Оставив позади огромный гипермаркет, я рискнула вклиниться в поток машин, застывших в пробке, спешно оббегая по кривой несколько иномарок и одни старенькие «Жигули», не обращая внимания на возмущенные гудки. Все равно стоят, как деревья в лесу, так какая им разница? Пролетарский район встретил оживленным уличным движением, и бежать стало труднее из-за мамочек с колясками, бабулек с авоськами, женщин, отправившихся в субботний рейд по магазинам, компаний подростков и прочих зевак. – Вольская! Вольская, стой! Оглянувшись, я увидела догоняющую Миркову. Как всегда, фамильяр кошачьего тандема была одета удобно, спортивно-агрессивно и хвастала отсутствием сумки. Зачем она нужна, когда такое количество карманов. – Привет, – осторожно начала Саша, и за ее спиной я распознала приближающуюся Варвару. Точно, она же живет неподалеку… – Ага, привет, – кивнула я, сбив дыхание и уже жалея, что затормозила. Впрочем, кошки не менее любопытны, чем собаки, так что вряд ли догнать меня считалось для Мирковой чем-то сложным. – Что-то случилось? – взволнованно повела носом Пантера. – Все отлично. Пробежкой занимаюсь, – скомканно пояснила я, переводя взгляд с ведьмы на ее фамильяра и обратно. Как себя вести и что говорить, по-прежнему оставалось секретом, пусть передо мной и был совершенно другой практикующий. – Это не пробежка, – покачала головой Саша. – Это бегство. На тебя что, напали? – Она настороженно огляделась, выискивая возможных обидчиков или преследователей. Если бы. Обидчиков можно ранить в ответ или сбежать до того, как произойдет что-то серьезное. На меня же напала и уложила на лопатки правда. Та ее вероятность, о которой я даже не задумывалась. До этого казалось, что причина нашей с Владом игры в «коснись – отстранись – не признавай» в чем-то более существенном, чем обыкновенное мужское муд… – Варя почувствовала тебя минут пятнадцать назад, и мы вышли навстречу… – На меня не нападали, я… я просто… Почему мы всегда говорим что-то с приставкой «просто»? Зачем используем такой дурацкий и бесполезный заменитель паузы, когда реально не хватает слов? Споткнувшись на своем «просто», я прикусила язык, короткой болью напоминая, что не прощу самой себе, если разревусь посередине улице от того, в какое «сложно» и как надолго и глубоко меня нокаутировало час назад. – Привет, Агата, – даже слишком любезно для себя поздоровалась Прахова, дойдя до нас. Бег был ниже ее достоинства. – Я хотела извиниться за… О боги, они все еще о том, как кардинально решили помочь мне пробудить инстинкт фамильяра с помощью ножа, пущенного во Влада? Да какая разница, теперь «все не так уж важно», как поет «Мумий Тролль». – Забей, – отмахнулась я. – К черту. «Князь тишины» заиграл снова, и, достав телефон, я сбросила вызов, после выключив надоедливую технику. Если Яблонев не понимает мои нежелание и неготовность разговаривать, то я достаточно зла, чтобы лишить его даже попытки возможности диалога. Дура! Кому поверила? Связь практикующего и фамильяра, лучший друг и наставник, безграничное доверие… Где было его хваленое доверие, когда он кусал мою шею и прижимал к себе во сне, прекрасно зная, что не имеет никакого права давать мне даже эти крохи надежды на что-то большее? – Ого, – переглянулись Саша с Варей. – Рада была увидеться, как-нибудь пересе… – Миркова поймала меня за шиворот на первом же шаге. Ей прошлой драки мало? – Во-первых, я вижу твое состояние, никуда ты не побежишь. Во-вторых, тебе точно нужна помощь. В-третьих, темные своих не бросают. – А может, я хочу, чтобы меня бросили, – огрызнулась я. – Я прополощу его мозги в стиральной машине, – покачала головой Варвара, глядя себе под ноги и будто к чему-то прислушиваясь. К моим мыслям? Нет, кольцо и напульсники должны защищать от такого воздействия. – Идем. Живо. – Зачем? – Хочешь спрятаться от Влада? – оглянулась ведьма. – Лучше, чем жилище другого практикующего, места не найти. Светлые тебя сдадут. Захарова сейчас за городом. Нам он и звонить не станет, все еще корчит из себя глубоко оскорбленного Князя. – Это точно, – поддакнула Саша, разжимая руку. – Пойдем, у нас спокойно и вкусная еда. В квартире Праховой и правда было по-домашнему тихо. Особенно стало после того, как Саша закрыла шипящую и собирающуюся меня освежевать Анфису в спальне Варвары. Мы прошли на кухню, ведьма включила вытяжку, села у окна и закурила, придвинув к себе пепельницу. Саша выгрузила на стол разные мясные нарезки, разогрела вареную картошку и, получив отказ от красного вина, налила мне виноградного сока. – Ты кушай, кушай, – подтолкнула тарелку Миркова, опустившись на табуретку. – Что-то не особо хочется, – уныло признала я, не ощутив даже слабого голода. – Борща поела, что ли? – повела носом Пантера. Казалось бы, совершенно невинный вопрос. Судорожно вздохнув, я покачала головой, поспешно проводя костяшками пальцев под глазами, потому что картинка снова стала размытой. – Мозгоклюю она его приготовила, а не ела, – закатила глаза Варвара. – Я бы посоветовала сигарету в качестве успокоительного, но ты у нас не куришь. «Мозгоклюй». Я хохотнула и не смогла остановиться. Все, от чего бежала, резко догнало и накинулось со спины, придавливая к земле и когтями хищной птицы впиваясь куда-то под ребра. Зажав рот рукой, я затряслась, когда первые слезы прорвались на свободу, и Саша тут же обняла меня, прижимая к себе, заглушая всхлипы своим плечом. Телефон Праховой заиграл «Одинокую птицу» «Наутилуса», и моя истерика вышла на новый уровень. – Та-ак, – Варвара взяла в руки наигрывающий смартфон. – Ты сможешь продержаться или мне выйти в другую комнату, раз уж Яблонев вспомнил об интуиции? Я кивнула, закусив губу, и ведьма подняла трубку: – Алло? – Привет, – сдержанно поздоровался Влад, и короткой вспышкой по нашей связи я ощутила его волнение, грусть и горечь. Или это мои? – Надо же, какие люди, – приподняла бровь Прахова. – Я по делу, – несколько устало пресек Яблонев начало издевки. Впрочем, я уже давно поняла, что окоротить темного, если он настроен как следует пройтись по собеседнику, за редким исключением, невозможно. – «Что ты тих, как день ненастный? Опечалился чему?» – процитировала ведьма Пушкина, и Саша насмешливо фыркнула, гладя меня по спине. – Я ищу Агату. – Тебя поздравить или посочувствовать? Я что-то не понимаю. – Варвара с силой прижала окурок к дну пепельницы, сминая его. – Она у тебя? – Княже… Ты с какой ноги сегодня встал? По твоему веленью и хотенью, – очевидно, настроение у Праховой сегодня было фольклорное, – был объявлен бойкот нам с Сашей. Я понятия не имею, где твой блудный фамильяр. Что, ты ее за хвост дернул? – Тебя это не касается, – отрезал Яблонев. – Неужели? – внезапно так же холодно, совершенно другим тоном возразила Варвара, подобравшись на стуле. – Твой звонок доказывает обратное. Что ты сделал, Влад? – Я… разочаровал ее, – после продолжительного молчания признал Яблонев. – Подробности не важны. От объяснения Влада я, вырвавшись из рук Саши, убежала в ванную, не в силах слушать этот разговор дальше. Разочаровал! Я с силой повернула кран с холодной водой. Это пробная характеристика произошедшего. Согласно лицензионной, он не только заставил почувствовать меня себя последней дурой, но и… растоптал. Вот оно, это слово. Растоптал, а не разочаровал. Когда, в какой момент беспечности я перестала ожидать подвоха? Ведь изначально я что-то чувствовала, подозревала, выискивала мелкий шрифт в нашем обоюдовыгодном договоре, а Яблонев… Смог отвлечь и увлечь, поймав на моем же любопытстве. И впрямь оно не порок, но наказуемо. – Ты там как? – постучала в дверь Миркова. – Утопиться в этой ванне – дохлая затея, сразу говорю. – Какая жалось, – буркнула я, вытирая руки и лицо. – Варвара тебя не выдала, если ты беспокоишься об этом, – пояснила Саша, когда я вышла в коридор. – Не беспокоюсь. – Давайте возвращайтесь и выбирайте, какой фильм мы будем смотреть, – позвала Прахова уже из зала. – А у тебя сегодня нет клиентов? – заглянула я в комнату. – Не работаю по выходным. Выходные у нас с Сашей сугубо для себя любимых и всего, чего хочется. – Она помахала мне флешкой. – Тут есть ужастик, но для меня все равно что комедия, есть какая-то сопливая мелодрама и, конечно же, приключенческое фэнтези с мечами, драконами и принцессами. – Фэнтези, – хором решили мы с Сашей, и Варвара, закатив глаза, вставила флешку в телевизор. – Пойду перетащу еду, – вышла Миркова. – Мороженое кто-нибудь хочет? – Неси, а не спрашивай, – ответила ей ведьма. – Мне фисташковое! – Сама знаю. Хмыкнув, впервые наблюдая кошачий тандем в быту без посторонних, я опустилась на диван, поглаживая агат на кольце. Правильно ли я поступаю, отказываясь поговорить с Владом? – Дело не в возможности, а в решительности, – обернулась на меня Варвара, достав плед. – Что? У тебя эта дилемма на лбу горит. Конечно, можно сейчас поговорить с Яблоневым, язык у тебя не отнялся, голова соображает, но есть ли желание выслушать? – Нет, – призналась я, втискиваясь в мягкую спинку. – Почему ты не… сдала меня? – Потому что так ему и надо. – Хозяйка квартиры села ближе к подлокотнику, поджав под себя ноги. – Не скажу, что поняла суть вашего конфликта, но догадываюсь. И если моя догадка верна, то я еще в феврале предупреждала Влада о последствиях. – Каких? – Вот этих. – Варвара кивнула на мое лицо. – У меня фамильяр пятый год, а у него меньше трех месяцев, и когда я говорила подумать, нужно было думать, а не считать, что все будет по-другому. Думаешь, Саша так от меня не бегала? – По причине, которая у меня? Уверена, что нет, – осторожно ответила я. – Дело не в причинах, а в действиях, – отмахнулась Варвара. – Война происходит по разным причинам на протяжении тысячелетий, но действия и финал всегда одни и те же. Смерть, чьи-то победа и поражение. – И как действовала ты? – Она выжидала, когда я достаточно успокоюсь и захочу не послушать, а услышать ее, – вошла Миркова с подносом. – Правда, Варваре в отличие от Влада не…