— Нет. Соня безуспешно пыталась напугать его. Не сомневаясь, что она будет готова вовремя, Вульф залез в шкаф, закрыл дверцу и приник к отверстию. Он услышал шаги Смита по трапу, а затем по палубе. — Эй! — позвал майор. Никто не отозвался. Через дырку в дверце Алекс видел, как майор спускается по ступенькам вниз. — Есть тут кто-нибудь? Смит тоскливо посмотрел на занавески, отделяющие спальню. — Соня? В его голосе слышалось разочарование. Шторы раздвинулись. Перед взором Смита предстала Соня. Она забрала волосы назад, соорудив из них сложную пирамиду, как для выступления. На ней были свободные штаны из тонкого газа, сквозь которые просвечивало шоколадное тело. Никаких предметов одежды выше пояса не наблюдалось, за исключением драгоценного ожерелья вокруг шеи. Соски своих коричневых круглых грудей Соня накрасила губной помадой. «Вот умница», — подумал Вульф. Майор Смит смотрел на нее во все глаза. — О дорогая… О боже… О душа моя… Вульф в шкафу давился от смеха. Смит уронил портфель и, вытянув руки, пошел прямо на Соню. Когда он обнял ее, она отступила назад, в спальню, и задернула занавески. Вульф открыл дверцу шкафа и вылез наружу. Заветный портфель валялся на полу. Алекс опустился на колени и, перевернув его, нащупал замки. Портфель был заперт. — Господь всемогущий, — пробормотал Вульф по-немецки. Он огляделся. Ему требовалась шпилька, скрепка, иголка — что-нибудь, чем можно открыть замки. На цыпочках он прошел на кухню и осторожно потянул на себя выдвижной ящик. Шампур — слишком жесткий, щетина проволочной щетки — слишком тонкая, нож для резки овощей — слишком широкий… В маленьком блюдце за раковиной он обнаружил Сонину заколку. Вульф вернулся к портфелю и вставил кончик заколки в отверстие одного из замков. По-разному поворачивая ее, ощутил сопротивление пружины и надавил на заколку. Она сломалась. Алекс мысленно выругался. Он кинул взгляд на наручные часы. В прошлый раз Смит управился за каких-то пять минут. «Надо было сказать ей, чтобы постаралась продлить удовольствие», — подумал Вульф. Он взял нож с гибким лезвием, которым пользовался для махинаций со щеколдой, и аккуратно просунул его в один из замков. Стоило немного надавить, как нож начинал гнуться. Разумеется, сломать замки можно было в одну секунду, но какой смысл? Тогда Смит поймет, что его портфель кто-то открывал. Не то чтобы Вульф опасался майора, Смит не должен подозревать о настоящей причине своего успеха у дамы: если в портфеле хранятся важные документы, немецкий шпион получит к ним регулярный доступ. Необходимо открыть замки, иначе пользы от Смита никакой. Допустим, он их сломает. Смит закончит дела с Соней, натянет штаны, возьмет свой портфель и обнаружит, что замки повреждены. Он обвинит во всем Соню. Все окажется под ударом, если только Вульф не убьет бедолагу. О последствиях страшно подумать. Снова убит британский офицер, на этот раз — майор, на этот раз — в Каире. Начнется травля. Догадаются ли они связать это убийство с Вульфом? Говорил ли Смит кому-нибудь о Соне? Кто видел их вместе в клубе «Ча-ча»? Как скоро британцы выйдут на плавучий домик? Риск велик, плюс ко всему Вульф снова останется без источника информации. Тем временем его соотечественники гибнут в пустыне, им нужна информация. Вульф молча стоял посередине гостиной и лихорадочно искал выход. Какая-то спасительная мысль промелькнула у него в мозгу и тут же исчезла. По ту сторону занавесок Смит что-то неразборчиво пробормотал. «Интересно, — подумал Вульф, — он уже снял штаны?» Штаны — вот оно! Ключи от портфеля наверняка лежат в карманах шорт. Вульф приник к щелке между шторами. Смит и Соня лежали на кровати. Она — на спине, с закрытыми глазами. Майор вытянулся рядом и, приподнявшись на одном локте, гладил ее тело. Она поощрительно выгибалась. Пока Вульф смотрел, Смит взгромоздился на Соню и уткнулся лицом ей в грудь. Шорты были по-прежнему на нем. Вульф просунул голову между занавесками и стал делать знаки руками, чтобы привлечь Сонино внимание. Посмотри на меня, женщина!.. Смит поочередно ласкал языком ее соски. Соня открыла глаза, посмотрела на голову Смита, неприязненно дотронулась до его волос и поймала взгляд Вульфа. Беззвучно шевеля губами, он четко сказал: — Сними штаны! Она нахмурилась, не понимая. Вульф высунулся из-за занавесок и жестами показал, как снимает с себя штаны. Сонино лицо просветлело. Алекс задвинул занавески, снова оставив только маленькую щелочку, и продолжил свои наблюдения. Он видел, как Сонина рука скользнула к шортам Смита и принялась воевать с пуговицами на ширинке. Смит заворчал, Соня закатила глаза и скорчила презрительную гримасу. «Надеюсь, она догадается швырнуть их в мою сторону», — подумал Вульф. Через минуту Смит, раздраженный медлительностью партнерши, перекатился через нее, сел и стянул шорты сам. Он кинул их рядом с кроватью и вернулся к Соне. Вульфа и шорты разделяло пять футов открытого пространства. Алекс лег на пол, развел занавески и быстро пополз по-пластунски. Он слышал, как Смит сказал: — О боже, ты такая красивая! Вульф добрался до цели. Одной рукой он стал аккуратно ощупывать шорты, пока не нашел карман, и тут же сунул в него руку. В кармане ничего не было. Парочка на кровати задвигалась. Смит странно хрюкнул. — Нет, лежи смирно, — властно велела Соня. «Молодец, девочка, молодец!» — мысленно возликовал Вульф. Он продолжал ощупывать шорты, пока не нашел другой карман, залез в него, но и тот оказался пуст. Может быть, в шортах есть еще карманы? Вульфу уже было наплевать на осторожность. Он прощупывал ткань, стараясь найти что-нибудь твердое, металлическое. Ничего подобного! Он поднял шорты… Прямо под ними лежала связка ключей. Вульф испустил вздох облегчения. Должно быть, ключи вывалились из кармана, когда Смит бросил шорты на пол. Вульф взял штаны и ключи и пополз обратно. Вдруг на палубе раздались шаги. — Что это? — сдавленно пискнул Смит. — Тихо, — сказала Соня, — всего лишь почтальон. Лучше скажи мне, как тебе понравится вот это… — О да! Вульф нырнул за шторы и поднял глаза. В это время почтальон положил письмо на верхнюю ступеньку рядом с люком. К ужасу Вульфа, он его заметил и крикнул: — Sabah el-kheir! Доброе утро! Вульф приложил палец к губам, а затем — ладони к щеке, показывая, что человек спит, и кивнул на спальню. — Прошу прощения, — прошептал почтальон. Вульф махнул ему, чтобы убирался. Из спальни не доносилось ни звука. Интересно, не встревожило ли Смита приветствие почтальона? Скорее всего нет, решил Вульф. Ведь почтальон мог крикнуть «доброе утро», даже если никого не видел, — просто рассудив, что раз люк открыт, значит, дома кто-то есть. Любовники в соседней комнате снова зашевелились, и Вульф вздохнул свободнее.