Но он уже тянул ее за рукав пуховика. - Отцепись от нее! - очнулся Пашка и толкнул его в грудь. Действие не произвело эффекта. Похоже, Сохов даже не понял, что на него напали. - Давай, пойдем, чего ты упрямишься. Посидим, поговорим, - он с силой оторвал ее от Пашки. Тот пихнул его снова с тем же результатом. - Я сейчас кричать буду! - пропищала она. - Не-а, - ладонью он предусмотрительно прикрыл ей рот и так мастерски сдавил губы, что она не имела возможности даже укусить его. От бессилия она замычала. Пашка отпрыгнул в сторону и саданул его ногой чуть ниже спины. Сохов, сжимая Маняшу в объятиях, медленно повернулся к нему, смерил осуждающим взглядом и процедил: - Слушай, парень, лучше перестань. Хочешь, пойдем с нами, только не пинайся. Я ведь не бить вас пришел. Если бы дама твоя не была столь нервной, я бы рот ей не зажимал. Так что успокойся. Эй! - тут он встряхнул Маняшу, - Это и тебя касается. Я же сказал, успокойся! Никто никого не обижает. Все друг друга любят. Он развернулся и пошел по аллее к дороге. Там, сквозь деревья виднелась припаркованная к обочине зеленая иномарка. «Это конец!» - в ужасе подумала Маняша, понимая, что ее практически несут к этой машине. - Отпусти ее! - в отчаянии крикнул Пашка за спиной, потом с разбегу прыгнул на Сохолва и повалил всех на асфальт. В первую минуту Маняша подумала, что туша Сохова придавила ее насмерть, до того было больно. Потом боль переместилась к лицу. Сверху происходила какая-то возня. Поверженный Сохов никак не мог скинуть с себя Пашку. На краткий миг он ослабил хватку вокруг Маняшиной шеи. Почувствовав свободу, она выползла из под дерущихся, вскочила на ноги и с ужасом уставилась на развернувшуюся на асфальте потасовку. Впрочем, зрелище было недолгим. Сохов, освободившись от Маняши, быстро взял верх и теперь наносил лежащему на спине Пашке сокрушительные удары. - Прекрати его избивать! - крикнула она и, набросившись на Сохова, схватила его за руки. Пашка поднялся на локти и тряхнул головой. Из носа его сочилась кровь, левый глаз распух, ухо тоже. Но он все равно ринулся на врага с тем злым отчаянием, с которым израненный бык в последний раз бросается на шпагу тореадора. Вдвоем они повалили Сохова. Тот брыкался и источал проклятия. Краем глаза Маняша заметила как из зеленой иномарки вышел человек и нерешительно шагнул в их сторону. Участвовать в драке ему не хотелось. Наверное не желал светиться. Он все еще ждал, но в конце концов, его терпение могло лопнуть. - Пашка, бежим! - крикнула Маняша. - Вот надою ему по морде и побежим, - кровожадно пообещал тот. - Нет, идиот! Сейчас бежим! - она вскочила и, схватив его за руку, потащила за собой. Но тут Сохов схватил ее за лодыжку. Она снова грохнулась на землю. Парень у машины, все еще топтался на месте, наблюдая за происходящим в ста метрах. - Отпусти ее! - взревел Пашка. Сохов подтянулся, наползая на Маняшу всем своим мощным телом. - Так! - сурово пробасил сверху кто-то четвертый, - Быстро разошлись по сторонам и объяснили в чем тут дело! От неожиданности все трое на земле замерли. - Прекратили возню, я сказал, - приказал мужчина. Маняша облегченно вздохнула, поняв, что Сохов ее отпустил. Она поднялась с земли и отряхнулась. - Павел! - обратился мужчина, - Что происходит?! Пашка прикрыл ладонью подбитый глаз. Маняша с интересом уставилась на их спасителя. В этом бледном человеке она с трудом узнала Пашкиного отца. Раньше он был огромным, розовощеким здоровяком, похожим на чемпиона мира по многоборью. Теперь же из всей внушительной внешности остался только рост. Он похудел, глаза его ввалились и, несмотря на строгий тон и явное владение ситуацией, напоминали глаза побитой собаки. «Да... - отвлеченно подумала она, - Вот что значит пойти в сорок лет по бабам!» - Здравствуйте, Василий Карпович, - она робко улыбнулась. - Здравствуй, Маша. Так кто-нибудь объяснит мне, что тут у вас случилось? Сохов вдруг резво вскочил на ноги и стремглав понесся к иномарке. - Ну уж нет! - прорычал Пашкин отец и кинулся следом. - От него не убежишь, - обречено вздохнул его сын. Однако Сохову удалось совершить невозможное: он вскочил в иномарку, когда та уже отъезжала от тротуара. Василий Карпович вернулся к ним очень расстроенным. - Ну, ничего, - пообещал он, - я разберусь. Я номер запомнил. Я узнаю, кому принадлежит эта машина, - тут он повернулся к сыну, - Может быть ты прояснишь ситуацию? - Да мы шли, шли, а он напал, - попыталась соврать Маняша. - Вот как? - он явно не поверил, - Ладно, дома поговорим. С одной стороны Маняша, конечно, понимала, что Пашке предстоит нелегкий вечер, потому что отец из него душу вытрясет, чтобы удовлетворить свое родительское любопытство, и Пашку ей было жалко. Но с другой стороны, его же никто не заставлял тащить ее в этот сквер, да и вообще, он же добровольно вызвался за ней ухаживать. Даже гулять предложил. А кто сказал, что любовь - штука легкая и безопасная? Глава 16 - Понять не могу, как тебе удалось затащить меня сюда? - Варвара оглядела огромное фойе театра «Им. Моссовета», - Катька, ну почему я здесь?! - Ты прекрасно знаешь, что мой благоверный уже пять лет на любое зрелище покупает не два билета, а три. Извини, это давно стало его привычкой. И согласись, не самой вредной. - Нет, - она усмехнулась, - Я все таки удивлена. Почему вместо того, чтобы помчаться на запланированную встречу с Ваней, я торчу в этом гиблом месте. - Гиблом месте, - передразнила ее подруга, - А короткая передышка на любовной дистанции еще никому не вредила. Варвара с ней не согласилась. Она испытывала прямо таки физические муки от того, что ее оторвали от Ивана и бросили в это огромное полупустое фойе, где ей одиноко и холодно. Предстоящий спектакль уже наводил тоску, шампанское казалось кислым, конфеты пресными, словом - ничего она не желала более, чем вырваться отсюда, из компании навязчиво доброй Катерины и ее до тошноты галантного мужа и понестись по улице навстречу мокрому ветру туда, где в маленькой уютной комнате на большой кровати растянулся Иван. «Что он сейчас делает? Смотрит телевизор? Или заменил ее на свою юную Олю?» - мысль повергла ее в шок. Она затравленно зыркнула по сторонам, словно пыталась найти ответ на этот вопрос, но кругом медленно прохаживались люди - нарядные, веселые, беззаботные. «Да что со мной такое? - неожиданно разозлилась на себя Варвара, - Я же двух детей родила!» - Носишься со своим Ванькой как с писаной торбой, - проворчала сбоку Катерина, - Есть у тебя гордость-то? Посмотри на себя. На тебе же лица нет! - А где оно? - Понятие не имею. Во всяком случае, то что у тебя сейчас на роже порядочные люди называют старческой задницей. - Да ну тебя, - равнодушно отмахнулась Варвара, - Порядочные люди и выражений-то таких не слыхали. - Я тебе серьезно говорю, - нудела подруга, - Чем больше прыгаешь вокруг мужика, тем скорее он от тебя слиняет. Стервой нужно быть. - Может я все таки пойду? - взмолилась Варвара, - Он же ждет. Я же обещала, что буду у него в восемь. - Вот и пусть ждет, - Катерина схватила ее за руку, дабы той и в голову не пришло бежать из театра, - Ты не смогла. Пусть побеситься. - Ну это же глупо. Нам же не по шестнадцать лет. - Вот именно, а ты до сих пор похожа на преданную комсомолку. Расслабься. Он от тебя получает не меньшее удовольствия, чем ты от него... - А если меньшее, - ужаснулась Варвара. - Да ну тебя, к этой фене! - возмутилась подруга, - Нужно дороже себя ценить, дурище! - Я не хочу смотреть этот спектакль, - заупрямилась она, - Он мне уже не нравиться! - Это премьера, ты еще не видела. Места в партере, так что не выпендривайся, - произнесла она тоном дантиста, уговаривающего боязливого пациента сверлить без заморозки. И чтобы как-то развеять нервозное настроение подруги сменила тему, - Ну, а как там в твоем Клубе? Поняв, что от премьеры ей не отвертеться, Варвара протяжно вздохнула: - Дело дрянь. Мне не доверяют. - Что так? - Я не произвожу впечатление брошенной жены. Слишком много на мне шоколада, - ворчливо отозвалась Варвара. - Я для чего тебе их доверие?