– Может быть, попросить у губернатора еще людей? – предложил Овечкин. – Чем быстрее мы разделаемся с этим холмом, тем раньше сможем убраться с острова. Антон Николаевич мне тоже совсем не нравится. Он еще и не ест ничего! – Вы прямо как заботливая мамаша, – усмехнулся Кароль. – И сегодня на ваших руках аж трое болящих… Овечкин бросил на него косой взгляд. – Ну вы-то, положим, болеете исключительно по своей вине. – По вине вина, – снова усмехнулся капитан. – Зачем вам это было нужно… ну, так напиваться вчера? – Вам, увы, не понять, – вздохнул Кароль. – Может быть у человека голубая мечта? Моя голубая мечта – вот уже пять лет – сравняться по части пития с кавалером Хароном. Этот подлец пьет раз в пять больше меня и никогда не пьянеет. Я тоже хочу научиться не пьянеть. Вчера мне казалось, что я стою на пороге исполнения своей мечты. Все шло совершенно замечательно, как вдруг… что-то случилось. Свет померк в моих глазах… От группы солдат, скакавших позади, неожиданно отделился один и, пришпорив лошадь, начал догонять коляску. Капитан Хиббит, который сидел спиной к кучеру и лицом к арьергарду, увидел это и прервал свои поэтические объяснения. – Вот скачет тот, кто меня понимает, – меланхолично промолвил он. – Доблестный сержант Крено, по вине которого я лишился своего любимого костюма. Интересно, что ему нужно? Сержант догнал коляску, придержал коня и поскакал рядом. – Масьёр Кароль, – прохрипел он, глядя на капитана сверху вниз, – я хочу перекинуться с вами парой слов. Вы можете меня выслушать? – Прямо сейчас? – Почему бы и нет? – Говорите, – Кароль пожал плечами. Сержант нагнулся к коляске, и капитан Хиббит немного отодвинулся, опасаясь, что тот сейчас вывалится из седла прямо ему на голову. – Я вот что хочу сказать, масьёр, – мы не там ищем. – О чем это вы? – Да о той дыре, которая ведет в другой мир. Так вот, я знаю, где она. – Неужели? – Клянусь своей зад… о, миль пурдон, мидам! – Ничего, ничего, мидам не понимает франси, – успокоил его Кароль. – Продолжайте, милейший. – На западном склоне холма Призраков есть ручей. Он вытекает из небольшой пещерки… ну, вроде грота. Так вот, там эта дыра и находится, а вовсе не в лесу. – Откуда вы знаете? – Откуда? Я там был. И сам видел. – Что вы видели? Сержант Крено тяжело вздохнул, раздосадованный непонятливостью капитана. – Дыру видел. И проходил в нее… Капитан Хиббит и Антон насторожились и придвинулись ближе к той стороне коляски, с которой скакал сержант. – Расскажите поподробней, – потребовал Кароль. – Куда именно вы проходили, и как вас занесло в этот грот? – Ну… как занесло, я и сам не знаю. Бывает со мной такое. Выпью лишку и ухожу не пойми куда. Товарищи пытаются держать, да меня поди удержи! Так и тут было. Проснулся как-то утром и ничего не пойму. Лежу почему-то возле ручья, вода журчит… Ну, напился я той воды, потом кой-как голову поднял, глядь – пещерка. Темно в ней, прохладно небось… Лежал я этак, глазел на вход. Потом любопытство разобрало. Самое место, думаю, чтоб клады прятать! Ну и решил посмотреть, что внутри. А вдруг и впрямь кто чего припрятал? Пошел… Она неглубокая оказалась, пещерка-то, шагов двадцать всего сделал, да вдруг и вышел наружу. Опять же ничего не понял. Скалы кругом, земля потрескавшаяся, ни травинки, в небе – две луны. И холод собачий! Ветер свищет!.. Я бегом назад… – Как вы нашли дорогу назад? – А чего ее искать? Вышел из скалы, да в скалу и зашел. С той стороны тоже вроде как пещерка… Капитан Хиббит и Антон обменялись многозначительными взглядами. – Любопытно, – пробормотал Кароль. Затем вновь повернулся к сержанту. – Это очень важная информация, Крено. Почему вы до сих пор молчали? – Так я ж не знал, чего мы тут ищем! Только что ребята втолковали… Я как скумекал, так и говорю им – помните, я рассказывал про пещерку с ручьем, откуда черт меня вынес в какие-то скалы? Они – в смех. Тебе, говорят, спьяну еще и не то мерещится. Не верят, одним словом. Я подумал-подумал и решил вам рассказать. Вас ведь такая дыра интересует? – Молодец, сержант! – покровительственно сказал Кароль. – Вы поступили совершенно правильно. Ничего не говорите больше вашим товарищам. А завтра… завтра проведете нас к этому гроту. Дорогу помните? – Не то чтобы помню, а найти нетрудно. Вверх по ручью пойдем, да и упремся. – Очень хорошо. Значит, поняли? Никому ни слова… чтобы над вами больше не смеялись! Если найдем этот проход, я лично похлопочу перед губернатором о награде для вас. Тогда вы и докажете всем, кто пьяница, а кто умный… Крено ухмыльнулся. – Да уж, докажу. А сейчас совру, будто вы мне тоже не поверили. Пусть посмеются – в последний раз! Довольный сержант развернул коня и поскакал обратно к своим. А Кароль принялся возбужденно пересказывать Овечкину и Веронике этот важный разговор. – Теперь остается решить только одно, – он откинулся на спинку сиденья. – Крено мы, так и быть, можем забрать с собой – ему никакие миры не страшны. Но как заставить всю остальную армию ждать у дороги, пока мы будем гулять вдоль ручья? – Если еще сержант не врет, – скептически заметил Антон. – А то ведь ему и впрямь могло померещиться спьяну! – Да еще мидимасель Бьячи, – не слушая продолжал Кароль. – Она-то уж точно увяжется за нами. Вероника болезненно повела плечами, поморщилась. – Девушку можно попытаться обмануть, – неуверенно сказала она. – Если Антон сделает вид, что остается дома и не едет с нами, она наверняка останется тоже. А ты, – она повернулась к своему рыцарю, – ускользнешь тайком и догонишь нас. Антон испустил тяжелый вздох. – Это будет не так уж и легко, – пробормотал он. – Ускользнуть от нее тайком… – Но попробовать можно, – капитан Хиббит ожил окончательно. – Еще лучше, масьёр Антуан, если вы ускользнете пораньше, до завтрака, например, и будете ждать нас где-нибудь у западного склона холма. Ручей наверняка найти несложно. А девушке мы скажем, что вы опять уехали в порт. – Может, нам всем попробовать это сделать? – вступил в разговор Михаил Анатольевич. – Я имею в виду, удрать на рассвете? Имея такой ориентир, как ручей, обойдемся и без сержанта… Кароль скривился. – Ехать верхом? Не самая удачная мысль. При нашей сноровке догонят без труда. Тем более что лошадей надо как-то оседлать… вы это умеете? Да еще чтобы конюхи не заметили? Овечкин покачал головой. – Боюсь, что нет. – То-то же. Ну ладно, на размышления у нас еще целый вечер и ночь. Что-нибудь да придумаем. Воодушевление капитана Хиббита, отчего-то безоговорочно поверившего в рассказ сержанта Крено, передалось и остальным. Они принялись увлеченно обсуждать другие возможности стряхнуть с хвоста стражу, приставленную губернатором, и за этими обсуждениями не заметили, как добрались до Козиринги. А там… Никаким их планам, как выяснилось, не суждено было сбыться. Ни на следующий день, ни через неделю, ни через месяц. Едва только гости с Земли, подъехав к дому губернатора, выбрались из коляски, их немедленно окружили вооруженные солдаты. Никто из четверых не успел еще сообразить, что происходит, как масьёр Асель, стоявший на крыльце, сурово приказал препроводить арестованных в свой кабинет. И выражение лица губернатора, когда он отдавал этот приказ, не сулило гостям, внезапно оказавшимся пленниками, ровно ничего хорошего… Сия внезапная перемена в отношении к ним и тем более арест казались совершенно необъяснимыми и привели всех, кроме, пожалуй, капитана Хиббита, готового к любым неожиданностям, в полное недоумение. Мадемуазель Бьячи и та была ошарашена и смотрела на своего дядю, открыв рот и вытаращив глаза. Однако ничего другого не оставалось, кроме как подчиниться и подняться в сопровождении стражи в кабинет масьёра Аселя на втором этаже особняка. Там-то все и разъяснилось… * * * – Как в музее, ей-богу! – с восхищением сказал на франси капитан Хиббит, озираясь по сторонам. Кабинет губернатора, казалось, сплошь состоял из бархатных портьер, серебряных и золотых подсвечников, зеркал и мраморных статуй. Все это, кроме бархата, ослепительно сверкало и искрилось в розовых лучах закатного солнца, заглядывавшего в огромное полукруглое окно.