– Да, Бард, я выйду за тебя! – девушка припрыгнула на месте и обняла жениха. Все гости ожили. Они закричали, зааплодировали, но Бард не замечал этого. Он стоял рядом с невестой и ловил одобряющий взгляд отца. Благословление было получено. Бард все сделал правильно. Глава 16. Рассвет. Солнце большой огненной монетой сонно ползло из-за горизонта. Бард стоял, прикрыв глаза от удовольствия. Теплые лучи целовали его щеки, а юный ветерок трепал волосы. Капитан стоял на носу корабля. Разбивая упругие волны, он мчался вдаль. Его звало сердце. Не зная пути, он просто плыл, плыл на зов, сопровождаемый солнцем и луной. Отец не обманул. Корабль был хорош. Белые паруса, как снег, свисали над Бардом. Этот цвет надежды воодушевлял капитана. Он не спал уже более двух суток, боясь пропустить что-то важное. Бард искал хотя бы намек на правильность своего пути. Команда шушукалась. Все они были чужаками, которые не доверяли ему. Это тревожило Барда. Размышляя, капитан отдавался во власть своей интуиции. Она не подводила его ни разу. Лучи яркого солнца отражались от водной глади, слепя глаза. Переливы гипнотизировали. Небесное светило обжигало, предвещая самое страшное. Штиль несколько дней не давал покоя капитану. Паника нарастала. Команда корабля кляла Барда за безрассудство. Судно просто замерло. Несколько часов в день матросы садились на весла, пытаясь хоть как-то увеличить ход корабля. Солнце изнуряло, высасывая все оставшиеся силы. Нежная гладь воды шипела и переливалась разными оттенками. Она смеялась над Бардом, а время остановилось вместе с ветром. Капитан все так же стоял на краю корабля. Глаза его тускнели с каждым днем. Огромные круги под глазами напоминали о бессонных ночах, а потрескавшиеся губы были безмолвны. Корабль был пуст. Только обнаженные мачты торчали, упираясь в небеса. Надежды не осталось. Сильный порыв ветра разбудил Барда. Открыв рот, он, как рыба, хватал воздух, пытаясь вдоволь насладиться всей прохладой. Один за другим порывы бились о стоящее тело капитана. Он ожил. – Поднять паруса! Десятки человек, как муравьи, выбежали на палубу, не понимая всю радость Барда. Но ветер первый поведал им хорошие новости. Он, как старый друг, обнимал один за другим каждого, пытаясь заслужить доверие. Команда закричала. Радости не было конца. – Поднять паруса! – еще раз крикнул Бард, и его команда была беспрекословно выполнена. Надежда поднялась в облака. – Человек за бортом! – громом пронеслось по ликующему кораблю. Команда притихла. – Капитан, человек за бортом, – небольшой, но коренастый мужчина предстал перед Бардом, – там, по левому борту! Капитан подбежал к краю. Вдалеке лежало тело человека, плавно покачиваясь на маленьких волнах. Раскинув руки, он целиком отдавался воде, не подавая признаков жизни. – Достать его! – скомандовал Бард. – Шлюпку на воду! Уже через пару минут матросы перебросили тело утопленника на борт. Бард подошел ближе. Развернув человека, он ужаснулся. Том лежал бездыханно. Бард припал к нему. Схватив друга, он обезумел от горя и начал трясти тело. Его руки сразу покрылись кровью от сияющей раны в груди. – Том, Том, ты слышишь меня, очнись! Бард то припадал к губам своего помощника, то, зажимая рану рукой, отстранялся от него. Глаза Тома затрепыхались. Боясь солнечного света, они пугливо приоткрылись. – Бард, Бард, – чуть слышно шептали губы, – она на корабле, она там. Лера… – Том опять замолчал. – Он живой! – Бард приподнял друга. – Врача!!! – его истошный крик разорвал воздух. Тома аккуратно подняли с сырых досок палубы. Его несли бережно, как драгоценность, которую нельзя сломать. Следом бежал врач, оставляя капитана одного в надежде на лучшее. Крик ворона позвал Барда. Обернувшись, он увидел кроваво-красное пятно, выплывающее из-за горизонта. Оно угрожающе быстро приближалось, а черные дыры сияли глазами десяток пушек. Боя не избежать. Залпы пушечных орудий разбудили спящую природу. Ветер рвал паруса с такой силой, что они еле держались. Начинался дождь. Два корабля слились в одно целое. Как лед и пламя, они кружились, изрыгая ядра свинца. Обшивка кораблей щепками разлеталась во все стороны, оставляя только дыры. Как человеческие раны, они покрывали противников своей болью и ненавистью. Бой был страшным. Две воды слились в одно бушующее месиво. Дождь хлестал по лицу, не позволяя видеть. Ветер закрывал глаза и закладывал уши, не позволяя слышать. Трупы матросов падали за борт, поглощаемые бездонной пучиной. Соперники сражались в воздухе, переплетаясь канатами. Руки устали от постоянной атаки. Кровь лилась ручьем, пытаясь накормить ненасытный океан. Жертва была принесена. Каждый капитан заплатил ее сполна. Но вдруг все утихло. Как по команде, грозовые облака развеялись. Ветер утих, и последняя капелька дождя упала на лицо Барда. Он стоял на борту «Инбуки», весь мокрый, с саблей в одной руке и острым кинжалом в другой. Под его ногой издавало последний вздох тело матроса. Бард огляделся. Полуразбитый корабль едва держался на плаву. Придя в себя, Бард побежал к каютам. Обыскивая корабль, он искал ее. Матросы постепенно приходили в себя и перебирались на «Надежду», попутно помогая раненым и добивая тех, кому были не в силах помочь. Они победили, но какой ценой. Бард искал. Леры на борту не было, как и Вейна. Ярость поднялась в капитане. Все его действия были бесполезны. Он, как зверь, шел по палубе, разя всех своим клинком, кто не мог ответить на вопрос, где девушка и капитан. В очередной раз он готов был, не спрося, убить, как знакомое лицо исказилось в ухмылке. – Бард, вот мы и свиделись! – Йок лежал на краю палубы под кучей окровавленных тел. Бард присел рядом. Он смотрел на парня с тоской и жалостью. – Йок, друг мой! – он приподнял парня, положив его голову себе на колени. Из живота Йока струилась кровь. – Прости, я не смог ее защитить! Она, она… – Йок, где она? Не умирай! Где она? – Бард тряс друга, пытаясь узнать у него ответ на вопрос. – Прости, прости за все: за бунт и за то, что ушел! – Я не в обиде на тебя, друг мой! – Бард еще крепче прижал Йока к себе. Его рубашка пропиталась кровью. – Где она? Йок, не умирай, ответь мне! – Она там! – Рука Йока соскользнула с груди и указала на ровную гладь океана. Его глаза вздрогнули и закрылись навсегда. – Нет!!! – заревел Бард, прижимая к себе тело. Все было зря. Он погубил ее. ************************ Бард стоял на «Надежде», с грустью всматриваясь вдаль. Корабль был цел. Незначительные повреждения устранили матросы. «Надежда» оказалась сильнее, чем Барду показалось в самом начале. Боль утраты привкусом меди осела в горле. В кровь искусанные губы щипало от соли. Глаза застилали слезы. Тоненькая влажная струйка рисовала прямую линию на грязном лице. Он наблюдал, как выжившие собирали раненых и вылавливали припасы с разбитого корабля. «Инбука» тонула. Бард смотрел, как, наклонившись, корабль медленно шел ко дну. Красные паруса плыли по воде, переливаясь на волнах. Да и вся вода вокруг корабля была пропитана кровью. Трупы чужих и своих, раскинувшись, ждали, когда ненасытный океан примет их в свои объятия. Они бились о борта корабля, как бы прощаясь. – Капитан, надо разворачивать корабль! – послышалось за спиной Барда. – Все пробоины устранили, выживших определили по каютам, да и припасы собрали. Мы ждем вашего приказа. Бард стоял молча, не поворачиваясь и не отвечая. На какое-то время он ослеп и оглох. Последние искорки надежды угасали в его сердце. Здесь он оставлял все. – Капитан, – голос повторился. – Разворачивайтесь, мы идем домой! – хриплым голосом ответил он, не повернувшись. – Как там Том? – Тяжело! – вздохнул матрос. – Но доктор говорит, что Том молод, а значит, полон сил. Вы бы зашли к нему, он звал вас! Бард вздрогнул. Что сказать Тому? Почему так долго пришлось ждать его? Бард чувствовал вину перед этим мальчишкой. – Обязательно! – проговорил капитан. – Обеспечьте его и других выживших всем необходимым. – Будет исполнено, капитан! – Матрос удалился. Корабль развернулся. Оставляя солнце за спиной, Бард сам погружался во тьму. Его окровавленная рука крепко сжимала рукоять ножа. Холодная сталь скользила по его телу, лаская и успокаивая. Мысль о жизни стала ненавистна Барду. Жизнь без любви была невыносима ему. Мир стал мрачным и безжизненным, его прежняя жизнь рухнула, и все вокруг потеряло смысл. Бард не знал, как унять эту боль. Она не давала дышать. Последние осколки его души сгорели дотла под палящим дневным солнцем. Горечь страданий, потеря любимой и чувство вины толкнули его на этот шаг. Капитан хотел туда, где мог вновь увидеть ее глаза, прикоснуться к волосам и сказать «прости». Лезвие все ближе и ближе подбиралось к сердцу. Этот поступок был недостойный мужчины, но пустота в душе не давала здраво мыслить. Она завладела им целиком, ведя сильную руку. Наконец-то нож добрался до сердца. Чуть-чуть и левее. Острие ножа надавило на упругую кожу капитана, пустив тонкую струйку теплой крови. Рука занесла орудие. Один удар… Черный ворон, расправив крылья, привел капитана в чувства. Нож упал. Птица еще раз вспорхнула. Она пролетела вдаль и закружила, привлекая внимание. Бард не сводил с нее глаз. На голубой глади океана лежало тело. Птица, как безумная, билась о воду, истошно крича. «Он нашел ее!» – пробежала мысль. Белые паруса встрепенулись, вдыхая крупицу веры в сердце Барда. Не дожидаясь помощи, он с грацией дельфина прыгнул в воду. Она приняла капитана в свои объятия, обволакивая тело. На корабле закричали матросы. Глава17. Белый свет, такой теплый и добрый, звал Леру. Она лежала на облаке, мягком как вата. Нежный свет обнимал ее. Сон, такой хороший сон. Лера протянула руки, пытаясь потрогать свет. Она готова, уже готова. Но что-то изменилось. Порыв ветра развеял мягкие ватные облака. Свет стал чуть тусклее. Она стала ощущать свое тело. Было больно. Что-то тяжелое давило на грудь, а мужской голос звал ее издалека. Тошнота подступила к горлу, еще чуть-чуть, и приступ сильного кашля разорвал нежные легкие девушки. Голос стал чуть ближе. Она узнала его. Бард? Глаза приоткрылись, но перед ней сидел другой человек. Мужчина с силой давил ей на грудь, заставляя сердце биться. Достигнув желаемого, он приподнял ее, чтобы вся вода покинула легкие. Лера закашляла. – Дыши, тихонько дыши! – повторял он. Его добрые глаза светились радостью. Он придерживал Леру, чуть поглаживая по волосам. – Ну и напугала ты нас! Я доктор, не бойся! Все уже хорошо. Лера огляделась. Какие-то матросы окружали ее со всех сторон. Они смотрели на девушку во все глаза. Чуть позади двое крепких мужчин держали Барда. Он, как птица, рвался к Лере, но строгий взгляд доктора заставил капитана успокоиться. – Как ты себя чувствуешь? – доктор посмотрел на Леру. – Можешь встать? – он тихонько приподнял ее. Тошнота не отступала. Голос не мог вырваться, язык прилип к небу. Голова болела. Сделав неловкий шаг, девушка пошатнулась, потеряв равновесие, она начала падать. Сильные руки подхватили ее и подняли. Бард, как ребенка, прижимал ее к себе, уткнувшись лицом в ее мокрые рыжие волосы. – Бард! – чуть слышно прошептала она. – Молчи, ничего не говори! – Он понес ее в каюту, оставляя команду стоять на палубе. Утро пустило Леру в свои нежные объятия. Лучи теплого солнца стерли ночные кошмары. Как по лабиринту, она блуждала во сне, пытаясь найти ту дорогу, которая привела бы ее домой. Она видела остров, такой большой, что обойти его не под силу такому маленькому человеку. Пещера на острове манила своей пустотой и прохладой. Тихое шуршание звало ее к себе. Она стояла у входа в эту пещеру, пытаясь понять, что так влечет ее в пугающую пустоту. Большие капельки пота текли у нее по лицу. Сомнение съедало ее сердце. Страшные головы животных смотрели на Леру пристальным взглядом. Они защищали вход. Она знала, что там ее дом, но хочет ли она домой? Шуршание повторилось, но оно было чуть ближе. Чудесный запах сандала заполнил легкие. «Что-то очень знакомое», – поняла девушка. Потом появился голос. Он звал с другой стороны острова. Лера повернулась, оставляя пещеру позади, девушка шагнула навстречу голосу. С каждым шагом он был все ближе и ближе. Деревья становились все гуще. Их крона нависала над головой Леры, закрывая безмятежное небо. Солнце скрывалось в листве. Холодный мрак леса бежал по телу девушки. От холода кожа покрылась мурашками, а маленькие волоски поднялись в ожидании тепла. – Лера, Лера… Голос повторялся. Шаг за шагом он становился все теплее и протяжней, а лес – все гуще и холоднее. Сухие ветки царапали ноги и руки, как бы задерживая Леру на месте. Пробираясь сквозь заросли, Лера замирала от страха. – Лера, Лера… Она отодвинула ветвь, и яркое солнце ударило ей в лицо. Зажмурившись, она затаила дыхание. – Лера… Она сделала шаг и открыла глаза.