Как по команде все вместе останавливаемся, в итоге не сделав и десяти шагов, и поворачиваем головы в ту сторону, куда секунду назад указал обретший свободу низший. Неподалеку, от деревьев отделяются три фигуры и неспешно направляются к нам. Непроизвольно делаю шаг назад, увлекая за собой девушку, потому что сразу узнаю подступающую троицу, и от плохого предчувствия внутренности стягивает тугим узлом. Это Джером, Лайн и… Наоми. Какого черта? – А она что здесь делает? – вторит моим мыслям шепот Брейдена. – Блейк, только не говори, что тебя она тоже завербовала. – Что? – потрясенно шепчет Блейк, быстро переводя взгляд с Брейдена на Наоми и обратно. – Это она сказала мне следить тогда за высшими, когда я… – он запинается. Я бы тоже сомневался, стоит ли бередить раны прошлого. Ведь он чуть не убил Блейк. Хотя такое невозможно забыть. Но сейчас важно не это. Значит, Наоми – та, кто вербует низших для грязной работы? В принципе ничего удивительного в этом не вижу, но вот что тут делает Лайн? Да еще и в такой странной компании. – Хоук? – напряжение сквозит в голосе Пэриша, и я поворачиваюсь к нему. Он остановился рядом с Дексом, брови которого сдвинуты к переносице. – Это они – те, кто помогают демонам. Слова набатом бьют в голове, и я от шока и недоверия никак не могу сладить со своим языком, чтобы сказать хотя бы слово. Не может этого быть! – Что ты несешь? – грубо вопрошает Декс, отступая от демона на пару шагов. – Правду, – твердо говорит тот. – Почему же раньше ты не сказал об этом ничего? – не сдается Декс. Меня потихоньку начинает отпускать. Понимаю, мы влипли в дерьмо по самую макушку и как выбраться из него, я не знаю. – А вы бы мне поверили? – вопрос демона повисает в воздухе. Нет, со стопроцентной уверенностью думаю я, не поверили бы. Лайн помог мне справиться с собой после падения, дал крышу над головой, стал мне семьей. С Дексом было так же. Ничего не выдавало того, что он играет за другую команду. Да и теперь… возможно, я до сих пор до конца не верю в это. В напряженном молчании наблюдаем за приближением троицы. В голове лихорадочно крутятся шестеренки, нам нужен путь отступления. Краем глаза замечаю, что Дилан, который продолжает стоять на том же месте, протягивает руку и берется за рукоятку меча. Трое подходящих как по команде замирают на месте. Наоми чуть позади, Лайн с непроницаемым лицом смотрит на меня, Джером, глядя на Дилана, удивленно приподнимает брови, словно спрашивая: "Ну и? Что дальше?" Несколько долгих секунд ничего не происходит, только ветер играет в кронах деревьев и слабый свет луны проникает сквозь листья, почти ничего не освещая. Напряженно смотрим друг на друга, никто не решается ни на какие действия. Лайн все еще смотрит на меня, получая напряженный взгляд в ответ. Наконец, решаюсь, сделав глубокий вдох: – Лайн? – не узнаю собственный голос, настолько он кажется чужим. – Пэриш говорит правду? Напряжение свинцом разливается по телу, не давая двинуться с места. Затаив дыхание ожидаю ответа. Мне кажется, что Лайн сейчас рассмеется и скажет, что все это идиотская шутка. Но он пожимает плечами, не меняя невозмутимого выражения на лице. – Я хотел лишь, чтобы прекратилась несправедливость. – спокойно говорит он. – Из-за одной ошибки нас лишили дома, а кого-то вообще сослали в жуткий мир. Последние события наложились друг на друга весьма удачно, мы заключили сделку с демонами – падшие и сочувствующие высшие, которые недовольны системой, помогают им, а они – нам. И у нас почти получилось осуществить свой замысел. Осталось совсем недолго до того, как демоны навсегда покинут город Ночи, а мы сможем вернуться в город Зари. – Что за чушь ты несешь? – разъяренно выпаливает Декс. – Мы верили тебе, а ты… ты… Ты и нас хотел в это втянуть? Оливер уже с тобой? – Нет, он ничего не знает. – все так же спокойно продолжает Лайн, а я вижу, что Декса практически трясет от злости. Я и сам недалек от состояния взрыва. Лайн продолжает. – Но я планировал ввести вас всех в курс дела тогда на крыше, но за Джеромом увязался праведник Айзек, поэтому пришлось импровизировать. Но теперь мы… – Нет никаких мы! – отрезаю я, из последних сил пытаясь сохранить спокойствие. – Сейчас мы разойдемся и пойдем каждый своей дорогой. – Милый, не глупи! – воркует Наоми, становясь рядом с Джеромом. – Ты же не думаешь, что мы позволим вам уйти? Вы пойдете с нами и рано или поздно поймете, что мир пора менять… Наоми резко замолкает и, затаив дыхание, поворачивает голову в сторону портала, который начинает знакомо мерцать. Напряженно сжимаю зубы, ожидая увидеть тот самый отряд высших, о котором говорил Дилан, и хочу схватить Блейк, потрясенно застывшую на месте, чтобы унести ее подальше от всего этого бреда. Но из портала выходит только один высший. Это Айзек. Тихо чертыхаюсь, не зная, чего ожидать от нового действующего лица. Но в то же время тихо радуюсь, что это не отряд. Айзека я встречал только в компании Джерома, но если верить словам Лайна, они не действуют сообща. Айзек точно не на стороне демонов. Возможно, нам повезет сбежать, пока он отвлечется на Наоми и на предателя-высшего в лице Джерома. Хотя кто ему объяснит, как обстоят дела? Может Дилан? Тем временем вновь появившийся высший, осматривает присутствующих долгим пристальным взглядом и вдруг громогласно заявляет: – Предательство и побег караются смертью. – он плавным движением вынимает меч из ножен, с нечеловеческой скоростью бросается вперед, делает быстрый и точный выпад и вонзает клинок прямо в грудь стоящего к нам спиной Брейдена. Мгновенная смерть. Время будто застывает, все присутствующие потрясенно замирают из-за произошедшего. Блейк, стоящая рядом со мной напрягается всем телом, а потом вздрагивает, прикрывая ладонью рот, чтобы сдержать крик. Айзек резко поворачивает голову, и взгляд его останавливается на девушке, которая неотрывно наблюдает за тем, как меч плавно выходит из тела, и ее друг совершенно неизящно валится на землю, а кровь быстрыми толчками проливается из раны. Время снова приходит в движение, только теперь оно несется на огромной скорости. Интуиция подсказывает мне, что сбежать нам не удастся, ведь следующая цель Айзека уже выбрана. Но я не могу этого позволить, не дам ей умереть. Толкаю Блейк себе за спину, выступая вперед. И гнев высшего мигом обращается ко мне. Он замахивается мечом, с которого по капле стекает кровь поверженного Брейдена, а я понимаю, что мне нечего противопоставить смертельному оружию. Оттесняю Блейк спиной, поворачиваю голову и приказываю: – Беги! – пусть это последнее, что я скажу в своей жизни, но тогда у нее будет хоть какой-то шанс выжить, а значит, мне еще рано сдаваться. Хочу броситься вправо, чтобы уйти от удара меча и отвлечь высшего сколько смогу, но неожиданный звон металла о металл, разносящийся по округе, заставляет остаться на месте и потрясенно уставиться на то, как один ангельский клинок только что остановил другой. Дилан пошел против своего. Он встал на мою защиту. Я настолько поражен, что не могу двинуться с места, лишь краем глаза отмечая, что Блейк по-прежнему находится за моей спиной. Но больше всех произошедшему, кажется, удивился сам Айзек, который не ожидал, что один из своих пойдет против него. В одно короткое мгновение абсолютно все приходят в движение. Дилан и Айзек вновь скрещивают мечи, пытаясь обезоружить друг друга, не убив при этом. Потому что в случае смерти одного из них, второй потеряет все. Поворачиваюсь к Дексу в тот момент, когда он бросается на Лайна, и замечаю, что на меня быстро надвигается Джером. Даже без меча высший намного опаснее меня, и его сила определенно точно превосходит мою. От резкого толчка в грудь отлетаю в дерево, ударившись о него спиной, ствол издает протяжный треск, но не ломается. Боль от столкновения затмевает пелена ярости, застилающая глаза. Теряю Блейк из вида и пытаюсь быстро найти ее, пропустив при этом еще один удар, от которого мое тело клонит в сторону. Зато я вижу, что с девушкой все в порядке, но она явно не собирается оставаться в стороне и выбирает противника, который ей в одиночку был бы непосилен, но она не одна. Наоми выбрала целью раненого Пэриша, еще не зная, что против нее самой идет еще один противник. Выпрямляюсь и поворачиваюсь к Джерому, яростно сверкающему глазами. И как раз вовремя, чтобы отклонить голову от летящего прямо в лицо кулака. Он врезается в ствол с такой силой, что застревает глубоко в древесине, от чего ветки наверху трясутся и скрипят, листья валятся нам на головы. Замахиваюсь и бью в ответ, попадая кулаком в лицо, и сразу же следом ногой в живот. Сосредотачиваюсь на противнике, целиком и полностью отключившись от окружающих нас звуков. Больше не слышу звона клинков, грязной ругани Декса, вперемешку с успокаивающими словами Лайна, который хочет вразумить напавшего на него друга, что бесполезное и на начальном этапе провальное занятие. До меня не долетает смех Наоми и редкие гневные выкрики Блейк. Может Пэриш тоже что-то говорит или кричит, вероятно, умирая в душе, ведь он так и не успел познакомиться с сыном, даже сказать ему о том, что он его отец, не успел. Но я не слышу и этого. Я сконцентрирован на противнике. Джером наконец освобождает свою руку из плена и с новой яростью бросается на меня, стараясь повалить на землю, но я уворачиваюсь в последний момент, нанося удар по почкам. Борюсь с желанием расправить крылья, которые придадут мне больше сил, но тогда противник воспользуется своими, что сделает его намного сильнее. Эта драка не может продолжаться вечно, но как ее закончить и разойтись, я не имею представления. Да и не такой я идиот, чтобы думать, что все еще можно решить мирным путем. Нельзя. Глубокий вдох. Лайн предал нас. Резкий выдох. Дилан предал высших. Еще один вдох, не приносящий успокоения. Пэриш потерял сына. Блейк – друга. Решительный выдох, дающий толчок к тому, что скоро все закончится. Резкий удар раскрытой ладонью в ухо, и Джером на мгновение теряет концентрацию. Пользуюсь возможностью и валю его на землю, усаживаюсь сверху, прижимая его руки коленями к земле, и несколько раз с силой бью кулаком в лицо. Он яростно трепыхается подо мной как рыба, выброшенная на лед, пытаясь выбраться, и я вдруг понимаю одно. Один из нас сегодня умрет… Мне терять нечего, я и так уже в самом низу. Решение убить высшего возникает вполне осознанно, и на этот раз я уверен, что не буду жалеть о произошедшем. При условии, если, конечно, выживу. Даже дышать становится легче, с плеч будто падает невидимый груз, а ярость придает новых сил. Проблема лишь одна. Голыми руками высшего не убить. Тут нужен меч. На мгновение оглядываюсь в сторону Дилана, который совсем близко от меня по-прежнему отбивает атаки Айзека, не желая причинять тому вред. Звуки возвращаются, и я слышу, как поет сталь. Мне жизненно необходим меч Дилана, а значит, придется ненадолго покинуть противника, да еще и как-то обойти Айзека. Обзор вдруг заслоняют Декс и Лайн, которые первыми из присутствующих расправляют крылья и взлетают в воздух, яростно колотя друг друга разбитыми в кровь кулаками. Лайн больше не сдерживается, он бросил бесполезные попытки перетянуть Декса на свою сторону. Парни выглядят ужасно, тут и там виднеются кровоподтеки, ссадины, кровавые дорожки и местами рваная одежда. Возможно, я выгляжу не лучше, но адреналин скрывает боль. Лайн точным ударом бьет Декстера в челюсть, что на какое-то время дезориентирует его. Черт возьми! Он падает на землю прямо между Диланом и Айзеком, Лайн благоразумно не приближается, оставаясь в воздухе. Понимаю, что совершил ошибку и слишком отвлекся от собственного сражения, когда Джером резко скидывает меня с себя. Яростный рык срывается с губ, когда я отлетаю в сторону. Мне надоело ждать, и уже через секунду я взлетаю в воздух, поднявшись от одного взмаха крыльев. Сейчас мне не до Джерома, который медленно поднимается на ноги. Могу смотреть только на то, как обычно серьезное лицо Айзека расплывается от примерзкой усмешки, которая совершенно не свойственна высшим. За долю секунды разгадываю его замысел, ощущая, как сердце обрывается и падает куда-то вниз. Крик застревает в горле, изо рта вырывается только хрип. Айзек заносит в воздух меч и опускает его точно в горло лежащего на земле Декстера. Лечу туда, но уже знаю, что опоздал. Скорбный крик Блейк, которая, вероятно, тоже все видела, приводит в чувство меня, но не застывшего на месте Дилана. Вижу как содрогается его тело, а из горла рвется жуткий рык. Он уже терял брата, но никогда не наблюдал его смерть.