Отлично, это не так уж и далеко. Стоит ли… – Ты раньше дралась с Аленой? – Крокодил? Она из какого болота к тебе выплыла? – судя по голосу, Саше Алена не нравилась с приставкой «очень», да еще и в энной степени. – Она преследует Ирку, и я бегу к ним! – Где вы? – собралась Миркова. – Двор между девятиэтажек на Мира. – С ума сошли, пространство ограничивать? Ладно Лошадка, а ты чем думаешь? – Я еще не там! – Бегите в парк через Оружейную! Мы вас там найдем! Вбежав во двор, я обнаружила тяжело дышащую Ругалову у скамейки перед первым подъездом. – Ир! Где она? – По проспекту бежит, я эсэмэску написала… только когда увидела ее через дорогу у Трех штыков, проскочила на желтый, а ей… пришлось минуты полторы постоять до следующего, и я еще попетляла, чтобы сбить ее. Сразу поняла, что она… как это… открыла охоту. Лешка уехал в Новомосковск… – Валим в парк, тут Миркова неподалеку с Праховой, давай, шевели копытами, позже объяснишь! – потянув Ирку за руку, я побежала вместе с ней к Оружейной. – Вот она! – крикнула Ругалова, и, обернувшись, метрах в сорока, то есть очень далеко для нас, я увидела широкоплечую Алену в зеленой кепке, которой задолжала еще с прошлого раза. – Прибавь скорости, мы успеем к парку! Больше не оглядываясь, мы побежали, успешно лавируя между прохожими, большинство из которых просто расступались, глядя на нас как на ненормальных. В какой-то момент дорога исчезла, и остались только дог и лошадь, бегущие параллельно друг другу по одному полю. Что ж, по крайней мере, в беге нас натренировали отлично, я чувствовала, что мы увеличили отрыв, как и то, что чужой фамильяр не сдалась. Что бы ей ни было нужно от Ирки, она все еще намерена это получить. – В какую сторону? – спросила я у Ругаловой, когда мы остановились у развилки отдышаться. – К пруду или попытаемся выскочить на Первомайскую? – Туда, где меньше народу и никаких мамочек с колясками, – оперлась о колени Ирка, согнувшись. – Не хочу, чтобы мы кого-то задели на энергетическом уровне, тем более детей, если будет драка. – Ты поэтому не решилась сбежать от нее транспортом? – И это тоже, но на самом деле, как назло, ни у одной остановки, пока я пробегала, не было ни маршрутки, ни автобуса, – чуть отдышавшись, Ругалова выпрямилась и прислонилась к ближайшему дереву. – Уверена, что не случайно. К воде идти глупо, там у нее преимущество. – Значит, давай на самую дальнюю аллею, там всегда слишком много тени и ветрено, – предложила я, вспомнив, какой дорожки обычно избегают посетители парка. Ирка кивнула, и быстрым шагом мы отправились по большому кругу, присматриваясь к каждому силуэту и деревьям вокруг. – С чего все началось? – Понятия не имею, – обескураженно покачала головой Ирка. – Леша уехал в девять утра в Новомосковск к какому-то своему знакомому, сказал, что моя помощь не нужна, и я решила пройтись пешком ко второй паре, тем более что тут идти от пединститута всего ничего. – Я согласно угукнула, прикинув, что пешком вся дорога займет максимум минут двадцать. – Естественно, провозилась с волосами, так что успевала уже только к третьей. Сначала я почувствовала, что за мной следят. Вот клянусь, она меня поджидала! Повезло, что нас разделяла дорога. Я сразу поняла, что она настроена серьезно, не так, как тогда, когда подложила тебе волос, а реально кровожадно, ну и побежала. А потом, когда была минутка, написала тебе. Извини, я… испугалась. Трудно объяснить, что я от нее почувствовала, она просто в ярости! – Правильно сделала, – утвердила я, заметив в карих глазах подруги смущение и неуверенность. – Ты Леше звонила? – У него телефон отключен, как всегда во время работы, – отмахнулась Ирка. – Он же должен почувствовать, что с тобой что-то не так? – Даже если почувствовал, скорее всего, не может прерваться, целительство на паузу не ставится. Дойдя до аллеи, где не было никого, кроме птиц, мы остановились возле центральной лавки, стараясь почувствовать приближение Алены. Я догадывалась, что она так же старается уловить нас, как ни крути, а парк был достаточно большой… Но, очевидно, не для взбешенного фамильяра. – Вот черт, – прошептала Ирка вместе с тем, как я засекла приближающийся ураган гнева и знакомой мне силы откуда-то справа. Яблонев уделил много времени, объясняя, как изучить пространство вокруг себя с помощью инстинктов и звериной сущности. – Она не одна. Вот почему так долго. – В смысле? – С ней Паша, ее практикующий. Значит, практикующего, которого на дух не переносит Влад, зовут Павел. В прошлый раз, после того как Яблонев помог мне снять воздействие Алены через волос, я спрашивала ведьмака, в чем причина их конфликта. Темный отказался говорить, сославшись на то, что это слишком личное и делиться переживаниями он не готов, тем более когда я еще не согласилась стать его фамильяром. Следовало вернуться к этому вопросу позже, после ритуала, но каждый раз находилось что-то поинтереснее… – Это проблема, – протянула я, вместо волнения чувствуя что-то вроде предвкушения и любопытства. – У нас нет шансов против него без Леши или Влада. – Варвара с Сашей скоро будут здесь. – Не успеют, а вот ты еще можешь уйти, не хочу подставлять тебя под… – Заткнись, – оборвала я подругу. – Заткнись и не городи чепухи. Я им обоим задницу надеру, пусть только попробуют тебе что-то сделать, друзья мы или нет? – Агата! Это не шутки и не какая-нибудь уличная драка, где все обойдется синяком и ушибленной коленкой! Это темный практикующий и его чокнутый фамильяр! – У Ругаловой затряслись губы, и вид был такой, словно она вот-вот начнет рвать на себе волосы. Да что такого она почувствовала от Алены, что настолько ее испугало? – А я – потомственный фамильяр у темного практикующего. И ты не представляешь, насколько я сейчас зла. На этой энергии можно было бы запустить ракету в космос. – Вы… ты так и не разговаривала с ним? – сглотнула Ругалова, опустившись на скамейку. – Нет. Все. Успокойся. Отвернувшись, я скрестила руки на груди, уставившись в начало аллеи. Дог остановилась на дороге как вкопанная, прижав уши к голове и оскалившись. Мы еще не видели врага, но уже чувствовали и знали, что без боя им к Ирке не подойти. Алена показалась первой, на ходу переворачивая кепку козырьком назад. Ее глубоко посаженные глаза прошлись от меня к Ирке и остановились на Ругаловой, пригвождая ее к месту. Ладно, настроена Крокодил и впрямь серьезно. Даже со своего места я видела, как напряженно сжалась ее тяжелая челюсть. Следом за Аленой, шагах в трех, шел парень в черных джинсах и кожаной куртке, с гривой каштановых волос до плеч, торчащих в разные стороны на макушке. Перстень на левой руке, еще две печатки на правой, серьга в ухе, колечко в нижней губе, темно-карие, чем-то похожие на мои глаза. Вид, в общем-то, грозный и соответствующий негласному дресс-коду темных, однако, на мой вкус, слишком много побрякушек. Владу не требовалась и половина из этого, чтобы выглядеть внушительно и опасно. Увидев меня, ведьмак остановился, и Алена замерла, как по команде шагнув назад, ближе к нему. Судя по действию, она тоже брала несколько уроков у Мирковой. Надеюсь, ее Саша учила не так усердно, как меня. Глубоко вздохнув, я попробовала воздух на кончике языка, стараясь распознать, кто практикующий по сущности. Запах… Что-то такое знакомое, собачье, и все же разительно отличающееся. – Здравствуй, дворняжка. А где же сам Великий Князь? – насмешливо спросил Павел, скользнув взглядом по моему кольцу. – Я хотел бы лично поздравить его с приобретением очередной псины. – Видимо, только собаки с ним и уживаются, – поддакнула Алена. Что ж, он определенно понял, чей я фамильяр, а кроме того, обладал настоящим талантом нарываться на неприятности. Ни разу не видела, чтобы человек напрашивался на драку каждым сказанным словом. Неважно, что у нас сейчас происходит с Яблоневым и насколько я на него обижена, подобных насмешек в его сторону, краем задевающих меня и даже Кельта, я спускать не собиралась. За спиной, откликнувшись на ярость и готовность к бою, возникло все мое собачье племя, дыша в спину и в нетерпении скребя лапами землю. Их присутствие придало уверенности, и, сконцентрировавшись на Павле, я, наконец-то, поняла, кто он такой и почему мне пахнет собакой, которая не собака. Гиена. – Собака – лучший друг человека, – мило улыбнулась я. – Чего не скажешь о падальщиках. – Надо же, ты и впрямь что-то можешь. Мне казалось, Яблонев в таком отчаянье, что готов назвать своим фамильяром первую подвернувшуюся суку. Пони не хочет вступить в беседу? – обратил он внимание на Ирку, недобро прищурившись. – Катись к черту, – встала со мной на одну линию Ругалова. – Мечтай, – процедила Алена. – А в чем претензия? – поинтересовалась я, почти физически ощущая, как дог во мне напрягает каждую мышцу в ожидании той секунды, когда можно будет взвиться в воздух и проверить, так ли тверда крокодилья кожа, как выглядит. – Наш светлый рубаха-парень Березин кое-что украл у меня, – покосился на меня Паша. – И когда я, заметь, по-хорошему вчера сказал ему вернуть, отказался. – Бред, – среагировала Ирка. – Он не отказался, а сказал, что ничего у тебя не брал. – В чем, конечно же, соврал, – пожал плечами Павел. – Марина не ошибается. – Оно и заметно, – фыркнула Ругалова так уверенно, что я засомневалась, ее ли пыталась успокоить десять минут назад. Страха у подруги не было и в помине. Вероятно, сработал инстинкт фамильяра, вымещающий все остальное, когда дело касалось своего практикующего. – Ты – выбор всей ее жизни. Безошибочный и беспощадный. – Осторожнее на поворотах, лошадка. Березин почувствует каждую секунду моего ожидания. Когда я с тобой закончу, передай, что это только разминка и ему лучше бы вернуть мне мое до конца недели. – Слишком много слов, – мотнула головой Ругалова, и моя стая поддержала ее одобрительным лаем и предвкушающим воем. – Ален, займи дворняжку, – кивнул на меня Паша. – Во-первых, дог, – рыкнула я. – Во-вторых, в одном когте моей сущности породы больше, чем в тебе, падальщик. А в-третьих, я сама решаю, кем заняться. Алена рванула с места, предугадав начало моего движения. Она была достаточно проворна, но значительно уступала в грации и скорости Сашке, так что, увернувшись, я подтолкнула ее в спину, прочь с асфальта, оказываясь лицом к лицу с Павлом, вытянувшим в мою сторону руку со скрюченными пальцами. Холод сковал и заколол шею строгим ошейником, дог взревела, щерясь, я прижала руку к горлу, и горячая волна не принадлежавшего мне гнева взметнулась от напульсника, сокрушая холод. Влад. Где бы сейчас ни находился мой практикующий, он почувствовал, что на меня напали, и его ярость была под стать моей. Отвлекшись на вспышку связи с Яблоневым, я получила удар в спину от Алены и едва не запнулась о бордюр, вовремя ухватившись за спинку лавки. Ирка и Павел кружили вокруг друг друга, не сближаясь. Ментальное пространство на пару секунд растворило реальность, и аллея превратилась в поле, где коричневая кобыла пыталась проломить копытами голову бегающей вокруг нее гиены, а крокодил надвигался на дога с открытой пастью. Остановив руку Алены, я провела удар в живот раньше, чем обдумала. Рефлекс и опыт стаи, подсказывающей, что колени и глаза – слабые точки и нам ни в коем случае нельзя допустить крепкого захвата. Согнувшись, Крокодил взметнула руку, целя мне под подбородок. Отпрыгнув, я перехватила ее за запястье, обжигаясь о три браслета поверх напульсника, и потянула на себя с подсказки огромного волка, вышедшего на первый план как древнейший и опаснейший в нашем роду. Крик Ирки больно резанул уши, я отправила Алену в просвет голых деревьев и, обернувшись, увидела подругу падающей на одно колено. Обе руки Павла были направлены на нее в уже знакомом приеме. – Что, только травоядные по силам? – крикнула я, подбегая и толкая его в спину, прочь от Ругаловой.