– Я собиралась там родить и отдать ребенка приемным родителям. Только представь, сколько женщин вроде Лидди хотят… и не могут… – Адди снова легла на спину и посмотрела на Эм Джей первый раз за весь день. Ее когда-то ярко-зеленые глаза стали тусклыми и безжизненными. – Мне казалось, я все делала правильно. – Сигналы кардиомонитора постепенно возвращались к нормальному ритму. – Ты приехала из Нью-Йорка, чтобы рассказать, какая я идиотка? – Нет, – мягко улыбнулась Эм Джей. – Я приехала из Нью-Йорка, чтобы взять тебя за руку. Адди поблагодарила ее слабым рукопожатием и улыбкой. Проснувшись через час, она увидела сидящую рядом Эм Джей и еще раз улыбнулась. Глава двадцать четвертая Перл-Бич, Калифорния. Пятница, 16 сентября. Полнолуние – Подозреваю, что в лагере для беженцев мне придется забыть о горячих парафиновых ванночках и двух слоях лака для ногтей цвета розовый фламинго, – сказала Эм Джей, вернувшись домой из маникюрного салона. Чтобы не смазать лак, она сильно растопыривала пальцы. – Постой-ка, – обратилась она к Адди, которая запихивала последний шелковый халатик, а у нее было очень много халатиков, в чемодан. – Ты уезжаешь? – Нет. В отличие от тебя я пока никуда не уезжаю, – ответила она. – Если ты, конечно, сама в последний момент не забила на Африку. – Вроде нет. Мы улетаем сегодня вечером. Думала, ты останешься здесь как минимум до нашего возвращения. – Я тоже так думала, но Дэвид предложил мне перебраться в комнату его брата Майкла. Буду жить там до своего отъезда в Лондон, который, по словам доктора Дэна, может состояться уже через две недели. Короче, я не хочу все это время страдать от одиночества. – Адди стояла на ногах еще не очень уверенно. Она не отпускала руку от живота, и, судя по старческому кряхтению, каждое движение причиняло ей боль. Но она стояла сама. Это был прогресс. Цвет ее лица становился все более естественным, а заострившиеся черты постепенно округлялись. По-прежнему широко растопыривая пальцы, Эм Джей начала складывать грязные простыни и одеяла, которыми пользовалась Адди. – Почему комната Майкла, а не Дэвида? – Ханна вернулась. Я не уверена, что ей это понравилось бы, – сказала Адди. – Но лично я бы не возражала. – Что? У вас, типа, возникли… платонические отношения? Как долго они будут продолжаться? – Пока швы не снимут, но надеюсь, всегда. Эм Джей бросила взгляд на пожелтевший синяк. Неужели Адди упала настолько сильно, что часть мозга, не дававшая ей покоя со школы, каким-то образом встала на место? – У нас совершенно разные интересы, – продолжила она, собирая волосы в хвостик. – Дэвид очень хочет детей, а я категорически против. – А что ты хочешь? – спросила Эм Джей, входя в образ доктора Кона. – Я хочу, чтобы он был счастлив и при этом мы не расставались. Чистая платоническая любовь. – Какая неожиданность. Ты явно идешь на поправку. – Знаю. Адди босиком ушла на кухню и, как полководец, начала изучать расставленные в шахматном порядке пузырьки с антибиотиками, противовоспалительными и обезболивающими препаратами. Она приняла необходимые лекарства и на всякий случай проглотила дополнительную таблетку обезболивающего. – Тихий час. Она явно поторопилась. Дестини позвонила на телефон и истерично взмолилась о помощи. – Я должна срочно уехать, – сказала Адди. – Куда? – В «Majestic». У Дестини проблемы. – А где Джулс? – На работе. Сегодня свадьба у Пайпер Годдард. – Адди порылась в плетеной корзинке и вытащила ключи от «Мини». – Потом настанет очередь Саливатора. – Хихикнув, она добавила: – Понятия не имею, что это и почему я это сказала. – Тебе нельзя за руль. – Это еще почему? – Ты только что приняла две таблетки перкосета. Адди кинула ей в руки ключи. – Спасибо, – сказала Эм Джей, удивившись ее неожиданной послушности. – Я вызову такси. По-прежнему босая, Адди уже стояла у открытой входной двери: – Такси? Нам некогда его ждать. Кто-то из нас должен сесть за руль. Я не могу, поэтому… – Дэн скоро вернется домой с работы, и потом мы сразу улетаем в Африку. Я не могу взять и все бросить. – Я не прошу тебя все бросить. Ты можешь просто избавиться от своей дурацкой фобии? – Не понимаю, – сказала Эм Джей, уже стоявшая в кожаных сандалиях на ворсистом коврике у двери. – Что за спешка? – Чест умер. – Умер? Почему тогда Дестини вызывает тебя, а не полицию? – Она думает, что убила его. * * * – Меня зовут Мей-Джун Старк, и сейчас я пристегиваю ремень безопасности, – сказала она то ли вслух, то ли про себя. Голос было совершенно невозможно разобрать из-за ревущих внутри нее тревожных звуков оркестрового крещендо: сердце играло на ударных, уши – на струнных, а мысли – на духовых инструментах. – Я поправляю зеркало заднего вида. Мои ногти покрыты лаком цвета розовый фламинго. Соседский голдендудль громко лает. Адди включила радио. Эм Джей выключила его. – Я вставляю ключ в замок зажигания. Я не могу дышать. Нет, могу. Я могу дышать. Я дышу. Если бы я не дышала, то не смогла бы говорить. – Ты всю дорогу собираешься бубнить? – Это одна из моих методик. Она помогает сохранять спокойствие. – Эм Джей проглотила накопившуюся слюну. – Я собираюсь завести машину. – Пожалуйста, заводи уже. Эм Джей нажала на кнопку запуска двигателя. Он дернулся и через мгновение ровно застрекотал на повышенных оборотах. – Завела. Я вспотела. – Ты сейчас лопнешь. Расслабься. – Мне очень страшно. – Ты суперкрошка. – Почему? – Просто смешное слово. – И то верно. – Эм Джей до посинения сжала руль руками, судорожно обхватив его в положении «9» и «3». – А если мы попадем в аварию? – Я дам тебе обезболивающие, – сказала Адди. – Поехали уже. * * * Дестини просунула нос в приоткрытую дверь комнаты № 729 и только потом полностью открыла ее. Макияж был размазан по ее лицу так, словно она по дороге влетела в написанную маслом картину. Крашеные черные волосы выбивались из-под профессионального шиньона. Однако форменная одежда сотрудницы «Majestic Resort» была в идеальном состоянии: белая рубашка, блейзер цвета бургунди и брюки с настолько острыми стрелками, что, казалось, ими можно перерезать руку. Или, при необходимости, шею бойфренда.