– Беги! – когда к нему бросился ещё один мужчина. – Быстрее, – добавил он, пока уклонялся и пинал, уворачивался и резал. Да. Резал! Слабые лучи лунного света отражались от двух сверкающих лезвий – длинного меча в левой руке и клинка покороче в правой. Габриэль управлялся с ними так, словно это было не просто оружие, а продолжение его рук. Острое, сильное и смертоносное продолжение. Один за другим мужчины спотыкались и падали или сбегали обратно на катер. Габриэль был слишком быстрым, слишком неуловимым. Всё происходящее походило на какое-то безумие. Враги были растеряны, ночь темна, и вскоре только Габриэль остался на ногах. Он огляделся, проверяя, не собирается ли кто-нибудь из врагов встать. А затем его взгляд метнулся к скалам и Эйприл. – Убирайся отсюда! – крикнул ей Габриэль, и тут катер ожил, его двигатель громко взревел в темноте. Судно помчалось вдоль пристани. Габриэль побежал за ним и запрыгнул на борт, прежде чем катер успел выйти в море. Сначала он направился к мужчине, стоявшему за штурвалом. Габриэль швырнул его через палубу на ящики, которые тут же попадали, как карточный домик, и катер замедлил ход. Один из ящиков с плеском упал в тёмную воду. Габриэль обернулся на звук, и это была его первая ошибка. – Осторожно! – не сдержавшись, крикнула Эйприл, заметив, как к нему направляется другой мужчина. С мечом. Должно быть, это был меч Габриэля, который тот выронил в какой-то момент, потому что он странно смотрелся в большой ладони врага. Мужчина двигался не слишком умело, но клинок был очень, очень острым. А Габриэль обернулся слишком поздно. Он пошатнулся и опустил почти оскорблённый взгляд на собственный меч, торчащий из его тела, а мужчины на катере продолжали приближаться. Один из врагов встал за штурвал, и катер рванулся вперёд, поднимая ледяные волны за кормой, а Габриэль стоял у поручней, переводя взгляд с тёмной воды на мужчин и ящики. Эйприл услышала смех, который становился всё тише и тише, пока катер уходил всё дальше и дальше от берега. Девочке хотелось кричать, когда она побежала следом, но катер был слишком быстрым. А мужчины – слишком сильными. Мистер Винтерборн, должно быть, тоже это понимал, потому что сделал шаг назад. Потом ещё один. И ещё. И полетел через поручни, падая в тёмную ледяную воду внизу. 21. Выброшен на берег. Снова Эйприл бежала до тех пор, пока не начало казаться, что её лёгкие вот-вот взорвутся. – Вернись, – сказала она в темноту. Эйприл дрожала, измученная холодом и страхом, и у неё больше не было сил говорить. Она закричала: – Вернись! Катер уже давно поглотили ночь и море – от него не осталось даже точки на горизонте. Позади Эйприл был мини-особняк, скрытый за пеленой тумана. Девочка стояла неподвижно, вглядываясь в то место, где, как ей казалось, Габриэль рухнул в воду. – Габриэль… – выдохнула она. – Вернись. «Миллиардеры с мечом точно должны уметь плавать», – подумала Эйприл. Но тут же вспомнила чёрно-белые заголовки и старые зернистые фотографии – и историю о мальчике, которого море выбросило на скалистый берег, одинокого и испуганного. Девочке оставалось только надеяться, что море снова его отпустит. Она ещё не нашла свою маму. Эйприл нужен был ключ. Она до сих пор злилась на Габриэля, но ещё девочка была ему благодарна, потому что он вроде как спас ей жизнь. И теперь была её очередь. Поэтому Эйприл пошла вдоль скалистого побережья, крича: – Мистер Винтерборн! – Несмотря на то что тихий шёпот в её голове твердил девочке, что Габриэль пробыл в воде уже слишком долго. Ей начинало казаться, что море просто захотело вернуть его себе. Эйприл не была хорошим пловцом, но, по крайней мере, умела держаться на воде и грести по-собачьи. Она ещё могла бороться. Увидев, как что-то качается на воде, девочка бросилась в волны, борясь с течением и крича: – Мистер Винтерборн! Но никто не крикнул в ответ, и когда Эйприл поняла, что перед ней всего лишь большой плоский ящик, упавший за борт, ей захотелось расплакаться. Но на слёзы не было времени, так что девочка позвала снова: – Габриэль! – затем перебросила руку через ящик и начала грести ногами, пытаясь добраться до места, где пропал наследник дома Винтерборнов. Эйприл старалась держать голову под водой, но было слишком темно. Слишком холодно. Девочка перестала дрожать, и что-то подсказывало ей, что это не к добру. – Габриэль? – прошептала она, словно надеясь, что всё происходящее – просто очень плохой сон. Эйприл чувствовала, как её пальцы соскальзывают с ящика – руки слишком замёрзли, чтобы держаться. Берег был слишком далеко. Мисс Нельсон и Иверт словно остались на другой планете, и Эйприл понимала, что она может рассчитывать только на себя. Как всегда. «Может, стоит прикрыть глаза на минутку, – думала девочка. – Может, стоит просто отпустить ящик». Но тут вдали что-то блеснуло. Как мираж. Как призрак из озера. Эйприл показалось, что кто-то пытается протянуть ей меч. Эта мысль казалась абсурдной, пока девочка не вспомнила: меч. И Эйприл начала грести ногами и молиться, и толкать ящик вперёд, пока не добралась до тёмного силуэта мужчины, качавшегося на волнах. Рукоять меча всё ещё торчала из его тела между грудью и плечом. – Эйприл, – голос Габриэля был почти неразличим, а лицо приобрело жуткий, призрачно-белый оттенок. Хотя девочка и смогла добраться до него, казалось, что мужчина всё ещё находится в миллионах километрах от неё. – Убирайся отсюда. – Нет! – закричала Эйприл, подтягивая его ближе. – Я верну нас обоих на берег, и тогда… – Нет. Уходи одна, Эйприл. – Габриэль поперхнулся и замолчал, а когда заговорил снова, его слова были резкими и холодными, как вода вокруг. – Уходи одна. – Нет! Я приведу помощь! Я… Но Габриэль дёрнулся и схватил Эйприл со всей силой, что у него оставалась. – Отпусти меня, Эйприл, – прохрипел мужчина. – Отпусти меня и спасайся сама. – Пожалуйста, – взмолилась девочка, когда руки Габриэля ослабли и остатки его сил словно унесло волной. – Прошу, не оставляй меня одну. – Никто не знает… что жив. Не могу открыть… Секрет. – Мужчина закрыл глаза, а его последние слова прозвучали не громче, чем прерывистый выдох. – Ты живи. Хватка Габриэля ослабла. Голова упала. Если бы Эйприл не слышала его неровного дыхания, то могла бы поклясться, что мужчина мёртв. И к сожалению, это была не единственная их проблема. Течение было сильным, а туман становился всё гуще с каждой минутой. Эйприл была настолько растеряна, что даже не знала, в какую сторону нужно плыть. Вокруг не было ничего, кроме воды, и на мгновение девочка представила себе, что чувствовал десятилетний Габриэль, когда его в первый раз выбросило на берег. Холод, одиночество и страх. Но он не умер тогда и не умрёт сейчас. Эйприл не собиралась дать морю победить. Нужно было только вытащить Габриэля из воды. Нужно было только отогреть его. Нужно было только остановить кровь, пока мужчина не истёк ей до смерти. Но Эйприл слишком замёрзла и слишком устала. – Очнись, мистер Винтерборн. – Зубы девочки стучали так сильно, что им стало больно. – Пожалуйста. Ты должен вернуть мой ключ. Ты должен показать, что он открывает. Ты должен сказать, что мне делать. Ты должен очнуться! – И тут к Эйприл пришло холодное, тяжёлое понимание – настолько тяжёлое, что девочка испугалась, что оно может её потопить. – Ты мне нужен. И в этот миг темноту прорезал свет, и Эйприл увидела берег, скалы и ярко сияющий особняк вдали. 22. Помощь – Мне нужно изобретение. К чести Сэйди, она не посмотрела на Эйприл так, словно та сошла с ума. В её глазах было скорее… беспокойство. И любопытство. И Эйприл не могла её винить. Всё-таки ещё полтора фильма назад девочка была в тепле и безопасности и сухой одежде. А теперь… нет. Совсем нет. А ещё за обрывом на берегу лежал не-совсем-мёртвый миллиардер с торчащим из него мечом, и поэтому Эйприл старалась не принимать близко к сердцу то, что Сэйди разглядывала её как эксперимент, который пошёл очень, очень сильно не так. – Ты что, мокрая? – спросила Сэйди. – Ага. Я… – Это что, водоросли? – воскликнула подруга, снимая с плаща Эйприл что-то длинное и тонкое. – Я ходила плавать, – выпалила девочка, когда Сэйди сделала глубокий вдох, словно готовясь закричать. За её спиной раздавались музыка и смех. Через щель из дверного проёма пробивался свет, и было очень просто представить, как дети внутри уютно устроились под пушистыми пледами с попкорном, ожидая, когда герой всех спасёт. Но Эйприл была живым доказательством того, что иногда герои чуть не тонут и истекают кровью до полусмерти, оставляя всю тяжёлую работу на героинь. Кстати, о тяжёлой работе. – Насчёт изобретения… – Зачем ты пошла плавать? Снаружи настоящий мороз. То есть не совсем мороз, конечно… По моим расчётам, температура упадёт до одного градуса, но только к четырём утра, а сейчас… – Сэйди! – воскликнула Эйприл. – Мне нужна твоя помощь, – продолжила она уже спокойнее, и Сэйди стала серьёзной и сосредоточенной. В её глазах было такое выражение, словно Эйприл была головоломкой, которую нужно было разгадать, и Сэйди не собиралась останавливаться, пока с ней не разберётся.