Я некстати представила на месте Виктора своего отца. Что бы делал папуля? Страшно подумать. Он бы переживал и не мог соображать от горя, папа меня любит. А мама? Ох, даже в глазах потемнело от ужаса. Пожалуй, в следующий раз подумаю дважды, прежде чем тащиться на странную встречу в темный детский сад. Тряхнув головой, чтобы отогнать мрачную картину, у двери я неожиданно выпалила: — Обещаю, я сделаю все, чтобы ее спасти! И ушла. Ниночка не сказала мне ни слова, проводила настороженным взглядом. Я тепло с ней попрощалась (тепло исходило только с моей стороны) и отправилась восвояси, то есть ловить такси с намерением вернуться на свой пост на Третьей Пролетарской улице. Ромка мне не звонил, так что моя вылазка может остаться незамеченной. По дороге я позвонила Вишневскому, но он ответить не пожелал. Через пару минут прислал сообщение: «Я занят. Ты жива?» Понимай это как хочешь, как говорится. Я зло откинула телефон, оставив сообщение без ответа. Дураку понятно, что если смогла позвонить, то жива. Хотя кто сказал, что Вишневский умный? Я сама, надо полагать. Ромка тоже не порадовал: подруга Крокодильды как сквозь землю провалилась, но на работу позванивает, стало быть, пока живая. Я посоветовала другу навестить родителей девушки, Ромка неохотно, но согласился. В довершение ко всему, когда я вернулась на Пролетарскую, меня ждал очередной сюрприз, точнее, его отсутствие: моя записка осталась на месте вместе с долларами, ясное дело, Гайманов здесь не показывался. — Что такое «не везет» и как с этим бороться, — прокомментировала я и со злостью пнула запертую дверь. Взглянула на часы: до вечера еще много времени, а с Валерой потолковать очень хотелось: пока я руководствовалась собственными догадками и надеялась, что парень эти догадки подтвердит. И расскажет что-нибудь любопытное. Сдается мне, о Крокодильде он что-нибудь, да слышал. Я имею ввиду, о причине ее внезапной паники и последующего побега в чужой город. И, конечно, меня весьма интересовало продолжение истории, да вот только Валера вряд ли сможет рассказать, что у нас творится. Ответы есть только у Вишневского. Вот покончим с этим делом и я непременно разберусь, почему Андрей вдруг так взъелся на Макара и что планирует… что они оба планируют. Деятельные люди собрались, ничего не скажешь. Крокодильда гостила у нас довольно долго, стало быть, Андрей привез ее чуть ли не сразу после своего театрального воскрешения. Привез и сразу приставил к Макару. Хорошо, может, блондин ему и не особо понравился, но приложить столько усилий — это уже слишком. Конечно, Андрей больной сукин сын с давно поехавшей крышей, но как бы сильно она у него не съехала, стоило признать, действовал он всегда целенаправленно. У него была тактика и он ее придерживался, если так понятнее. И тут всплывает вопрос: в чем цель Вишневского? Если он шпионил за Макаром, то наверняка ожидал что-то обнаружить… хотя, сдается мне, «что-то» у него уже есть, отсюда и усилия. Вишневский хотел большего, и тогда появилась лже-Анна. Но зачем ему компромат на Макара? Подобраться к моему отцу? Или… навредить? И тут уместно бы вспомнить о стародавней истории гибели семьи Вишневских. Сам Андрей намекал, что обид не держит, и вообще, покарал каких-то там виновных, но так ли это на самом деле? Андрей мог и наврать. И сейчас плетет сложный клубок… жена мэра, папина секретарша, Макар… я. «Чертовы махинаторы» — выругалась я мысленно. И как в этом мире жить прекрасной злой девушке? Только и жди подвоха. Еще раз пнув дверь (все это время я стояла, застыв словно статуя и рискуя нарваться на соседей), я вернулась на улицу, взяв с себя обещание не думать об окружающих меня жуликах, семейных разборках и интригах, по крайней мере, до возвращения домой. Похоже, разговор с Гаймановым не состоится: парень либо прячется, либо уже труп. Или просто отдыхать уехал, не будем такими пессимистичными. Можно поискать его у друзей, если понадобится — Март мигом раздобудет нужную информацию, но бывший парень Крокодильши в приоритете уже не был. Появились новые ниточки, вот ими я и займусь. Глава 17 Первым делом я посетила магазин и приобрела шапку. Выбрала самую уродливую и закрывающую пол-лица. Теперь, если случайно столкнусь с господином Богдановым или Садыковам, они меня не узнают. Они могут вообще меня не помнить, раз на то пошло, но лучше перестраховаться. Я готовилась к открытиям. Но вышло наоборот: полдня прошли впустую. Во-первых, слежка за подозреваемыми абсолютно ничего не дала. Само собой, я не рассчитывала, что они выведут на девушку, но хоть бы какую зацепку… ничего. Во-вторых, Ромка-таки отыскал подругу Крокодильды, но потратил на нее целый день абсолютно впустую: подруга знать ничего не знала, по ее словам, Анну никто не искал. На Ромку девушка поглядывала с подозрением. Прятки в области объяснила просто: мол, отпуск, а на работе задолбали. Поэтому и телефон отключен, звонила пару раз сама. Еще девушка не могла взять в толк: на кой черт кому-то искать Аньку? Это ее слова, не Ромкины. А уехала из города Крокодильша, так как нашла себе выгодную партию. Напуганной уж точно не была. Вот и все секреты. В общем, происходящее не клеилось: то лже-Анна бежала из города, то нет. То боялась, то нет. Так были у нее неприятности, или нет? Может, Анна просто бежала подальше от прежней жизни, хотела начать все с начала? Хорошо, если так, но вот кто тогда ее убил? Случайный прохожий? Так у нас прохожих днем с огнем не найдешь, закрытая же территория и граждане гуляют по большей части за заборами собственных домов. Вроде бы, недавно все прояснилось: вот она, большая тайна лже-Анны, за которую запросто могли бы убить. Но чувство какой-то… нелепости не оставляло. Нужно потолковать с Токаревым, он должен знать ответы. Но это чуть позже. Ах да, в довершение ко всей куче-мале из неприятностей и тупиковых допросов, у нас пропал Вишневский. Звонки игнорировал, на связь не выходил. Хорошо, если мерзавец просто свалил, но что-то подсказывало мне, что он еще объявится. Только бы не приготовил очередную пакость, пока я отвлечена другими делами. — У нас двое подозреваемых, — втолковывала я Ромке, сидя в «Золотом ключике» уже вечером. — И лучше бы сократить этот список до одного, потому что за двоими не угонишься, Ромочка. Тем более, не такие уж они и дураки, чтобы выдать себя. — Все просто: потолкуем сначала с одним, потом с другим, — пожал плечами друг, с удовольствием попивая пиво. Я от спиртных напитков решила воздержаться, зато приналегла на местный «Цезарь» и капучино. В данный момент я уминала вторую порцию и всерьез подумывала заказать еще. Должно быть, организм окончательно проснулся от спячки и торопился восполнить запасы. Поначалу Ромка отпускал шуточки насчет потребления мною пищи в неподобаемом месте (ну да, иногда я бываю резка в своих суждениях), но потом выдохся и приналег на темное. В целом, «Ключик» оказался не так уж и плох, как я предполагала в начале: интересная обстановка, стандартный барный интерьер, чисто и довольно уютно. Пожалуй, вид портила только убогая облысевшая елка. Гирлянда ее ничуть не спасала, а даже наоборот. Вся эта композиция мозолила глаз и жутко раздражала. — Можно и так, но у меня есть свой вариант. — Дай угадаю: что-нибудь с элементами насилия и жестокости? — Без этого сейчас никуда, — замотала я головой, не скрывая довольную улыбку. — Вот после разговора с охранником и займемся. А то мы совсем забросили убийство. — Что-нибудь слышно от нашего общего недруга? — поинтересовался Ромка. Почему-то он избегал называть Андрея по имени или хотя бы по фамилии, как будто Вишневский вдруг лишился носа и превратился в Сами-Знаете-Кого. — Ничего. Телефон не отвечает, где он сам — неизвестно. — Ты не беспокоишься? — За Вишневского? — хлопнула я ресницами. — Вообще. — Он способен за себя постоять, беспокоиться за него смысла не вижу. Но мне не нравится его пропажа: парень способен подложить нам ароматную кучу под дверь. Подождем до завтра, если не объявится — придется заняться еще и Ольгой Верховцевой. — Хорошо, что у нас есть подмога, — вздохнул Ромка, а я скривилась: терпеть не могу его «подмогу». Сегодня днем, как только он узнал, что я бродила по городу в одиночестве, вызвонил своих парней. Теперь за мной всюду таскались точные копии так ненавистного мною Пашка и вроде как охраняли. Они и сейчас сидели за соседним столиком в компании все того же Пашка и глаз с нас не спускали. Таким образом мы протомились еще с полчаса. Я заказала себе очередную порцию салата, Ромка — пива. К счастью, скоро я заметила знакомую пухлую фигуру у входа. — А вот и твой тезка пожаловал, — кивнула я другу на Пончика. Последний как раз озирался по сторонам, явно меня выискивая. Чтобы не заставлять беднягу страдать понапрасну, я махнула рукой, привлекая внимание. Пончик меня заметил, заметно дернулся, но отправился в нашу сторону. — Ну и где же твой друг? — строго поинтересовалась я, когда он наконец пробрался через весь зал к нам. — Идет, — Пончик ткнул пальцем за спину, настороженно приглядываясь к моему Ромке, и увиденное его явно волновало. На всякий случай я тоже пригляделась к другу: выглядел он расслабленно и безопасно, как добрый медвежонок. Немного растрепанные волосы, добродушный взгляд (в душе Ромка добряк, борюсь с этим как могу, но пока тщетно), привлекательное открытое лицо… непонятно, что в нем может насторожить. Пока я разглядывала Ромку, подоспел знаменитый Валера. Им оказался темноволосый хмырь с физиономией хорька, но хорька смышленого и продуманного. Я сразу решила, что мы договоримся. — Привет, я Сентябрина, — сладко улыбнулась я. — Хотела с вами поговорить. Валера без раздумий устроился напротив: — Я узнал тебя. — Полагаю, такую красоту трудно забыть, — скромно кивнула я. У нас, как известно, сам себя не похвалишь — никто не догадается. — Слышал, ты еще более чудная, чем та рыжуля, Верховцева. — А почему она чудная? — Есть причины, — улыбнулся Валера, хитро на меня поглядывая. — Ромочка, покажи парню, что у нас есть. Ромка недовольно протянул Пончику конверт. Недовольствовал друг из-за уверенности: стоит чуть-чуть постараться, и можно получить информацию бесплатно. Спрашивается: к чему платить? В принципе, все верно, но я не хотела все усложнять, посему Ромка и тянул конверт. Пончик неспешно проверил содержимое и кивнул Валере. — У нас есть еще один, побольше. Ну так как? — Многое поговаривали, — с энтузиазмом начал Валера, вот что значит: стимул. — После гибели семьи девка оказалась большой наследницей, но слетела с катушек. Потом история с ее подругой и закрутилось. — Тут не обошлось без Токарева, я права? — Всякое болтали. — За болтовню и плачу, — порадовала я, ничуть не слукавив. — Без Токарева не обошлось, ты права. Но так получилось, что обвинили Ольгу эту. А она и так не в себе, там такое началось… в общем, каким-то образом она прознала о Токареве и его «торгах». Тот был в бешенстве, но девчонку не трогал, первое время. Внимание привлекать не хотел. Но все понимали, что рано или поздно он за нее возьмётся, тем более врагов у нее достаточно. А она давай масла в огонь подливать, носом землю рыла — лишь бы накопать чего, увлеклась. Видно, смерть подруги ее сильно задела. — То есть, она копала под Токарева и теперь он помог ей исчезнуть… — протянула я. Рыжая не менее ценна, чем Нестеренко: наверняка ей есть что рассказать, за год улик можно нарыть предостаточно.