— Ха-ха-ха-ха!!! Мужчина посуровел. Зрители больше ничего не говорили. Женщина широко открыла рот: — Трусы! Ха-ха-ха-ха! А… Ещё… пожалуйста… А! Умрите! Умрите! Ещё! Отчаяние, с которым она просила об истязании, пронзило моё нутро. — Пожалуйста! А! Мне мало! Пожалуйста! Зрители по-прежнему молчали. — Как ты думаешь, кто сейчас доминирует? — неожиданно спросил Кидзаки. Я вздрогнула. — Женщина. Сложившись почти пополам, она продолжала умолять. — Мазохизм стимулирует желание садиста, пробуждает и вытаскивает наружу безумие. Поэтому она просит всё больше и больше. Если от хозяина уже нет прока, мазохист может поменять его. В финале садистского акта человека ждёт уничтожение путём убийства. Доминирует всегда мазохист. Женщина билась в конвульсиях и ещё что-то кричала. — Но с таким монстром не остаётся ничего, кроме как убить. Один из зрителей молча подошёл к женщине и вывернул ручку прибора на максимум. Она продолжала кричать низким голосом, а затем вдруг замерла. Однако дышала — наверное, потеряла сознание. — Какая прекрасная самопрезентация. Кидзаки улыбался. — Возможно… — Ты следующая. Я почувствовала, как по спине пробежал холодок. Но, не показав виду, напрягла мышцы. — Я не могу рассказывать при всех, что у меня на душе. Если только останемся вдвоём. — Ну хорошо. Расскажешь мне всё. Всё, что лежит в основе твоей жизни. Он потянул меня за руку. Сильно, небрежно. Миновав коридор, мы оказались в переходе, соединявшем два здания. Наверное, в конце находится его комната. За окном висела огромная луна. Я почувствовала, что внутри меня всё горит. Было до тошноты противно. Неужели мой план не сработает? Но выбора нет, нужно попробовать. Я не могу высвободить руку. Всё зашло слишком далеко, мне уже не сбежать. Луна за окном казалась красноватой. Обернувшись к ней, я попыталась изобразить улыбку. Луна обладает силой. И сила её столь велика, что заставляет меня дрожать. Красный оттенок пробудил до боли знакомые воспоминания. «Я покажу… — мысленно прошептала я, словно пытаясь придать себе сил, — я покажу тебе собственное безумие». 8 Войдя в комнату, Кидзаки включил лишь одну лампу. Преграждая поток оранжевого света, его фигура отбрасывала на стену искажённую тень. В комнате стоял подсвеченный аквариум, несколько блестящих диванов вокруг большого стола, на стеллаже — бутылки с вином и виски. Раздвижные двери были открыты, в углу спальни находилась огромная кровать, на столе — какой-то простенький ноутбук. Это бросилось в глаза прежде всего. Последний этаж. Из окна были видны огни соседних зданий. — Что-нибудь выпьешь? — спросила я, наклонившись таким образом, чтобы продемонстрировать декольте. Кидзаки сел на диван и закурил. Я поставила сумочку, выбрала бутылку виски, положила в стаканы лёд. Бар находился в нише, и что я делаю, видно не было. На всякий случай я встала так, чтобы мои руки оказались в слепой зоне. Повернула кольцо, сдвинула фальшивый камень и, откинув крышечку, насыпала порошок в стакан. За свою жизнь я столько раз повторяла эти манипуляции, что действовала автоматически. Налив виски, я добавила льда и минеральной воды, а затем взяла оба стакана и подошла к столу. Один протянула Кидзаки, а второй, со снотворным, поставила перед собой. — Извините. Специально отвернувшись спиной, я взяла полотенце, чтобы стереть капли воды со стакана. Никто не станет пить виски, приготовленный женщиной, которая охотится за тобой. Наверняка он поменяет стаканы местами. Изобразив хорошее настроение, я обернулась и взглянула на стол: стакан, в котором было снотворное, стоял на прежнем месте. Сердце стало стучать быстрее. Кидзаки спокойно пил из того стакана, который я подала. — Что-то не так? — с улыбкой спросил он. Я тоже улыбнулась и прижала стакан к губам, не касаясь его содержимого. — Можно я сяду рядом? Не дожидаясь разрешения, я сделала это и, прижавшись к нему плечом, показала свой стакан: — Слишком крепко получилось. Поменяемся? — Можешь переделать. — Действительно. — Я вновь слегка улыбнулась и взяла Кидзаки за руку. — Ты не хочешь секса? Пытаясь разглядеть выражение его глаз, скрытых солнцезащитными очками, я изобразила смущение и склонилась к нему так, чтобы платье ещё больше обтянуло ноги и грудь. — Я думала, только войдём в комнату, ты меня сразу повалишь! — Я не испытываю недостатка в женщинах, — спокойно ответил Кидзаки. — Мне хватает секса. Но обычный секс радует меня не всегда… — А какого секса тебя хочется? Я взяла руку Кидзаки и прижала к своей груди. — Если не удовлетворю тебя, мне влетит от менеджера… Но хорошо, что сегодня это ты! Трахни меня! Обольстительно улыбаясь, я придвинулась поближе. — Или ты боишься?! Неужели боишься переспать со мной? Попробуй меня подчинить! Кидзаки не отводил взгляда. — Ну, тогда я сама… Хочешь, чтобы тебя возбудили, да? Я поцеловала его в шею, обвила руками торс. Сердце бешено билось, но внутри я чувствовала жар. Прикоснулась к браслету на своём запястье. Получится ли? Браслет специальной конструкции, такие, говорят, использовались для заказных убийств в годы холодной войны. Этот браслет мне передал Яда. Металл здорово сиял. Заведённую за его спину руку я постепенно продвигала к шее Кидзаки. Я нажала на застёжку, показалась игла. Парализующее вещество, не смертельное. По крайней мере, так сказал Яда, но правда ли это?.. Игла блестела, тонкая и острая. У меня захватило дыхание от её красоты. Я представила, как она воткнётся в прекрасную шею этого сильного мужчины. Дрожи в руках не было. Я сосредоточилась, заворожённая видом иглы, и скользила губами по уху Кидзаки, постепенно подводя руку к его шее. — Металл мешает, — спокойно произнёс Кидзаки, не шелохнувшись. Меня будто парализовало, рука остановилась. — Металл мешает сексу. Сними. Кидзаки с неизменной улыбкой смотрел на меня. Я отвечала тем же. Прошло несколько секунд, в течение которых мы глядели друг другу в глаза. Я напряглась, спрятала иглу и за спиной расстегнула браслет. — Прошу прощения. Я положила браслет в карман платья, сохраняя улыбку на лице. — Красивый, покажи-ка. Кидзаки по-прежнему улыбался. Я чувствовала, как силы меня покидают. — Лучше продолжим! Я взяла его за руку. — Да ладно, покажи. В комнате воцарилась тишина. Было слышно, как гудит обогреватель. Невозможно принять решение. Одно неверное движение — и я буду мертва. Тело горело огнём. Интересно, что чувствуешь, когда умираешь? Возможно, за секунду до финала, так и не осознав происходящего, превращаешься в ничто… Сердце громко стучало, словно сопротивляясь вероятному исходу и провозглашая моё право на жизнь. Я отодвинулась от Кидзаки, положила браслет на стол и села на диван, что стоял напротив. — Всё-таки мне это не подходит… Силы окончательно меня покинули. Кидзаки взял браслет в руки. — Меня наняли… Человек по фамилии Яда. Я загнанно посмотрела на Кидзаки.