— Тебя это волновать не должно. Но, чтобы девушки не тревожились, скажу, — продолжил он спокойно, а я в этот момент громко фыркнула и закатила глаза, демонстрируя всю степень моей «встревоженности» за его семейное положение. — Никто меня там не ожидает. Я свободен и готов к новым отношениям, — торжественно закончил он и очень выразительно посмотрел на меня. То ли убить хотел взглядом, то ли намекал, что готов к отношениям, но только не со мной, а может… Нет, третий вариант я боялась даже обдумывать. Вдруг придумаю что-то не то, и потом будет очень больно падать из воображаемых объятий. Лучше обойтись без этого. — О-о-о, — многозначительно протянул Глеб, глядя то на Даню, то на меня. Я не поняла, к чему это, но на всякий случай кивнула. А Наташа засмеялась своим супер-голосом, от которого взгляд Глеба мгновенно переметнулся к ней, и он замер, как околдованный. Ох, попал парень. Может, ещё и сам не знает, как попал. Только бы с Даней за Нату драться не начали. А то станет совсем грустно. Князев, несомненно, раздражающий тип, но уж очень симпатичный. Будет жаль, если его лицо пострадает в борьбе за любовь. Я продолжила есть и крепко задумалась. Справедливости ради хочу заметить, что в нашем корпусе парни действительно в дефиците. Тут очень много чисто женских специализаций или просто тех, на которые парни не пойдут. Потому что быть чуть не единственным представителем мужского пола на сорок девушек в группе — выдержит не каждый. У нас так двое отчислились через день после начала занятий. Так что неудивительно, что столько пристального внимания к Дане и его сокурсникам сегодня. Думаю, завтра, когда из «мужского» корпуса хлынет вторая волна, о Дане и, конечно же, обо мне, все забудут. — Столовая здесь, конечно… — с видом мученика прокомментировал Глеб стоящую на подносе еду. — Скорее бы кафешку снова открыли, что была на первом этаже. Там хотя бы вкусно, а не вот это вот всё. Наташа пожала плечами. Мы с ней были совсем не придирчивы к еде. Вообще, когда вдруг не остаётся денег, а ты живёшь в общаге, почти любая еда становится вдруг вкусной. Ну, кроме брокколи, пожалуй. Брр. — В ближайшее время будет расширение. Так как целый корпус перевели сюда, столовая станет больше. Часть персонала переведется сюда. Увеличится и ассортимент. В начале каждого года одно и то же: по месяцу, а то и по два нужно им для раскачки, — поделился Даня, совсем не воротя нос. — И всё же, столовая с кафе не сравнится, — не унимался Глеб. — Наталья, как только заведение откроется, будем ходить только туда. Ната снова выглядела удивленной. Уж не знаю, почему. Чем-то её смущал этот парень. Вроде симпатичный, внешность нетипичная, интересная. Худощавый слегка, но ему так даже хорошо. Не пойму, чего это с подругой. Уж чего-чего, а внимания она точно не боялась и умела его привлекать. Или не знает, как его спровадить? — Да? Глеб, но мне и здесь вполне нравится, — возразила Наташа, закладывая за ухо черную прядь. Глеб ошарашенно уставился на её поднос, на свой. Несколько раз хорошенько присмотрелся к тарелкам. Даже что-то понюхал. — Ну нравится, значит нравится. Неожиданно, конечно. Но ты права, вполне сносно. И к непонятной толпе, наверное, привыкнуть можно. Ладно. Будем обедать здесь. Только без сладкого я умру. Наталья, ты же любишь сладкое? — Да. Люблю, — ответила она, возвращая прежний невозмутимый вид. — Отлично. Никуда не уходи, я сейчас вернусь, — сказал он и сорвался с места. — Странный какой-то, — заметила я. — Согласна. Дань, кто он такой? — спросила Ната, мило хлопая глазами. Ох, опять эти гляделки. Вот люблю Наташу, но прямо сейчас придушить хочется, за то, что Дане глазки строит. И не мое это дело вовсе, но как же раздражает! 20 — Варь, ты чего? Ты меня своим взглядом убить пытаешься? — спросила она у меня, и я мгновенно сдулась, схватилась за стакан, вытащив пакетик. Князев хмыкнул. Кня-зев. А красиво звучит. Князева Варвара Васильевна — очень даже неплохо. Я даже ещё раз повторила, перекатывая на языке звучание, скрасившее горечь слишком сильно заварившегося чая. — Ты что, мою фамилию себе примеряешь? — удивлённо спросил Даня, возвращая брови, взлетевшие вверх, на место. Я захлопнула рот, который, без моего ведома, произнес вслух то, что никто не должен был слышать. Это невыносимо! Лицо вспыхнуло, стакан чуть не выпал из рук, но я постаралась успокоиться. — Тебе показалось! — воскликнула я. Ната уже в третий раз закатила глаза, едва сдерживая смех. — Не рановато ли, Варь? — продолжил Даня. — Ты же меня ещё не простила даже. Или это значит простила? — Простила! — сказала я громко и прямо полегчало. Давно ведь собиралась, а тут такой шанс. — И не злилась почти, понятно? — почему-то почти крикнула я. Эмоции заискрили. Этот человек одним присутствием меня выводит из себя! Эти глаза его чудесные, губы обалденные. А ямочка на подбородке? Кто вообще придумал такую красоту? Черт! Даня заулыбался. Ната обвела зал глазами, и вид у нее сделался сконфуженный. Но я быстро отвлеклась. — Значит, пойдешь со мной на свидание? — также громко спросил Даня, почему-то вставая и протягивая мне руку. Я посмотрела на протянутую конечность как на прокаженную — поморщилась в ужасе. — С тобой и Натой? Зачем? Князев, ты в своем уме? Я не поклонник множественных союзов! — воскликнула я, а Даня убрал руку. В столовой стало тихо, но я не могла переключиться. Даня бархатно рассмеялся, окутав волшебством своего голоса. Покачал головой. — Варь, я тебя зову на свидание со мной. Сегодня. Или завтра. Пойдешь? Теперь и я вскочила, едва не уронив стул. Да что он опять так неожиданно, а? Я ведь не готова! А когда я не готова, мой мозг творит «чудеса». И язык, ох, что творит язык. — Да никуда я с тобой не пойду, Князев! Я вообще ни с кем не пойду. Я сюда учиться приехала, мне свидания не нужны. А отношения — тем более! Официально тебе заявляю: я ни с кем в универе встречаться не буду! — сказала громко, но вдруг испугалась своих слов. — До Нового года точно! Взгляд Дани сделался нечитаемым, Наташа прикрыла лицо ладонью. Да, перебор. И вдруг я поняла, что мне не показалось, и в столовой действительно все притихли. И наблюдали за нами. Вот блин. Я же только что одним махом Даниилу репутацию подпортила, публично отказала. Да и самой теперь неловко было. Почему я не могла просто согласиться? Идиотка. Даня продолжал молчать. На самом деле, всего несколько секунд прошло, но время словно замерло. Ну всё. Сейчас он точно уйдет и имени моего не вспомнит. Ещё и Наташку с собой захватит. Или нахамит. Я бы после такого отказа точно ушла. — Ох, Варя, зря ты раскричалась, — сказал он тихо, продолжая сверлить меня нечитаемым взглядом. Стало не по себе. Но почему все только тихонько перешептываются? В чем дело? И вот тут я не поняла: многие, почему-то, доставали деньги. — Наат, они что, Дане на утешительный приз скидываются? Или мне на новые мозги? — спросила я осторожно, но Наташа только хмыкнула. Я подпрыгнула, когда рядом материализовался Глеб, а на стол приземлилась красивая коробка с пирожным. Коварно улыбнувшись, он достал бумажник и вынул купюру. Положил на соседний стол. — Ставлю пять тысяч на то, что до Нового года Варенька будет замечена в отношениях. Принимаю ставки! — Э-э-э… Что? — крикнула я. — Это ещё что такое? Я что, зря тебе стул двигала? Ты обалдел? — кинулась я на Глеба. — За стул спасибо, Варь, и не обижайся — ничего личного. Скушай пироженку и успокойся, — сказал он и отвернулся к ребятам. И тут началось. Все ожили, стали громко болтать. До меня доносились обрывки фраз. Кто-то ставил на то, что я буду одна, кто-то на отношения, а кто-то уже стал подбирать кандидатов на роль того, с кем именно я буду встречаться. Ну и ну! Да такое мне и в кошмарном сне не могло присниться! 21 Я сбежала. Схватила сумку и ушла, не желая слушать этот бред. Быстро шагала по широкому коридору, спеша к лестнице, с трудом обходя других студентов, заполнивших пространство. Да, рядом с Даней у меня совсем с головой плохо становится, раз я мало того, что встала, так ещё и орать начала. Ну это же надо так, а! На душе стало тяжело. Лицо не переставало пылать. Как же это всё на меня не похоже… Да я в жизни подобного не устраивала! Даже когда один придурок, год назад, позвал встретиться, а на встрече, пользуясь эффектом неожиданности, поцеловал меня, за что получил коленом в одно место. А потом распространял слухи о том, что всё зашло куда дальше, и он этим самым местом… В общем, я тогда и то вела себя спокойнее. Только поплакала тихонько, да сообщила всем, кто ему поверил, параметры того, что находится у него ниже пояса. Не проверяла, но описала всё с весьма неприглядными подробностями. Думала — убьёт, но нет, пережил эту маленькую травму. И я пережила. А тут… Парень приглашает меня на свидание, парень, который мне нравится. А я не могу согласиться и устраиваю дичь. Да что со мной? Решила пойти на улицу — подышать и выветрить из ушей разноголосый хор. У гардероба опять толпились, поэтому пронеслась мимо и выскочила из здания, тут же оказавшись в холодных объятиях осени. Накрапывал мелкий дождь. Всунула руки в карманы свитера. Быстро вдыхала холод и выдыхала клубы пара, которые тут же уносил ветер. Ладно. Пару дней поболтают и успокоятся. Забудут эту глупость и найдут новый повод для разговоров. К тому же, продолжила утешать себя, в столовой было не так много людей. Так что не все в курсе дурацких ставок и моего выступления. Ветер пронизывал, капли ощущались мелкими острыми иголками, впивающимися в кожу, но возвращаться не хотелось. Ещё минут двадцать до конца перемены оставалось, побуду тут. Мимо пробегали девушки и парни, проходили преподаватели, прячась под зонтами, кутаясь в воротники, перешагивая лужи. — Как тебе погодка? — сначала услышала мягкий голос, а затем ощутила на плечах тяжёлую кофту. — Уже лучше, — хмыкнула я, не глядя на Даню, а наблюдая за тем, как он застегивает свою толстовку на мне. Соединяет края и бережно ведёт замочек вверх. Накидывает капюшон мне на голову. — Спасибо, — выдохнула вместе с паром, когда завязки от капюшона завязались бантом на моей шее. — Тепло, — посмотрела ему в глаза. Его вид не выражал недовольства. Спокойствие. Теплота. Меня снова начало уносить. — Ты что тут, расклеилась совсем? — спросил Даня спокойно, словно и не замечая колючего ветра, что проникал ему под тонкую футболку. — Да нет, всё нормально. Это просто дождь, — хихикнула, вспомнив мемасик. Продела руку в безразмерный рукав и вытерла глаза. Даня отвернулся к завешенному с другой стороны окну и взял что-то с небольшого выступа, что прятался под металлическим навесом. — А это просто кофе, — сказал Даня и протянул мне горячий бумажный стаканчик, оставив себе такой же. — Ух ты! Спасибо, Дань. — Вку-усно, — улыбнулась я, быстро согреваясь, но улыбка тут же исчезла. — Дань, что делать теперь? Правильно мне первая мачеха говорила: жить с придурью, конечно, весело, но сложно. И это я при ней почти не чудила. — Первая? А сколько их у тебя было? Я на секунду задумалась, вспоминая каждую по имени. — Три. Сейчас четвёртая. У неё мертвая хватка, держится уже шесть лет. Остальные быстро сдувались. И у этой самый сложный характер, у нас с ней взаимная нелюбовь.