Майор поднес банкноту из конверта к одной из фотографий, чтобы сличить ошибки. Лупа тут не требовалась. — Взгляните, Джейкс. Джейкс наклонился. При производстве банкноты были допущены те же ошибки, что на одной из фотографий. — Нацистские деньги. Сделаны в Германии, — сказал Вандам. — Теперь-то мы напали на его след. Подполковник Реджи Бодж знал, что майор Вандам смышленый парень, хитрый и пронырливый, как все выскочки из низов, но не испытывал к нему теплых чувств. В тот вечер Бодж играл в бильярд с бригадиром Поуви, начальником военной разведки, в спортивном клубе «Джезира». Бригадир был человеком неглупым и недолюбливал Боджа, однако тот почему-то считал, что имеет над начальством кое-какую власть. Они кинули жребий, и бригадиру выпало разбивать. В процессе игры Бодж поинтересовался: — Надеюсь, вы не имеете ничего против деловых разговоров в клубе, сэр? — Вовсе нет, — ответил бригадир. — А то днем я так занят — нет ни минуты, чтобы выбраться из офиса… — К чему вы клоните? — Бригадир натер свой кий мелом. Бодж загнал в лузу красный шар и примерился к розовому. — У меня есть основания полагать, что в Каире сейчас работает серьезный агент. Он ударил по розовому шару и промахнулся. Бригадир склонился над столом. — Продолжайте. Бодж с сомнением посмотрел на его широкую спину. Здесь требовалась известная доля деликатности. Естественно, начальник всегда причастен к успехам вверенного ему отдела, ведь успешная работа зависит от хорошего руководства; тем не менее искусство принимать похвалы и напрашиваться на них требует таланта. Подполковник начал издалека: — Помните, в Асьюте несколько недель назад убили капрала? — Смутно. — У меня еще тогда возникло подозрение на этот счет, и я решил проследить за дальнейшим развитием событий. На прошлой неделе у одного из адъютантов генштаба украли портфель во время уличной драки. Казалось бы, ничего особенного… Но если сопоставить два этих случая… Бригадир загнал в лузу белый шар. — Черт! — раздосадованно воскликнул он. — Ваш удар. — Я поручил ребятам в казначействе проследить за тем, не появятся ли в обращении поддельные английские деньги. И вот они кое-что нашли. Мои люди проверили банкноты. Выходит, деньги сделаны в Германии. — Ага! Бодж разложил по лузам красный, синий и еще один красный шары, но снова промахнулся по розовому. — Похоже, я загнал вас в угол. — Бригадир, прищурившись, оценивал положение на столе. — И что, этого типа можно найти с помощью фальшивок? — Такая возможность есть, мы как раз над ней работаем. — Подайте-ка мне «тещу». — Прошу вас. Бригадир положил упор на сукно и примерился к шару. Бодж сказал: — Было выдвинуто предложение продолжать принимать подделки, чтобы выйти на след преступника. Это предложение исходило от Вандама, а Бодж его запорол. Майор начал спорить — что за дурная привычка? — и Боджу пришлось поставить его на место. Однако ситуация непредсказуема, и на тот случай, если все пойдет наперекосяк, Бодж хотел иметь территорию для отступления — возможность сослаться на мнение начальства. Бригадир распрямился и задумался. — Все зависит от того, сколько денег в это втянуто. — На сегодняшний день — несколько сотен фунтов. — Многовато. — Мне кажется, это не так уж необходимо — принимать фальшивки и дальше, сэр. — Пожалуй, да. Бригадир загнал последний красный шар и принялся за другие. Бодж записал счет. Бригадир выигрывал, зато Бодж добился желаемого. — Кто у вас там занимается этим шпионом? — вдруг спросил бригадир. — Ну, в основном я сам… — Да, но кого из ваших помощников вы используете? — Вообще-то майора Вандама. — А, Вандама. Неплохой парень. Боджу не понравилось направление, которое принял разговор. Бригадир вряд ли действительно понимал, каким осторожным нужно быть в симпатиях к Вандаму: дай им палец, эти выскочки руку откусят. Армия и так позволяет плебеям подняться выше их статуса. Только в ночном кошмаре Бодж мог представить, что ему отдает приказы сын почтальона с дорсетским акцентом. — К сожалению, Вандам слишком мягок по отношению к местным, — посетовал подполковник, — хотя парень упорный. — Да. — Бригадир с наслаждением загонял шары один за другим. — Он ходил в ту же школу, что и я. На двадцать лет позже, конечно. Бодж улыбнулся: — Но ведь он учился на стипендию, да, сэр? — Да, — сказал бригадир. — Как и я. Он загнал в лузу черный шар. — Похоже, вы выиграли, сэр, — сказал Бодж. Менеджер клуба «Ча-ча» заявил, что больше половины клиентов оплачивают свои счета в фунтах стерлингов и поэтому совершенно невозможно запомнить, кто в какой валюте платит, тем более что по именам он знает только нескольких завсегдатаев. Главный кассир отеля «Шепард» выразился в том же духе. Похожий ответ был получен от двух водителей такси, владельца бара для солдат и хозяйки публичного дома — мадам Фахми. Вандам не питал иллюзий, отправляясь в следующее место, указанное в его списке, — магазинчик, принадлежащий некоему Микису Аристопулусу. Наверняка и тут его не ожидает ничего утешительного. Аристопулус недавно обменял крупную сумму фунтов стерлингов, большинство из них оказались фальшивками, поэтому Уильям предполагал увидеть заведение солидных масштабов. Однако Аристопулус владел всего лишь маленькой бакалейной лавкой. Внутри пахло кофе и специями, но полки от товаров не ломились. Сам Аристопулус оказался низкорослым греком лет двадцати пяти, с ослепительной белозубой улыбкой. Поверх хлопковых штанов и белой рубашки на нем был надет передник. — Доброе утро, сэр, — приветливо обратился он к вошедшему майору. — Чем могу помочь? — Что-то товара у вас маловато, — заметил Вандам. Аристопулус улыбнулся: — Если вам нужно что-то определенное, я могу посмотреть на складе. Вы были у нас раньше, сэр? Так вот, значит, какова система: в задней комнате хранится запас изысканных деликатесов для регулярных клиентов. Тогда ему должны быть известны имена покупателей. Кроме того, количество фальшивых денег, обмененное греком, указывает на получение большого заказа, который он не мог не помнить. — Я здесь не в качестве покупателя, — заявил Вандам. — Два дня назад вы принесли в британское казначейство сто сорок семь английских фунтов и поменяли их на египетскую валюту. Аристопулус озадаченно нахмурился. — Да… — Сто двадцать семь из них оказались фальшивыми… поддельными… в общем, не настоящими. Аристопулус улыбнулся и развел руками.