— А какой смысл? Ты ведь уже вбила в свою красивую голову что-то, и не мне тебя переубеждать. — Говоря это, он шагнул от окна и от меня подальше. И прокомментировал мой недоуменный взгляд: — На всякий случай, знаешь ли. — Правильно, держись от меня подальше. — На самом деле, я бы хотел находиться к тебе так близко, как вообще возможно, но без риска словить очередную пулю. Не то, чтобы меня не возбуждала опасность… — Интересно, откуда тут стрелять? Из вертолета? Или ты ожидаешь, что Ромка пролетит мило на парашюте? — Ты намекаешь, чтобы я подошел обратно? — Андрей двинулся вперед. Я выставила перед собой руку: — Вообще-то, у Ромки разряд в парашютном спорте! И вообще, может перестанем ломать комедию? Я здесь, чтобы… Из спальни послышались странные звуки: кажется, что-то упало. Стоило мне замолкнуть и с любопытством прислушаться, все затихло. Может, показалось? — Кажется, я обещал тебе кофе, — напомнил Вишневский. — Наконец-то ты вспомнил, — обрадовалась я, уселась у барной стойки и схватила еще одну сигарету. Взгляд мой упал на подобие аквариума, вмонтированного в стену. Длинная стеклянная штука, разделяющая стену пополам, выглядело необычно. Я пригляделась получше и поняла, что воды там нет, соответственно и рыб тоже, но что-то определенно присутствовало и даже шевелилось. И я все никак не могла разобрать, что там за страшная фигня двигается. — Ты — просто кладезь вредных привычек. — Тебе какое дело? — Никакого, — Вишневский достал сигарету и тоже закурил. Вскоре он поставил передо мной кофе, себе налил виски и устроился за баром напротив. — Что это за хрень? — ткнула я пальцем в стену. Этот вопрос волновал меня уже некоторое время, так как сама я классифицировать жуткого длинного таракана красновато-бурого цвета с сотней ног не смогла. Андрей проследил мой взгляд: — Аа-а… знакомься, это малютка Сентябрина, сколопендра. — Ты назвал эту тварь в мою честь? — Ты должна быть довольна. Сеня жутко ядовитая, это я, кстати, на своей шкуре прочувствовал. Но даже после этого рука на нее не поднялась. Чувствуешь некую параллель? — Жаль, что ее яд не смертелен, — посетовала я, отодвигаясь подальше от этой жути, которая в данный момент издавала шипящие звуки (если конечно это не плод моего воображения). — Хотя, как говорится: каждой твари по паре. Вот вы и нашли друг друга. — Не советую обижать мою крошку, иначе мне придется выпустить ее на волю, — по-пиратски улыбнулся Вишневский. — Выпускай: она не настолько большая и страшная, чтобы пережить встречу с моими новенькими сапожками. Хотя, сапоги будет жалко… — Не слушай ее, дорогая, — он потянулся к аквариуму и погладил жуть через стекло. — Твоя тезка просто завидует: она может только языком молоть и ничего больше. Наблюдая за странной сценой, я покачала головой: — Каждый раз я думаю: человек не может быть настолько отталкивающим, но ты упорно доказываешь обратное. — Солнце, ты мне надоела… переходи к делу: кому я там кровь пустил? — Крокодильде, кому же еще. Уверена, что не только ей одной, но на остальных твоих жертв мне плевать с двадцать седьмого этажа. — Это покойная невеста твоего белобрысого? — блеснул он догадкой. — Ага. — Крокодильда… нет, ей бы больше подошло что-то менее агрессивное. Она показалась мне довольно милой девочкой. — Неудивительно, раз она актриса и ей за такое деньги платят, — ехидно заметила я, наблюдая за Вишневским. — К тому же, дураков так легко провести… Ничего интересного заметить я не успела, потому что со стороны комнаты опять раздались какие-то звуки, в этот раз мне точно не показалось. Андрей настороженно на меня уставился. Я улыбнулась еще шире, прикидываясь глухой на оба уха сразу, хотя слух у меня превосходный, Ромка всегда повторял, что вместо ушей у меня самые настоящие локаторы. — Дураков? Намекаешь на белобрысого? — ожил Андрей. — В том числе. — Значит, та серая мышка была актрисой? Интересно. — Еще как. И мне интересно, кому в голову пришло ее нанять? — Думаешь, ее наняли? А что, если это любовь? — Прекрати, — поморщилась я. — Сегодня я беседовала с весьма скользким и продажным типом, который утверждал, что документами нашу Анну снабдил именно ты. Ну, или твой брат-близнец. — Ты блефуешь, — усмехнулся он, прихлебнув виски. Я решила последовать чужому примеру и отведала кофе: стоило признать, за время семилетнего скитания Вишневский научился справляться с кофе-машиной. Вроде бы, ничего сложного, но лично у меня получались настоящие помои, а не сей божественный напиток. — Никакого блефа, Анну подослал ты. Хотя мне с трудом видится смысл: подослал ты ее к Макару, а мстительных планов ожидала я. Конечно, я понимаю, на что расчет: Макар мне вроде как небезразличен, и тут свадьба… но ты всерьез рассчитывал, что я позволю этой каракатице окольцевать моего Макара? — Звучит как довольно тупой план. — Да, но девушку убили. В этом свете план перестает быть таким уж тупым. Я бы сказала, он довольно хитрый. Только ленивый не подумал на меня, всем известно о моем отношении к этой свадьбе. Подставить ближнего — это как раз твой стиль, Андрей. А идеальное убийство — это убийство, раскрытое по ложному следу. Все вписывается в одну складную картину. — Отлично, тогда у меня есть еще одна версия коварного плана, — заулыбался Вишневский. — Настоящая хитрость — это убрать с дороги девушку, и сделать это таким очевидным способом, что, как ты выразилась, только ленивый не подумает на тебя. Но опять же, даже ленивый в курсе, что ты не идиотка, чтобы так поступать. Ты бы придумала что-то куда более интересное. — Например, подставить подставу? — подсказала я. — Точно, — Вишневский налил себе еще виски. Казалось, Андрей не особо заинтересован в разговоре, а больше сосредоточен на происходящем в спальне. Прислушивался он не хуже моего. Мое любопытство росло и крепло, еще немного — и уничтожит все на своем пути. Я правда не могла понять эту скрытность. Открыл дверь он голый — развлекался с кем-то? И зачем это прятать? Мне как будто есть дело до его девок. Нет, видимо там заложник, лежит, связанный и беспомощный, ждет спасения. — Теории можно строить долго. Но я девушку не убивала — кто-то меня опередил. Не убивал и ты, тебе это элементарно невыгодно. Но ты нашел актриску и подсунул ее Макару, в этом я уверена. Ладно, отчасти я блефовала. Но про уверенность не врала. Мысль об участии Вишневского прочно угнездилась в моем мозгу, стоило узнать о профессии лже-Анны. Не стоит забывать первое правило: что бы ни творилось вокруг, подозревай причастность к семейству. Судя по спокойной реакции Андрея, так оно и было: мы оба понимали, больше некому заниматься такими глупостями. Все шло ровно так, как я и ожидала: он подстрелил Ромку, пытаясь подставить Макара, потом Ромка подстрелил его, разумеется, не без моей помощи. Теперь у Андрея появился некий далеко идущий план, опять включающий несчастного Макара. Но план пошел наперекосяк, когда кто-то убил Крокодильду. В том, что план не включал простую свадьбу, я не сомневалась. И в этом свете убийство Андрею не выгодно, пришлось исключить его из списка подозреваемых. Но касаясь нашего противостояний… я получила ответный шаг. И теперь дело за мной: нельзя оставлять все так и ждать еще один удар, ведь в следующий раз все может получиться. И с этим я разберусь, как только найду убийцу Крокодильды. Месть порождает месть, и так до бесконечности. Прекрасно. Как говорится, вендетта не выход, а отличное развлечение. — Знаешь, что сейчас пришло мне в голову? — насмешливо поинтересовался Вишневский, его взгляд мне очень и очень не понравился. — Очередная пакость? — Просто мысль: подставить подставу — хороший план, и ты утверждаешь, что он не твой. И не мой. А как насчет блондинистого Кена? — Это не Макар, — покачала я головой. — Как видишь, игра продолжается, и даже игроки в ней неизменны. Но сейчас может быть чужой ход, подумай лучше над этим… еще кофе? — Не откажусь. Стоило Андрею поднять пятую точку и отойти на несколько шагов, я живо соскочила вниз и кинулась в сторону спальни. Остановить мое любопытство не под силу даже танку, куда уж тут Вишневскому. Пока он обернулся на шум, увидел меня и попытался нагнать, я уже достигла заветной двери. И толкнула ее как раз тогда, когда Андрей схватил меня за руку и дернул в свою сторону. Я ловко вывернула руку и нырнула к двери, Вишневский оказался еще быстрее и резко метнулся вперед, захлопнув дверь перед моей физиономией. Его таланты уже давно вызывают у меня вопросы, слишком ловок. Все, что я успела разглядеть — наличие в спальне людей. Больно ударившись носом о грудную клетку Андрея, я отшатнулась назад, но он успел схватить меня за руки и удержать от падения. Его темные глаза пронзили меня, руки он до сих пор не отпускал. Не знаю, сколько мы так простояли, но дыхание мое сильно участилось. Я отвела взгляд и прикусила губу. Больше Вишневскому намеков не потребовалось, одним рывком он притянул меня к себе и впился в губы жестким поцелуем. Это я могла ему позволить и даже с энтузиазмом ответила, позволив ему расслабиться и отвлечься. А у Андрея, кажется, напрочь снесло крышу, он прижал меня к себе и целовал как врага. С жестким напором. Мне нравилось, мне действительно все нравилось. Я укусила его, по его телу прошла дрожь предвкушения. Медленно, но верно мы начали отступать в сторону гостиной со сколопендрой. Увлекаться нельзя — пришлось несколько раз себе об этом напомнить. «Пора» — решила я и со всей силы толкнула Андрея прямо на барный стул. Может, Вишневский и не упал бы от моего толчка (девушка я сильная, но против двухметровой горы не попрешь), но, налетев на стул, опасно покачнулся и свалился вниз. Этого я уже не видела, так как на всех парах мчалась к заветной двери, хотя многое отдала бы за очумелый вид его физиономии. Неприятно, когда тебя вот так проводят. Если честно, я почти не надеялась, что у меня так легко получится. Три секунды — и я ввалилась в комнату. Не знаю, чего я ожидала увидеть, но только не той картины, что предстала передо мной. И вот тут я расхохоталась, ведь зрелище того заслуживало: на огромной кровати томно развалились две блондинистые полуголые дамочки, то есть развалилась одна, а другая нависла над ней с непонятной мне целью. Увидев меня, она живенько отползла в сторону и скопировала позу той, что развалилась. Мой смех как рукой сняло, потому что дамочек я узнала мгновенно. — Нас что, будет четверо? — поинтересовалась наиболее тощая. Голос ее оказался под стать телосложению: тонкий и противный, я всегда ее недолюбливала. А знаменита она была тем, что лет десять назад окольцевала будущего мэра. То есть, сейчас замужем за нынешним. Ого, как… любопытно. И похоже, мадам меня не признала. Почувствовав движение за спиной, я развернулась: лучше сейчас держать врага на глазах. Вишневский стоял, подпирая дверной косяк и сказать, что его взгляд мне не понравился — значит сильно преуменьшить. В животе поселилось неприятное чувство, не иначе как сколопендра заползла. — С-сентябрина Евгеньевна? — послышалось знакомое заикание. В любой момент ожидая, что Вишневский вытащит меня отсюда за шиворот или предпримет более жесткие действия, я перевела взгляд на отцовскую секретаршу. Глаза девушки грозили вывалиться из орбит, щеки покраснели, даже на лбу проступили красные пятна. Секретарша отца и жена мэра? Интересный тандем, ничего не скажешь. Неужели пират Андрюша на самом деле намылился в политики? Готовит почву, так сказать? И папина секретарша еще… ох, как плохо может быть дело. — Сентябрина? То есть, Симбирина Сентябрина? — ахнула миссис Мэр. Кажется, ее звали Зинаидой, самое то для супруги чиновника. Поняв, что все молчат и ожидают от меня действий и экшена, я на пятках развернулась и подошла к Вишневскому: — Каков кобель, а! Опять за старое взялся… — уперев одну руку в бок, другую я сжала в кулак и потрясла перед его носом: — И ведь тащит всякую дрянь в дом! А я верила, что в этот раз все будет иначе, я надеялась и ждала…