бледная голубоватая кожа и большие сиреневые глаза. Девушка ловко запрыгнула на ближайший корень, и оказалось, что волосы были её единственной одеждой. Она подобрала с земли клубок и повертела его в руках, потом с любопытством посмотрела на Василису. – Здравствуй! – сказала чародейка. – Ты стражница этого Источника? – Стражница, – кивнула девушка. Голосок у неё был тихий и лёгкий, как шелест листвы. – А у тебя есть ключ. – Ты пропустишь меня? Стражница заулыбалась, подбросила клубок в воздух и, поймав, спрятала за спину. – За плату. – Конечно. Я готова заплатить. Что тебе нужно? Стражница наклонила голову и двумя пальцами растянула свои губы в косую улыбку. – Я беру смех. Отдай мне самое счастливое своё воспоминание. Тогда дам тебе проводника. Отдашь? Василиса замешкалась. Самое счастливое воспоминание? Нет, это не показалось ей высокой ценой, и, наверное, счастливых воспоминаний у неё достаточно. Достаточно, чтобы забыть всего одно. Но отчего-то на мгновение ей показалось, что потеряет она гораздо больше, чем просто воспоминание. – Отдам, – ответила она внезапно охрипшим голосом. Стражница кивнула и вприпрыжку приблизилась к Василисе. Два тонких пальца с длинными когтями коснулись её лба. – Не бойся. Сейчас больно не будет, – хихикнула она. – Больно будет потом. Василиса вздрогнула. Комнату кровницы наполняло вечернее солнце, ярко-клюквенное и удивительно тёплое. Под ухом тяжело билось сердце Кирши. Нет! Только не это воспоминание! Она даже не смеялась тогда! Почему? Почему именно оно самое счастливое? Кирши расстегнул ворот кафтана, и её пальцы легли в ямочку между его ключицами. Синие глаза смотрели решительно и открыто, разрешая Василисе коснуться его внутренней тьмы. Могущественной, пугающей и притягательно прекрасной, как наполненный мириадами звёзд, опасный, но чарующий космос.