Ей показалось, что губы Катерины дернулись в легкой усмешке. Может быть всего лишь показалось. - Шура - Ванина жена, проговорилась, что там какой-то отсев, ну вроде пропускают только благонадежных. С ними потом работают, а всех остальных мотают по внешнему радиусу, пока сами не уйдут из Клуба. А вот для чего им благонадежные страдалицы - этого я пока не знаю. - Что ты не можешь страдание изобразить? - вскинула бровь Катерина. - Я не актриса? - Если любая женщина способна имитировать оргазм, то со страданием, уж поверь мне... стоит только постараться. - Ну... не знаю. Это дико будет выглядеть. Приду и начну реветь белугой... - Только не говори, что ты никогда не притворялась в постели, - усмехнулась подруга, но посмотрев на нее, посерьезнела, - Не может быть! Варь, с тобой пора проводить сеанс психотерапии... - Нет уж, - она резко мотнула головой, - Чего-чего, а психотерапии с меня теперь на всю оставшуюся жизнь хватит. Даже слово это не произноси! - Варвара Константиновна! Я вас узнал, - к ним подлетел высокий мужик, таща за собой женщину в красивом черном платье. Варвара по инерции расцвела в приветливой улыбке. И мужчина, и его спутница показались ей знакомыми. Особенно женщина. Знакомыми не из ближнего окружения, а из разряда тех, с коими она сталкивалась несколько раз в жизни. Причем с женщиной она сталкивалась совсем недавно, а вот с мужчиной... - Ваша дочь, - помог ей тот, - Маша. У нее есть друг Павел. Так вот мы - его родители. Вспомнили. - Ну, конечно! - она неловко усмехнулась. У Маняши действительно есть друг Пашка, с которым она часто перезванивается и скорее всего вместе гуляет в компании, но вот образ его родителей напрочь выскользнул из ее памяти. Да и какая разница, если уж эти люди представились Пашкиными родителями, то наверное они-то в этом не ошибаются. Они пожали друг другу руки. Мужчина при этом не умолк ни на секунду: - Помните полтора года назад, мы вместе входили в родительский комитет. Еще пробивали вопрос с охраной лицея. - Да уж... Меня потом вышибли оттуда за прогулы, - смутилась Варвара. - Вот - вот, - посерьезнел Пашкин отец, - нам взрослым все некогда, а дети сами по себе. - Василий! - жена дернула мужа за рукав пиджака и, извиняясь, улыбнулась Варваре, - Вопрос воспитания - это наш самый болезненный вопрос. - Еще бы, - ответила ей та, - Переходный период... Теперь она вспомнила этого долговязого зануду, который был председателем родительского комитета в Маняшином классе. Только он лишь отдаленно напоминал того плотного господина, от речей которого у нее в свое время скулы сводило. Она еще тогда все время хотела повидать женщину, которая имеет силы уживаться с таким мерзким типом. Его страсть ко всякого рода подробностям и острое желание докопаться до самой сути выводили ее из себя. Заседания родительского комитета превращались в самую настоящую запротоколированную пытку. Собственно потому она и перестала посещать это сборище активистов. Теперь она увидела жену Василия Карповича - милейшая, ухоженная женщина, очень симпатичная, с глазами полными живой энергии. Впрочем, Маняша, кажется, говорила, что к лучшему она переменилась совсем недавно. «Да! Этот Василий Карпович ведь уходил из семьи, а теперь значит, вернулся. Не повезло женщине!» Пока она так раздумывала, Пашкин отец не переставая нес свой авторитетный бред, к которому историческая память предложила ей особенно не прислушиваться. Потом он вдруг поперхнулся, покосился на отошедшую от них на два шага Катерину, подозрительно прищурил глаза, но потом спохватился: - Я же чего решил вас потревожить... - Ну, опять ты не в свои дела, - его жена усмехнулась уже более нервозно, - Попрощайся с Варварой Константиновной... - Нет, ну мы-то со своим разобрались, а как же Варвара Константиновна будет спокойно спектакль смотреть, когда дома такой огромный открытый вопрос?! - возмутился Василий Карпович. - А что случилось? - она сделал глубокий вдох, напомнив себе, что «огромный открытый вопрос» для Пашкиного отца для нормальных людей обычный пустяк. И все таки мышцы про всему телу напряглись. - Сегодня застал их остервенело дерущимися в нашем сквере, - не без гордости сообщил он. - Что?! - в один голос выдохнули Варвара и Катерина. Василий Карпович вновь с неприязнью покосился на Катерину, скорее всего как на человека, влезающего не в свое дело. Но продолжил: - Надо было заскочить домой в середине дня. Иду по дорожке и вдруг вижу дерутся прямо на земле. Мой, ваша и еще один старшеклассник из их лицея. Кто, пока не могу точно сказать. Фамилия Сохов. Но я еще выясню. Я их разнял, Сохов этот сбежал на иномарке. Московский номер «К786ОЕ» ни о чем вам не говорит? - А что с детьми?! - снова в унисон воскликнули Варвара с подругой. Варваре к тому моменту хотелось этого мужика на куски разорвать за его любовь к подробностям. Ну, какое ей дело, на какой машине сбежал Сохов?! - Да все в порядке, - хохотнул Василий Карпович, - Моему нос расквасили, под глаз синяк посадили и так по мелочи. В принципе, я за него даже рад. Он ведь девушку защищал, значит нормальным парнем растет. А ваша только одежду испачкала. Мы ее до дома проводили. Они, конечно, молчали как партизаны, но потом я Павла расколол. Сохов этот занимается наркотиками. Можете себе представить, наркотики продает! - Фу... - было выдохнула Варвара, но при слове «наркотики» снова напряглась, - И что? - Уж чего он с вашей Машей не поделил, я не знаю. Она хорошая девочка, но... вам нужно с ней поговорить. А Соховым этим я займусь. - Вась, ну зачем ты так, - жена снова улыбнулась Варваре. На сей раз чересчур слащаво. - Нет, ну потеряешь контроль на несколько месяцев и вот пожалуйста - дерется с наркодельцом на улице. Ты хоть понимаешь, чем это может грозить, - накинулся на нее муж. - Да они же дети! Наркотики тут наверняка ни при чем. Сохов этот начал к Маше приставать, а мальчишки же - договориться еще не умеют по человечески, вот и подрались, - жена ласково погладила его по руке. Но Василий Карпович пренебрежительно отмахнулся: - Он у тебя до сорока лет ребенком будет! - потом повернулся к молчаливо внимающей Варваре, - А вы все таки поговорите с Машей, - А затем вдруг неожиданно переключился на Катерину, - Скажите, я не мог вас раньше видеть? - Мир тесен, - равнодушно усмехнулась она. Варвара было испугалась, что пассаж к подруге нарушит только что обретенную гармонию супругов. Обычно на Катерину мужики западали, а жены обычно ревновали, что приводило к неприятным сценам, а если не сценам, то уж наверняка к колючим женским переглядкам, что тоже неприятно, особенно в фойе театра. Тем более, что к Катерине нагло клеился не кто иной, а родитель Маняшиного дружка. Если бы она была в более спокойном состоянии, то непременно бы встряла и прекратила это многообещающее общение. Но сейчас ей было решительно плевать, вцепиться жена Василия Карпыча в платиновые кудри ее подруги прямо посреди людного зала, или отведет ее для разборок в женский туалет. Она лихорадочно раздумывала над тем, как отвязаться от Катерины и ее мужа и понестись на всех парах к дому, где страдает избитая каким-то подлецом Соховым Маняша. Или не страдает, а ухмыляется в своей недавно приобретенной нагловатой манере, вспоминая «забавное приключение в сквере». Или еще того хуже, ее вообще дома нет, а встречается она сейчас с Соховым, дабы купить у него дозу кокаина или еще какой-нибудь дряни. Словом ведения секунда к секунде становились все страшнее. Когда она дошла до койки наркологического отделения, то не выдержала, подняла на Катерину больные глаза. Та спокойно ухмыльнулась Пашкиному отцу и почему-то со странным вежливым нажимом улыбнулась его совершенно равнодушной к действиям мужа жене. Этот немой диалог в голове Варвары тут же преобразовался в короткие фразы. Словно Катерина душевно проговорила: «Милая, заберите от меня ваше сокровище. Мне оно совсем не интересно», а жена ласково ответила: «Да, Бог с вами, дорогая. Я же вижу, что он полное ничтожество и мизинца вашего не стоит. Он и мне-то не нужен. Сама не знаю, зачем его рядом терплю». Тут Варвара почему-то подумала, что женщины давно между собой знакомы, причем на почве обсуждения недостатков Василия Карповича. «Бред! Я схожу с ума!» - Так почему мне кажется, что я вас уже где-то видел? - настаивал он. - Вот уж не знаю, - вежливо отвечала Катерина. - Нет, у меня так не бывает. Если я видел, то видел. У меня отличная память на лица. В сущности это не было похоже на заигрывание, скорее наоборот, в голосе Пашкиного отца прорезались странные озлобленные нотки. Может быть нотки упрямства. Похоже, он никак не мог вспомнить при каких обстоятельствах сталкивался с красивой платиновой блондинкой и раздражался от этого все больше и больше. Наконец, женское терпение лопнуло. - Идем, Вася, - жена решительно взяла его под руку и поволокла прочь, - Ты и так тут уже напортачил. Испортил всем вечер. - Ну, я же... - вяло сопротивлялся он, все еще оглядываясь на Катерину. - Вспомни, что ты мне обещал, - строго прервала его жена. Они отошли уже к лестнице на второй этаж, когда Василий Карпович хлопнул себя по лбу и вскрикнул: - Я вспомнил! Точно, это она! Жена не стала выяснять, что именно вспомнил ее муж, а потащила его вверх по лестнице, туда, где располагались буфеты, гневно прошипев: «Заткнись». Может быть и не «заткнись» она ему шепнула, а что-то более ласковое, Варвара не слишком хорошо расслышала. Катерина взяла ее под локоть: - Пойдем в зал, ради всех святых, а то он вернется. - Странный тип, - пожала плечами Варвара, - Надо же, жена рядом, а он все таки привязался! Она остановилась и посмотрела на подругу в упор: - Кать, я иду домой. У меня совершенно нет настроения смотреть эту дурацкую премьеру. Та ослабила хватку и кивнула: - Понимаю. Я бы тоже с тобой пошла, но ты же понимаешь: сегодня Костиков играет, я ему обещала присутствовать. - А ты знакома с Костиковым?! - имя ведущего актера театра, упомянутое в контексте «старого друга, к которому она обещала прийти на спектакль» повергло ее в минутное замешательство. - Ну... - загадочно улыбнулась Катерина, - Он же мой пациент, к тому же мы с ним уже больше года в приятельских отношениях. - В приятельских? - недоверчиво прищурилась Варвара. - В приятельских. Только мужу моему не говори. - Слушай, у тебя идет какая-то насыщенная параллельная жизнь, о которой я ничего не знаю! - искренне изумилась она, - А я как дура тебе все как на духу... - У нас с Костиковым прекрасные дружеские отношения, не более того, - понятно было, что она говорит неправду, причем говорит это так, чтобы Варваре обман был очевиден, - Все. Об этом потом. Иди домой. *** - А Машка подралась, - с порога сообщил Сашка. - Знаю, - буркнула Варвара, быстро расстегивая пуговицы на пальто, - Один раз в жизни соберешься вечер целиком посвятить себе и то не получается. Детки - конфетки!