В воскресенье Даня уехал. А в понедельник, после учебы, я отправилась на работу. Папа сказал, что Татьяна собрала часть вещей и уехала. Вроде как, она давно догадывалась о том, что происходит на самом деле, но боялась спросить об этом у него прямо. Поэтому провоцировала меня. А в пятницу её терпение лопнуло, что-то такое произошло, что она решила, что хочет знать правду. И почему-то у меня такое чувство, что она вернётся. Странно это, но она взяла время подумать. И папа, кажется, хочет, чтобы она вновь была с ним. О чём уж договорятся, не знаю. Только бы оба были счастливы от принятых решений! На учебе я ожидала, что со мной захочет пообщаться Лена или её подруга, но ничего такого не было. Что меня очень удивило и закралось чувство тревоги. Даже во время обеда, когда Ната и Глеб сидели со мной за столом, и парень выдал вот такое: — Варвара, какая-то ты загадочная! Неужели это ты на фотке у Князева? Как у вас дела? Можно сворачивать спор? — Тише-е-е, — прошипела я, закрыв лицо руками. Через пальцы увидела, что некоторые повернули к нам головы. В том числе и Лена с подружками, сидящие, как обычно, неподалеку. Но больше ничего не произошло. Только Наташа округлила глаза, а после тихо сказала: — Глеб, не подставляй Варю! Наверняка у Дани есть воздыхательницы, которые не в восторге от того, что он с кем-то сошёлся. — Будто вам интересно их мнение, — хмыкнул он, подхватывая очередную сладость, которые неизменно брал откуда-то. — Почему ты всё время ешь сладкое? — подозрительно спросила Наташа. — Я уже столько раз спрашивала, но ты молчишь. Глеб положил руку на спинку стула, позади Наташи. Кажется, манёвр подруги сработал, и обо мне благополучно забыли. Уф. — Зачем тебе это знать? — спросил Наваров, глядя в её глаза и тонко улыбаясь. — Это моя слабость. Зависимость, наверное. Я люблю всё сладкое, вкусное, яркое, красивое… Притягивающее взгляд, соблазнительное… — вдруг он замолчал, а Наташа — та самая королева Ната — густо покраснела. Ой-ой, кажется кто-то не на шутку разошелся и последние слова были вовсе не про вкусняшки. Похоже, ребята тоже зря времени не теряют. Но я вижу, что Наташа осторожничает и будто не подпускает его слишком близко. — Спасибо за ответ, — ответила подруга, медленно отвернувшись от него, отпила чай. — Кгхм… — Глеб, я не собираюсь отвечать на твой вопрос. Ты сам всё увидишь, когда придёт время. В соц сетях, либо здесь, в универе. А пока — страдай и гадай. Наташа выдохнула, а парень только хмыкнул с таким видом, словно ему всё это абсолютно безразлично. — Да всё очевидно. Но, так уж и быть, дождусь официального объявления. Я знал, что ты не подведёшь, — оставил своё экспертное мнение. — Когда-нибудь я в тебя что-нибудь кину, — буркнула я, но он услышал. — И я отправлю тебя стирать мои вещи. Либо покупать новые. А это явно тебе не по карману, так что оставь свои амбиции, — предупредил Глеб вполне серьезно. Звучало убедительно и грозно. Зато честно. И я в который раз удивилась тому, до чего же разные люди меня окружают. А прямолинейность, которую продемонстрировал Глеб, записала мысленно ему в плюсы. Не каждый готов открыто говорить о своих границах и правилах. Ната, в который уже раз за обед, удивилась. — Ты серьезно? — спросила она ошарашенно. — Да. И это ещё очень мягкие последствия. И только потому, что Варвара мне уже почти как сестра. Да, Варвара? — спросил Наваров и придвинул ко мне восточную сладость, название которой я не смогла запомнить. — Двадцатиюродная? — спросила я, поморщившись и игнорируя его жест. — Если такие существуют, то да. — Поняла. Значит, если бросать что-то в тебя, то сразу кирпич. Нат, да он злодей. — Похоже на то. У кого-то с громким звоном упала алюминиевая вилка на плиточный пол, Наташа резко обернулась на звук, и, надо же такому случиться, стукнула рукой кружку. Та, будто управляемая кем-то невидимым, отскочила к Глебу и радостно выплеснула весь чай ему на светлый пуловер и тёмные джинсы… Благо, чай давно должен был остыть. Парень даже не дернулся. Только опустил голову и внимательно рассматривал, как коричневое пятно расползается по ткани. — Глеб, прости, я случайно, — сконфуженно произнесла Ната, когда увидела масштабы катастрофы. — Не ожидала от себя такой неловкости, — очень мягко проговорила она, положив ладонь ему на предплечье. — А он мне так нравился, — сказал, наконец, Глеб, стягивая пуловер прямо тут, в столовой. — Стирать его мы, конечно же, не пойдем. Но, если ты хочешь утешить человека, потерявшего практически, вязаного друга, можешь слетать со мной в пятницу в Москву. Обратно вернёмся в воскресенье вечером. Важные дела, а одному лететь — жуть как не хочется. Наташа растерялась. Я вообще её не узнавала. С Глебом она была совсем другой, нежели с кем-то ещё. Неужели он правда ей так понравился? — Я даже не знаю, как-то слишком внезапно. Глеб страдальчески взглянул на пострадавший предмет одежды. Даже вздохнул для верности. — Ладно, давай. Только давай обо всём заранее договоримся. Я уже закончила с едой и решила, что пора оставить ребят наедине. У них тут квантовый скачок в отношениях намечается. — Всё, я побежала, а вы тут договаривайтесь. Ната кивнула мне, а Глеб протянул свой пуловер. — Варвара, прихвати. Бросишь куда-нибудь. — Пф, да сейчас же. Это же твой друг. Сохрани на память, — сказала я и быстренько покинула столовую. 72 И вот после ещё двух пар я вновь на том же месте, где работала в прошлый раз. Снова раздавала листовки в теплой куртке, и радовалась, что забрала вещи. Жаль только, ботинки не успела переодеть, но ничего, замёрзнуть не должна. Ветер почти не напрягал, час прошёл незаметно. Ещё оставалось два. Думала о Дане, о нашем поцелуе, о вчерашней короткой, но милой переписке. Почувствовала, что губы растянулись в улыбке и на сердце стало тепло-тепло. Почти не глядя раздавала разноцветные бумажки, спокойно воспринимая отказы. Плавно рабочее время подошло к концу. Я забрала деньги и вышла из здания. Почти дошла до остановки, как вдруг кто-то потянул меня за рукав. Настойчиво, требовательно. Испуганно обернулась. — Варя, есть разговор, — пропела запыхавшаяся Лена, останавливаясь рядом, но не отпуская меня. Осторожно выдернула руку из её захвата. — Говори, — ответила я. На многолюдной, оживленной площади рядом с торговыми центрами мне нечего было бояться. Может, и в другом месте так, но кто знает, что у неё на уме? В школе у нас периодически случались драки, шантаж, странные угрозы. Меня тоже однажды подкараулили после кружка по волейболу две девочки, в десятом классе, и хотели научить, как вежливо говорить с этими барышнями, то есть с ними. Впрочем, я тогда даже не остановилась, продолжила быстро идти домой. Понимала, что их двое, и весовые категории у нас очень разные. Поэтому спешила, но позиций не сдавала. Обращалась, как подобает, что им не нравилось. Они уже начали постепенно хватать меня за одежду, чтобы я остановилась. До дома всего ничего оставалось. И вдруг из-за угла, прямо нам под ноги, прилетела петарда. Девчонки завизжали, а я ринулась домой. После этого они больше не приставали, а с одной из них, спустя время, мы даже вполне сносно общались. Но бывало, что моих подружек прямо избивали и, надо сказать, не сильно-то и большая разница в мужских и женских драках. И мне перепадало, когда бросалась разнимать. — Ты же понимаешь, что я не могу это оставить так просто? — спросила она самоуверенно и замолчала. — Что именно? В лучах закатного солнца, которые падали на Лену, её светлые волосы выглядели розовато-рыжими. Почему-то уверенность показалась наносной. — Это ты у него на фотке? — спросила и я прямо почувствовала, как она затаила дыхание. Мне стало не по себе. А если Лена и правда сильно ждала их женитьбы? Мечтала о ней, готовилась, может быть. А тут появилась я и всё испортила? Хотя, до меня у них, видимо, тоже не особо продвигалось. И всё же, вдруг я помешала её надеждам? Неприятно. Но сейчас нужно выяснить, что она хочет. — Я не собираюсь отвечать на этот вопрос, — упрямо ответила я. — В смысле? — удивилась девушка, выгнув брови. — Я не собираюсь отвечать на этот вопрос, — терпеливо повторила я. — Ещё что-то? Ответ её точно не устроил. — Даня сказал тебе, что мы собирались пожениться? — Не совсем так, но да. Сказал, — ответила я. — Что ещё тебе известно? — всё меньше скрывая раздражение спросила она. — Лен, это ты хотела поговорить, не я. Мне, вообще-то, ехать надо. — Да что же ты трудная такая? Мне нужен Даня. Так понятно? У наших родителей намечается крупная сделка. Если Князев сейчас пойдёт на попятную, его родители очень многое потеряют. Таких партнёров они больше нигде не найдут. Хотя, о чём это я? Ты всё равно не поймёшь. Сомневаюсь, что тебе известно, что такое репутация и как она ценится. — С моей репутацией всё замечательно, Лен. Если это всё, то я пойду. Это не имеет отношения ко мне. Не я принимаю решения за Даню, тебя или его родителей. — Что у тебя с ним? Я понять не могу, чем ты его могла зацепить? Или это он мне назло? Как с той дурой, которая пришла мстить Звереву за своего парня. Не понимаю его симпатии к убогим. А может это жалость? Солнце уже скрылось, зажглись фонари. Блики от огней торгового центра попадали на наши лица. Лена выглядела озлобленной, раздосадованной. — Я не хочу это слушать, — сказала я и развернулась, чтобы уйти, но девушка нагнала. Странно, но я уже ничего не чувствовала. Каких-то угрызений, вины. — Стой, Калинкина. Даня — мой. Мне пофиг, что у него к тебе, но он будет со мной. Рано или поздно. А если ты на деньги повелась, так не к тому прицепилась. Беги к Звереву, он тобой интересуется, я видела. И он любит дарить дорогие подарки своим девушкам. — Ох, как же я так прогадала. Ай-ай-ай, — сказала я. Происходящее начинало бесить. — Я серьёзно. Князев не слишком перспективный для тебя вариант. Ну или давай с кем другим тебя познакомлю? Или, может, тебе денег дать, чтоб ты отвязалась? — не отставала она, поспевая за мной.