— Честно? — вопрос был риторическим, потому Эдвард не стал ждать ответа. — Думаю, ни от чего. Они психи по своей природе. Просто спятили. — Есть нюанс, — замялся Кен. — Не для разглашения. Их старшая — Микаэла Куин, убитая утром — наша же высшая. Шесть лет считалась погибшей. Она точно не была спятившей. Сейчас копаем, может, это всё — наша же операция. — Не была спятившей, но поперлась умирать? Брось. С психами жила и сама свихнулась. И даже если это все — операция прикрытия, то, полагаю, основная операция проводилась не против нас. — А вот с этого момента поподробней. — У нас сейчас вся радиоразведка на ушах стоит. За Периметром все дышат через раз, чтоб только мы в их сторону не посмотрели. Может, это и было целью тех, кто манипулировал кроликами? И в первую очередь Микаэлой. — Я передам это соображение тому, кто завтра поедет в двести четвертый. — Есть еще момент. Глава сектора, насколько мне известно, собирается угнобить бонзу из прикормленного, так? — Так. — Ну, вот еще мотив, — Эдвард откинулся в кресле. — Надо смотреть, кто в новые бонзы метит. — Поздравляю, рейдер, — с серьезной миной сказал координатор. — Вы только что обеспечили себе новое задание. — Ну, спасибо, — поблагодарил собеседник. — Обращайся. Ладно, вали в Центр, а я — к главе сектора. Буду объяснять, что припериметрового бонзу можно хоть живьем варить, а вот в сторону Ли Янь даже косо посмотреть нельзя, а то… — Кен только рукой махнул. Один день до Большого праздника. Корпоративная зона: «Мариянетти» Полную недельную сводку Велия читала с мрачной сосредоточенностью. Вчера она все-таки не справилась с собой — известие о гибели коллег вкупе с неприятными воспоминаниями серьезно выбили из колеи. Внешне это никак не проявилось, но в голове царил хаос. В итоге Велия вела поиск хаотично и бестолково: металась между архивными документам двух-трехгодичной давности и отчетами, недавно поступившими из резидентур, читала то одно, то другое, то третье и уже через несколько часов издергалась до полного изнеможения — даже не понимала, что конкретно ищет. Буквы мельтешили перед глазами, смысл прочитанного ускользал, в голове была настоящая каша… Фабио заметил раздрай подопечной и, не дожидаясь окончания дня, отпустил издерганную рейдершу на все четыре стороны. Приказал уйти и завтра вернуться в рабочем состоянии. Раггиро смотрел на сестру и гадал — завидовать или сочувствовать? Он-то знал ее получше архивариуса, а потому прекрасно видел, какой хаос царит у Велии на душе. В общем, Велия развернулась и ушла. Все равно она уже полностью утратила способность анализировать и могла только безостановочно перебирать и перебирать информацию, даже не осознавая ее. Выйдя на улицу, рейдерша долго бродила по сектору, наплевав на жару и зной. Под вечер сняла комнату в первой попавшейся маленькой гостинице, потому что дома ждал муж с его наивной заботой и абсолютным непониманием ни жизни, ни работы жены… Только его не хватало сейчас!!! Заснула Велия быстро, но всю ночь прометалась в бессвязных обрывочных сновидениях, от которых под утро голова стала тяжелой и гулкой. Нормального плана поиска так и не придумала, но по возвращении в штаб догадалась запросить полную общую сводку за прошедшую неделю и теперь третий час читала ее, параллельно думая о том, как же выстроить поиск. По каким критериям? Да еще эта амилайтовская сука Джинджер никак не шла из головы! Ведь она-то как раз знала и в лицо, и по именам всех трех погибших. К тому же могла их найти, за пять-то лет. Конечно, такое предположение было совсем фантастичным, но… как ни крути, а трупа беглянки рейдеры не видели. Если же предположить, что тварь каким-то образом выжила, то странные события последних дней получали логичное объяснение. Вот только, раз уж случилось невозможное и амилайтовка не подохла, почему она начала действовать только сейчас, спустя годы? Лечилась? Восстанавливалась? Запрещали? А теперь спустили с поводка… Пока Велия над этим размышляла, перед ее глазами мелькало донесение за донесением. Нашли камень. Предположительно замаскированный малый электронный разведывательный комплекс. И рядом пометка: «не подтвердилось». В припериметровом секторе внутренней СБ сектора был задержан и допрошен житель Зоны отчуждения. Фармдопрос не подтвердил версию о работе на «Манхентен ИНК». Велия только хмыкнула: внутряки! тупицы! Да кто же говорит используемому, какую корпорацию в действительности представляет? Только полный дебил. Ну, или если надо пропихнуть дезу. Дальше. Стычка рейд-группы с неизвестным противником в секторе триста двадцать. Потерь нет. Противник предположительно потерял до пяти человек. Тела обнаружены не были — утащили нападавшие. Правильно, коллеги, пишите больше, чего жалеть-то. Пять — это вы еще скромно. Противник же и десять, и пятнадцать тел мог утащить. Но всё-таки Велия сделала для себя пометку связаться со старшим группы, чтобы уточнить у него, была ли в действительности перестрелка и кто нападал. Что еще? Сообщения мелькали одно за другим. В прикормленном секторе полностью уничтожена рейд-группа… А вот это уже серьезно. Какого числа это было? На следующую ночь после смерти Фредо, Эннио и Джианни. Велия выпрямилась и с жадностью заскользила глазами по строчкам. Короткое донесение с форпоста еще до нападения: «В час ноль восемь был обстрелян передовой пункт корпуса. Старший группы Адриано Бертолуччи принял решение вернуться на территорию корпорации и выйти на задание по резервному маршруту». Доклад звуковиков сектора рядом: сильный взрыв, затем около двадцати выстрелов и разрыв подствольной гранаты — через шестнадцать минут после обстрела форпоста. Та-а-ак. Материалы с места. Обнаружены остатки пусковой установки мины-ракеты. Сгоревшая первая машина. РПО — здесь без шансов. Изрешеченная вторая. За рулем водитель с простреленной головой. Успевший выскочить, но не укрыться второй рейдер, нашпигованный осколками. Третий, пытавшийся бежать и застреленный в спину. Материалы допроса хозяев квартиры. Ничего не знали и не видели. Паралич, потом сон. Разбудили их уже дознаватели. Велия читала доклады, просматривала снимки и видео, а перед глазами стояли события пятилетней давности: идущая впереди машина, превратившаяся в огненный шар, занос на повороте и то, как мотнуло пикап, идущий следом. Не занеси тогда автомобиль, выбей тогда Джинджер водителя… и не окажись в салоне больше пассажиров, чем полагается, их группа лежала бы точно так же — в лужах крови, изрешеченная пулями и посеченная осколками. Да, почерк знакомый, только исполнение на этот раз куда удачней. Велия скрипнула зубами, устремляя ненавидящий взгляд в пустоту. Значит, ты выжила, Джинджер Мак-Тавиш… Выжила и начала мстить. Почему сейчас? Ты тоже профи, ты работаешь по приказу. Счастлива, что получила карт-бланш? Что ты знаешь? Что запомнила? Велия сгорбилась над столом, запустив пальцы в волосы. Похоже, есть только один способ взять след… Правда, Донато и Антонио ее за этот способ проклянут. Ну и ладно. Переживёт. * * * Секретарша лишь мазнула по посетительнице равнодушным взглядом и снова уставилась в голокуб. Велия прошагала мимо нее к кабинету дяди, стукнула один раз в дверь и, не дожидаясь ответа, сразу вошла. — Да ты, смотрю, решила стать королевой красоты корпуса, — улыбаясь, поднялся из-за стола Марко. Племянница покачала головой и опустилась на диванчик. Дядя сразу утратил веселье, уселся напротив в кресле и устремил на гостью вопрошающий взгляд. — Дядя, — Велия посмотрела в глаза собеседнику. — Ты верно заметил, что не всё попадает в отчеты. И в тот день, когда погиб Марио, — на этом имени она умудрилась не споткнуться, — его заместителем была я. Я прошу, — здесь она сглотнула и продолжила: — Пусть все, что я сейчас расскажу, отразится только на мне, но не на Донато и Антонио. Пожалуйста, дядя. Дядя Марко медленно кивнул: — Понял. Постараюсь, чтоб их не коснулось, и очень постараюсь прикрыть тебя. Излагай. Велия начала рассказывать. О засаде, о гибели Марио, о рейдерше «Амилайта» Динджер Мак-Тавиш, а затем скупо о том, что с ней сделали, когда поймали, и о том, что после всего она смогла сбежать. О том, что выжившие члены группы написали в отчетах, будто нападающая была убита при отражении. Зачем портить себе карьеру из-за всё равно подохшей амилайтовской суки? Верно? Марко слушал молча, не перебивал, и Велия перешла к выводу — почему считает, что в смерти трех резидентов виновна именно Мак-Тавиш. — Понятно… — удрученно произнес дядя, когда племянница замолчала. — Как же ты налажала! Понимаю — Марио… — он взял ладони Велии в свои, легонько стиснул и продолжил: — Доказательства, конечно, только косвенные, но совсем отбросить версию с участием «Амилайта» мы не можем. Что тебе нужно? — Донато Конте и Антонио Торрегросса, а также психолаборатория, сертифицированная на восстановление памяти. Затем — толковую команду аналитиков. Я хочу в мельчайших подробностях поднять тот день. Нужно понять, что Мак-Тавиш могла тогда услышать и запомнить. Это поможет спрогнозировать ее действия. Дядя помолчал, а потом осторожно поинтересовался: — Ты когда-нибудь имела дело с восстановлением памяти? Понимаешь, что это такое? Фактически придется заново пережить то, что уже забылось, то, что вылечило время. Раз за разом. Понимаешь? Я ведь помню, какой ты тогда вернулась. Чуть лучше покойницы. Самую чуть. Выгоревшая едва не дотла. Хочешь всё это воскресить? А потом, вдобавок к психологическим травмам, еще отходняк от химии. Выдержишь? — Будь уверен, — Велия чуть подалась вперед, и лицо у нее ожесточилось. — Я не дам суке уйти второй раз. — Не вовремя это всё… — вздохнул Марко. — Людей ни на что не хватает. Да еще проблемы у «Амилайта»… их тоже играть. Ладно! Я иду к дону, будь готова к вызову. — Что еще за проблемы? — оживилась Велия. — Совсем ты в архиве заработалась, — усмехнулся собеседник. — К нашим заклятым коллегам какая-то банда из Зоны вломилась, захватила здание и сейчас кладет всех, кого видит. Пока никакой конкретики, так, обрывки. Он поднялся на ноги, и Велия тоже торопливо встала. — Возвращайся к себе, — дядя Марко поцеловал племянницу в лоб. — Посмотри, что там у «Амилайта», порадуйся. А я к дону. * * * Сантини Моретти — консильери рейдеров «Мариянетти» — задумчиво посмотрел вслед секретарше. Та как раз собрала на поднос бокалы, оставшиеся на столике после ухода дона Ристольи и капо Марко, и направилась к выходу. Задали задачку. Конечно, внезапно вскрывшаяся история пятилетней давности пойдет в архивные базы с личной визой Моретти «не делать оргвыводов». Какой смысл наказывать мужчин? Времени с момента нарушения прошло уже слишком много, и надежной причинно-следственной связи между проступком и наказанием не установить. Только обиду затаят. Но что делать с Велией? Проще всего дать ей зеленый свет, после чего синьора Скварчалупи получит свой персональный ад. Вот только незадача в том, что она в него рвется по доброй воле, совершенно искренне. В итоге вся воспитательная ценность наказания испаряется. Может, спустить на тормозах непрофессиональное поведение с пленной? В конце концов, все ошибаются, а Велию к тому же извиняет ревностность, с какой она стремится загладить свой давний проступок. Если задуманное ей удастся, надо будет получше присмотреться к этой яростной особе. Зато теперь стало ясно, почему пять лет назад так резко ожесточился корпус рейдеров «Амилайта». А он ожесточился. Очень ожесточился. Конечно, в полной мере сведениями об этом не располагали даже доны, зачем им лишняя информация. Ну, подумаешь, стычки участились и стали резче, такое случается. Однако Сантини, будучи консильери, владел большей информацией, потому знал, как гасили то обострение. И оно, обострение это, вполне тянуло на косвенное подтверждение, что Джинджер Мак-Тавиш выжила и добралась до своих. — Синьор Моретти, — заговорила приятным голосом голограмма секретарши, возникшая в центре кабинета, — пришло извещение — к нам приближается синьора Морган. Консильери нажал сенсорную кнопку микрофона: — Благодарю. Обеспечьте ей свободный проход. Когда поднимется — немедленно пропустите. И свяжитесь с психолабораторией, попросите, чтобы они связались с доном Ристольи. Скажите, что я поддерживаю его предложение.